Светлана Багдерина - Не будите Гаурдака

• Название: Не будите Гаурдака
• Автор: Светлана Багдерина
• Издательство: Журнал «Самиздат»
• Жанр: Фэнтези

Еженедельный прием населения Лукоморья по личным вопросам подходил к концу, когда в зал аудиенций уверенно спотыкающейся поступью вошел тот, кого царь Василий ждал и хотел увидеть меньше всего. На следующий день царский дворец был поднят по тревоге: ночью, а может, вечером, хотя, не исключено, что и днем, нелогично, таинственно и внезапно пропал младший брат царя, Иванушка. Красна душа-девица царевна Серафима, супруга потерявшегося Ивана, и Масдай, старый ворчливый ковер-самолет, стряхнув назойливых придворных и нафталин, срочно вылетают на поиски. Предстоит ли им спасти Белый Свет, или снова стать посмешищем Пяти Родов — наследников Выживших, изгнавших тысячу лет назад полубога-полудемона Гаурдака из их мира?

---

В мгновение ока влетел рыжий воин во двор, вихрем вознесся по неровным каменным ступенькам на затоптанное крыльцо и, согнувшись едва не вдвое, нырнул в открытую настежь дверь.

Адалет ошеломленным мячиком отлетел на кушетку, топор — к печке, а сам отряг легким манием руки грохнул дверью, припер ее ногой, и лихорадочно зашарил вокруг в поисках засова.

Посох мага высверкнул голубым, и все ставни и рамы захлопнулись одновременно с резким стуком, как створки испуганного моллюска.

С протяжным грохотом поднимаемого крепостного моста в скобы вошел засов.

— Ну… вот мы… и в безопасности… — ухмыляясь во весь рот, как тыква на Хэллоуин, опустился конунг на корточки и в изнеможении привалился к стене. — Пойди-ка… возьми нас теперь… хелово отродье…

В приютивших их стенах воцарилась полная тьма, изредка лишь нарушаемая сторожко пробегающими по набалдашнику посоха юркими синими огоньками.

— Пойдет и возьмет, помяни мое слово, дай только время… — кислый взгляд чародея загасил вспыхнувший было костер радости отряга, как ведро воды. — Если раньше тут с голоду не преставимся…

— Да ты чего, волхв! — снова сделал попытку приободриться юный конунг. — Тут же люди жили, ведь ели же они чего-то! Сейчас поищем… Посвети-ка!

С легкостью, будто и не было бесконечного кросса в противогазах по пересеченной местности, Олаф вскочил на ноги и при неохотно засиявшем тускло-желтом свете посоха сунул нос сначала в буфет, потом в ларь.

Доклад последовал скоро.

— Да тут еды всякой — на неделю хватит! Если экономить — на две! — довольно сообщил он, поворачивая к магу-хранителю удовлетворенно жующую физиономию.

— А потом? — ядовито полюбопытствовал старик.

— Потом?..

Физиономия застыла на полужевке и стала медленно вытягиваться.

— В смысле — потом?.. Как это — потом?..

— Потом — это через две недели, — услужливо сообщил Аладет.

Олаф попробовал проглотить недожеванное, не сумел, и с отвращением выплюнул в печку-плиту, подняв тучу золы.

Брезгливо поморщившись, маг щелкнул пальцами, и дверца плиты захлопнулась с укоризненным чугунным лязгом.

Воин сего демарша, казалось, не заметил.

— А разве… ты ничего не можешь придумать? — облизав сухие губы пересохшим языком, через несколько минут проговорил он.

Адалет возмущенно приосанился, выпятил пухлую грудь и вздернул торчащую из-под маски встрепанную бороду к утонувшему во тьме потолку.

— Естественно, могу! Что за нелепый вопрос! Могу!!!

— Ну, так что же тогда?!..

— А то, вьюноша бледный, — язвительно прищурился волшебник, — что всё, что я могу придумать, делится на две категории. Первая — то, что нужно реализовывать вчетвером как минимум. Я имею в виду систему амулетов. И вторая — то, на что у меня не хватает подручных материалов или инструментов. Еще вопросы есть?

Олаф, не будучи сильным ни в риторике, ни в экзистенционализме (Это только Иван на его месте сперва уточнил бы: «Это вопрос экзистенциальный или риторический?».), честно задумался.

— А, может, она повисит там — повисит, проголодается, и уйдет? — выдал еще один вариант развития событий он.

— Выглядывай, поглядывай, — раздраженно дернул плечом маг.

Рыжий парень снова серьезно обдумал сказанное, и от предложения отказался.

Нахмурившись и напряженно поджав губы, он вернул на место топор, со вздохом опустился на голые доски кушетки, подпер квадратный подбородок ладонью размером с пирожковую тарелку и погрузился в невеселое раздумье.

Взяв с готовностью отозвавшийся на прикосновение хозяина лиловым светом посох за середину обеими руками, Адалет медленно обошел по периметру их убогое убежище.

— Теперь мы узнаем немедленно, если оно попытается проникнуть сквозь щели, — угрюмо промолвил волшебник, утомленно присаживаясь рядом с конунгом.

— И это радует, — кивнул тот.

