Лоренс Блок - Время убивать

• Название: Время убивать
• Автор: Лоренс Блок
• Издательство: АСТ
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-965-0

Лоренс Блок — один из лучших американских писателей, работающих в жанре остросюжетного детектива и боевика. Острая интрига, неожиданная развязка, драматические повороты в судьбах героев держат читателя в напряжении от первой до последней страницы любой его книги.

Герой романов Блока — частный детектив Мэтью Скаддер, приступая к поискам убийц проститутки Венди и шантажиста по прозвищу Орел-Решка, раскрывает интимные тайны внешне благопристойных людей и сам становится живой мишенью для преступников.

---

Потом она сказала:

— Мальчики интересовались, не пойдешь ли ты с ними на баскетбольный матч?

— В Бостоне?

— Почему это в Бостоне?

— «Никсы» выбыли. Пару дней назад их разгромили «Кельтиксы». Об этом шумели всю неделю.

— Это были «Нетсы», — сказала она.

— Неужели?

— Я думаю, в финале играют они. Кажется, против «Юты».

— Вот как? — Не знаю, почему, но я всегда забываю о том, что в Нью-Йорке есть еще одна баскетбольная команда высшего класса. Я сам когда-то водил сыновей посмотреть игру команды «Нетс», но постоянно забываю о ней. — А когда следующий матч?

— В субботу они будут играть на своем поле.

— А сегодня какой день?

— Ты это всерьез?

— Послушай, я обязательно куплю себе часы с календарем. Так какой сегодня день?

— Четверг.

— С билетами, вероятно, трудно?

— Все распроданы. Мальчики подумали, может, у тебя есть какой-нибудь блат.

Я вспомнил о Хьюзендале. Ему, наверное, ничего бы не стоило достать пару билетов. И он, вероятно, был бы рад оказать мне эту услугу. У меня, конечно, есть и другие знакомые, которые могли бы помочь, но…

Я сказал:

— Не знаю. Надо подумать. Осталось так мало времени.

Не то чтобы я не хотел увидеть своих сыновей, по крайней мере в ближайшие два дня, но согласиться сразу мне мешало сомнение: в самом ли деле ребята хотят пойти со мной на игру, или я нужен им только для того, чтобы раздобыть билеты?

Я поинтересовался, пройдут ли в нашем городе какие-нибудь другие матчи в ближайшее время.

— Будут. В четверг. Но в этот день у них в школе вечер.

— Знаешь, четверг гораздо удобнее для меня, чем суббота.

— Мне бы не хотелось, чтобы они пропустили школьный вечер…

— На четверг легче достать билеты.

— И что?..

— Думаю, я не смогу купить билеты на субботу, но постараюсь достать что-нибудь на четверг. К тому же в этот день будет более важная игра.

— Вот как ты поворачиваешь! Если я не соглашусь, вся вина ляжет на меня.

— Ну что ж, тогда я кладу трубку.

— Нет-нет, погоди! В четверг так в четверг. Позвони, если достанешь билеты.

Я обещал позвонить.

Странная вещь: мне страшно хотелось нализаться, но к спиртному душа не лежала. Некоторое время я расхаживал по комнате, затем спустился, вышел в парк и сел на скамью. К соседней скамейке с деловым видом подошли два юнца. Они уселись и закурили. Один из них уставился на меня и подтолкнул локтем своего приятеля; исподтишка тот внимательно меня оглядел. Они встали и пошли прочь, то и дело поворачиваясь, чтобы удостовериться, не иду ли я за ними. Я оставался на месте. Нетрудно было догадаться, что один из них собирался продать наркоту другому, но они не решились провернуть сделку на глазах человека, смахивавшего на копа.

Не знаю, как долго я там просидел. Часа два, вероятно. Время от времени ко мне подходили попрошайки. Кое-кому я давал мелочь, которая, очевидно, должна была пойти на покупку очередной бутылки сладкого вина; кое-кого посылал подальше.

К тому времени, когда я оставил парк и пошел по Девятой авеню, Собор Святого Павла уже закрылся — было слишком поздно молиться.

Бар Армстронга, однако, работал. Всю долгую прошлую ночь и весь день я не брал в рот спиртного. Поэтому я попросил подать мне только виски. Никакого кофе.

О следующих сорока часах у меня остались довольно смутные воспоминания. Не знаю, долго ли я проторчал у Армстронга и куда отправился потом. В пятницу утром я проснулся в номере гостиницы в районе сороковых улиц; судя по убогой обстановке, это заведение было из тех, куда проститутки с Таймс-сквер водят свою клиентуру. Я не помнил, чтобы ко мне в какой-то момент присоединилась женщина. Все деньги остались при мне, и, стало быть, я провел ночь в одиночестве. На комоде стояла на две трети опустошенная бутылка бурбона. Я допил виски и, покинув гостиницу, продолжал пьянствовать, лишь время от времени приходя в себя. Очевидно, ночью я решил, что с меня хватит. Поэтому, когда в субботу утром меня разбудил телефон, я был уже в своей гостинице.

Он звонил довольно долго, прежде чем я очнулся и протянул руку к трубке. Я умудрился столкнуть аппарат с прикроватной тумбочки на пол, но к тому времени, когда мне удалось поднять его, я был уже почти в полном сознании.

Звонил Гузик.

— Вас трудно найти, — сказал он. — Я разыскиваю вас со вчерашнего дня. Вам ничего не передавали?

