Коллектив авторов - Полдень, XXI век (ноябрь 2012)

• Название: Полдень, XXI век (ноябрь 2012)
• Автор: Коллектив авторов
• Издательство: Литагент «Вокруг Света»30ee525f-7c83-102c-8f2e-edc40df1930e
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-98652-411-5

В номер включены фантастические произведения: «Высоких зрелищ зритель» Виталия Мацарского, «Все сначала» Дмитрия Юдина, «Кремлевский экзорцист» Глеба Корина, «Смерть на шестерых» Майка Гелприна, «Прах тебя побери!» Владимира Венгловского, «Крыса» Владимира Голубева, «На игре» Аарона Кеннета МакДауэлла, «То, что имеет начало…» Андрея Закревского.

---

(Был ли Логик фантастом?)

На фантконвенте Еврокон-78 в Брюсселе приз за лучший НФ-роман был присуждён Александру Зиновьеву, бывшему советскому учёному, жившему тогда в Мюнхене, – за книгу «Зияющие высоты», опубликованную в 1976 году в Лозанне (Швейцария) и принёсшую автору мировую известность. Непростую книгу, многослойную и разноплановую, но ни в коей мере не «научно-фантастическую»! Такие дела. При выдумывании её «автору никто не помогал. Никто не читал. Никто не высказывал ценных критических замечаний. И автор всем благодарен за это» был от души.

Сатирико-социологический анализ фундаментальных законов общественного бытия с НФ сближает разве что пояснение к нему: «Книга составлена из обрывков рукописи, найденных случайно». Сравните с подзаголовком («Рукопись, обнаруженная при странных обстоятельствах») повести братьев Стругацких «За миллиард лет до конца света», опубликованной в том же 1976-м.

Конечно, книга Зиновьева о перипетиях жизни разнообразных Ибановых в Ибанске, где все мероприятия исторические, предоставляет богатые возможности для её трактовки. Во-первых, как сатиры на советское общество, и эта трактовка до 1991 года была наиболее востребованной, благо сатиры там хоть отбавляй! Даже «злопыхательства», как предпочитали говорить в восьмидесятые. Примеров этого в книге масса.

«Социзм есть вымышленный строй общества, который сложился бы, если бы в обществе индивиды совершали поступки исключительно по социальным законам, но который невозможен в силу ложности исходных допущений. Социзм имеет свою ошибочную теорию и неправильную практику, но что здесь есть теория и что есть практика, установить невозможно как теоретически, так и практически..» К полному «изму» – путь по спирали, высшие витки которой опускаются ниже низших, за счёт чего и достигается поступательное движение вперёд.

В семисотстраничной книге множество сатирических картинок и портретов. К примеру: некто был знаком «с достижениями болтовни по поводу открытий современной физики», другие «вели дискуссию по всем канонам научной дискуссии: каждый кричал своё и не слушал другого». Там много всего… Наша реальность не может быть описана ни в какой теории, легче построить атомный реактор, чем хорошее хранилище для картошки. А народ в этой реальности должен вести себя так, как будто начальство на самом деле не смешное, а умное, доброе, справедливое…

Вот суждения о власти, науке, искусстве. Сама власть есть главное дело. Воспроизводство власти есть часть этого дела. Ибанское общество – весьма сложная дифференцированная и иерархически структуризованная система привилегий… И не важно, что некто не может «отличить Гегеля от Бебеля, Бебеля от Бабеля, Бабеля от кабеля, кабеля от кобеля, кобеля от Гоголя…»

Ибанскую науку Зиновьев рисует только в гротескном ключе: «В науку пробрались несколько настоящих ученых»! «Ураган научных открытий нашего времени в значительной мере есть социальный ветер, а не ветер познания… Лет через сто узнаем, кто был настоящий учёный…» Ещё примечательное: «Матореализм как высшая стадия материализма до возникновения диамата. Мат – универсальный сверхязык, на котором можно обращаться даже к внеземным цивилизациям»… А в ибанском искусстве закон один: чем выше зад, который удаётся вылизать художнику, тем крупнее художник!

Второй, и более важный слой книги – социологическое исследование «механизмов» общества, социомеханика Зиновьева: «социальные законы одни и те же всегда и везде, где образуются достаточно большие скопления социальных индивидуумов, позволяющие говорить об обществе».

Подобными исследованиями учёный занимался ещё с пятидесятых годов, разрабатывая логическую онтологию, но в СССР они поддержки не нашли. Потому и состоят «Зияющие высоты» на треть из социологических «кусков», рассматривающих основные аспекты социальной организации: коммунальный, деловой, ментали-тетный. Впоследствии, выбрав эти куски и скомпоновав их иначе, Зиновьев получил книгу «Коммунизм как реальность», за которую был даже отмечен премией Токвиля по социологии. Хотя подавляющая часть профессиональной социологической среды его сразу чуть ли не возненавидела.

