Eldar Morgot - Звезда Даугрема

• Название: Звезда Даугрема
• Автор: Eldar Morgot
• Жанр: Историческое фэнтези

Друзья, первая книга про Зезву вызвала довольно оживленные споры. Предмет этих споров касался, прежде всего, аллюзий и параллелей с нашей действительностью, которыми, по мнению внимательных читателей, так и кишит этот опус. Поэтому хотел бы заявить следующее:

1. Директория Элигершдад — это НЕ Россия, НЕ США, НЕ Англия, НЕ Франция, НЕ Альфа Центавра.

2. Солнечное королевство Мзум — это НЕ Россия, НЕ Грузия, НЕ Югославия, НЕ Корея.

3. Если Вам показалось, что некоторые события в книге напоминают вам события новейшей истории, то Вы правы и не правы одновременно.

4. Комментарии, в которых будут обвинять автора в русофилии/русофобии, грузинофобии/грузинофилии, американофилии/американофобии будут вежливо, но твердо удаляться. То же самое постигнет комментарии с обвинительным «АГА!» и перечнем исторических событий, которые автор «бездарно» завуалировал фентези миром.

Напоследок: надеюсь, что Вам понравится. Уверен, во все еще довольно сыром тексте найдутся ошибки и другие ляпы. Тем не менее, приятного чтения!

---

— Имя, род, клан! — повысил голос тевад, переходя на душевный язык. Глаза ыга блеснули удивлением.

— Ваша милость, — не выдержал один из арбалетчиков, тот, что охранял двери, — что с ним цацкаться? Болт в глаз да в ров, червей кормить!

— Молчи, едрит твою жизнь, — не поворачивая головы, процедил тевад. — Будешь говорить, ыгов сын? — снова обратился он к пленнику. — Я спрашиваю твое имя, не более.

— Бадр, сын Бадра, из клана Дубравы, — ответил ыг на душевном с певучим акцентом, насмешливо поглядывая на разъяренных охранников. — Мзумский воевода, и владеет речью душевного народа, наших братьев? Ну и ну, да сожрёт меня Кудиан! Было бы приятно убить такого врага, как ты, солнечник.

Арбалетчики снова зароптали, но Мурман поднял руку, сверкнул глазами, и солдаты, ворча и переглядываясь, продолжили буравить пленника яростными взглядами. Аристофан встрепенулся, бросился в соседнюю комнату. Почти сразу же вернулся, умудрившись притащить в одной руке кувшин с пиво и несколько кружек. Бухнул все на стол. Вопросительно взглянул на светлейшего. Дождавшись ответного кивка, налил пива солдатам и теваду. Новый взгляд Мурмана, и кружка была подана молодому ыгу. Тот подозрительно уставился на неё.

— Пей, змеёныш, — процедил арбалетчик у окна, — шлепнуть тебя — дело нехитрое, и уж точно пиво на твою жопу не тратили бы. Сотня таких, как ты, не стоит и щепотки яду!

Мзумцы загоготали. Мурман еле заметно улыбнулся, сделал глоток, отер усы. Ыг приложился к кружке, кадык под бородкой жадно задергался.

— Спасибо за пиво, мзумцы, — криво усмехнулся он. — Что дальше? Бабу приведете? Я не прочь.

— Бадр, сын Бадра, из клана Дубравы, — проговорил Мурман, — тебя поймали, когда ваша группа вынюхивала расположение наших постов на Худой горе, что на севере Даугрема. Надо полагать, неспроста, э?

Ыг молчал, кривя губы.

— Сейчас, — продолжал тевад, — ты расскажешь, что тебе было поручено вождями, почему, и, главное, какой смысл мятежникам, запертым в Ашарах, как крысы, отправлять в разведку такую многочисленную группу. Ты видел, — Мурман усмехнулся, — что сталось с твоими товарищами?

Пленник переступил с ноги на ногу.

— Постреляли, как куропаток, сын Бадра! Ох-хо-хо…что ж вы думали, мы тут баб трахаем да в кости дуемся? А про службу и забыли? Пах-пах-пах, как говорят у нас в Горде, ну! А завтра вывесим их вверх ногами на деревьях, чтобы товарищи твои, что с Худой горы спускаются в Даугрем, видели, какая участь их вскорости постигнет…

Мурман неожиданно подскочил к пленнику, схватил за накидку, приблизил к себе. Ыг хотел отпрянуть, но тевад держал его железной хваткой. Обдавая Бадра мощным чесночно-пивным духом, Мурман проревел:

— Что, шлюхов сын, ыговское отродье, храбреца мне тут играешь, твою мать и бабушку медведи трахали поленом?! Разбойники херовы, душегубы! Наёмники сраные!

— Я по своей воле пришел воевать, — прохрипел пленник. Арбалетчики ухмылялись. Аристофан отвернулся к окну. В ночной темени дергались причудливыми бликами костры часовых.

— По своей воле?! — Мурман затряс пленника с такой силой, что тот принялся болтаться в лапищах тевада, как тряпичная кукла. — Какая воля, ты, сын базарной шлюхи? Дома жечь, баб насиловать да грабить-убивать — это ваша воля? Родичам явился помогать из-за Хребта, а? А?!

Ыг в ужасе смотрел на разъяренного тевада, словно кролик на удава. Солдаты скалили зубы, перемигиваясь. Мурман вдруг успокоился, поставил Бадра на покрытый соломой пол, щелкнул пальцами. Аристофан поднес полную кружку.

— Теплое какое-то пиво, Аристофан! Что, ледник растаял?

— Нет, светлейший. Просто ваша милость вчера изволила всё выпить, а новое не успело охладиться, так что я…

— Заткнись.

