Алексей Шишов - Минин и Пожарский

• Название: Минин и Пожарский
• Автор: Алексей Шишов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990

Смутным временем называли русские люди лихую годину конца XVI — начала XVII века, когда страна оказалась в глубоком социальном кризисе.

Казалось, что России не пережить «великого разорения». Но смертельная опасность заставила граждан забыть свои личные беды, подняться на защиту Отчизны. Преодоление Смуты высветило лучшие черты русских людей — стойкость, мужество, беззаветную преданность родной земле, готовность ради нее пожертвовать жизнью.

В предлагаемой книге в популярной форме рассказывается о Минине и Пожарском, показывается сложность и противоречивость Смутного времени на Руси, прослеживается борьба нашего народа против польских и шведских интервентов, насыщенная напряженными, порой драматическими событиями.

---

В результате кровопролитного боя противник подошел к Земляному валу. Наступили критические часы сражения. Стремясь развить наметившийся успех, Ходкевич ввел в дело наемную пехоту, до этого помогавшую коннице лишь частью сил. Пехота интервентов во взаимодействии с конницей пошла на штурм Земляного вала.

Профессиональные наемные солдаты, имевшие большой военный опыт и сноровку, сбили ополченцев с вала (хотя и понесли при этом немалые потери) и заставили их отступить в пределы Земляного города, где ожесточенный бой продолжался на улицах среди развалин.

Главный свой удар Ходкевич снова наносил по левому флангу русских войск, прижав их к берегу Москвы-реки. Пожарский, держа в своих руках все нити управления войсками и видя, что сражение переместилось на городские улицы, приказал ополченской коннице спешиться. Это он сделал по двум соображениям. Во-первых, в Деревянном городе, где было много окопов, развалин, различных укреплений, конница не могла эффективно действовать, как в поле, и несла неоправданные потери; во-вторых, спешивая конницу, князь Дмитрий преследовал еще одну важную цель — он решил усилить свою пехоту, которая вела ближний бой. Из окопов русские ратники залпами били по наемникам, а затем сходились врукопашную.

В разгар сражения у стен Белого города полковник Струсь решил нанести удар в тыл ополчения и соединиться с войсками Ходкевича. Но отряд, который Пожарский заранее выделил для защиты Чертольских ворот с тыла, и сторожи ополчения отбили атаку. В этом бою на глазах Кузьмы Минина был убит его любимый племянник — бесстрашный воин Фотим Еремкин. С трудом удалось отряду костромичей, которым предводительствовал ремесленник Ремень, загнать поляков обратно в Кремль. При этом интервенты понесли большие потери.

Неудачно закончилась также вылазка поляков в районе Водяных ворот (около теперешнего Каменного моста). Несмотря на то что со стен Кремля обстреливали ополченцев из пушек, они не только не отступили, но и захватили у противника знамена, многих поляков перебили, а остальных заставили повернуть вспять. Сторожи ополчения выполнили свою задачу, не позволив осажденному гарнизону в разгар сражения нанести удар в спину русских войск.

В то время как ополчение Пожарского вело упорный, тяжелый бой с интервентами и очень нуждалось в помощи, князь Трубецкой со своими казаками бездействовал. Он стоял на правом берегу Москвы-реки и спокойно наблюдал, как русские ратники, истекая кровью, героически отражали беспрерывные вражеские атаки.

Польские войска начала теснить отряды Пожарского, грозя опрокинуть их в Москву-реку, а Трубецкой на помощь не шел. Некоторые казаки, обозленные нежеланием ополчения стать вместе с ними в «таборах», язвили по поводу ополченцев: «Богаты пришли из Ярославля, так сами одни отбивайтесь от гетмана». Однако когда на глазах у казаков левый фланг ополченцев оказался отрезанным и поляки прижали его к берегу реки, на помощь своим, не ожидая приказа Трубецкого, бросились через реку в бой конные сотни, переданные накануне из ополчения. За ними последовали со своими отрядами атаманы Афанасий Коломна, Дружина Романов, Филат Можанов и Макар Козлов. Перед выступлением они заявили Трубецкому, что «в вашей[2] нелюбви Московскому государству и ратным людям пагуба только чинится. Почему не помогаешь погибающим?» Удар пяти свежих конных сотен ополченцев и четырех отрядов казаков во фланг противнику в конечном счете решил исход сражения 22 августа. Натиск поляков иссяк.

Войско Ходкевича, понеся за день огромные потери, спешно отступило за Москву-реку на Воробьевы горы. Интервенты оставили на поле боя свыше тысячи убитых. Еще больше было раненых. Однако, несмотря на потери в людях и коннице, гетман не терял надежды прорваться в Кремль и оказать помощь осажденному гарнизону.

Теперь план польского военачальника заключался в следующем: начать наступление через Замоскворечье (Ходкевич отметил бездействие и безынициативность Трубецкого) и одновременно вылазкой Струся из-за Кремлевской стены сковать действия ополчения Пожарского. Гетман, видя, что с этой стороны трудно подать осажденным помощь и доставить продовольствие, потому что русские хорошо укрепили Белый город и заслонили путь к Кремлю своим «табором», передвинулся на другую сторону реки Москвы, где русские не столь надежно укрепились и имели лишь два острожка.

