Линн Шнернбергер - Ботоксные дневники

• Название: Ботоксные дневники
• Автор: Линн Шнернбергер
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель, Харвест
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-037040-7

Продюсер гламурных телешоу…

Светская львица…

Женщина, удачно совмещающая карьеру с материнством, а мужа с… ну, скажем… приятелем.

В жизни Люси — только одна проблема.

Как пристроить разведенную и совсем не гламурную подругу Джесси?

Может, ей сделать пару инъекций ботокса?

Может, ее жизнь изменится после свидания в прямом эфире с «самым завидным холостяком» из списка журнала «Космополитен»?

А может — попробовать и то и другое?

---

— Олсен не «мушкетеры». — Я вновь пытаюсь внести ясность. — Ты путаешь их с Бритни и Кристиной[63]. К тому же это было сто лет назад. — Все-таки от чтения «Уай-эм»[64] есть определенная польза. — Сестры Олсен получили известность после сериала «Полный дом», показанного на канале Эй-би-си, который принадлежит «Диснею».

— Мне плевать, даже если они трахались с самим Диснеем и всеми семью гномами! — Хантер теряет остатки самообладания. — Я слишком известен, чтобы брать интервью у всяких крыс. — Его голос эхом отражается от стен, и Люси выглядит по-настоящему встревоженной.

Группа зрителей у стойки администратора растет, в зале остаются только стоячие места. Если Хантер будет продолжать в том же духе, огни на Бродвее сегодня вечером вообще не зажгутся.

— Успокойся, — жестко говорит Люси. — У этих девочек миллиардный бизнес. Каждый подросток в Америке собирает видеозаписи Мэри Кейт и Эшли. Не говоря уже о CD, одежде с их изображением, постельном белье и парфюмерии. У них своя линия в «Уолмарт». Собственный журнал. По сути, это настоящий конгломерат — более крупный, чем «АОЛ Тайм-Уорнер».

— Ну и что с того? «АОЛ» — настоящий отстой. Ты знаешь, сколько стоят их акции? Опустились на самое дно, как корабль Черной Бороды[65]. Из-за них я лишился почти всего.

— Сколько ты потерял? — спрашивает Люси, обеспокоенная будущим Хантера и мыслью, что теперь, возможно, не получит от него подарок ко дню рождения.

— Не имеет значения. Я всегда буду богатым человеком, — самонадеянно заявляет он. — Телекомпания платит мне хорошие деньги.

Люси кивает, успокоенная:

— И ты этого заслуживаешь, потому что ты очень талантливый. Невероятно милый и остроумный. Ты смог бы сделать интересным даже интервью с Алом Гором. — Она замолкает, пораженная собственными словами. — Ну, пусть не с Алом, но с Типпер[66] точно. А уж с близняшками Олсен ты сможешь сделать все, что захочешь, как и со всеми нами. — Люси прижимается к Хантеру, поправляет ему галстук и игриво целует в ухо.

— Ну хорошо, я согласен, — тут же смягчается он. — Но только если кто-нибудь принесет мне капуччино. Двойной. Соевый. С двумя ложками сахара и без сливок.

— Правильно, — замечаю я, — ведь ты не переносишь лактозу.

— Джесс, я польщен, — отвечает Хантер, необычайно довольный собой. — Я и не догадывался, что ты так хорошо меня знаешь.

«Лучше, чем ты думаешь», — говорю я про себя.

Люси переводит взгляд на меня:

— Ты не против заняться капуччино? Бюджет сегодняшних съемок не предусматривает ассистента для поручений.

Итак, у меня появляется еще одна карьерная возможность — стать девочкой на побегушках. А еще говорят, что у женщин моего возраста мало шансов реализовать себя.

— Не думаю, что доставка кофе входит в круг моих обязанностей, — отвечаю я в постфеминистской манере.

Люси бросает на меня испепеляющий взгляд:

— На телевидении все зависит от слаженности команды. Чтобы шоу имело успех, каждый делает все, что ему скажут. Приносит кофе. Причесывает звезду. И если нужно, поглаживает ее по головке.

— Или по чему-нибудь еще, — неожиданно добавляет Хантер, широко улыбаясь. — Общее правило — звезда должна чувствовать себя счастливой. А я, слава Богу, звезда. — Он нежно обнимает Люси. — Ты ублажаешь меня до и после эфира, а уж я постараюсь порадовать тебя во время эфира. Это траханое шоу будет лучшим на телевидении!

— Конечно. — Люси целует его в щеку. — Но нельзя ли пока обойтись без «траханья»?

— Разумеется. Займемся этим позже. — И он весело подмигивает.

С важным видом Хантер проходит в похожий на пещеру зал ресторана, где уже установлены камеры и софиты, и опускается на банкетку. Звукооператор укрепляет на лацкане его пиджака беспроводной микрофон и протягивает ему пульт дистанционного управления, который Хантер пристегивает к ремню.

— Дело в том, что съемка будет проходить не здесь, — осторожно начинает Люси. — Дорогой, забыла тебе сказать: руководству не совсем понравилось то, что мы уже сделали, и они хотят кое-что поменять.