Старик подозрительно покосился на товарища по заключению, но, не обнаружив насмешки, слегка расслабился, тяжело навалился на прикрытую блеклым домотканым ковриком холодную каменную стену и прикрыл глаза.

Две недели пошли.

— А как мы узнаем, что оно всё еще снаружи? — помолчав минут десять из отпущенных двадцати тысяч ста шестидесяти, сформулировал, в конце концов, по-новому не дававший покоя старый вопрос Олаф.

Чародей сердито фыркнул из-под маски.

— Хорошо, специально для маловерных. Показываю.

Он недовольно поднялся, положил посох на воздух — трюк старый, но не перестающий изумлять и восхищать не избалованного лицезрением магии и магов отряга больше, чем любые иные чудеса волшебства вместе взятые — и сделал руками несколько несложных пассов.

— Посох будет перемещаться по комнате вокруг печки в поисках твари за стеной. Обнаружив, остановится. Набалдашник укажет на нее. Смотри, — ворчливо буркнул он, и с видом профессора, принимающего в пятнадцатый раз один и тот же зачет у двоечника, скрестил на груди пухлые ручки и демонстративно-рассеянно отвернулся.

Деликатное покашливание привлекло его внимание и заставило скосить глаза на молодого воина.

— А…Адалет… По-моему, ты… э-э-э… опять перепутал набалдашник с наконечником.

— Что?! — возмущенно взвился маг. — Опять?! Что значит — опять?!..

— Ну… в прошлый раз… ты…

— То было в прошлый! А это — сейчас! За кого ты меня принимаешь?! За старого, выжившего из ума склеротика?!

Простодушный Олаф хотел было ответить, но поглядел внимательно на чародея и вовремя прикусил язык.

Вместо этого он примирительно пожал плечами и ткнул пальцем в посох с таким видом, будто указывал на первоисточник всех бед на Белом Свете.

Посох уверенно висел в воздухе.

И набалдашник его не менее, а то и более уверенно, показывал на печь.

Забыв обижаться, волшебник открыл рот и вытаращил глаза.

— Эт-то еще что за ерун…

В комнатке вдруг резко повеяло холодом, погребом, и пахнУло гнилью.

Из щелей дверцы потянулись-полились, принюхиваясь и поглаживая воздух, тонкие черные гибкие струйки.

Сантиметровый чугун дрогнул и стал покрываться трещинами.

— БЕЖИМ!!! — взревели оба человека в голос.

Топор отряга и огненный заряд мага ударили в дверь одновременно.

Снося обугленные дымящиеся останки дубовых досок плечами, Олаф выскочил на улицу первым, за ним, отставая всего на шаг — чародей.

— Отойди подальше!!! — взревел Адалет, направил в сторону исковерканных обломков злосчастной двери свое оружие, и огненный мячик кометой вылетел из набалдашника, словно только этого и ждал.

— В сторону!!! — снова проорал старик, сместил прицел, и второй сгусток яростно плюющегося пламени ударил в крытую серой соломой крышу.

— Думаешь, поможет? — презрев все рекомендации — как мага, так и здравого смысла, зловеще поигрывая желваками и топорами и буровя синим, как все ледники его родины, взором занявшийся интерьер, рядом с Адалетом встал Олаф.

— Бежим, идиот!!!.. — рявкнул волшебник, вцепился в рукав отряга, надеясь увлечь его отсюда, но было поздно.

Словно в не изобретенной пока замедленной съемке пылающая крыша домика плавно приподнялась метров на десять, и вихрем разлетелась на огненную пыль и мириады искр.

Вслед за ней в разные стороны брызнули алеющими булыжниками стены.

— Ложись!!!..

Так и не разобравшись, кто первым выкрикнул сей полезный, но несколько запоздалый совет, оба человека бросились лицом на землю, прикрыли руками самое дорогое (Адалет — посох, Олаф — топоры), и замерли в неуютном ожидании прилета раскаленной каменюки по голове.

Жар от горящего дома, вернее, того, что от него еще оставалось, заставил их скрипнуть зубами, сбить дымок с тлеющих волос на макушках и задом-задом начать отползание, быстро переросшее в более традиционное отступление, а потом и отбегание.

— Гори-гори ясно, чтобы не погасло, — размазывая рукавом ровным слоем грязь по лбу и волосам над маской, еще не уверенно, но уже почти весело пропел Адалет.

— Кто к нам из печки придет, от печки и погибнет, — сурово приговорил юный конунг и бережно принялся рассовывать топоры по чехлам. — Ишь, как палит-то… Даже туман разогнало.

— Скоро туман разгонится сам, — оглядывая разрушения и повреждения, причиненные его новому балахону валянием в грязи под дождем из горящего мусора и добродушно похмыкивая, проговорил маг-хранитель. — Это существо — прелюбопытное, согласись, с точки зрения монстрологии и связанных с ней наук — вырабатывало его. Не будет твари тумана — хорошая погода установится над… э-э-э-э… э-этой страной, не успеешь и глазом моргнуть.

— Это она, дура, удачно в печку залезла, — растягивая отвыкшие губы в кривоватой ухмылке, проговорил отряг.

— Вот тебе, заодно, и ответ на вопрос, что она будет делать, когда проголодается, — хитро прищурился маг.