Валерий Смирнов - БЕЛЫЙ ВОРОН

• Название: БЕЛЫЙ ВОРОН
• Автор: Валерий Смирнов
• Жанр: Книги

Валерий Павлович Смирнов (4 июля 1956 г.) – единственный из родившихся в Одессе известных писателей, сохранивший верность родному городу. Первый из всех одесских писателей, чьи книги издавались в Одессе стотысячными тиражами. Пишет на русском и одесском языках в свободное от рыбалки и охоты время. Автор 50 книг, общий тираж которых превышает три миллиона экземпляров. Многие критики упоминают его имя в одном ряду с такими писателями как Валентин Катаев, Исаак Бабель, Илья Ильф и Евгений Петров.

Валерий Смирнов – автор десяти учебников по искусству рыбной ловли. Абсолютный рекордсмен Одесского региона по ловле судака. Последний из рекордов установил зимой 2006 года на реке Днестр, поймав за 3,5 часа из одной лунки 19 судаков общим весом почти 21 килограмм. Некоторые изобретенные Валерием Смирновым искусственные приманки для ловли хищников используются рыболовами на всех континентах.

В 1997 году по итогам Международной книжной выставки «Зеленая волна» Валерий Смирнов был признан самым читаемым писателем Украины. Ныне считается наиболее популярным из всех писателей Украины среди русскоязычных читателей и на постсоветском пространстве, и далеко за его пределами. Роман Валерия Смирнова «Чужая осень» был продан на Украине общим тиражом 155 000 экземпляров – больше, чем книга любого другого современного писателя Украины. Среди прочих рекордов писателя есть и такой: в 2002-2003 годах в Одессе было издано 17 его книг, в том числе «Большой полутолковый словарь одесского языка», который по сегодняшний день является единственным лонгселлером, созданным на Украине. С 2001 по 2009 гг. в украинских и зарубежных издательствах вышло 42 книги Валерия Смирнова, включая переиздания. Персоналия Валерия Смирнова значится в энциклопедиях «Русские писатели, современная эпоха (родившиеся с 1917 года)» (издательство «Литературная Россия», 2004 г.), «Русская литература сегодня» в 3 томах (издательство «Время», 2008г.).

Валерий Смирнов – единственный за всю историю Одессы проживающий в ней автор, к которому постоянно приезжают издатели и журналисты из ближнего и дальнего зарубежья, и о творчестве которого регулярно рассказывают иностранные средства массовой информации, в том числе – специализированные. «Одесский писатель Валерий Смирнов невероятно талантлив, глубоко образован, имеет прекрасную память, обладает богатейшей фантазией, умеет тонко чувствовать и передавать эти чувства в слове; он бесконечно ироничен и обладает огромным чувством юмора». (Журнал «Книжный Петербург», № 3, 2004 г.).

Книги Валерия Смирнова неоднократно издавались за рубежом, как легально, так и пиратскими способами. Его последняя книга – «Крошка Цахес Бабель» была выпущена издательством «Полиграф» в конце 2009 года и реализована всего за один день. За первые четыре месяца 2010 года российские и украинские пираты опубликовали пять его книг.

Основные произведения: детективные романы «Ловушка для профессионала», «Чужая осень», «Белый ворон», «Тень берсерка», «Коготь дьявола», сатирические криминальные романы «Гроб из Одессы», «Золото мистера Дауна», сборники юмористических рассказов «Или!», «Картина», «Таки да», «Как на Дерибасовской угол Ришельевской», учебники по рыбной ловле «Волшебная мормышка», «Формула клева», «Неизвестная снасть».

Валерий Смирнов – крупнейший из ныне живущих знаток истинно одесского языка, о котором пишет в следующих книгах: «Русско-одесский разговорник», «Умер-шмумер, лишь бы был здоров», «Одесский анекдот», «Одесский язык», «Одесса таки ботает». Автор уникального издания «Таки да большой полутолковый словарь одесского языка» в 4 томах.

---

44

Судя по окуркам “Беломора” в пепельнице и густому сизому дыму в комнате, Вершигора, как всегда, пришел на встречу со мной раньше обычного времени. Никак наш генерал от привычек оперативника отказаться не может, и выкуренные “беломорины” в пепельнице – тому лишнее подтверждение.

– Господин генерал, – веско заявляю, падая в кресло – Вы рискуете.

– Конечно, – подтвердил мои опасения Вершигора. – С тобой жить в одном городе – уже опасно. Не говоря уже о просто встретиться наедине. Кстати, фляжечку свою прими.

