Рут Ренделл - Солнце для мертвых глаз

• Название: Солнце для мертвых глаз
• Автор: Рут Ренделл
• Жанр: Триллер
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-59975-2

Тедди – родился в нищете и всю сознательную жизнь пытался добиться успеха. Теперь он талантливый краснодеревщик, мечтающий очистить мир от уродства и безвкусицы. Гарриет – когда-то яркая женщина, теперь развлекающаяся тем, что вызывает к себе на дом молодых ремонтников и склоняет их к сексу. Франсин – студентка колледжа, которая в детстве пережила жуткое зрелище убийства своей матери, а теперь пытается вырваться из-под опостылевшей опеки своей мачехи. Казалось бы, что может связывать этих людей? Тем не менее судьба самым причудливым образом свела их вместе, под одной крышей, – причем один из них должен умереть…

---

– Я хочу быть в безопасности, – ответила она, цитируя. – Не хочу, чтобы они до меня добрались, я не хочу, чтобы они меня нашли.

Джулия помрачнела, кивнула и сказала, что на сегодня хватит и скоро за ней придет папа. Тот пришел, и они с Джулией тихо разговаривали наедине, а Франсин сидела в соседней комнате и смотрела тщательно отобранное детское видео. Спустя некоторое время отец усадил ее в машину и повез домой. За день Франсин назадавали кучу вопросов, и он стал задавать новые. Нравится ли ей Джулия? Чувствует ли она себя с помощью Джулии счастливее? Одиноко ли ей, когда его нет дома?

– У меня есть Флора, – сказала она. – Мне нравится Флора.

Он уехал в командировку в Глазго, Франсин отправилась в школу, а после уроков у ворот ее встретила Флора.

– Тебе не страшно на улице? – спросила няня, когда они шли домой.

– Нет. С какой стати?

– Папа сказал, что у тебя есть страх перед открытыми пространствами, – ответила та.

Дома, в своей комнате, Франсин взяла книжку с полки. Это были сказки Ральда Даля, которые подарила ей Флора; она их еще не читала, а вот сейчас захотелось. Рядом с книгой стояла коробка с видеокассетой.

Франсин не замечала ее целый год, с тех пор, как поставила сюда. Тогда она не умела читать, а сейчас могла прочитать что угодно – ну, из того, что было написано печатными буквами. Крупная надпись на яркой наклейке с той части коробки, что напоминала обложку книжки, те буквы, среди которых раньше она могла разобрать только «по», сейчас сложились для нее в слова: «Путешествие по Индии». На картинке была пещера, а у входа – мужчина в чалме и старушка. Франсин открыла коробку, но видеокассеты там не оказалось.

Вся коробка была забита исписанными листками бумаги. Не напечатанным текстом, а рукописным. Франсин внимательно посмотрела на него, но не смогла прочесть ни слова. Вот взрослые умеют читать рукописные тексты, хотя ей трудно представить, как это им удается. Правда, большой надобности в этом нет. Флора говорит, что сейчас уже не пишут от руки, только списки покупок и записки молочнику. Все остальное печатается на компьютере. Но этот человек писал ручкой на листках из блокнота, который можно купить в газетном киоске, а потом кто-то из тех, кто жил в старом доме, сложил все это в коробку и спрятал. Не Франсин и не отец, почему-то она это знала точно. Значит, мама вынула из коробки кассету с «Путешествием по Индии», положила туда листки и спрятала в выемке под полом в шкафу для париков.

Франсин больше не делала попыток прочитать записи. Она поставила коробку обратно на полку, где та и простояла долгое время.

* * *

В мире существуют люди с очень развитым интеллектом и великолепными мыслительными способностями, но при этом начисто лишенные здравого смысла. Они плохо оценивают людей и ситуации, недальновидны, хотя одновременно и очень умны, но и очень глупы. Именно таким был Ричард Хилл.

Он убил свою жену. Не с помощью оружия, не по злому умыслу, а, как считал, своим бездумным тщеславием. Его похвальба собственными достижениями привела к ее смерти.

Старший детектив-инспектор, ведший дело, рассказал о мотиве убийцы и тем самым лишил Ричарда того душевного покоя, который ему с трудом удалось обрести. Преступление, совершенное против его жены, было связано с наркотиками и, вероятнее всего, стало результатом путаницы в личной информации и чудовищного совпадения. Он, Ричард, значился как доктор Хилл, но докторскую степень получил в философии, а его дом стоял на Орчард-лейн. Другой доктор Р. Хилл, доктор медицины, живший в десяти милях на Орчард-роуд, хранил в доме крупные суммы денег – это были «левые» доходы, хотя полиция об этом не говорила, – которые платили ему определенные частные пациенты. Преступник, как подозревается героинщик, который в момент убийства находился под действием наркотика, перепутал двоих мужчин. Вероятно, почти извиняющимся тоном произнес старший инспектор, нашел адрес Ричарда в телефонной книге.

