Валерий Смирнов - БЕЛЫЙ ВОРОН

• Название: БЕЛЫЙ ВОРОН
• Автор: Валерий Смирнов
• Жанр: Книги

Валерий Павлович Смирнов (4 июля 1956 г.) – единственный из родившихся в Одессе известных писателей, сохранивший верность родному городу. Первый из всех одесских писателей, чьи книги издавались в Одессе стотысячными тиражами. Пишет на русском и одесском языках в свободное от рыбалки и охоты время. Автор 50 книг, общий тираж которых превышает три миллиона экземпляров. Многие критики упоминают его имя в одном ряду с такими писателями как Валентин Катаев, Исаак Бабель, Илья Ильф и Евгений Петров.

Валерий Смирнов – автор десяти учебников по искусству рыбной ловли. Абсолютный рекордсмен Одесского региона по ловле судака. Последний из рекордов установил зимой 2006 года на реке Днестр, поймав за 3,5 часа из одной лунки 19 судаков общим весом почти 21 килограмм. Некоторые изобретенные Валерием Смирновым искусственные приманки для ловли хищников используются рыболовами на всех континентах.

В 1997 году по итогам Международной книжной выставки «Зеленая волна» Валерий Смирнов был признан самым читаемым писателем Украины. Ныне считается наиболее популярным из всех писателей Украины среди русскоязычных читателей и на постсоветском пространстве, и далеко за его пределами. Роман Валерия Смирнова «Чужая осень» был продан на Украине общим тиражом 155 000 экземпляров – больше, чем книга любого другого современного писателя Украины. Среди прочих рекордов писателя есть и такой: в 2002-2003 годах в Одессе было издано 17 его книг, в том числе «Большой полутолковый словарь одесского языка», который по сегодняшний день является единственным лонгселлером, созданным на Украине. С 2001 по 2009 гг. в украинских и зарубежных издательствах вышло 42 книги Валерия Смирнова, включая переиздания. Персоналия Валерия Смирнова значится в энциклопедиях «Русские писатели, современная эпоха (родившиеся с 1917 года)» (издательство «Литературная Россия», 2004 г.), «Русская литература сегодня» в 3 томах (издательство «Время», 2008г.).

Валерий Смирнов – единственный за всю историю Одессы проживающий в ней автор, к которому постоянно приезжают издатели и журналисты из ближнего и дальнего зарубежья, и о творчестве которого регулярно рассказывают иностранные средства массовой информации, в том числе – специализированные. «Одесский писатель Валерий Смирнов невероятно талантлив, глубоко образован, имеет прекрасную память, обладает богатейшей фантазией, умеет тонко чувствовать и передавать эти чувства в слове; он бесконечно ироничен и обладает огромным чувством юмора». (Журнал «Книжный Петербург», № 3, 2004 г.).

Книги Валерия Смирнова неоднократно издавались за рубежом, как легально, так и пиратскими способами. Его последняя книга – «Крошка Цахес Бабель» была выпущена издательством «Полиграф» в конце 2009 года и реализована всего за один день. За первые четыре месяца 2010 года российские и украинские пираты опубликовали пять его книг.

Основные произведения: детективные романы «Ловушка для профессионала», «Чужая осень», «Белый ворон», «Тень берсерка», «Коготь дьявола», сатирические криминальные романы «Гроб из Одессы», «Золото мистера Дауна», сборники юмористических рассказов «Или!», «Картина», «Таки да», «Как на Дерибасовской угол Ришельевской», учебники по рыбной ловле «Волшебная мормышка», «Формула клева», «Неизвестная снасть».

Валерий Смирнов – крупнейший из ныне живущих знаток истинно одесского языка, о котором пишет в следующих книгах: «Русско-одесский разговорник», «Умер-шмумер, лишь бы был здоров», «Одесский анекдот», «Одесский язык», «Одесса таки ботает». Автор уникального издания «Таки да большой полутолковый словарь одесского языка» в 4 томах.

---

– Конец восемнадцатого века, – просветил меня Саблезубый.

– У кого брал?

– В Москве. Антикварный магазин “Карфаген”.

– Это тебе Ленька поведал, что портсигар такой древний?

– Зачем задавать глупые вопросы? Вещь красивая, нужная. Тем более, деньги в нее вмонтированы не сегодня.

