The Killers - Великая сила (любви) красоты!

• Название: Великая сила (любви) красоты!
• Автор: The Killers
• Жанр: Фанфик

Название: Великая сила красоты

Автор: The Killers

Бета: Эриния

Персонажи: ГП, СС, ТЛ

Рейтинг: G

Жанр: юмор

Размер: мини

Статус: закончен

Дисклеймер: Отказываемся

Саммари: Фик с жанре «все не так, все наоборот»

Что, если Гарри Поттер приедет в Хогвартс с сформировавшейся жизненной позицией и целью… и да, в совершенстве освоивший любимую профессию.

От автора: Юмор, легкий стеб над канонными и фандомными штампами «грязные волосы, кривые зубы, желтое лицо, корявые руки и прочее…»

Предупреждение: АU, ООС

---

Рядом с запущенной профессоршей ботаники сидел какой-то карлик или как их там — лилипут? Гарри всегда путал эти два определения. Ну, тут вообще был полный атас — этому субъекту ничего бы не помогло — только пластическая операция, да и то, рост-то не прибавишь! Короче, это был какой-то гном из ужастиков, которые Гарри смотрел вместе с Дадли по платному каналу ужасов. Возле гнома сидел еще вроде молодой на вид мужчина, личико ничего, не прыщавое, высокий, стройный, хоть и в балахоне, которые все называли мантиями, но вот незадача — какой у него тип волос было не разглядеть — у субъекта на маковке был надел фиолетовый тюрбан, намотанный в тыщу слоев — ни дать, ни взять — чалма самого эмира Катара. Только бриллианта в 500 карат в центре не хватало.

Мальчик уже был готов абсолютно разочароваться в будущих учителях, как из боковой двери к столу преподавателей вышел… АХ!!!

«Не все, не все безнадежны в магическом мире! Есть там совершенства и идеалы», — восторженно подумал Гарри. Создание, появившееся перед ним было фантастично. Фантастично красиво! Высокий, стройный мужчина в благородного черного цвета бархатной мантии, сплошь затканной сверкающими стразами, породистое тонкое лицо с безупречно белой матовой кожей без единого пятныщка, благородный нос с горбинкой, глаза — черные, сверкающие здоровым блеском, большие и бездонные, опушенные невероятно длинными густыми ресницами, вроде на вид натуральными. Наверное, касторовым маслом мажет, подумал Гарри. Волосы — отдельная песня — выглядевшие как шелковая черная волна, густые-густые и колышущиеся при каждом движении головы, идеально подстриженные и безупречно уложенные — Гарри был в восторге! Руки тоже были на высоте — изящные, совершенной формы кисти, как у пианиста, длинные тонкие ровные пальцы без выступающих суставов и артрита, ногти на пальцах ровные, округлые, как розовые миндалины… Когда мужчина улыбнулся, обнаружились зубы — белые, ровные, идеальные, как и все прочее.

— Кто это? — загипнотизировано рассматривая неземное создание, спросил Гарри Малфоя.

— А, это мой крестный, Северус Снейп. Он будет вести у нас Зельеварение, — радостно сказал Драко. — А еще он декан Слизерина! Так что у нас есть блат!

Гарри подумал, что возможно, он поучится некоторое время в этом диком Хогвартсе, раз тут есть хоть один нормальный преподаватель…

Глава 2

Время покатилось быстро и в суете сует Гарри сначала потерялся и растерялся, но потом все больше и больше привыкал к хогвартскому режиму. Уроки ему в принципе нравились, хотя он пострадал на уроке Трансфигурации от своей же доброты. Видя, как портит деканшу Гриффиндора ее стародевский пучок, он поднял руку и когда ему разрешили отвечать, предложил профессору МакГонагалл модно подстричь ее и покрасить, дабы скрыть седину. Ну и раскричалась же она! Как будто он собирался брать с нее деньги — всего лишь хотел сделать ей как лучше, ведь он видел, как она на Праздничном Пиру бросала нежные взгляды на директора… а тот и внимания не обращал, все лопал какие-то липкие мармеладки желтого цвета. Вот Гарри и решил, что все дело в непрезентабельной внешности Минервы. Ну на нет и суда нет — сама виновата, что отказалась! А ведь могла бы стать красоткой!

Ну а больше всего он, естественно, полюбил Зельеварение. На первом же уроке они варили Зелье от бородавок и у Гарри получилось быстрее всех и лучше всех — на жабе, которую он помазал свои зельем, моментом исчезли все наросты и она стала походить на зелененькое гладкое яйцо на четырех лапках. Снейп сначала обсмеял его, назвав «нашей новой знаменитостью» и «мерзким поттеровским отродьем», но Гарри на красавца-преподавателя не обиделся, хоть и не ответил на все каверзные вопросы учителя, потому что знал, по своему личному опыту, что если в парикмахерской начальница обзывается и оскорбляет, лучше молчать, проглотив язык, зато потом отойдет, подобреет и научит новому приему! Так и тут — со всеми срабатывает!

И верно, достаточно вылив яду на Джеймсова сынка, Снейп поуспокоился и велел всем заниматься делом. Удивительно, но у мальчишки все так споро и ловко выходило, как будто он всю жизнь занимался зельеварением, а ведь Альбус вчера спьяну хвастался, что пацан чистый магл, потому что жил у маглов и волшебства и в глаза не видал, а потому нужно отнестись к мальчику более снисходительно.