И с тех пор Ричарда стали мучить угрызения совести из-за этого «д-р» перед его фамилией в телефонном справочнике. Ведь никакой надобности в этом не было. Для его профессии и успешного продвижения на службе вовсе не требовалось, чтобы все без исключения знали, что он доктор философии из Оксфорда. Ричард заказал, чтобы перед фамилией поставили «д-р», только из гордыни. Он хвастался своими достижениями и званием, которое те давали, и этой ненужной похвальбой погубил свою жену.

Однажды вечером, выпивая вместе с Дэвидом Стенарком, Ричард рассказал ему о своих чувствах. В ответ тот не сказал ничего утешительного. Ни слова о том, что Ричард зря винит себя или ему нечего стыдиться и нужно выбросить из головы все такие мысли. Ричард ожидал, что тот все это скажет, и даже надеялся на это. Слова Дэвида: «Тебе придется с этим жить. Что тут скажешь? Время лечит» – расстроили его.

– Значит, ты думаешь, это моя вина? И правильно, что меня мучают угрызения совести?

– Любой мало-мальски ответственный человек в твоей ситуации испытывал бы чувство вины, – сказал Дэвид и улыбнулся, вероятно, чтобы немного смягчить свои слова. – Ведь это из-за тебя тот человек проник в ваш дом. Непосредственно из-за тебя и твоих действий. Ты называешь это тщеславием, но можно сказать мягче: это было свидетельством совершенно оправданной гордости своими достижениями. Как это ни называть, в результате тот мужчина убил твою жену. Мы не можем предвидеть, к чему приведут наши действия. Возможно, если бы мы могли, то не высовывались бы, положили бы ручку на стопку бумаги и даже не вставали бы с кровати по утрам. Однако это невозможно, поэтому остается одно: всегда тщательно обдумывать то, что делаешь.

– Избегать семи смертных грехов? – спросил Ричард.

Ему очень не понравилось, когда Дэвид кивнул и тоном пастыря произнес:

– События, подобные этому, показывают, почему гордыня – один из них.

После того дня в дружбе двоих мужчин появилась холодность, и хотя они продолжали изредка видеться, атмосфера была уже другой. Их отношения исправились, когда оба женились и их жены сблизились. Вместо Дэвида Стенарка Ричард стал жаловаться на свои проблемы Джулии, и ее реакция его более-менее удовлетворяла.

Она была – во всяком случае, по собственным оценкам, – детским психотерапевтом, но Ричард, не проникшись непоколебимой верой в психотерапию любого типа, считал, что это не имеет значения. В его сознании эти два убеждения уравновешивали друг друга: с одной стороны, он считал, что психотерапия – это чушь, а с другой, что Джулия, такая привлекательная, понимающая, спокойная и уверенная, должно быть, хороший психотерапевт. По сути, говорил себе Ричард, она единственная из своего племени, кому он может доверять.

Джулия не имела ничего против того, чтобы работать с ним как с клиентом. Взрослый – это более интересный случай, чем ребенок. Когда взрослый и привлекательный мужчина открывает тебе тайны своего сердца, а ты сидишь рядом с ним в теплой комнате с мягким светом от одной настольной лампы, – это еще более увлекательно, чем наблюдать за тем, как ребенок играет в куклы. И Ричард обнаружил, что может рассказывать Джулии что угодно, практически все. Она слушала, никогда не перебивая. Ставила локоть на подлокотник дивана, опираясь слегка скошенным подбородком на ладонь, склоняла голову набок, приоткрывала рот с красивыми рыбьими губами и слушала. Иногда кивала, причем так, чтобы дать понять: те ужасы, в которых он признается, те слабости и капризы, – все это доступно ее пониманию. Джулия знает, понимает и все прощает.

Ричард рассказал ей о своем тщеславии, которое привело к тому, что в телефонной книге он был обозначен как доктор Хилл, и о том, как потом винил себя в смерти жены.

– Первым делом ты должен понять, – сказала Джулия, – что вина – это часть тяжелого и грязного груза, который мы, люди, должны с собой нести. Часто он не имеет прямого отношения к реальности, но было бы странно, если б его у тебя не было. А если я скажу, что ты психопат, раз не чувствуешь вины? Как ты на это посмотришь?

Ричард рассказал ей, как они с женой отдалились друг от друга в последние месяцы перед ее смертью, как она охладела к нему, а он все больше времени стал проводить вне семьи и занялся карьерой. Теперь он упрекал себя и за это, что не удосужился спросить, поговорить.

– Чего бы тебе хотелось больше всего на свете? – спросила Джулия.

Ему не надо было задумываться над этим вопросом.

– Изменить все. Вернуться назад и сделать все по-другому.

– Но реальность такова, что ты этого не можешь. И никто не может. Если бы у тебя было три желания, три приемлемых, осуществимых желания, что бы ты загадал?

– Защитить Франсин, – ответил он. – Чтобы она жила в безопасности и без эмоциональных травм. Спать по ночам так, как я спал раньше.