– Вино хорошее?

– Хорошее. Почти как то, каким согревались.

– Что значит почти?

– А чем я еще могу рисковать?

Бросив на генерала взгляд, в котором недоумение множилось на обиду, я прикурил сигарету и поведал:

– Имелась в виду квартира, в которой мы встречаемся.

– Это ты брось, – спокойно ответил Вершигора.

– Я не намекаю, что она засвечена. Однако мы живем в такое удивительное время…

– Ты, давай, свои шарады…

– А ты не командуй. На мне погон отродясь не бывало. Я – человек штатский, сугубо мирный…

Вершигора улыбается нечасто. Однако после моих слов он обнажил в улыбке пожелтевшие от табака клыки.

– Давно в цирке не был, – коротко хохотнул Вершигора.

– Напрасно. Искусство принадлежит народу. Правда, в нашем цирке клоун помер, но на его место желающие найдутся.

– Арлекиной того клоуна звали?

– А ты иначе считаешь?

– Я считаю, ты стал вести себя не хуже других. Все на грубости нарываешься. Квартира тебя не устраивает.

– Пока устраивает. Но кто знает, что будет завтра…

– Ты знаешь?

– Могу только предполагать. Вдруг кто-то захочет все на свете пересчитать. В том числе пустующие квартиры при вечном дефиците жилплощадей.

Генерал Вершигора пристально посмотрел на меня и тихо сказал:

– Пусть так. Но явки существуют уже столетия. Думаю, в следующем тысячелетии вряд ли от такой затеи весь мир откажется.

– Как говорят твои клиенты, за мир не отвечу. Однако, когда речь заходит о нашей стране, сам понимаешь, логика здесь – понятие более чем абстрактное… Да, генерал, ты наверняка о чем-то не том подумал.

– Ты что имел в виду? – прикурил очередную папироску Вершигора.

– Знаешь, наш горсовет недавно принял историческое решение. По поводу чистоты улиц.

– Ну и что?

– Ничего. Но не один исполком на свете. Вдруг кто-то захочет перенять этот передовой для сэнэговских стран опыт? И никто не даст гарантии, что, в свою очередь, наша мэрия не возьмет на вооружение весьма полезные начинания коллег.

– Ты хоть бы пояснил… Опять за шарады принялся, – недовольно сказал генерал, трухнув папиросой над хрустальной пепельницей.

– Пожалуйста. Наша мэрия приняла решение, направленное на улучшение экологической обстановки в городе и пополнение его бюджета. Зато мэрия славного города Ивано-Франковска тоже проявила заботу о людях, годами стоящих в очереди за жильем. Плюс дает заработать всем желающим. Их исполком утвердил положение о вознаграждении граждан, выявивших пустующие квартиры в городе и стукнувших об этом органам власти. Целая сетка разработана: кто накапает об однокомнатной квартире – шестьсот баксов, двухкомнатная – штука, трехкомнатная – еще дороже. Но, конечно же, самая символическая цена за стук про четырехкомнатную – 30 миллионов. Только не серебряников, а карбованцев. Никто не даст гарантии, что наш исполком не поддержит это полезное начинание. Представляю, почем потом квартиры пойдут, если только за стук о такой, в которой мы сидим, положена штука. Тем более, у всех поголовно тяжелое материальное положение, воспитание по поводу высшей доблести, а именно – стука, у нас соответствующие, а потому сам могу не выдержать и заложить им эту хату…

– Какие еще хаты собираешься закладывать? – пристально посмотрел на меня генерал.

– А что, еще есть? – искренне удивляюсь я. – И как на это у тебя средств хватает? Менты без зарплаты сидят, а вы оплачиваете пустующие…

– Хватит! – резко сказал Вершигора.

– Есть, господин генерал! – вскакиваю по стойке смирно. – Разрешите идти?

Вершигора промолчал.

– Ну раз не позволяете, – более развязным тоном заметил я, – тогда будьте здоровы. И сами идите. В задницу… Нет, отставить! Лучше куда подальше. И больше меня не дергай. Я тебе ничего не должен.

– А я тебе?

– Тем более.

– Давай хоть один раз в жизни поговорим серьезно, – миролюбивым голосом предложил начальник Управления по борьбе с организованной преступностью, не обратив особого внимания, что я попытался определить ему совершенно иное место службы.

– Давай, – соглашаюсь, возвращаясь в кресло. – Тем более вчера я уже встречался с аналогичным предложением.

