Владимир Кучеренко - Сказки серой эльфийки[СИ]

• Название: Сказки серой эльфийки[СИ]
• Автор: Владимир Кучеренко
• Жанр: Фэнтези

Иногда ОНА бывает чрезвычайно доброй, весьма заботливой, бесконечно щедрой, удивительно милой, крайне нежной и с удовольствием рассказывает малышам сказки.

---

Тут нервы темной эльфийки не выдержали, она с яростью выхватила из-за спины два клинка и кинулась на репку".

Дети расширили от любопытства глазки и поинтересовались:

— Тетя Теоларинэ, и что дальше? Другая тётя дроу убила репку?

Сказочница усмехнулась:

— Разрубила на куски, которые по отдельности не такие уж и тяжелые. И заодно поделила между друзьями урожай.

Довольная концовкой сказки гномочка подмигнула "серой эльфийке" и улыбнулась:

— Вот что значит женская логика! Одна дама сумела сделать то, что было не под силу шестерым сильным мужчинам!

Аленький цветочек

"В некиим царстве, в некиим государстве жил-был богатый купец, именитый гном.

Много у него было всякого богатства, дорогих товаров, жемчугу, драгоценных камениев, амулетов диковинных магических, золотой и серебряной казны. И было у того купца четыре сына. Все четверо красавцы писаные, а меньший лучше всех. И любил гном сыновей своих больше всего своего богатства, жемчугов, драгоценных камениев, амулетов, золотой и серебряной казны — по той причине, что был он вдовец, и любить ему было некого. Любил он старших сыновей, а меньшего сына любил больше, потому что он был на мать похож, помощником лучше всех и к нему — батюшке ласковее.

Вот собирается тот купец по своим торговым делам за тридевять земель, в тридевятое царство, в тридесятое государство, и говорит он своим любезным сыновьям:

— Сыны мои сильные, сыны мои смелые, сыны мои ловкие, сыны мои умелые, еду я по своим купецким делам за тридевять земель, в тридевятое царство, тридесятое государство. И мало ли, много ли времени проезжу — не ведаю, и наказываю вам жить без меня честно и смирно. И коли вы, будете жить без меня честно и смирно, то привезу вам такие гостинцы, каких вы сами захотите, и даю я вам сроку думать на три дня, и тогда вы мне скажете, каких гостинцев вам хочется.

Думали молодые гномы три дня и три ночи, и пришли к своему родителю, и стал он их спрашивать, каких гостинцев желают. Старший сын поклонился отцу в ноги, да и говорит:

— Государь ты мой батюшка родимый! Не вози ты мне ни доспехов непробиваемых, сшитых из кожи драконией, ни луков эльфийских со серебряными стрелами меткими, ни оружия мифрилового незатупляющегося. А привези ты мне золотую наковальню заговоренную, чтобы сносу ей от молота мощного не было, да чтобы камениями самоцветными украшенную, и чтоб шел от них такой свет, как от месяца полного, как от солнца красного, и чтоб было от них светло в темную ночь, как среди дня белого, чтобы в любое время суток ковать можно было.

Честной купец призадумался и сказал потом:

— Хорошо, сын мой трудолюбивый, хорошо сын мой к кузнечному делу приветливый, привезу я тебе такую наковальню. Знаю я в тридевятом царстве такой клан, который достанет мне таковую наковальню. А и есть он у одной королевишны эльфийской, а и спрятан он в кладовой каменной, а и стоит та кладовая в каменной горе, глубиной на триста сажень, за тремя дверьми железными, за тремя замками волшебными. Работа будет немалая, да для моей казны супротивного нет.

Поклонился родителю в ноги сын середний и молвит:

— Государь ты мой батюшка родимый! Не вози ты мне ни коней орочьих быстроходных, ни ящеров-репфайдеров непокорных, ни слуг-гоблинов неразумных, ни грузчиков из рода троллей сильных. А привези ты мне верблюдов — чудо-животных человечьих, к любым дорогам неприхотливых, в жарких песках воды не просящих, в холодных ветрах степей не мерзнущих, да тяжелую ношу тащить привычных. Чтобы из животных тех выносливых я составил караван торговый, несметную прибыль приносящий.

Призадумался честно?й купец и, подумав мало ли, много ли времени, говорит ему таковые слова:

— Хорошо, сын мой мудрый, по стопам отца идущий, добуду я тебе таковых животных. А и есть они у дочери короля людского, молодой королевишны, красоты несказанной, неописанной и негаданной, в талии двумя гномами необхватной. А схоронены те животные в тереме-верблюдюшне каменном, высоком, и стоит он на скале отвесной, вышина той скалы в триста сажень, за семью дверьми железными, за семью замками чародейскими, и ведут к тому терему ступеней три тысячи, и на каждой ступени стоит по воину хороброму, день и ночь с саблею наголо булатною, а ключи от тех дверей железных носит королевишна на поясе. Знаю я в тридесятом царстве такого мага, который достанет мне таковых животин. Потяжелее твоя работа, нежели брата, да для моей казны супротивного нет.

