Алексей Удалов - Дар страны Мидос

• Название: Дар страны Мидос
• Автор: Алексей Удалов
• Жанр: Научная Фантастика

«Дар страны Мидос» — приключенческий роман, представляющий оригинальную трактовку событий мировой истории. Книга объясняет многие загадочные явления прошлого и современности.

---

Днем колонна техники проехала по дороге: тентованные грузовики, несколько бронемашин. Да и людей на улице как ветром сдуло. Если кто и проходил, то все спешили.

Идет дело, идет!

Все эти часы Макар просто сгорал от нетерпения. Смотрел то в окно, то на телефон.

Солнце уже клонилось к закату, но аппарат пока молчал. Пора бы уже, думал Макар. Но, скорее всего, Штауффенбергу сейчас не до него.

Радио тоже молчало. Это-то как раз хорошо. При неудачном раскладе в семь вечера должен был выступить Геббельс и объявить всем, что было покушение, но Гитлер жив. Этого не произошло. Значит, Гитлер мертв. И радио нацисты не контролируют.

Макар сидел и отрешенно улыбался. Неужели история изменилась?

Когда уже за окном было темно, он, бродя из угла в угол, осторожно снял изрезанной рукой трубку телефона. Просто так, от нетерпения. Там была тишина. Он туда подул, покряхтел, подергал рычажок на подставке — ничего.

Так вот оно что! Во время бомбежки линию оборвало. Вот полковник и не дозвонился.

Остается тогда ждать его приезда. Ну, это будет нескоро.

Макар решил немного вздремнуть. Теперь он мог себе это позволить, и, главное — теперь он физически был в состоянии расслабиться, отключить сознание.

Разбудила опять проклятая сирена тревоги.

— У, ё-моё! — вскочил Макар на диване, хлопая глазами.

В этот раз авиация противника — так он теперь называл самолеты союзников — оказалась рядом намного быстрее. Гул был слышен прямо над головой. Потом свист.

Внезапно, охваченный животной паникой, безотчетным помешательством, он бросился вон из дома. Пролетел по мощеной дорожке, каким-то наитием попал в ночной темноте в калитку, которую выбил телом, и, кубарем прокатившись поперек дороги, ухнул в сточную канаву.

Грохот со вспышками, прокатившийся вслед за этим, был похож на конец света. Ряд домов через дорогу, там, где только что был Макар, взлетел на воздух. После того, как прошли глубокие конвульсии земной поверхности, и пронеслась над головой смерчевая взрывная волна, еще долго осыпались кругом кирпичи и всякий хлам. Макара засыпало градом камней разной величины, обжигающе бивших, как резиновые пули, а один большой обломок кирпича упал ему на правую лопатку, у плеча, раздробил ее, и Макар отключился.

За мгновение до этого он подумал: если бы не канава — хана ему…

Очнулся еще в темноте. Услышал, как чьи-то шаги прошаркали по дороге.

Бомбардировка прекратилась. Ястребы улетели, можно жить дальше. Однако первое же движение правой рукой убедило его — жизнь наступила хреновая. От боли он громко застонал. И не слышал, как шаги, уже было стихшие, вернулись.

По траве рядом заскользил луч фонарика, возникли голоса.

— Раненый.

— Офицер. Давай, помогай!

Его стали вытаскивать из канавы. Он тонко застонал:

— Правую руку не трогайте…

— Все-все, господин обер-лейтенант! — извинился один, обхватывая Макара за талию и приподнимая. — Вы стоять можете?

— Не знаю… Могу, — ответил Бережной, чувствуя, что стоит более-менее. — Рукой двигать не могу…

— Ничего, — сказал другой и осветил ему лицо фонариком. — Главное, что… Курт, это он!

— Кто?.. Точно! — Курт вглядывался в его лицо. — Господин обер-лейтенант, что же вы не отправились на восточный фронт?

«Какой еще фронт?» — не понял Макар, жмурившийся от яркого света. И тут его словно водой из проруби окатили. Это был тот самый патруль, отпустивший его несколько дней назад.

Кристалл лежал в правом кармане брюк, до него повисшей рукой не добраться. Пропал…

— Что же вы молчите?.. Мы-то вас ищем везде.

— Почему ищете?

Солдат оставил его вопрос без ответа.

— Предъявите ваши документы.

Бережной судорожно собирался с мыслями.

— Послушайте… У меня нет при себе документов. Обо мне нужно срочно доложить полковнику Штауффенбергу, в штаб резервной армии.

Патрульные переглянулись. Курт вытащил у него из кобуры пистолет.

— Следуйте за нами.

Получилось наоборот — он шел по дороге, слегка различимой в свете тлеющих в стороне обломков взорванных домов, а они следовали за ним. Макар пытался заговорить, но конвоиры молчали, предлагая лишь идти вперед, мол, там во всем разберутся.

