Ростислав Кинжалов - Шесть дней Древнего мира

• Название: Шесть дней Древнего мира
• Автор: Ростислав Кинжалов
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1989

Книга доктора исторических наук Р. В. Кинжалова рассказывает, как протекала жизнь человечества в нескольких городах — центрах крупных цивилизаций — в определенный исторический период. Три из них находятся в Старом, а три — в Новом Свете. Читатель сможет присутствовать и при постройке одного из семи чудес света — пирамиды египетского фараона Хеопса, и при священной игре с быками древних критян, и при разгрузке торгового корабля в александрийской гавани. С семидесятиметровой высоты храмовой пирамиды он будет наблюдать культурную жизнь индейцев Тикаля, затерянного в гватемальских джунглях, станет свидетелем таинственных обрядов исчезнувшего народа мочика и участником беседы-состязания ацтекских поэтов.

---

От молодой женщины, хлопочущей у жаровни с раскаленными угольями, мы получаем миску горячей кукурузной каши, приправленной острым перечным соусом, и пару тамалли — небольших пирожков из кукурузного теста, начиненных фасолью, мясом и перцем и сваренных на пару. Несколько глотков холодной воды, которую тут же предлагает нам мальчик из большого кувшина, и завтрак окончен.

Надо все же спешить дальше — впереди еще главные чудеса Теночтитлана. Поэтому торопливо пройдем оставшиеся ряды. Чего только здесь не увидишь! Мед и сироп, приготовляемый из кукурузных стеблей или из сока агавы, соль, бумага разных сортов, изготовленная из листьев фикуса или волокон агавы, краски для письма (рукописи ацтеков с их рисуночным письмом ярко раскрашены), кошениль и индиго, тыквенные бутылки и чаши, разнообразная мебель, циновки, музыкальные инструменты, кремневые и обсидиановые ножи, доски и балки для построек, камень и известка, хворост для очагов и древесный уголь для жаровен, смоляные факелы, цилиндрические глиняные и бамбуковые трубки, уже набитые табаком, благовония из редких смол для возжигания перед статуями божеств, самые разнообразные лекарства…

Но вот ряд, перед которым невольно останавливаешься. Здесь продают рабов. Одни из них не связаны и. стоят свободно, другие — с тяжелыми деревянными ошейниками, прикрепленными к длинным гибким шестам. Здесь и мужчины, и женщины, и дети. Их не меньше трехсот человек. Без ошейников — это люди, добровольно продающие себя в рабство из-за тяжелых материальных условий, чтобы выручить семью, получить себе кров над головой, одежду и пищу. В узах же пленники или рабы, продаваемые вторично за строптивость…

Общество ацтеков — раннеклассовое, в нем существуют и знать, и простолюдины-общинники, и рабы («тлакотли» — буквально «купленный»). Впрочем, рабство в древнемексиканских городах-государствах имело своеобразный характер и заметно отличалось от положения рабов в античной Греции и Риме. Ацтекский раб питается и одевается так же, как и свободный общинник-масеуалли. Он имеет право владеть имуществом (личные вещи, дома, земли) и даже собственными рабами. Не существовало препятствий для браков между рабами и свободными. Все дети рождались свободными, даже если оба родителя были рабами. Из рабства можно было выкупиться. Если раб мог добежать до дворца правителя и проникнуть за двери, то он становился свободным. При этом во время бегства его могли задержать только хозяин или его сыновья; всякий другой человек, сделавший такой проступок, сам становился рабом. Таким образом, рабство у ацтеков имело еще переходный характер.

Миновав рынок, мы попадаем на территорию городской общины — «кальпулли» по-ацтекски. В Теночтитлане их более двадцати. Испанцы впоследствии называли их не вполне правильно — барриос, или кварталами. Помимо жилых домов здесь обязательно имеется несколько общественных зданий, расположенных вокруг центральной площади: храм кальпулли, посвященный местному богу, школа-кальмекак и школа-тельпочкалли, наконец, дом-совет кальпулли. Свой осмотр мы и начнем с него.

Войдя в это главное здание общины, мы застаем его верховное лицо — кальпуллека — занятым беседой со старейшинами, главами больших семей. Они задумчиво рассматривают большой план, испещренный пестрыми значками — пиктограммами, и размышляют вслух. Недавно молодой человек и девушка вступили в брак, и новой семье надо выделить земельный участок. Во время последнего похода, в котором участвовал и новобрачный, он не отличился; очевидно, ему суждено остаться простым общинником. А свободных участков в распоряжении совета почти нет…

Оставим кальпуллека и его советников решать этот трудный вопрос и заглянем в соседнее здание. Это школа-кальмекак, где обучаются дети местной знати и жрецов. Сейчас здесь идут занятия. Старый, аскетического вида жрец торжественно скандирует строфы эпического сказания об основании Теночтитлана. Перед глазами внимательно слушающих мальчиков встают как живые картины странствования их предков. Вот они бредут по болотистым берегам озер долины, высматривая обещанный их племенным богом Уицилопочтли чудесный знак: город должен быть основан там, где увидят орла, сидящего на большом кактусе-теночтли и терзающего ядовитую змею. И вот — о чудо! — перед старейшинами племени действительно среди осоки, рогозы и тростника появляется кактус с орлом на вершине, в его клюве извивающаяся змея. Пророчество божества свершилось — можно приступать к закладке города.