— Я не подходил к администратору.

— Нам надо поговорить.

— О чем?

— Скоро узнаете. Буду у вас через десять минут.

Я попросил его дать мне полчаса. Он сказал, что подождет меня в вестибюле. Я согласился.

Я принял душ — сперва горячий, потом холодный. Проглотил пару таблеток аспирина и обильно запил их водой. Голова была еще тяжелой с похмелья, чего, собственно, и следовало ожидать, но чувствовал я себя вполне сносно. Запой как бы очистил меня. Смерть Генри Прагера все еще тяготила меня — вряд ли удастся когда-либо сбросить это бремя с плеч. Но я сумел хоть отчасти избавиться от чувства вины, которое уже не терзало меня с такой силой.

Я взял одежду, которую носил эти дни, и, скрутив, запихнул в стенной шкаф. Как-нибудь после я решу, можно ли спасти ее химчисткой, пока же мне не хотелось даже думать об этом. Затем я побрился, надел все чистое и выпил еще два стакана воды из-под крана. Аспирин снял головную боль, но после долгих часов пьянства мой организм был сильно обезвожен: каждая его клеточка страдала от неутолимой жажды.

Я спустился в вестибюль еще до появления Гузика. У администратора выяснил, что он звонил четыре раза. Каких-либо других известий или представляющей интерес корреспонденции не было. Я просматривал одно из рекламных писем — некая страховая компания обещала мне совершенно бесплатно прислать кожаную записную книжку, если я сообщу дату своего рождения, — когда вошел Гузик. На нем был хорошо пошитый костюм; заметить под ним револьвер оказалось довольно трудно.

Он сел в кресло рядом со мной и снова пожаловался, что меня очень трудно найти.

— Хотел с вами поговорить сразу после того, как допросил Этридж, — сообщил он. — Занятная штучка! И как меняется! То она, видите ли, дама из высшего света — даже не подумаешь о ней чего-нибудь плохого, а то настоящая, как есть, проститутка.

— Да, женщина она чудная.

— Сегодня мы ее выпускаем.

— За нее внесли залог? А я думал, ее обвинят в убийстве с отягчающими обстоятельствами.

— Залог не нужен. Мы не можем предъявить ей никакого обвинения, Мэт. У нас нет доказательств.

Я смотрел на него, чувствуя, как напрягаются мускулы моих рук.

— Сколько ей это стоило? — спросил я.

— Я же сказал вам: залог не нужен. Мы…

— Сколько стоило ей откупиться от обвинения в убийстве? Я не раз слышал, что даже убийца может выйти сухим из воды, если у него достаточно зеленых. Мне еще никогда не приходилось видеть такого, но слышать — я слышал, и…

Казалось, он был готов врезать мне, и я мысленно молился, чтобы он это сделал, потому что мне нужен был повод, чтобы размазать его по стенке. На шее у него вздулась жила, глаза превратились в узкие щелочки. Но вдруг он расслабился, лицо приобрело обычное выражение.

— Естественно, вы не хотите мне верить.

— Ну еще бы!

Он покачал головой.

— Нам не за что зацепиться, — повторил он. — Вот что я пытаюсь вам вдолбить.

— А как насчет Орла-Решки?

— Она не убивала его.

— Ну, так ее хахаль. Или ее сутенер — не знаю, что их там связывало. Короче — Лундгрен.

— Исключено.

— Какого черта?!

— Совершенно исключено, — повторил Гузик. — Он был в это время в Калифорнии. В городе Санта-Паула, что на полпути между Лос-Анджелесом и Санта-Барбарой.

— Он просто слетал туда и обратно.

— Этого никак не могло быть. Он попал туда за несколько недель до того, как Орла-Решку выудили из реки, и пробыл в городе еще пару дней после этого. У него железное алиби. Он отбывал тридцать дней в городской тюрьме Санта-Паулы. Был задержан за хулиганское нападение и признал себя виновным в пьянстве и нарушении общественного порядка. Он отсидел тридцать дней от звонка до звонка. Поэтому Лундгрен никак не мог находиться в Нью-Йорке, когда прихлопнули Орла-Решку.

Я смотрел на него, широко открыв глаза.

— Возможно, у нее был еще один дружок, — продолжал Гузик. — Это вполне вероятно. Мы могли бы попытаться найти его, но все-таки едва ли она наняла одного парня, чтобы убить Орла-Решку, а другого — чтобы напасть на вас. В этом нет логики.

— Но Лундгрен покушался на мою жизнь!

Он пожал плечами.

— Возможно, за его спиной стояла она. А возможно, и нет. Она клянется, что не виновата. Утверждает, будто только советовалась с ним, когда вы ее прижали, и он обещал ей помочь. Будто бы она даже просила его воздержаться от насилия, ведь она и так могла откупиться. Вот ее версия. Да и чего еще от нее можно было ожидать? Может, она хотела, чтобы он прирезал вас, а может, и нет. Где тут основания для возбуждения дела? Лундгрен мертв, а больше никто не располагает информацией, которая могла бы полностью изобличить Этридж. Нет никаких доказательств, что она причастна к покушению на вас. Можно, конечно, доказать, что она знала Лундгрена, и можно установить, что у нее был мотив для покушения. Но нет никаких оснований, чтобы обвинить ее в сообщничестве или соучастии. Нельзя даже добиться привлечения к уголовной ответственности — никто из команды окружного прокурора не воспримет всего этого всерьез.