Барт Эрман - Петр, Павел и Мария Магдалина

• Название: Петр, Павел и Мария Магдалина
• Автор: Барт Эрман
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: Религия
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-7777-0246-3

Барт Д. Эрман уже известен нашему читателю по книге о правде и вымысле в нашумевшем «Коде ла Винчи». В данной работе он исследует чрезвычайно важный период для становления ранней христианской Церкви — период после распятия Иисуса Христа. Тремя важнейшими фигурами этого периода, по его мнению, являются апостолы Петр и Павел, а также Мария Магдалина. Какую роль сыграл каждый из них в формировании новой религии? Что в легендах об их жизни было фактом, а что вымыслом? Автор предполагает свою обоснованную версию. Большой опыт университетского преподавателя позволил ему создать увлекательную книгу.

На русский язык книга переведена впервые. Для читателей, интересующихся историей возникновения и раннего периода христианства

---

«Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам; а после всех явился и мне…» (1 Кор. 15:3–8).

Интересно, что Павел ни разу не упоминает женщин, обнаруживших пустую гробницу. Фактически он ни разу не упоминает о пустой гробнице или вообще о женщинах — ни об одной женщине. Он перечисляет явления воскресшего Иисуса, и все они произошли с мужчинами (возможно, кто-то захочет оспорить это, указывая, что в число «пятисот братий» могли входить «братья и сестры», но если Павел и подразумевал это, сказал он иначе).

Некоторые ученые полагают, что Павел назвал только те явления Христа, о которых он знал. Это означало бы, что истории о женщинах у пустой гробницы не были в широком хождении. Другие указывают, что Павел формулирует доводы в пользу христианских утверждений о Христе. Доказательство того, что он умер, заключается в том, что он был похоронен, а доказательство того, что он воскрес, заключается в том, что позже он воскрес. Но поскольку вся суть доказательства иногда оспаривается, Павел ограничился перечислением мужнин, которым явился Христос, так как свидетельство женщин было неприемлемым в иудейском суде3.

Возможно, это и верно, но трудно знать наверняка. Ясно, что в раннем христианстве были две конкурирующие традиции. В одной традиции Христос сначала явился Марии Магдалине (и, возможно, другим женщинам); в другой он сначала явился Петру (и, возможно, другим мужчинам). Мы неоднократно убеждались в данном разделе о Марии Магдалине, что существует устойчивый поток историй, в которых показано ее соперничество с Петром или, по крайней мере, рассказывается, как Петра огорчает высокий статус, которым Христос наделяет ее. В «Пистис София» Петр жалуется, что Мария все время говорит. В «Евангелии от Фомы» Петр требует, чтобы Мария покинула Иисуса и учеников, «ибо женщины недостойны [вечной] жизни». А в «Евангелии от Марии» Петр в свойственной ему импульсивной манере доказывает, что откровение Марии не могло прийти от Христа, который не открыл бы свои тайны женщине наедине, а скорее сделал бы это публично — мужчинам. Это соперничество между Петром и Марией, по-видимому, восходит к самым ранним преданиям: в одних утверждается, что он был первым, кто увидел воскресшего Иисуса, а в других — что он явился ей.

Вопрос третий: Дала ли Мария старт христианству?

Нет сомнения, что во главе Церкви на ранней стадии развития христианского движения стал Петр, а Мария отступила на задний план. Мы имеем множество текстов, в которых говорится о Петре, о его близости к Иисусу во время его жизни и о его руководстве Церковью после его смерти. При этом едва ли можно отыскать какие-либо ссылки на Марию.

Пусть это выглядит довольно иронично, но именно данное обстоятельство заставляет многих ученых сделать вывод о том, что в действительности новая религия началась с Марии, а не с Петра. Логика их рассуждений такова: более поздние рассказчики знали об огромном значении Петра для развивающегося христианского движения. Как же иначе? Он был видной фигурой во время служения Иисуса, одним из его внутреннего круга, главой двенадцати апостолов. После смерти Иисуса он возглавил церковь в Иерусалиме, а в конечном счете стал главным миссионером для еврейского народа. Вместе с апостолом Павлом он был ответствен за распространение новой религии от момента ее трагического, внешне неудачного зарождения до ее относительного триумфа по всей империи. Петр сыграл здесь огромную роль.

