Георг Вильгельм Фридрих Гегель - Учение о сущности

• Название: Учение о сущности
• Автор: Георг Вильгельм Фридрих Гегель
• Жанр: Философия
• Год: 1916

К 200-летию «Науки логики» Г.В.Ф. Гегеля (1812 – 2012)

Первый перевод «Науки логики» на русский язык выполнил Николай Григорьевич Дебольский (1842 – 1918). Этот перевод издавался дважды:

1916 г.: Петроград, Типография М.М. Стасюлевича (в 3-х томах – по числу книг в произведении);

1929 г.: Москва, Издание профкома слушателей института красной профессуры, Перепечатано на правах рукописи (в 2-х томах – по числу частей в произведении).

Издание 1929 г. в новой орфографии полностью воспроизводит текст издания 1916 г., включая разбивку текста на страницы и их нумерацию (поэтому в первом томе второго издания имеется двойная пагинация – своя на каждую книгу). Единственным содержательным отличием двух изданий является текст предисловий в первом томе:

1916 г.: Предисловие к русскому переводу, стр. VII – XXII;

1929 г.: От издательства, стр. VII – XI.

В переводе Н.Г. Дебольского встречаются устаревшие на сегодня слова, формы слов и обороты речи.

Особенности электронного издания:

1. Состоит из трех файлов – по числу книг в произведении. В первом файле приводятся предисловия обоих изданий. В третьем файле не приводится алфавитный указатель ко всему произведению (стр. 219 – 222 бумажного издания).

2. Текст печатается с пагинацией, номер страницы указывается в ее начале нижним индексом в фигурных скобках.

3. Весь текст приводится в современной орфографии (например, в отличие от издания 1929 г. используется твердый знак «ъ» вместо апострофа «’»). Слово «Бог» и относящиеся к нему местоимения (напр., «Он») пишутся с большой буквы. Ударение над русской буквой о передается с помощью буквы европейского алфавита ó.

4. Немецкие слова и выражения приводятся в старой орфографии печатных изданий (напр., «Seyn»).

5. Разрядка текста заменена курсивом (курсив, используемый в бумажных изданиях крайне редко, сохранен).

6. Формулы с дробями приведены к линейному виду. В качестве знака умножения используется звездочка (*).

7. Греческие слова и выражения приводятся без диакритических знаков.

8. Проверка выбранного шрифта: греческая альфа (α), буквы немецкого алфавита (äöüß).

---

Тожество и различение суть моменты различения, содержимые внутри его; они суть рефлектированные моменты его единства. Равенство же и неравенство суть ставшая внешнею рефлексия; их тожество с собою есть не только безразличие каждого из них к различенному от него, но и к бытию в себе и для себя, как таковому; тожество с собою в противоположность рефлектированному в себя, следовательно нерефлектированная в себя непосредственность. Положение сторон внешней рефлексии есть поэтому бытие, также как их неположение есть небытие.

  При ближайшем рассмотрении моментов противоположности они оказываются рефлектированным в себя положением или определением вообще. Положение есть равенство и неравенство; оба они, рефлектированные в себя, образуют определения противоположности. Их рефлексия в себя состоит в том, что каждое в нем самом есть единство равенства и неравенства. Равенство есть только в рефлексии, которая сравнивает посредством неравенства, следовательно опосредывает через нее другой безразличный момент; равным образом неравенство есть лишь в том же рефлектирующем отношении, в котором есть равенство. Каждый из этих моментов есть, стало быть, в своей определенности целое. Он есть целое, поскольку он содержит в себе также и другой момент; но так как это его другое есть безразлично сущее, то каждый момент содержит в себе отношение к своему небытию и есть лишь рефлексия в себя или целое, относящееся существенно к своему небытию.

Это рефлектированное в себя равенство с собою, содержащее внутри его самого отношение к неравенству, есть положительное; неравенство же, содержащее внутри его самого отношение к своему небытию, к равенству, есть отрицательное. Или оба суть положение; поскольку же различаемая определенность принята, как различенное определенное отношение положения к себе, то противоположность, с одной стороны, есть положение, рефлектированное в свое равенство с собою; с другой стороны, оно же рефлектировано в свое неравенство с собою: положительное и отрицательное. Положительное есть положение, рефлектированное в равенство с собою; но так как рефлектированное есть положение, т.е. отрицание, как отрицание, то эта рефлексия в себя имеет своим определением отношение к другому. Отрицательное есть положение, рефлектированное в неравенство; но так как положение есть самое неравенство, то эта рефлексия есть тем самым тожество неравенства с самим собою и абсолютное отношение к себе. Таким образом, обоим свойственны – положению, рефлектированному в равенство с собою, – неравенство, а положению, рефлектированному в неравенство с собою, – равенство.

