Алексей Шишов - Минин и Пожарский

• Название: Минин и Пожарский
• Автор: Алексей Шишов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990

Смутным временем называли русские люди лихую годину конца XVI — начала XVII века, когда страна оказалась в глубоком социальном кризисе.

Казалось, что России не пережить «великого разорения». Но смертельная опасность заставила граждан забыть свои личные беды, подняться на защиту Отчизны. Преодоление Смуты высветило лучшие черты русских людей — стойкость, мужество, беззаветную преданность родной земле, готовность ради нее пожертвовать жизнью.

В предлагаемой книге в популярной форме рассказывается о Минине и Пожарском, показывается сложность и противоречивость Смутного времени на Руси, прослеживается борьба нашего народа против польских и шведских интервентов, насыщенная напряженными, порой драматическими событиями.

---

А в Архангельск Дмитрий Пожарский отправил воинский отряд и заменил двинского воеводу, допустившего появление на Севере отряда иностранных наемников, на воеводу князя Федора Татева, наказав ему крепко беречь северные рубежи.

Завершить полностью подготовку второго земского ополчения к московскому походу Пожарскому и Минину не удалось. В июле 1612 года до Ярославля дошли вести о том, что польский король Сигизмунд III собрал, снарядил и отправил на Москву отборное 12-тысячное войско на помощь осажденному в столице гарнизону интервентов. Войском командовал опытный полководец гетман литовский Ян-Кароль Ходкевич. Он учел опыт предыдущих боев и постарался укрепить свою армию пехотой. Король прислал ему в подкрепление полторы тысячи пехотинцев, многие из которых участвовали в осаде Смоленска. В походе на Москву приняло участке и около 8 тысяч запорожских казаков. Их возглавляли атаманы Заборовский, Наливайко и Ширай. Ходкевич поддерживал постоянную связь с командирами полков осажденного гарнизона Будилой и Струсем. В решающий момент они должны были нанести русскому войску удар с тыла.

Задача Ходкевича состояла в том, чтобы опередить второе земское ополчение и провести свое войско и большой обоз в Москву, соединиться с поляками, засевшими в Кремле и Китай-городе как в неприступной крепости. Если бы это произошло, то выбить врага оттуда было бы очень трудно. Более того, Сигизмунд III не оставил своих планов захвата Российского государства, что он и еще раз попытался осуществить впоследствии.

Пожарский не мог допустить соединения войск гетмана Ходкевича с московским гарнизоном. Он объявил поход на поляков. Борьба за освобождение столицы вступила в заключительную фазу.

Освобождение Москвы

Дмитрий Пожарский и Кузьма Минин с основными силами народного ополчения выступили из Ярославля 27 июля, послав по городам гонцов собирать в полки всех ратных людей. Войско сопровождали громоздкий обоз и артиллерия, что при плохих дорогах заметно задерживало продвижение земской рати. Позаботился Пожарский и о разведке: передовые конные отряды Лопаты-Пожарского, Дмитриева и Левашова прикрывали смоленское направление, с которого должен был подойти Ходкевич.

Через два дня ополчение дошло до Шепуцкого стана, находившегося в 29 верстах от Ярославля. Здесь Пожарский передал начальство над ополчением своим заместителям — Кузьме Минину и князю Ивану Хованскому, воеводе с большим боевым опытом, а сам поехал в Суздаль поклониться праху своих предков, похороненных в Спасо-Евфимиевском монастыре.

Выполнив этот обычай древнерусских воевод, отправлявшихся в опасные походы, князь Пожарский догнал ополчение в Ростове. Здесь его застали посланцы из Белоозера, которые просили о помощи. Остерегаясь предательского удара со стороны шведов, он направил Григория Образцова с отрядом ратников в 500–600 человек на Белоозеро. В Ростов к воеводе прибыл из-под Москвы атаман Кручина Внуков с товарищами. Казачий круг, послал их, чтобы уведомить князя Дмитрия о бегстве Заруцкого. Минин и Пожарский наградили Внукова жалованьем и отпустили с добрыми словами. Во время похода к ополчению не раз приезжали казаки из подмосковных «таборов» разведать, не затевается ли что-нибудь против них. Но Дмитрий Пожарский и Кузьма Минин принимали их неизменно приветливо, одаривали деньгами и сукнами и отпускали назад под Москву.

В середине августа 1612 года земское ополчение раскинуло свой лагерь у стен Троице-Сергиева монастыря. Пожарский с Мининым хотели воспользоваться услугами богатого и влиятельного монастыря, чтобы договориться с подмосковными «таборами» о совместных действиях. Однако эта попытка не удалась из-за несогласия Трубецкого.

Известие от воевод передовых отрядов о движении к Москве войск гетмана Ходкевича заставило ускорить движение земской рати под стены столицы. 18 августа Пожарский повел ополчение на столицу. Но перед этим он отправил вперед отряд стольника князя Василия Туренина, приказав ему встать в Москве у Чертольских (ныне Пречистенские) ворот отдельно от казаков. Основные силы Дмитрий Пожарский приказал расположить у Арбатских ворот. Тем самым войску Ходкевича перекрывался основной путь в Кремль. Решение полководца разбить свой лагерь на направлении возможного главного удара свидетельствовало о его желании сражаться до конца.