— В чем дело? Они недовольны мной? Им нужен другой ведущий? — весело спрашивает Хантер, уверенный, что скорее папа римский объявит о помолвке, чем руководство телекомпании откажется от его услуг.

— Нет-нет, ничего подобного, — успокаивает его Люси. — До этого пока не дошло.

— Пока не дошло? — изумленно переспрашивает Хантер, очевидно, не веря своим ушам. — Что значит «пока»? — Его самоуверенность тает на глазах. Теперь он скорее всего думает, что приглашения на свадьбу папы уже разосланы, но его забыли включить в список гостей.

— Не волнуйся, дорогой. Мы исправим это, введя побольше закулисных сцен. Руководство считает, что они удаются тебе гораздо лучше. Поэтому сейчас будем снимать эпизод на кухне — ты выступишь в роли повара, готовящего для близняшек ленч.

Теперь эго Хантера уменьшается быстрее, чем «Уорлдком» осуществляет передачу сигнала.

— Значит, когда я наконец получил возможность взять большое интервью у сестер Олсен, ты ссылаешь меня на кухню? — в отчаянии восклицает он.

А как же недавнее заявление о том, что близняшки не стоят его драгоценного времени? Очевидно, в сравнении с перспективой жарить бургеры идея проведения интервью с Мэри Кейт и Эшли с каждой секундой делается для него все более заманчивой.

— А мне на кухне очень понравилось, — говорю я, протягивая Хантеру кружку со свежесваренным соевым кофе без сливок. — Шеф-повар просто потрясающий. Ты знаешь, ведь именно в этом отеле изобрели ром с колой. — В конце концов, кто сможет меня опровергнуть?

Мне начинает нравиться моя аналитическая работа. Возможно, энциклопедические познания о жизни сестер Олсен и совершенно недоказуемое заявление о происхождении популярного коктейля даже позволят мне стать членом общества «Менса»[67]

Люси, изо всех сил стараясь сделать звезду счастливой, берет Хантера за руку и ведет на кухню.

— Сценарий такой: сначала мы снимаем сестер, изучающих меню, потом приходим к тебе. Ты во всех подробностях рассказываешь Америке о том, что происходит на кухне одного из самых знаменитых ресторанов. А потом — и это будет самый лучший эпизод, дорогой, — выходишь к близняшкам с подносом.

Хантер окончательно смирился с судьбой и даже не спрашивает, что может быть хорошего в том, что он понесет поднос. Разве что это даст ему дополнительную возможность подкачать мышцы груди? Но Люси тут же приходит ему на помощь:

— Это будет потрясающе! Девочки уверены, что к ним идет официант, и вдруг видят, что это ты! Хантер Грин! Они будут в восторге от возможности с тобой познакомиться. Я так и слышу их радостные крики.

— Что ж, в этом что-то есть, — соглашается Хантер, очевидно, слыша то же самое.

Мой слух, однако, улавливает лишь размеренное гудение кондиционера. Наверное, людям нужно довольно долго проработать на телевидении, чтобы у них возникали одинаковые слуховые галлюцинации.

Вскоре появляются сестры Олсен. Они стремительно приближаются к нам — в обтягивающих футболках, с длинными распущенными волосами. На их шеях болтается по дюжине цепочек с крупными звеньями. Бросив сумочки на стол, близняшки усаживаются рядом, плечом к плечу, такие же очаровательные, как на рекламных плакатах. Господи, да они же совсем малышки! Вероятно, если сложить их возраст с возрастом Хантера, а сумму поделить на три, получится число, ключевое для успеха телевизионного шоу. Эйнштейн до такого никогда бы не додумался! «Менса», я иду к тебе!

Даже загнанный на кухню, Хантер остается Хантером — актером, способным с блеском отыграть любую сцену. Когда камеры начинают работать, он повязывает фартук и заводит разговор с шеф-поваром. Глядя на него, невозможно усомниться, что умение правильно приготовить греческий салат — именно то, к чему он стремился всю свою жизнь.

— Просто невероятно! — восклицает он, обращаясь к шеф-повару. — Никогда не думал, что здесь творится такое. Какая скорость! Какой напор! Какое напряжение! В это просто невозможно поверить, сидя в обеденном зале. Но теперь мы видим все, что происходит на самом деле.

Ну, положим, не все. Камеры старательно обходят помощника шеф-повара, который, уронив кусок сырой курицы на пол, поднимает его и небрежно бросает на решетку гриля с таким видом, словно в этом нет ничего особенного. И что-то подсказывает мне: так оно и есть. Не привлекает внимание оператора и повторное использование салатов — когда объедки, остающиеся на тарелках, перекладываются в чистую посуду и подаются новым клиентам. В кухонном штате имеется человек, занимающийся украшением блюд. Почему-то сегодня он непрестанно чихает. К счастью, камеры не фиксируют, как вместе с цветами, вырезанными из овощей и фруктов, он щедро добавляет в блюда микробы, не указанные в меню.