Вскоре они подошли к КПП или какому-то караульному помещению. В желто освещенной комнате за столом сидел грузный офицер, встретивший вошедших внимательным прищуром.

— Господин капитан, — доложил Курт, — задержали неизвестного без документов, который подпадает под словесное описание преступника, напавшего на обер-лейтенанта Питцеля.

Капитан оживился.

— А… это тот с которого форму содрали, да ребра переломали? Ну-ка, где приметы, которые он дал… — он открыл одну из лежавших на столе папок, достал листок бумаги и стал читать.

Получалось, что тот, избитый на тропинке, остался жив. Да еще и приметы запомнил, вундеркинд.

Начальник оглядел Макара.

— Значит, говоришь, нет у тебя документов? Оружие при нем было?

Курт протянул офицеру пистолет. Тот прочитал серийный номер, сверил с листком. Поскрябал шею рукой, добродушно осклабился.

— Ну что, попался, гаденыш?

Курт снова заговорил.

— Господин капитан, задержанный просил доложить о нем в штаб резервной армии полковнику…

— Штауффенбергу, — подсказал Бережной, надеясь, что это имя станет ему теперь охранной грамотой.

Однако веселость сошла с жирного лица капитана. Несколько мгновений он думал.

— Обыскать его, как следует.

Макар завозмущался:

— В чем дело! Доложите обо мне полковнику…

— Молчать!!! — яростно заткнул его толстяк. — Обыскать его!

Патрульные проворно обшарили задержанного и сразу изъяли у него кристалл. Эта находка их испугала, они осторожно положили ее на стол командиру, и тот, тоже отпрянув от странного предмета, подозрительно оглядел его.

— Это семейная реликвия, хрустальное яйцо из древней коллекции, — в последней надежде брякнул Макар. — Если вы не вернете мне его, у вас будут огромные неприятности. Мой дядя, барон, вас из-под земли достанет.

Макар качнулся к столу и протянул руку к кристаллу.

— Стоять! — уже менее развязно, но твердо сказал офицер. Опешившие было солдаты, крепко схватили Макара.

— Прежде чем мы удостоверим вашу личность, я не имею права ничего вам возвращать. Вы хорошо его досмотрели? — обратился капитан к подчиненным.

— Нет, еще не до конца, — ответили те и обшмонали Макара основательно.

Из его нагрудного кармана на стол лег листок бумаги.

Бережной обреченно прикрыл глаза.

— Та-ак! — вдохновенно пропел толстячок. — Это что, шифровка?

«Нет, это записка от Ланы на дарийском языке. Но тебя, жирная свинья, это не касается!» — мысленно ответил Макар. В слух он сказал:

— Это дело не вашей компетенции. Еще раз повторяю, срочно свяжите меня с Штауффенбергом.

— В камеру его!

— Я вам еще раз заявляю!.. Это ваша большая ошибка, этого вам не простят! — тщетно кричал Макар, когда его впихивали в комнату для задержанных.

Измотанный болью, он присел на длинную облупленную серую скамью.

«Почему он так отреагировал на упоминание о Штауффенберге? — думал Макар. — Нацистская верхушка, конечно, разослала везде свои приказы, называющие полковника и его товарищей преступниками. Но пора бы уж уведомить всех о смене власти…»

И тут терзавшее его беспокойство пришлось признать вероятностью.

«Не дай бог!» — мотал головой Макар.

Если переворот не состоялся, что тогда получается? Себя погубил, кристалл потерял. Мир не спас. Да за это мало в гестапо замучить… А ведь именно туда его, наверное, и передадут.

Появилось желание умереть прямо здесь.

4

За ним приехали ближе к полудню. Двое спокойных, вежливых людей, один в черном костюме, другой в сером в клеточку, подняли его со скамьи и вывели на улицу, неся в бумажном пакете изъятые вещдоки. Макара посадили на заднее сиденье черной машины, и водитель рванул с места. Ехали долго. Проехали мост, потом неслись по улицам кое-где уже обращавшегося в развалины, но в целом все еще впечатляющего и устрашающего Берлина, пропитанного нацистской символикой.

— Куда мы едем? — спросил Бережной у сидящего рядом, в клетчатом пиджаке.

— В отель, — ответил тот мягко, чуть повернув голову.

— В какой отель?

— Вам понравится.

После минутной паузы Макар, раздираемый ужасом и тенью надежды, спросил:

— Скажите, Гитлер… жив?

Клетчатый повернул к нему курносое лицо и улыбнулся. Все стало понятно. Эта страшная улыбка не предусматривала его, Макара, дальнейшей жизни. Вытянувшиеся на мерзком лице губы провели черту, за которой ему было отказано в существовании. Но даже не в том дело. Ему предстояло очень скоро то, о чем и читать-то, слышать когда-то было невыносимо жутко… Все-таки он, наверное спит. Но, увы, он знал, что не спит.