Виктор Телегин - НаСССРи

• Название: НаСССРи
• Автор: Виктор Телегин
• Жанр: Киберпанк

---

– Ну, Толян?

– Иваныч говорит, пристрелить суку, – гвардеец сплюнул. – Надо же чего надумали, твари, военный состав долбануть.

Толян шагнул к Анне, замахнулся. Девушка вскрикнула.

– Ты хоть понимаешь, блядюга, что война идет. Твоя страна кровью обливается, а ты поезд собралась взорвать, сука.

– Да что с ней говорить, Толян. Завалить – да дело с концом.

– Погоди, Андрюх, я хочу хоть что-то до этой твари донести. Может, хоть перед смертью мозги прочистятся.

Толян снова повернулся к Ведуте, сжавшейся в комок, как намокший котенок. Она, дрожа, смотрела в раскрасневшееся от ярости лицо гвардейца.

– Война идет с нашими историческими врагами. Ты что, радио не слушаешь? Каждый поезд, везущий танки на фронт, приближает нашу победу. Наш Вождь…

– Путин – хуй, – вдруг отчетливо проговорила девушка.

Гвардеец словно бы получил пощечину.

– Что ты сказала?

– Путин хуй, – крикнула Аня и, закрыв глаза, заверещала, – Хуй, хуй, хуй, хуй!

– Да заткни ты ей пасть!

– Хуй-хуй-хуй-хуй, – зажмурившись, кричала девушка.

Выстрел.

«Я умерла», – подумала Аня, и тут же поняла, что мертвые не могут думать. Осторожно она разлепила веки.

Андрюха со снесенной напрочь макушкой, лежал рядом с мертвым Яшиным, над ними стоял Толян и удивленно смотрел на пистолет в своей руке.

– Что я наделал? – пробомотал он.

Посмотрел на Аню, повторил свой вопрос. Ведута испуганно затрясла головой.

– Н-не знаю.

Гвардеец сжал виски.

– О, черт, что же я наделал.

Мало-помалу самообладание вернулось к нему.

– Послушай, берлогерша, – он присел на корточки рядом с Анютой. Та невольно отстранилась.

– Да не бойся… Понимаешь, на меня что-то нашло… Я не хотел… Не мог тебя убить… Ты это… Ты красивая… Да, красивая. Я не смог.

Аня во все глаза следила за гвардейцем, и до нее постепенно дошла вся прелесть ситуации: этот здоровенный детина пожалел ее, просто так, как красивую девушку. Из-за нее он только что убил своего напарника.

Она разлепила пересохшие губы, сказала хрипло:

– Спасибо. Спасибо, что не убил меня.

– Что же мне делать-то теперь? – вслух размышлял гвардеец. – Я не могу вернуться… О, черт!

Он схватился руками за голову.

Аня осторожно отстегнула застежку на кобуре. Рука ее легла на рукоять пистолета.

– Что же делать? О, черт, – выл гвардеец.

– Слушай ты, урод.

Толян поднял голову.

На него пялился черный зрак пистолета.

– Что ты… Ах ты сука.

Анна смотрела на сраного путинца, разжигая в себе ненависть. В этой лопоухой стриженной башке одни лишь имперские лозунги и здравницы Великому Вождю. Его не переделать. Легче просто отключить эту башку от любой мыслительной деятельности. При помощи пули.

Гвардеец хлопал глазами, как теленок, ведомый на убой.

Ведута опустила пистолет.

– Поднимайся, путинская тварь.

Толян послушался, с ненавистью глядя на Аню.

– Умеешь управляться с детонаторами?

– Нет, – быстро сказал гвардеец.

– Тогда ты мне ни к чему.

Пистолет вновь уперся в лоб Толяна.

– У-умею, – заикаясь, заорал он. – Не стреляй, я умею.

Пункт 2

25 августа 2016 года

Военный грузовик полз по разбитой проселочной дороге где-то на окраине Империи. Солдат-шофер курил самокрутку. Из приемника лился голос (не понятно, мужской или женский), сообщающий об успехах Государства под Мудрым Руководством во Всех Отраслях.

– В Магаданской области собрано более миллиона центнеров зерна с гектара, – сообщил голос. – А теперь, как всегда по истечению часа, прозвучит Государственный Гимн.

Громыхнули фанфары. Солдат заерзал на сиденье. Он привык вставать, когда Кремлевский Хор пел (не пел, вещал) о Мудром и Сильном Вожде, о Стабильности и Процветании.

– Славься, Владимир, славься, Страна.

Солдат оторвал зад от сиденья, буквально повис на руле, пыхтя и отдуваясь. Машина заерзала, из кузова раздались недовольные выкрики. Но шофер терпеливо ждал, когда закончится Гимн. Краска залила его лицо и шею. На лбу выступил пот.

– Мы горди-имся тобо-ой.

Охнув, солдат упал на сиденье, выровнял ход грузовика. Вытер лоб.

– Ухххх!

Началась передача «Лейся, песня», шофер усилил громкость. Он был счастлив.