В итоге Зиновьев разработал социологическую теорию для любых социальных объектов, с конкретизацией – для коммунистической, западнистской, постсоветской систем. Эту теорию (которая сама по себе метод) он сначала называл «социомеханикой», затем «логической социологией» – чтобы отделиться от того, что сочиняют социологи обычные. Сам Логик считал их разными науками, как химию и алхимию…

О «социомеханике» взамен мейерхольдовского принципа «биомеханики» упоминал ещё А. В. Луначарский за полвека до Зиновьева. Но по его рассуждениям, рассматривающим человека как клетку в большом социальном механизме, изучая и изображая человека в его социальной среде, можно было создать (всего лишь) полнокровный жизненный образ в театре.

Зиновьев задачу ставил гораздо сложнее. Чувствуя «моральный долг не перед людьми, а перед самим собой», он пытался создать «точную науку про общество».

«Принято думать, что человеческое общество есть одно из самых сложных явлений, и по этой причине его изучение сопряжено с необычайными трудностями. На самом деле… общество есть наиболее лёгкое для изучения явление, а законы общества примитивны и общедоступны» (!). Далее в своём «плотном» (особенно вначале) тексте философ и Логик это и пытается показать. Ниже следует компендиум основных положений.

О законах

Научный закон есть утверждение, обладающее такими признаками:

1) оно истинно лишь при определённых условиях, 2) при этих условиях оно истинно всегда и везде, 3) условия, при которых истинно такое утверждение, никогда не реализуются в действительности полностью.

Социальные законы суть правила поведения: меньше дать и больше взять, меньше ответственности и больше почёта и т. д. Люди стремятся официально выглядеть тем лучше, чем они хуже становятся на самом деле. Они сначала усиленно скрывают правду, а потом не могут узнать её даже при желании. Врут потому, что обман есть наиболее выгодная форма социального поведения. Есть и объективные законы дезинформации – вроде законов тяготения…

Социальная оценка проблемы как важной или неважной не совпадает с её гносеологической оценкой как трудной или нетрудной. Но в силу социальных отношений важную проблему оценивают и как гносеологически трудную. Ошибка неизбежна – как социальное явление.

Основной закон отношения социального и официального – стремление к их соответствию и даже совпадению. Но в массовом исполнении даже величайшая мудрость совпадает с величайшей глупостью.

Один из глубочайших социальных законов: индивид должен быть ограничен во всех отношениях…

Об обществе

Основная трудность понимания общественных явлений в том, чтобы найти способ организации видения очевидного, способ понимания повседневности.

Общество можно представить как огромное число клеточек, связанных друг с другом и осуществляющих действия независимо от того, есть в них человек или нет. Социальным индивидом может быть не только отдельный человек, но и группа людей, объединение групп, даже целая страна. Социальное действие есть действие индивида. Люди осуществляют их в силу социальных законов. Социальная группа есть скопление из двух и более социальных индивидов (не всякое). Социальные отношения суть отношения индивида к своей группе, группы к своему индивиду, индивида к обществу, общества к индивиду…

Для построения любого общества достаточно иметь некоторое множество индивидов и предоставить их самим себе… Социальные системы относятся к числу эмпирических. Отсюда два типа исследовательских задач:

1) исследование самой системы, 2) решение проблем с учётом того, что приходится иметь дело с системой. Для теории социальных систем безразлично, сложилась та или иная система естественно или была изобретена искусственно. Социальная оппозиция должна перестать рядиться в чуждые ей оболочки науки и искусства, должна выступать в своей собственной роли.

Из любых исходных предпосылок можно вывести любое общественное устройство. Из допущения свободы и равенства – отеческий террор и привилегии. Из допущения насилия – разгул свирепой демократии. Содержание предпосылок не играет роли.

Социальный тип общества в значительной мере характеризуется типом руководителя. Вопрос о руководителях – один из центральных для социологии. Если руководство хочет добра, оно должно стремиться к стабильности, а не к преобразованиям. Власть имеет огромную разрушительную и ничтожную созидательную силу. Она не способна систематически выполнять свои обещания. Позитивным обещаниям власти никто не верит, не верит и она сама…

С точки зрения науки «ибанское» общество – громоздкая по размерам и числу элементов, но примитивная по организации социальная система, стремящаяся к полной однородности и стабилизирующаяся на минимальном уровне положительных и максимальном уровне отрицательных параметров. (И наоборот! Как ни странно…) Общество, провозглашающее лозунг, согласно которому интересы народа в целом превыше интересов отдельного человека, есть общество неправовое. Формула организации таких социальных систем: величины полного порядка и беспорядка совпадают. Математически, если причины и последствия соизмеримы, то следствие не превосходит причины.