Мурман отставил пустой кувшин, оперся о деревянный стол, весь в высохших каплях воска. Обернулся и вперил тяжелый взгляд в пленника.

— Я сейчас пойду спать, ыг. Утром вернусь, и мы снова поговорим. У тебя вся ночь впереди, чтобы подумать. Будешь упорствовать, отдам вот этим молодцам.

Арбалетчики хищно уставились на Бадра.

— Вы, посадите этого урода под замок да стерегите хорошенько. Жопами отвечаете, едрит вашу жизнь! Пошли, Аристофан. Прихвати пиво.

Уже в коридоре, направляясь к дверям, Мурман пробормотал себе под нос:

— А мальчишка не трус, дуб ему в зад, не трус! Хоть и мразь ыговская…

* * *

— Ваше тевадство! Проснитесь! Ва-аше тева-а-дство…

Мурман подскочил, словно ужаленный. Покатился на пол и разбился вдребезги пустой кувшин. Аристофан отпрянул, и вовремя, потому что тевад спросонья размахнулся кулаком, но увидев, наконец, что это всего-лишь тщедушный лакей со свечой в руке, свесил ноги в сапогах на пол.

— Аристофан, едрит твою налево… Жить надоело, баран ты оскопленный, э? Что в этот раз стряслось? Я не слышу шума боя и криков. Это означает, что неприятель нас еще не атаковал. А раз неприятеля не наблюдается, то…

Дальше случилось неслыханное: Аристофан прервал своего господина.

— Ваша милость, там прибыл гамгеон Антан и пытает пленника!

— Что?! — как медведь заревел Мурман. — Моего пленника?! Прочь с дороги!

Когда тевад Горды, сметая с пути пятящихся арбалетчиков, ворвался в подвал, где держали пленного, Бадр висел, привязанный за руки к потолку. Он крутился, словно куколка бабочки. Лицо ыга было разбито и распухло. Два дюжих солдата из городской стражи Даугрема, ухмыляясь, стояли по обе стороны раскачивающегося пленника. Гамгеон Антан размахнулся и нанес страшный удар в живот Бадра. Тот захрипел, уронил голову.

— Хлипкий какой, — с сожалением проговорил Антан. — Пламя Кудиана, господин тевад! Не спится?

Мурман медленно приблизился к потерявшему сознание пленнику. Поднял его голову за волосы. Ыг открыл глаза, уставился мутным непонимающим взглядом. Аристофан в ужасе смотрел на капли крови и осколки зубов, у ног допрашиваемого.

— Ожил, родной, — криво улыбнулся Антан, вздевая, по своему обыкновению, руки над головой. Он изогнулся, словно цапля, и принялся тереть костяшки пальцев правой руки. — Ох, помоги Ормаз, но я…

— Хватит, — сказал Мурман, отпуская волосы ыга. Голова последнего упала на грудь. Но уже в следующее мгновение Бадр обратил правый глаз на тевада. Левый глаз ничего не видел, похожий на вздувшийся синий шар.

— Хватит? — удивился Антан. — Ты, верно, шутишь, достойный Мурман?

— Нет, не шучу, гамгеон королевского града Даугрем! — Мурман недобро взглянул на стражников и те опасливо попятились. — Аристофан, тащи воду. Мы забираем пленника.

— Забираешь? — сощурил глаза Антан. Его рука потянулась к ножу на поясе. Даугремские солдаты стали снова приближаться.

Мурман усмехнулся. Аристофан щелкнул пальцами, и в подвал ворвались арбалетчики из Горды. Антан побледнел, отступил на шаг.

— Кажется, ты забыл, наместник, что я поставлен над тобой господином Олафом — верховным командующим мзумских сил в Душевном тевадстве, — тевад говорил тихо, наблюдая, как Аристофан утирает лицо ыга и с помощью подскочившего солдата освобождает ему руки. Пленник дернулся, застонал и снова потерял сознание. — Мало того, что ты посмел завладеть моей военной добычей. В мирное время за такой проступок я бы вызвал тебя на бой. Правда, в мирное время не густо с пленными, ха-ха.

Антан молча смотрел, как арбалетчики Мурмана выносят бесчувственное тело из подвала. Затем скривил губы и раскрыл даже рот, но тут же захлопнул, поджал губы. Лишь его аистоподобная фигура сгорбилась еще сильнее, а горящие глаза косились на тевада.

— Встретимся утром на совете, гамгеон, — бросил Мурман на прощание. — Аристофан, что ты возишься? Рука болит? Ишь, неженка, твою мать! Ну, пошёл, пошёл!

Антан перевёл взгляд на стражников.

— Пошли вон!

Оставшись один, гамгеон Даугрема присел на корточки и принялся рассматривать потемневшие капли крови на грязной соломе.

* * *

Зезва зевнул, придвинул сумку поближе. Громко засопел брат Кондрат. Каспера, как обычно, не было слышно.

— Ну? — прошептал Ныряльщик.

— Что «ну»? — пробурчал брат Кондрат, делая глоток из початой бутыли и протягивая её Касперу. Тот покачал головой.

— Долго еще мерзнуть, отче?

Три мзумца прятались в вечнозеленом кустарнике, что длинной змеёй тянулся вокруг южной стены монастыря. Ночью пошел мокрый снег, правда, мороза не было, иначе они попросту не выдержали бы. Но погода и бутыль с чачем, прихваченная предусмотрительным иноком, помогали терпеть холод и сырость.

Каспер закрыл двумя пальцами ноздри и чихнул. Зезва сделал страшные глаза, хотя вряд ли юноша это видел: вокруг царила влажная, почти осязаемая темнота. Из Кеман доносился лай, а единственным источником света служил тусклый фонарь, лениво покачивающийся на стене прямо перед ними.