Далее жрец повествует о трудностях, сопровождавших обоснование ацтеков на избранном месте. Всякий город начинается с воздвижения храма, а островок болотист, ни строительного камня, ни крупных деревьев на нем нет. Что же делать? «И мешика собрались и сказали: купим камень и дерево за все то, что находится в воде, — рыб, аксолотлей, лягушек, раков, водяных мух и озерных червей, уток и лебедей. За все это мы купим камень и дерево!» В память этого и учрежден праздник «Канаутлатоа», когда жрецы входят в воды озера и кричат, изображая голоса уток, ибисов и хохлатых цапель.

Дети внимательно слушают, и лица их светятся гордостью за свой мужественный и трудолюбивый народ. Они вспоминают современный храм Уицилопочтли, видный издалека со всех берегов озера, блеск и могущество теперешнего Теночтитлана. Вот чего достигли мешика за такой недолгий период своей истории!

А со двора здания напротив, где тоже находится школа, но школа молодых воинов — тельпочкалли, доносятся громкие задорные крики. Там под руководством старого воина, покрытого ужасными шрамами, шести-семилетние ученики, разделившись на два отряда, нападают друг на друга. Каждый вооружен палкой, и сражение идет всерьез. Ведь только показав себя храбрецом на настоящем поле битвы, юный обитатель города получит первое звание — ийак, что значит — молодой воин. И если он так же успешно будет сражаться еще в двух-трех кампаниях, то только тогда юноша становится настоящим воином и ему открыт путь к славе и почестям. В противном случае он обязан отказаться от оружия и стать масеуалли.

Ацтеки считают, что мальчик рождается для войны, он предназначен быть воином. Чтобы обеспечить ему удачную судьбу, пуповину младенца зарывают вместе с миниатюрным щитом и маленькими стрелами на поле битвы. При рождении повивальная бабка объявляет ему, что он появился на земле, чтобы сражаться.

Покинем эту общину и перейдем на территорию другой. Здесь на главной площади мы застаем поучительное зрелище. Один масеуалли пристрастился к вину и стал пьяницей. Пьянство в ацтекском обществе — тяжелое преступление, за которое полагается суровое наказание. Пить опьяняющий напиток октли, изготовляемый из перебродившего сока агавы (в современной Мексике он называется «пульке»), разрешено только старикам, и то в очень небольшом количестве. Так как божество октли имело культовое имя Два-кролик, то опьянение у ацтеков измерялось в условных единицах «кролик». «Два кролика» — это совсем легкое опьянение, предел же — «400 кроликов». Наказываемый достиг уровня «300 кроликов», и его не пощадят. Разумеется, во время ритуальных празднеств дело с употреблением алкоголя обстоит несколько иначе, но в общем жизнь любого ацтека — от верховного правителя до раба-тлакотли — строго регламентирована, бесчисленные религиозные и морально-этические правила определяют его поведение не только каждый день, но и в любой час суток.

Мы приближаемся к самому сердцу Теночтитлана — центральной площади; с одной стороны ее ограничивает храмовый комплекс, с других — дворцы правителей.

Храмовый комплекс — это в сущности целый город в городе. Он огражден со всех сторон высокой зубчатой стеной с рельефными изображениями змей. Колоссальные, с раскрытыми пастями головы их, выполненные в круглой скульптуре, покоятся на низком массивном парапете, идущем вдоль стены. Мы проходим на территорию храмового участка через северные ворота, но такие же ворота имеются и на южной, восточной и западной сторонах.

Миновав вход, мы оказываемся в святая святых ацтекского государства: храмы, жертвенники и еще какие-то сооружения непонятного назначения теснятся друг около друга. Начнем осмотр, здесь торопиться нельзя: слишком много вокруг интересного, важного и значительного.

Основная черта ацтекской архитектуры — прямоугольность построек, которые покоятся на основаниях в виде ступенчатой пирамиды. Они могут быть разными по размеру, но принцип построения одинаков. Тем более необычно здание, к которому мы сейчас приближаемся: оно имеет форму высокого цилиндра, поставленного на круглое же ступенчатое основание. Еще более удивителен вход, он сделан в виде раскрытой пасти гигантской пернатой змеи: два клыка нависают над входом, а нижняя челюсть образует высокий порог. Туловище змеи, покрытое длинными перьями кецаля, изображено рельефом на передней части здания. Все детали декоровки ярко раскрашены: перья зеленые, клыки белые, внутренность пасти ало-красная, глаза цвета бирюзы. В рельеф вделаны крупные самоцветы, и они играют в лучах полуденного солнца. Это храм великого бога Кепалькоатля-Ээкатля — благодетельного божества ветра и воздуха, творца и покровителя культуры и искусства. И само имя его в переводе означает «Змея, покрытая перьями кецаля», то есть «Драгоценная змея».