Дозорные, высланные вперед, провели рекогносцировку местности в районе Арбатских ворот. Воеводы предполагали преодолеть оставшееся до Москвы расстояние за два дня, Земское войско торопилось. На следующий день полки Пожарского подошли к Ростокино, что в пяти верстах от столицы на берегу реки Яузы. Был дан приказ расположиться лагерем на ночлег. Тысячи костров запылали на яузских берегах.

Из казачьих «таборов» Трубецкой беспрестанно слал к Пожарскому гонцов, призывая его в свой лагерь. Подмосковные полки располагались у Крымского двора (близ Крымского моста). Казаки провели под Москвой больше года и успели укрепить свой яузский острог высокими валами. Внутри их лагеря было много брошенных землянок, шалашей и изб. Ярославские ратные люди могли бы удобно расположиться в них, но Пожарский и Минин решительно отвергли предложения «казачьего боярина». «Сонет всея земли», не доверяя казачеству, решил с ним в одном месте не располагаться.

На это решение командования второго земского ополчения повлияло и то, что позиция подмосковных полков не годилась для предстоящего сражения, так как находилась в стороне от Можайской дороги, по которой к Москве подходил Ходкевич. Князь Дмитрий решил расположить свою рать в западных городских кварталах, чтобы преградить путь неприятелю в Кремль.

Переночевав на берегах Яузы, войско Пожарского утром 20 августа вступило в Москву. Прошло полтора года с того дня, как тяжелораненый воевода покинул горящую столицу. Городские руины остались немыми свидетелями бед, выпавших на долю москвичей. Пройдя пожарища, ополчение заняло Арбатские ворота и весь район между Арбатскими и Чертольскими воротами. Пожарский расположил отряды ополченцев у стен Белого города по Земляному валу, господствовавшему над близлежащей местностью. На левом фланге, который у Чертольских ворот и у Алексеевской башни примыкал непосредственно к Москве-реке, расположился отряд под начальством князя Туренина. Правый фланг земской рати прикрывал отряд Дмитриева и Левашова, укрепившийся у Петровских ворот. Тверские прикрывал отряд князя Лопаты-Пожарского.

Пожарский приказал сооружать земляные укрепления, рыть окопы для размещения стрельцов с «огненным боем». Часть пищальников была расположена на стенах Белого города. До глубокой ночи ополченцы, в основном «даточные люди» (пожизненно военнообязанные крестьяне), сооружали деревянный острожек и рыли вокруг него глубокий ров. Множество москвичей помогали ратникам.

Занятые народными ополченцами позиции были сильны тем, что они опирались из каменные стены Белого города, где были установлены пушки, и шли по Земляному валу, который господствовал над всей низиной, тянувшейся по направлению к Воробьевым горам. Пожарский, как главнокомандующий, предвидел, что гетман поведет наступление от Новодевичьего монастыря на Белый город, чтобы затем прорваться в Кремль. Вот почему именно на этом направлении князь Дмитрий сосредоточил свои главные силы и постарался как можно лучше укрепиться. Помощниками его здесь были Кузьма Минин и воевода Иван Андреевич Хованский, в Смутное время принимавший деятельное участие в борьбе с самозванцами и поляками.

Еще при подходе народного ополчения к Москве князь Трубецкой выехал ему навстречу и вступил в переговоры с Пожарским и Мининым. Те вновь отклонили предложение предводителя подмосковных «таборов» объединить силы в единое войско. Свидание воевод закончилось безрезультатно. Князя Трубецкого как аристократа возмутило то, что с ним на равных в переговорах участвовал посадский человек Кузьма, да еще из людей небогатых: «Уже мужик нашу честь хочет взять на себя, а наша служба и радение ни во что будет».

Несмотря на то что Пожарский отказался объединиться с казачьим войском, он дал Трубецкому в помощь по его просьбе пять отборных конных сотен. За это боярин-воевода обязался оборонять Замоскворечье. Казаки подмосковных полков располагалась к юго-востоку от Белого города, имея главные силы в укрепленных «таборах» у Яузских ворот и на Воронцовском поле. Было оговорено, что Трубецкой ударит во фланг и в тыл войска Ходкевича с правого берега Москвы-реки из Замоскворечья. Связующим звеном между казачьими полками и вторым земским ополчением стал отряд Туренина.

В Замоскворечье казаки соорудили два опорных пункта — острожка. Один из них находился около церкви Климента (Климентьевская церковь) в конце Пятницкой улицы. Через нее шла большая торговая дорога на Рязань. После пожара здесь остались лишь полуобгоревшие развалины, в которых ютились вернувшиеся в город москвичи. Другой острожек был сооружен вблизи Москворецкого моста, против Китай-города, в Ендове, около пятиглавой краснокаменной церкви Георгия, сохранившейся до наших дней. Ендовой называлась местность, расположенная между Москвой-рекой и старицей — старым руслом реки Москвы (теперешний водоотводный канал). В обоих острожках находились казачьи отряды на случай нападения врага.