– Это точно. Не сегодня. Однако должен тебя немного разочаровать. На самом деле твой портсигарчик был создан в начале нынешнего века. Дай-ка сюда… Так и есть. Занятное клеймо, постой, сейчас вспомню… Значит так, этот портсигар создал мастер фирмы Фаберже Август Хольминг. Червонцы-десятирублевки, вделанные с обеих сторон портсигара не подделка, а самые настоящие монеты 1774 и 1776 годов. Однако ты ошибся, предположив, что монеты соответствуют времени изготовления портсигара. Просто многие мастера фирмы Фаберже практиковали такие штучки: украшали изделия монетами царствования Екатерины Второй в ознаменование золотого века России – восемнадцатого столетия. Не знаю, сколько ты заплатил, однако прекрасно понимаю, эта вещь дороже бумажных денег любого цвета.

Мое пояснение не нагнало даже легкой тени на высокое чело директора “Внештранса”.

– Я тоже так думаю. Главное, он мне понравился. А все остальное? Было бы здоровье, деньги мы намолотим. Слушай, ты можешь взять в качестве оплаты кое-что из недвижимости? – словно невзначай спросил Саблезубый.

– Мне еще не приходилось участвовать в дешевых распродажах, – бурчу в ответ. – Только не предлагай завод “Красный пролетарий” или фабрику имени товарища Маркса, которые вы сперва торпедировали, а потом по дешевке скупили на корню.

– Значит, ты согласен. Завод не предлагаю, нет у меня его. Домик мой в зачет возьмешь?

– Можно подумать, он стоит как мой товар, полмиллиона, – пытаюсь хоть немного вывести Коробова из его радужного настроения, но не тут-то было.

– Кто его знает, – снова выбрасывает свои клыки вперед вместе с доброй улыбкой народный избранник, – но признаюсь тебе, как на духу, одни только стройматериалы обошлись в триста штук. Если сейчас начнешь строительство такого дома, он обойдется больше миллиона.

– Знаю. Я ведь тоже строительство веду.

– Город будущего, – мечтательно заметил Саблезубый, – блестящая идея. К сожалению, не смогу в нем пожить.

– Мне тебя уже жалко. На каких-то Каймановых островах тебя изгложет ностальгия… Ладно, к делу. Предлагаю тебе одно решение, только не вздумай взвиваться под потолок от радости. Расплатишься за товар тем же вариантом дешевой распродажи. Торговый дом “Икар” еще не сменил вывеску?

– Там уже два дня ремонт.

– А товар?

Саблезубый с ухмылкой небрежно махнул рукой и сказал:

– Черт с ним. Сброшу кому-то по смешной цене. Или подарю напоследок детскому дому. Тогда мне кости точно мыть не станут.

– Могу принять в качестве оплаты всякие разные компьютеры с прочими сканерами-принтерами, дискетами-картриджами, а также всякую мелочь, вроде калькуляторов, офисных наборов и электронных записных книжек.

– Телефоны?

– Тоже сойдет.

– У меня там этого добра штук на сто шестьдесят, не больше. Предлагаю сотку под расчет.

– Уговорил.

– Дом берешь? Что ты мерекуешь, если не раз его видел. Пол-лимона, о чем говорить?

Несмотря на безмятежную улыбку, возле левого виска Саблезубого проступила крохотная капелька пота.

– Дом, конечно, стоит дороже. Только продать его сейчас невозможно. Марат двухэтажный особняк в центре города уже год торгует, два раза цену сбрасывал, ну и что? Цены на недвижимость упали. И зачем мне столько домов?

– Как хочешь. Однако мне, видимо, придется просто выплатить тебе неустойку и отказаться от сделки, – откровенно признается Саблезубый, – бери оргтехнику – и, считай, мы расплевались.

– Если вопрос ставится так, то иду навстречу. Только дом твой пол-лимона сегодня действительно не стоит. Вернее, его не продать за такие деньги.

– Я и не прошу о прощальных подарках, – правильно понимает меня Коробов, – бери за четыреста – и закончили базар.

– Хорошо. Когда прислать человека?

Вместо ответа Саблезубый протягивает мне визитку.

– Пусть позвонит по этому телефону. За час все оформят. Главное, моей подписи не потребуется. У меня еще один вопрос. Если я не успею, ты сможешь забросить этот товар во Францию? Или Англию?

– Хоть на Берег Слоновой Кости. Стоимость операции – десять процентов от суммы. Естественно, в таком случае сбитая цена домов-калькуляторов в расчет не берется.

– Само собой. Если что, позвоню. Скажи, отчего ты сегодня такой добрый?

