Валентин Рыбин - Азиаты

• Название: Азиаты
• Автор: Валентин Рыбин
• Издательство: Туркменистан
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-8320-0769-7

В основе романа народного писателя Туркменистана — жизнь ставропольских туркмен в XVIII веке, их служение Российскому государству.

Главный герой романа Арслан — сын туркменского хана Берека — тесно связан с Астраханским губернатором. По приказу императрицы Анны Иоановны он отправляется в Туркмению за ахалтекинскими конями. Однако в пределы Туркмении вторгаются полчища Надир-шаха и гонец императрицы оказывается в сложнейшем положении.

---

Ковыляя на колымагах и тарантасах по степи, туркмены всё ближе приближались к Москве: и говорили уже не о женщинах, а о горячей бане. Город Рязань был для них самым благодатным, где они, остановившись на постоялом дворе, сходили в баню, разместились в чистых комнатах и спустились со второго этажа в добротную корчму с самоваром, курящимся над столом белым паром, с горячими блинами, источающими запах коровьего масла. Уселись заморские гости за стол, покрытый белой скатертью. Хозяйка появилась — красивая, белокурая женщина лет тридцати, пышущая здоровьем. Онбеги-Суергап только и успел тихонько сказать: «Вот это да!», как она ахнула, отступила от стола, а потом, сильно смутившись, спросила:

— Арслан, ты ли это?! Ну, конечно, это ты, Арслан! — Её мягкий голос сорвался в радостный крик, и она приблизилась к нему.

— Бай-бо, да это же Юлия! — Арслан, ошеломлённый неожиданной встречей, поднялся со скамьи, и она, на радостях чмокнув его в щёку, увела за занавески. Там они расцеловались от всей души, забрасывая друг друга вопросами. И когда донёсся до них голос Камбар-бека: «Эй, хозяйка, подай блины, потом поговоришь!», Юлия торопливо подтолкнула Арслана к столу:

— Садись, поешь, потом поговорим!

Арслан любовался ею, как ловко она подавала на тарелочках блины, как ухаживала за ним, не скрывая своей любви. Туркмены подшучивали над ним, острили, отчего у него уши краснели. Наконец, он встал и пошёл за ней за занавески и дальше, по узкому коридору, в комнату.

— Ты здесь живёшь, Юлия… Как ты сюда попала?

— Ох, Арслан, долгая история рассказывать. — Она приоткрыла дверь в другую комнату и показала подбородком: — Видишь, вон лежит — ни жив, ни мёртв человек мужского пола. Это муж мой, пьяница беспробудный.

— Значит, ты вышла замуж? — Арслан вздрогнул и сразу приуныл.

— А ты что думал: буду я пятнадцать лет ждать, когда ты объявишься. Ты-то тогда уехал из Казани, даже не простился. Слышала я потом, будто бы ты Волынского испугался, оттого и убрался от помещика Писемского раньше времени!

— Ты потише, Юлия, а то проснётся твой бугай, скандал будет, — предупредил Арслан.

Женщина повела бровями, усмехнулась:

— Бугай только с виду, а на самом деле яловый бык. Не живём мы с ним, как положено. Так, соседствуем. Боюсь я одна тут оставаться: если уйдёт, то и корчма моя в трубу вылетит. Незамужней бабе тут делать нечего — всяк старается протянуть руку: то ущипнуть, то облапить. Ну-да чего же стоим, садись на диван…

Арслан бросил насторожённый взгляд в другую комнату. Юлия поняла, что Арслан боится её мужа, тихонько прикрыла дверь и сунула в петли увесистый замок.

— Ну вот, так будет лучше, — сказала довольно и села рядом. — Ты-то мало изменился лицом, хоть и возмужал. Руслан твой тоже таким будет…

— Какой Руслан? — не понял Арслан.

— Какой-какой! Сын твой! — Юлия тихонько засмеялась, затем положила руку ему на плечо. — Что примолк, голубчик? Думаешь, бежал из Казани, так от тебя и следа не осталось? Остался след, дорогой Арслан, да ещё какой след: сын-то прямо две капли воды на тебя похож!

— Шутишь, Юлия? — Арслан не верил её словам, да и сознанием пока не принял, что такое возможно.

— Не шучу, Арслан… Сын твой сейчас придёт — он у башмачника в подмастерьях служит… Такой парень-красавец вырос, хоть куда!

— Если сын от меня, то почему ты меня не нашла? Разве может сын без отца жить? — оскорбился Арслан.

— Может, — смиренно отозвалась она. — Отчим же у него… вон он, — кивнула она на запертую дверь.

— Я не знаю теперь, что мне делать, — огорчился он.

— А что тебе делать? — удивилась она. — Живи, как жил. У тебя, наверное, есть жена и дети…

— Есть жена и сын… Сыну шесть лет, — расстроенно отвечал он.

— Ну вот видишь, ты счастливый отец. Два сына у тебя: один в Рязани, второй в…

— В Арзгире, — подсказал он.

— С одним будешь шутить-баловаться, о другом вспоминать время от времени. — Юлия вытерла слёзы ладонью, Арслан с тревогой смотрел на неё, не зная, как её утешить. Она видела, как напуган он сообщением о сыне, и это оскорбило её. Помолчав, произнесла отчуждённо:

— Ты не переживай, Арслан, я не стану больше причинять тебе боль. Ты иди… друзья твои наверно заждались… Подумают ещё обо мне, что я шлюха какая— то… Иди…

Он не двинулся с места. Услышав её слова, бросил на неё суровый взгляд, от которого она съёжилась:

— Я должен увидеть своего сына, если только он в самом деле мой. Ты была любовницей губернатора Волынского — сын может быть его.