Поклонился ему в ноги второй середний отпрыск и сказывает:

— Государь ты мой батюшка родимый! Не вози ты мне ни жуков с задами яркими долго светящимися, ни вагонеток объемных да самостоятельно по рельсам катящихся, ни кирок, руду как масло рубящих. А привези ты мне зеркало кудесническое, сквозь толщу земли смотрящее, да различные камни и металлы обнаруживающее, чтобы в шахтах моих полезные ископаемые добывающих понапрасну не рыть норы бесплодные, а углубляться только в места породистые да выгодные.

Гном-отец призадумался и, дал такой ответ:

— Хорошо, сын мой рациональный, сын мой изобретательный, уважаемую профессию рудокопа выбравший, отыщу я тебе таковой артефакт. А и есть они у дочери зеленого вождя орочьего, молодой шаманки бритоголовой да клыкастой, лицо разными красками размалевывающей. И хранится то зеркало в глубине Степи бескрайней, в шатре ее из воловьих шкур сшитом, посреди поляны с высокой травой всякому путнику ноги заплетающей, а около шатра того кипит сотня котлов с варевом для гномов непривычным, ужасным и несъедобным — то обед для охраны ея бесстрашной да безумной в тысяче шатров вокруг живущей, денно и нощно секиры огромные точащей. Есть и среди кочевого народа у меня связи крепкие да товарищи надежные. Ещё тяжелее твое задание, да для моей казны супротивного нет.

Поклонился в ноги отцу меньший сын и говорит таково слово:

— Государь ты мой батюшка родимый! Не вози ты мне ни масла золотой оливы непригорающее, ни перца красного, органы пищевые обжигающего, ни коры древа коричного, печеным яблокам притягательный аромат придающее, ни соли белокаменной без которой квашенья немыслимы, ни сахара тростникового, бактерии винные питающего, да брожение вина усиливающего. А привези ты мне цветочек аленький, которого нет краше на белом свете, черные семена вызревшие которого, природой в коробочек собираются. Выращу из них я поле ярко-красное, да новое поколение семян в выпечку сдобу мучную добавлю. И не будет ничего вкуснее к чаю, нежели мои булочки маковые.

Призадумался честной купец крепче прежнего. Мало ли, много ли времени он думал, доподлинно сказать не могу; надумавшись, он обнял меньшаго сына, любимого, и изрек нелукавя:

— Ну, задал ты мне работу потяжелее всех братовых вместе взятых: коли знаешь, что искать, то как не сыскать, а как найти то, чего сам не знаешь? Аленький цветочек не хитро найти, да как же узнать мне, что краше его нет на белом свете? Буду стараться, а на гостинце не взыщи.

И отпустил он сыновей своих, хороших, пригожих, в ихние терема молодецкие. Стал он собираться в путь, во дороженьку, в дальние края. Долго ли, много ли он собирался, я не знаю и не ведаю: скоро сказка сказывается, не скоро дело делается. Поехал он в путь, во дороженьку.

Вот ездит честной купец по чужим сторонам, по королевствам невиданным; продает он свои товары втридорога, покупает чужие втридешева, он меняет товар на товар и того сходней, со придачею серебра да золота; золотой казной сундуки нагружает да домой посылает. Отыскал он заветный гостинец для своего старшего сына: золотую наковальню заговоренную, чтобы сносу ей от молота мощного не было, да камениями самоцветными украшенную, от которых светло в темную ночь, как бы в белый день. Отыскал заветный гостинец и для второго сына: верблюдов — чудо-животных человечьих неприхотливых. И третьяему сыну подарок желанный добыл: зеркало кудесническое, сквозь толщу земли смотрящее да различные камни да металлы обнаруживающее. Не может только найти заветного гостинца для меньшого, любимого сыночка — цветочка аленького, маком зовущегося, краше которого не было бы на белом свете.

Находил гном во садах царских, королевских да султановых много аленьких цветочков такой красоты, что ни в сказке сказать, ни пером написать; да никто ему поруки не дает, что краше того цветка нет на белом свете; да и сам он того не думает. Вот едет он путем-дорогою со своими слугами верными по пескам сыпучим, по лесам дремучим, и, откуда ни возьмись, налетели на него разбойники орочьи, гоблинские да трольи. Увидя беду неминучую, бросает честной купец свои караваны богатые со прислугою своей верною и бежит в леса темные. "Пусть-де меня растерзают звери лютые, чем попасться в руки разбойничьи, поганые и доживать свой век в плену во неволе".

Бродит он по тому лесу дремучему, непроездному, непроходному, и что дальше идет, то дорога лучше становится, словно деревья перед ним расступаются, а часты кусты раздвигаются. Смотрит назад. — руки? не просунуть, смотрит направо — пни да колоды, зайцу косому не проскочить, смотрит налево — а и хуже того. Дивуется честной купец, думает — не придумает, что с ним за чудо совершается, а сам все идет да идет: у него под ногами дорога торная. Идет он день от утра до вечера, не слышит он реву звериного, ни шипения змеиного, ни крику совиного, ни голоса птичьего: ровно около него все повымерло. Вот пришла и темная ночь; кругом его хоть глаз выколи, а у него под ногами светлехонько. Вот идет он, почитай, до полуночи, и стал видеть впереди будто зарево, и подумал он: "Видно, лес горит, так зачем же мне туда идти на верную смерть, неминучую?"