Положительное и отрицательное суть, таким образом, ставшие самостоятельными стороны противоположности. Они самостоятельны, поскольку они суть рефлексия целого в себя, и они принадлежат противоположности, поскольку целое, рефлектированное в себя, есть определенность. Вследствие своей самостоятельности они образуют определенную в себе противоположность. {30}Каждое из них есть оно само и свое другое, и потому каждое имеет свою определенность не в чем-либо другом, а в себе самом. Каждое относится к самому себе, лишь относясь к своему другому. Это отношение имеет две стороны; каждое есть отношение к своему небытию, как снятие внутрь себя этого инобытия; таким образом, его небытие есть лишь момент внутри его. Но, с другой стороны, положение стало здесь бытием, безразличным состоянием; содержащееся в каждом его другое есть поэтому также небытие того, в чем оно должно содержаться, лишь как момент. Каждое есть поэтому лишь постольку, поскольку есть его небытие, и притом в тожественном отношении.

Определения, образующие положительное и отрицательное, состоят, следовательно, в том, что положительное и отрицательное суть, во-первых, абсолютные моменты противоположности; их наличность есть нераздельно некоторая рефлексия; это опосредование, в котором каждое обусловлено небытием своего другого, следовательно, своим другим или своим собственным небытием. Таким образом, они суть вообще противоположные; или иначе каждое есть лишь противоположное другому, первое еще не есть положительное, а второе еще не есть отрицательное, но оба они суть отрицательные, одно относительно другого. Каждое вообще есть, следовательно, во-первых, поскольку есть другое; оно есть то, что оно есть через другое, через свое собственное небытие; оно есть лишь положенное; во-вторых, оно есть, поскольку другого нет; оно есть то, что оно есть, через небытие другого; оно есть рефлексия в себя. Но оба суть одно и то же опосредование противоположности вообще, в коем они вообще суть лишь положенное.

Но далее это простое положение вообще рефлектировано в себя; положительное и отрицательное по этому моменту внешней рефлексии безразличны к тому первоначальному тожеству, в котором они суть лишь моменты; или, иначе, поскольку эта первая рефлексия есть собственная рефлексия положительного и отрицательного в само себя, и каждое их положение есть в них самих, то каждое из них безразлично к этой своей рефлексии в свое небытие, к своему собственному положению. Таким образом, обе стороны только различны, и поскольку их определенность – быть положительным и отрицательным – образует их положение, одного в противоположность другому, то каждая из этих сторон определена так не в ней самой, а есть лишь определенность вообще; поэтому хотя каждой стороне присуща одна из определенностей – положительного или отрицательного, но они могут быть переставляемы, и каждая сторона имеет такое свойство, что она может быть одинаково принимаема как за положительную, так и за отрицательную.

Но положительное и отрицательное есть, в-третьих, не только положенное, не просто безразличное, а его положение или отношение к другому в некотором единстве, которое не есть оно само, в каждым из них вобрано обратно в себя. Каждое из них в нем самом положительно и отрицательно; положительное и отрицательное есть определение рефлексии в себе и для себя; лишь в этой рефлексии противопо{31}ложного внутрь себя оно положительно и отрицательно. Положительное имеет в нем самом отношение к другому, составляющему определенность положительного; равным образом отрицательное не есть отрицательное в противоположность другому, а имеет также в нем самом ту определенность, в силу которой оно есть отрицательное.

Таким образом, каждое из них есть самостоятельное сущее для себя единство с собою. Положительное, правда, есть положение, но так, что для него положение есть лишь положение, снятое. Оно есть непротивоположное, снятая противоположность, но как сторона самой противоположности. Как положительное, нечто хотя и определено в отношении к некоторому инобытию, но так, что его природа состоит в том, чтобы не быть положенным; оно есть рефлексия в себя, отрицающая инобытие. Но и его другое, отрицательное, само уже не есть положение или момент, а самостоятельное бытие; таким образом, отрицающая рефлексия в себя положительного определяется, как исключающая из себя это свое небытие.

Таким образом, отрицательное, как абсолютная рефлексия, есть отрицательное, не как непосредственное, а как снятое положение; оно есть отрицательное в себе и для себя, положительно покоящееся на самом себе. Как рефлексия в себя оно отрицает свое отношение к другому; его другое есть положительное, некоторое самостоятельное бытие; его отрицательное отношение к последнему состоит поэтому в том, чтобы исключать оное из себя. Отрицательное есть данное для себя противоположное в противоположность положительному, которое есть определение снятой противоположности, покоящаяся на себе полная противоположность, противоположная тожественному себе положению.

Положительное и отрицательное суть тем самым положительное и отрицательное не только в себе, но в себе и для себя. Они в себе, поскольку отвлекается от их исключительного отношения к другому, и они берутся лишь по их определению. Нечто положительно или отрицательно в себе, поскольку оно должно быть определяемо так не только в противоположность другому. Но положительное или отрицательное, не как положение и потому не как противоположные, суть каждое непосредственное, бытие и небытие. Но положительное и отрицательное суть моменты противоположности, их бытие в себе образует лишь форму их рефлектирования в себя. Нечто есть положительное в себе без отношения к отрицательному, и нечто есть отрицательное в себе без отношения к положительному; в таком определении удерживается лишь отвлеченный момент этого рефлектирования. Но быть сущим в себе положительным или отрицательным значит по существу быть противоположным, это есть не момент, не сравнение, но собственное определение противоположных сторон. Поэтому, положительное или отрицательное таково в себе не вне отношения к другому, но так, что это отношение, и притом, как исключающее, составляет их определение или бытие в себе; в нем они, таким образом, вместе и в себе, и для себя.{32}