Тем более, после урока, который был последним, Гарри несмело подошел к профессору и слово за слово они разговорились о современных средствах ухода за волосами и лицом, а это было любимой темой и профессора и, как выяснилось, ученика тоже. Поттер сыпал каким-то словами — оттеночный шампунь, гель, кондиционер, аммиак, мелирование, осветление, перекись, профессор мог сказать только — косметические Зелья! По сути, оказалось, что это одно и то же…

Потом они начали варить и усовершенствовать заодно новый шампунь для жирных волос, и у них вышло как нельзя лучше. После этого недоверие и презрение профессора Зелий к Поттеру стали слабеть и, наоборот, возрастать уважение к Эвансовой половине Гарри. Как выяснилось, Снейп в школе дружил с мамой Гарри, и они вместе варили на досуге разные зелья и примочки, а он даже изобрел уникальное зелье от веснушек, за которое Лили расцеловала его в обе щеки, обретя после применения бело-розовое гладкое лицо. Правда, потом они все же поссорились из-за того, что Северус обозвал ее грязнокровкой, а она его грязнулей (???) и больше не дружили.

В общем, в лице Снейпа Гарри обрел мудрого и опытного наставника, который был величайшим и первейшим специалистом магической Британии по косметическим Зельям и средствам по уходу за собой, любимым, а Снейп в лице Поттера — не лишенного способностей и творческой и коммерческой жилки — ученика, который подкидывал ему стоящие идейки из магловского мира. К примеру, он подсказал ему держать руки в половинках лимона, чтобы ногти были крепче. А то до этого приходилось варить зелье на основе когтей дракона и ногти от него походили больше на эти самые пресловутые когти… никакой крупноабразивной пилкой не возьмешь! А маникюр так и вовсе только Сектумсемпрой делать…

К сожалению, за всеми этими косметически-парикмахерскими делами, уроками, написанием длиннейших эссе и домашними заданиями, существовала еще и угроза некоего Волдеморта, которого Гарри как-то нечаянно как бы убил в своем младенчестве. Да еще выяснилось, что Дамблдор прячет в Хогвартсе философский камень, который кто-то упорно хочет украсть. Гарри спросил у Снейпа, нафига вообще нужен этот камень и тот задумчиво-мечтательно сказал, что камень можно использовать в серии зелий, от которых можно молодеть и молодеть… и хотел бы он получить такой камешек хотя б на часок! В общем, Гарри трезво подумал, что можно ведь позаимствовать камень на некоторое время, а то что он лежит где-то в подвале зазря. Поэтому они с закадычным другом Малфоем стали обшаривать весь Хогвартс в поисках захоронки. И нашли-таки… в правой части коридора на третьем этаже! Там в большой комнате сидела прикольная собачка-мутант — трехголовая! Гарри этому не особенно удивился, потому что видел в музее уродцев заспиртованного двухголового ягненка. Ну, ничего особенного, где две головы — там и три может быть.

Таким образом, осталось только пройти мимо головастой собачки, и в этом им помог нечаянно Хагрид. Гарри дал ему дельный профессиональный совет — не мазать голову дегтем, чтоб волосы не торчали и не умываться в бочке с теплой зацвевшей водой, а купить у него домашний кондиционер и применять после мытья головы с шампунем, и мазать лицо кремом от цыпок с миндальным маслом. Еще он посоветовал ему поменять одеколон, от запаха которого от Хагрида даже оборотни разбегались, и даже подарил тому на день рождения флакон красненького Fahrenheit. Советы опытного косметолога-парикмахера очень помогли лесничему, и с тех пор Хагрид числился в верных поклонниках Гарри Поттера и даже помогал ему с растительными и животными ингредиентами из Запретного Леса как-то: яд акромантулов, шерсть оборотней, волосы единорога, пот кентавров и прочие для косметических зелий, которые Гарри постоянно варил с профессором Снейпом на пару.

Так вот, Гарри невзначай завел разговор о собачке и Хагрид охотно выложил, что собачка-то не опасна совсем, ей только на чем-нибудь сыграй — на флейте, на дудке, на арфе — и она тут же и задремлет, и проходи мимо. Потом, правда, он расстроился, что выдал такой секрет, но было уже поздно — Гарри и след простыл…

После этого младой талантливый парикмахер (мини-Суинни Тодд) и его любимый преподаватель Северус Снейп решили таки добыть тайком философский камень и отправились как-то днем в правое крыло третьего этажа. Гарри вытащил губную гармошку и пронзительно запиликал на ней, оглушая себя и Снейпа мерзкими душераздирающими звуками. У несчастной собаки случился предполагаемый разрыв барабанных перепонок, и она через минуту впала в транс. Животное свалилось на бок, открыв круглый люк в полу. Люк был открыт и Северус, который, оказывается, умел летать без вспомогательных средств типа метлы или крыльев (этому он научился у Волдеморта, которого должен был убить Гарри), схватив Поттера за шкирку, полетел прямиком по подземному ходу, не опускаясь на землю. Так они пролетели мимо каких-то странных, нехорошего вида и запаха, ползучих растений, блестящей стаи летающих ключей, мимо устрашающих гигантских шахмат (кто там играл в подвале шахматы, не тролли же — подумал Гарри — ну и глупый народ эти маги! Ну, кроме любимого профессора Зелий, конечно), и как торпеды пролетели сквозь стену огня, который, в общем-то, оказался бутафорским и не обжигал. Короче, приземлились они в каком-то помещении огромном, где стояло большое, в два человеческих роста, зеркало в причудливой раме.