– Что за гадость ты мне подсыпал в вино? – неожиданно резко спросил Вершигора, гася “беломорину” в пепельнице.

– О чем шепчешь? – непонимающе смотрю на него.

– Слушай, мы ведь договорились, что серьезно… – чуть ли не обижается генерал.

– Я делаю разницу между серьезно и откровенно. Но если хочешь – давай попробуем. Однако предупреждаю, откровенность в одностороннем порядке меня не устроит. Откуда ты взял, что я тебе в вино что-то подсыпал?

– Анализ вина ничего не выявил, – спокойно ответил Вершигора. – Ты вполне мог подменить флягу. Но вот одного бы не сделал и при большом желании…

– Что именно?

– Заменить мою кровь. Анализ показал, что в моем организме побывало какое-то психотропное средство… Арлекино – лично твоя работа?

– Да.

– Орел!

– Да нет, генерал. Я – ворон. Орлов и без меня хватает. Вернее, воробьев с такими кличками.

– Причина смерти Арлекино?

– Вскрытия еще не было? Смотри, протухнет…

Вершигора выразительно посмотрел на меня.

– Ладно, генерал. Вся разница между тобой и мной, что тебе к имеющимся данным нужны доказательства. Для суда… Ты, кстати, знаешь, что Арлекино убил тринадцатилетнего ребенка?

– Согласно оперативным данным.

– Уверен в них?

– Источник надежный.

– Так вот, мои источники не менее надежны. Мог бы его привлечь? Ты не сопи недовольно, мы же договорились откровенно…

– Девочка пропала без вести. Следовательно…

– Вот-вот. К тому же по приказу Арлекино взорвали…

– Такой же бандит, как и он. Скатертью дорога, – в сердцах бросил генерал.

– И это говорит человек, стоящий на страже закона, – изумляюсь я. – Он не бандитом был, а гражданином, преступником мог считаться только после приговора суда…

– Оставь словоблуд. Ты посчитал себя вправе…

– Посчитал. Арлекино грохнул этого бандита, его корешки отомстили. Других выводов просто быть не может.

– Гусю тоже они отомстили?

– Не знаю.

– Честно?

– Если честно, один опившийся вином генерал предупредил – Гусь готовится напасть на меня. По приказу Арлекино.

– О чем этот генерал тебе еще рассказывал?

– О своей мечте. Чтобы место Гуся занял кто-то другой. Не Порох, претендовавший на него. Пришлось постараться ради старой дружбы.

– Порох пропал без вести.

– Ребенок, замученный Арлекиной, тоже пропал без вести, – жестким голосом напоминаю генералу и в свою очередь задаю вопрос:

– Петрович действительно хороший человек?

– Да, – твердо ответил Вершигора.

– Знаешь, он на меня рекомендацию у губернатора выспрашивал. Удивлен?

– Нет.

– Почему?

– Он тебя недостаточно знает. А ты – человек непредсказуемый.

– Зачем ему было плести кружева?

– Если бы ты согласился, это вызвало бы подозрения. Он не знал, на чьей стороне…

– Я всегда исключительно сам за себя.

– Но когда нужно…

– Когда мне нужно, генерал. Вот я о чем подумал. Был такой хороший человек Иван Осипов, песни слагал душевные. “Не шуми ты, мати зеленая дубравушка…” Ее Емелька Пугачев любил, Пушкин записывал. Или вот… “Вниз по матушке, по Волге”, сплошные у него матушки… Но самое интересное другое. За сорок лет до того, как Видок организовал пресловутое Сюртэ, у него был предшественник российского разлива. Тот самый поэт Иван Осипов. Вернее, душегубец Ванька по кличке Каин. Взлетел он под облака, полицией страны заведовал, но характер свое взял. Первый российский рэкетир, а мы все в сторону Америки киваем… На бабе поэт спалился, закончил свою жизнь на каторге. Если привык душегубствовать, остановиться трудно. Даже на ответственном посту. Тем более он давал такую возможность купчишек под охрану брать – лучше не придумаешь.

– Аналогии проводишь. Но тут другой случай.

– Да нет, генерал. Тот самый. Петрович, мало того, что сейчас Осипов, в команде президента трется, он, как и предшественник, остановиться никак не может. Хотя всего лишь Петрович. Не Ванька, как тот поэт. На Ивана всю жизнь не тянул. Больше того, Иваном не был даже его непосредственный командир. Всего лишь Ивановичем. Петром, правда. Такая вот у них субординация. Кстати, микрофончики в твоем кабинете – его работа, а не контрразведки пресловутой Сабли.