До Суркова (бывшего Новосибирска) оставалось не меньше часа езды. В крытом кузове грузовика находились два солдата – срочника и девушка-китаянка. Китаезу подобрали в тайге, и было непонятно, как она там очутилась. Но китайцы – Наши Добрые Друзья, и солдаты подобрали девушку. Тем более, что китаянка была красивая: стройная, поджарая. Верхняя пуговка гимнастерки расстегнута и из выреза выглядывают плотные белые сиськи.

– Как тебя зовут-то? – спросил солдат по фамилии Егоров.

Девушка взглянула на него: черные, раскосые глаза. Лицо неподвижное.

– Си Унь.

– Как ты в тайге оказалась? – «официальным» голосом осведомился второй солдат, Севко.

Китаеза вдруг усмехнулась.

– За шишками ходила. Кедровыми.

Солдаты недоуменно уставились на нее, потом расхохотались.

– За шишками ходила, – смеясь, выдавил Егоров. – Далеко ж тебя занесло, блин. От самого Пекина, небось, шуровала?

– От Харбина.

Китаеза скрестила руки на груди, вытянула ноги. Стройные, длинные ноги в обтягивающих штанах цвета хаки.

– Ребят, а вы куда едете?

– В Сурков.

Мрачное облачко набежало на лицо Си Унь.

– А тебе куда надо? – спросил Севко.

Китаеза не ответила, склонилась к ботинку проверить шнуровку.

– Так куда тебе надо? Черт!

В руке Си Унь блеснул маленький пистолет. Маленький, но выстрел из него оказался на удивление громким. Егоров завалился на бок. Во лбу – аккуратная дырочка.

Севко дернул с плеча автомат, но пуля, угодившая прямо в сердце, угомонила его.

Си Унь шмыгнула носом, спрятала пистолет.

Подобрала автомат, упавший с плеча солдата.

Перешагнув через труп Севко (глаза выпучены, на губах – пена), девушка добралась до тента, отгораживающего кузов от кабины. Отодвинула тент. Стекло. Затылок шофера. Глаза шофера, с ужасом глядящие на Си Унь в зеркало.

Его испуг позабавил Си Унь. Какие они птенчики, эти русские. Жалкие.

Коротко размахнувшись, она въехала прикладом автомата в стекло. Ни хрена. Только трещина. Еще раз. Стекло прогнулось и ввалилось в кабину, прямо на спину шофера.

– Что тебе надо? – заорал тот, крутя баранку.

Отверстие, образовавшееся после выноса стекла, было маленьким. Но не для Си Унь. Когда-то в детстве, в деревеньке неподалеку от Харбина, она лазала за яйцами в сарай соседа через дверцу для птицы.

Шоферу, наблюдающему за ней через зеркало, показалось, что эта китаеза резиновая.

Си Унь проникла в кабину и, сев на сиденье рядом с шофером, направила дуло автомата ему в бок.

– Привет.

Она улыбнулась.

Шофер кинул на нее дикий взгляд.

– Деревня Клюки, Сурковская область, наш новый маршрут, – сообщила Си Унь.

Пункт 3

26 августа 2016 года

С пригорка виднелись крыши деревни Клюки.

– Останови, – приказала Си Унь.

Шофер вдавил педаль тормоза, испуганно посмотрел на девушку.

– Вылезай.

Солдат не шелохнулся.

– Вылезай, говорю.

Он заплакал.

– Послушай, не убивай меня. Я никому не скажу.

«Конечно, не скажешь».

– Вылезай, я тебе ничего не сделаю.

Солдат выпрыгнул из кабины на дорогу, побежал к лесу. Беги-беги, заяц.

Си Унь неторопливо покинула машину и направилась следом, на ходу проверяя автомат.

Заяц спрятался за деревом. Девушка усмехнулась и дала короткую очередь. Посыпалась кора, с криком поднялась стая ворон.

– Ты обещала!

Она приблизилась. Солдат сидел у комля, вжавшись спиной в ствол дерева.

– Ты обещала. Сука узкогла…

Вторая автоматная очередь огласила лес. На гимнастерке солдата появилась пунктирная линия, через мгновение ставшая багровым пятном.

Си Унь вернулась к машине. Откинула тент, заглянула в кузов. Мясные мухи облепили лица Севко и Егорова.

Раздумчивая морщинка возникла на лбу Си Унь и сразу разгладилась.

Девушка влезла в кабину. Завела мотор. Сдала назад, развернула грузовик.

Через триста метров грунтовка пересекалась с просекой. Си Унь свернула. Грузовик запрыгал по колдобинам.

Когда девушка остановила машину, кругом был лес. Суровый русский лес. Надежный помощник для китаянки.

Бензин из канистры хлынул на лицо Севко, эскадрилья мясных мух взлетела, но несколько пилотов погибли. «Так вам, мушки», – ухмыльнулась Си Унь. Облив Севко, она принялась за Егорова. Запах бензина стал невыносим, голова закружилась. Девушка поспешила выпрыгнуть из кузова, вдохнула лесного воздуха.

«Что же я делаю-то? Дура китайская».

Она представила, как запылает грузовик, затем – лес. Как взметнется дымное пламя, понесутся сломя голову олени и лоси с дымящейся шерстью. В самом Владибурге почуют жар. Начнется суета, пришлют самолеты-амфибии. Суета… А ведь это именно то, что ей нужно.