А как насчет Марии? Она осталась практически неизвестной, о ней мало говорили. Но, если бы рассказчикам надо было сочинять или, по крайней мере, изменять истории о начале христианства, разве стали бы они выдумывать сюжет о том, что именно женщина дала ему начало? Разве они не прославляли бы, что более вероятно, величие известного апостола Петра? Разве они не показали бы, что, хотя он и отрекся от Христа в критический момент, впоследствии он искупил вину, став первым, кто понял, что Христос был оправдан Богом, воскрес из мертвых и взошел на небо? Зачем кому-то сочинять историю о фактически неизвестной женщине, нашедшей гробницу Иисуса пустой и возвестившей о его воскресении?4 Особенно, если суть истории заключалась в том, чтобы свидетельствовать: смерть Иисуса не была последним словом, последнее слово сказал сам Бог, полностью аннулировав незаконный суд иудейских и римских властей, воскресив своего сына из мертвых. Зачем приводить «пустые слова» женщины в качестве доказательства воскресения?

Это кажется маловероятным. Но тогда откуда первоначально взялись истории о Марии Магдалине, о ней одной или в обществе других женщин? Если трудно представить, что они были сочинены ранними христианскими рассказчиками, то, возможно, эти истории имеют реальное историческое основание. Возможно, Мария действительно нашла гробницу пустой на третий день и возвестила, что Иисус воскрес из мертвых. Следует подчеркнуть, что хотя в конечном счете христианство основывается на жизни и служении Иисуса, оно этим не исчерпывается. Традиционное христианство — это вера в то, что он умер за грехи мира и воскрес из мертвых. Так сказать, технически христианство не могло начаться до тех пор, пока кто-то не возвестил, что Иисус воскрес из мертвых. По-видимому, первой это сделала Мария Магдалина. Если это так, что я доказывал в предыдущей главе, то действительно, именно Мария дала начало христианству. Едва ли в истории западной цивилизации есть более значительная для нее женщина, — или, коли на то пошло, мужчина, — которая вместе с тем была бы менее известной, чем Мария Магдалина.

В некоторых регионах ее роль в истории христианства уменьшалась, тем более что мужчины все в большей степени возглавляли Церковь, а женщины-руководители, среди них были и апостолы, замолкали. В других местах слава Марии продолжала жить, как свидетельствуют разрозненные упоминания о ней в различных документах раннего христианского движения, особенно среди гностиков. Но в ортодоксальном христианстве в конечном счете одержали победу Петр и Павел.

В каких отношениях представление Петра и Павла о христианской вере отличалось от ее понимания Марией? К сожалению, мы никогда не узнаем об этом наверняка, поскольку Мария не оставила после себя текстов и едва упоминается в ранних первоисточниках. Мы знаем от Оригена, автора начала III века, что у Марии были последователи ее понимания религии. Но, к сожалению, мы не знаем, каким оно было, — в чем состояла ее вера в отношении Христа — за исключением того, что можно логически вывести из некоторых исторических фактов.

К их числу относится и тот факт, что она была еврейской женщиной из Галилеи и преданной ученицей Иисуса. Должно быть, ее привлекло его учение, иначе она не последовала бы за ним и не поддерживала его служение своими средствами. Это означает, что она, должно быть, была также сторонницей иудейского апокалип-тизма, ожидавшей, что этот греховный век боли, страдания и гнета скоро подойдет к концу, и здесь, на земле, наступит Царство Божье. В этом Царстве не станет больше войн, ненависти, несправедливости, бедности, болезней, бесовских сил, угнетения. Наступит райский век, когда высшей властью будут Бог и те, кого он поставит править. Больше не будет угнетения, основанного на классовых различиях, богатстве, престиже или половых различиях. Не будет нужды, бедности, рабства, половой дискриминации. Женщинам больше не придется подчиняться мужчинам. Они, как и мужчины, станут похожими на ангелов небесных. Учение Иисуса о будущем освобождении земли сама Мария, должно быть, восприняла как весть о своем собственном освобождении в будущем веке, полном только всего благого, когда будет безраздельно властвовать Бог.

И как только она поверила, что Иисус воскрес из мертвых, она, подобно другим иудеям-апокалиптикам, таким как Павел, вероятно, сделала логический вывод: конец близок. Царство Божье — почти уже здесь. Ожидания Иисуса скоро должны осуществиться, и скоро исполнятся обещания Бога. Мария, возможно, надеялась встретить освобождение земли еще при своей жизни.

Заключение: Петр, Павел и Мария в перспективе

В ходе этого исследования я утверждал, что Петр, Павел и Мария, как Иисус до них, были иудейскими апокалиптиками. Мыслители-апокалиптики полагали, что конец мира будет похож на его начало: земля вернется в свое первоначальное райское состояние — наступит новый Эдем, где больше не будет греха, зла, боли и страданий. В том же духе — что конец света должен быть похожим на начало — хотелось бы закончить эту книгу замечанием, с которого я ее начал — о «Петре, Павле и Марии».