В ночь на 23 августа изменник дворянин Григорий Орлов, получивший от Сигизмунда III за донос на князя Пожарского документ на право владения его имением, провел через Замоскворечье 600 гайдуков (пехотинцев) полка Неверовского с небольшим обозом. Они незаметно прошли по правому берегу реки через плодовый государев сад, перебрались по бревенчатому Замоскворецкому мосту и проникли в Кремль, передав продовольствие осажденным.

На обратном пути гайдуки, воспользовавшись беспечностью казаков Трубецкого, захватили острожек и церковь Георгия на Ендове и укрепились там.

Весь день 23-го и ночь на 24 августа происходила, исключая небольшие стычки, перегруппировка сил противоборствующих сторон. Войско Ходкевича, готовясь прорваться в Кремль с юга через Замоскворечье, от Новодевичьего монастыря перешло к Донскому, раскинув там свой временный стан.

Разгадав замысел противника, Дмитрий Пожарский также провел перегруппировку своих сил. Он с Кузьмой Мининым и воеводами перешел к церкви Ильи Обыденного на Остоженке. Главные силы ополчения были переведены к берегу Москвы-реки. Сюда же были оттянуты от Петровских, Тверских и Никитских ворот отряды Дмитриева и Лопаты-Пожарского. Примерно одну треть своего войска (пехоту, конницу и две пушки) Пожарский переправил на правый берег реки, чтобы стать на направлении вероятного наступления Ходкевича.

Оборонять Замоскворечье было значительно труднее, чем левобережье Москвы-реки. Вместо каменных стен Белого города здесь были лишь рвы и валы Деревянного города с остатками полусгоревшей и полуразрушенной деревянной стены да острожек на Пятницкой улице. Второй острожек в Ендове теперь находился в руках пана Неверовского. Надежной защитой ополченцам могли служить также ямы и бугры на месте выгоревших замоскворецких кварталов. В дополнение к этому казаками Трубецкого было вырыто много ям-окопов для людей с огнестрельным оружием.

Зная, что Ходкевич будет вести наступление прежде всего конными отрядами, князь Дмитрий расположил своих стрельцов по рву Земляного города, где были поставлены две пушки. Отборные конные сотни были выдвинуты вперед за Земляной вал с задачей принять на себя первый удар войск гетмана. Трубецкой находился на берегу Москвы-реки (у Лужников). Его ополченцы занимали острожек у церкви святого Климента, на стыке Пятницкой и Ордынки, преграждая здесь путь к Кремлю. Часть казачьих войск была выдвинута вперед Земляного вала.

В это же время Ходкевич построил свое войско для наступления. Он сам командовал левым флангом, где находилась его личная дружина, силы которой были направлены против ополчения Пожарского. В центре расположились венгерская наемная пехота, остатки полка Неверовского и запорожская конница Зборовского. Правое крыло составляло 4 тысячи украинских казаков. Польское войско продолжало сохранять общее превосходство в силах, несмотря на потери в бою 22 августа.

День 24 августа определил исход всего сражения. Длилось оно с рассвета до вечера и было крайне ожесточенным. Ходкевич, продолжая иметь значительный перевес в коннице, вновь применил массированный удар. Интервенты опять атаковала передовые сотни Пожарского. Ополченцы упорно сопротивлялись, сдерживая натиск превосходящих сил врага.

К месту горячей схватки Ходкевич беспрестанно подбрасывал от Донского монастыря подкрепления, с большой настойчивостью стремясь добиться перелома в ходе боя. Встретив упорное сопротивление русских, гетман бросил против них почти все свои наличные силы.

В течение нескольких часов ратники ополчения сдерживали беспрестанный натиск конницы противника, но к полудню вынуждены были отступить. Ходкевичу удалось в конце концов смять и «втоптать» некоторые русские отряды в Москву-реку. Венгерская пехота прорвалась у Серпуховских ворот. Польские войска отбросили ополченцев и казаков к валу Земляного города. Полк Дмитрия Пожарского, в рядах которого воевода принял участие в бою, выдержал натиск врага и тем самым предотвратил общий разгром ополчения.

Узнав об отступлении казачьих отрядов Трубецкого, оголивших левый фланг русского войска, Ходкевич усилил свой натиск на ополченцев, стал теснить их, стремясь прижать к берегу Москвы-реки. Одновременно гетман начал вводить а (Москву обоз с продовольствием для осажденного гарнизона (400 возов). Опасность прорыва войск Ходкевича к Кремлю увеличилась.

Захватив инициативу в начале боя, гетман Ходкевич приказал своей наемной пехоте и спешившимся запорожцам начать штурм укреплений Земляного города, которые стойко обороняли ополченцы, ведя огонь из пушек, пищалей, луков, и вступать в рукопашные схватки. Пять часов продолжался ожесточенный бой на валу, затем ополченцы начали отступать. В стане русских возникло замешательство.