– Люди должны помогать друг другу. Кроме того, обязанностью каждого антиквара является создание максимального комфорта клиента. И еще. Я сделал сброс потому, что одну картину тебе, скорее всего, придется кое-кому подарить. Не задавай лишних вопросов, это в твоих интересах.

– Если я буду платить за вывоз, отчего должен делать еще и презенты? – безмятежно улыбается Саблезубый.

– Я это не говорил. Просто хотел дать совет. Среди прочих вещей, оцененных, между нами говоря, не совсем дорого, есть полотно Курбе “Путники”. Прекрасно понимаю, связи у тебя там будь здоров, однако если ты кое-кому подаришь эту картину, то станешь своим в одной из самых значительных семей мира. Правда, значительность эта не та, что прежде, но их стабильность подтверждена веками.

– Кого ты имеешь в виду?

– До второй мировой войны полотно Курбе было в коллекции семейства Ротшильдов. Ты приобрел его, узнал, кому прежде принадлежала картина, и потому ни о каких деньгах с Ротшильдов не может быть и речи.

– Про технику мог бы не рассказывать. Спасибо. Знаешь, я хотел бы сделать кое-что для тебя. На память.

– За сговорчивость и совет?

– Да нет. Просто с тобой было приятно работать. Мы вчера подбивали с Котей бабки, и он обмолвился, что у тебя какая-то сцепка с Гусем. Смешно, конечно, уровень не тот, однако знай – Гусь очень не любит лаврушников. А на меня работает бригада Арсена. Тебе еще что-то сказать? – по-отечески улыбается пока еще директор “Внештранса”, и его нагло торчащие вперед зубы вызывают весьма милые ассоциации.

– В таком случае мне тоже хочется сделать тебе прощальный подарок, – твердо смотрю в глаза Саблезубого.

– Нет, – решительно прячет улыбку Коробов. – Свой подарок ты уже сделал. Тем более, мне самому станет приятно. Мое отбытие ознаменуется торжественным салютом из всех орудий! За такое зрелище и заплатить не жалко. Но, уверяю тебя, особо башлять мне не придется. Тем более, действительно стрелять почти нечем. Арсен выполнит любую задачу.

– Когда отваливаешь?

– Этого не знает никто. Даже мои близкие партнеры. Тебе же скажу одно: к сожалению, не смогу прийти на день рождения твоего сына. Так что, будь добр, передай мальчику подарок.

Саблезубый улыбается так, что кончики казацких усов приподымаются чуть ли не до переносицы.

– Надеюсь, это не нож.

– Часы. Старые добрые часы “Лонжин”. У него есть часы?

– Нет. Гарьку больше автоматы интересуют.

– Подари ему эти часы, потому что самое дорогое – время. Его нужно ценить…

– … а главное – все делать вовремя.

– Вот именно. Думаю, это не последняя наша сделка. Некоторые из моих партнеров оттуда питают определенную слабость к прекрасному. Надеюсь, ты будешь не против, если я расширю круг твоих клиентов?

– Не жди, что после этого я потребую, чтобы ты забрал назад свой домик.

– Зачем, я и не жду. Ты же никогда не предлагал изначально гнилых вариантов. Дом твой. Живи в нем счастливо. Если, конечно, не придет время, когда…

– Не придет, – твердо ответил я. – Меня, в отличие от тебя, это мало устраивает.

– У каждого свой путь, – философски заметил народный депутат. – Скажи, я случайно не сумею увидеться с Сашкой Островым?

– Откуда мне знать, где он? Однако вероятность вашей встречи ничтожна. Человек, которого приговорила “Коза Ностра”, не станет светиться до самой смерти.

Покидая Саблезубого, я все-таки сумел упрекнуть себя. Впервые за много лет пришлось сказать неправду. Кто, кроме меня, знает, где скрывается Остров? Никто, даже его старушка-мать, которая никогда не увидит своего сына. И Сашка уже до конца дней не встретится со своей семьей, если только не решит покончить жизнь самоубийством. Я не имел права честно ответить Коробову – с Сашкой ты не увидишься ни при каких обстоятельствах. Одно только утешает: что моя маленькая ложь в сравнении с тем потоком мути, которую нес своим избирателям пока еще депутат Верховного Совета Коробов? Но иди знай, быть может, от этой большой лжи его жизнь зависела не меньше, чем жизнь Острова от моего ответа Саблезубому. Однако сейчас впору задуматься над другими вопросами. А вернее, отключиться, хотя бы на минут сорок.

– Саша, – прошу водителя, усаживаясь на заднее сидение машины. – Поезжай не очень быстро.