— Уходи, Арслан! — воскликнула Юлия и отвернулась: — Вот уж не думала, что так печально окончится наша встреча. — Уходи, говорю!

Он поднялся с дивана, и из другой комнаты донёсся хриплый голос:

— Кто там у нас?! Скажи ему, хай даст на шкалик, погибаю, мать ей так!

— Проснулся, ирод! — закричала на мужа Юлия. — Спал бы уж до утра. Ладно, сейчас принесу, пей, пока не околеешь. — Подталкивая, она выпроводила Арслана из комнаты в коридор, а сама вышла во двор. Арслан постоял и через пустую корчму вышел в коридор гостиницы. Постоял, не зная, что дальше делать, и поднялся в свою комнату, где поселился с Камбар-беком.

— Быстро вернулся, — насмешливо сказал хан. — Не зря говорят, кто мало говорит, тот много делает. Молчал всю дорогу, о женщинах вообще не говорил, а на деле вон оно как получилось. Откуда ты знаешь эту женщину?

— Ай, скажу тебе, всё равно не поверишь, кто она.

— Почему не поверю? Тебе я поверю, ты лишних слов не говоришь, но лишнего много делаешь.

— Я знаю, ты давно живёшь на Мангышлаке, Камбар-бек… Значит, ты должен помнить губернатора Волынского.

— Вах, джигит, конечно, я помню его, но при чём тут он, если мы говорим о красавице?

— А притом, что это его вторая жена…

— Да что ты! — удивился Камбар-бек. — А почему она к тебе лезет?

— Камбар-бек, веришь — не веришь, ко эта женщина, не боясь никого, ушла от Волынского и сделалась моей. Я долго жил с ней в Казани, потом уехал в Арзгир. А теперь встретились — и сам не рад! Оказывается, у неё от меня сын, живёт здесь, вместе с пей.

— Вот это да, джигит! — удивился Камбар-бек, вскочив с постели. — Не пойму, почему ты не рад встрече?

— Муж у неё есть… Я с ней разговор вёл в одной комнате, а в другой её муж спал…

— Но сын-то твой! Причём тут её муж? Забери и её, и сына с собой! У туркмен нет привычки своих детей по всему свету разбрасывать…

— Сердце заболело, не знаю, как быть, — признался Арслан.

— Ладно, ты успокойся и постарайся уснуть; утром сердце тебе подскажет, что дальше делать.

Арслан проворочался до полуночи, а когда уже стал засыпать, дверь в комнату легонько скрипнула и старушка-горничная позвала:

— Эй, с краю… Ты что ли Арслан? Оденься да выйди на минутку.

Выйдя, Арслан спустился следом за горничной вниз и вновь оказался в комнате Юлии. Она ждала его, а рядом за столом сидел паренёк, очень похожий на Арслана. Он уже был посвящён в тайну, которую долго скрывала от него мать, и, увидев отца, насторожённо посмотрел в упор. Дрогнуло сердце Арслана: схватил он за плечи сына, встряхнул и привлёк к себе. Юлия заплакала и закрыла лицо подушкой…

— Прости, Арслан, сын пожелал увидеть тебя — я не могла отказать ему в этом.

— Куда ты едешь, отец? — стеснённо спросил Руслан.

— В Санкт-Петербург едем, к самой императрице. Туркмен к ней везу, захотела царица познакомиться с ними.

— На обратном пути заедешь?

— Заеду, Руслан… Обязательно заеду: гостинцев из Санкт-Петербурга привезу.

— Ох, счастье моё горькое. — Юлия вздохнула, потянулась к графину и налила в рюмки. — Давайте-ка выпьем за встречу.

Выпили молча по одной, потом по второй… Водку пил Арслан впервые, но не заметил ни крепости её, ни горечи, ни того, как разговорился вроде бы ни с того ни с сего. Вот уже и сына обнял, целовать стал. А потом Юлию привлёк к себе и, сидя с ней на диване, ласкал её, произнося самые нежные слова.

— Ты с ума сошёл, Арслан, — говорила она, отталкивая его слегка. — Выйдем во двор, там наговоримся.

Юлия увела его на конюшню. Там на душистом сене прилегли они и проговорили до самого утра.

— Я выдворю его, только скажи. — шептала она ему на ухо. — Какой он мне муж! Ты же ничего не знаешь обо мне… После того как ты уехал, я места себе не находила, так привыкла к тебе. До тебя, у меня не было любви, ни к кому. Не считай Волынского — это не человек, а лютый зверь. Как вернулся он из Москвы да узлал, что я с тобой по ночам встречалась, сразу же и выгнал из своей губернии. На старую клячу посадил, собак натравил, и умчала она меня бог весть куда. Потом, когда он уехал совсем из Казани, вернулась я к матери. А та, зная, что сад на меня записан, продала его одному помещику. Поехала со мной в Рязань, купили вот эту корчму при постоялом дворе. Тут я и встретилась со своим теперешним мужем. Бурлаком он на Оке был, заходил часто… Пожалела его, да зря…