Елизавета Дворецкая - Дверь в скале

• Название: Дверь в скале
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Жанр: Фэнтези

Полуорк Бага, кузнечный подмастерье из Клоха, был отправлен к Джеку-угольщику договориться о новой поставке. От перевала Трех Ручьев до Джековой хижины оставалось всего ничего, и вот тут-то и повстречался Баге Коричневый Человек. С этого момента и начинаются приключения полукровки.

Вместо избушки угольщика — ручей, дуб и скала, а в скале — дверь…

Интересно, что за ней?..

И Бага сам не понял, как и зачем он туда вошел…

---

— В городе говорят, что он побывал в мире двергов. В ином мире.

— Похоже, что так. — Старый орк важно кивнул и выпустил клуб дыма.

— Я хотела бы расспросить его об этом, — сказала полуэльфа и снова посмотрела на Багу.

— Все мы хотим расспросить его об этом. Но… мы дозволим тебе остаться с нами и послушать, если ты попросишь.

— Я… хотела бы… побыть здесь и послушать, если вы позволите, — послушно повторила полуэльфа, и видно было, что ей тяжело обращаться с просьбами к каким-то там вонючим оркам.

Но Шамдуд вполне оценил ее решимость быть любезной и благосклонно кивнул. Тут же несколько молодых освободили целую скамью и указали гостье, что она, дескать, может сесть. Целая скамья ей одной была ни к чему, но по орочьим обычаям мужчины и женщины всегда сидят на разных, а значит, коли возникла необходимость в женской скамье, приходится освобождать ее всю. Полуэльфа села, подобрав полы плаща и завернувшись, точно хотела отгородиться от враждебного мира.

— И вот, стало быть, он мне предлагает, — продолжал Бага, когда морды, трубки и кружки снова обратились к нему. — У них там, значит, и железа этого, и меди, и олова, и серебра, и золота полно, а могут они и руду продавать, и выплавленный металл, хоть топоры готовые, что надо, короче, то и продадут. И если я, скажем, им на все это дело покупателя найду, то из тех денег, что от него получат, они мне каждую десятую монету заплатят.

Бага теперь не смог бы вспомнить те изысканные и мудреные слова, которыми изъяснялся достопочтенный мастер Клаверин, но суть он понял и вполне мог объяснить.

— А нас-то эти умники без работы не оставят? — забеспокоился Магдуд, кузнец-оружейник. — Если топоры из другого мира таскать, то мы-то с голоду не подохнем?

— Так ведь вся торговля через наши руки пойдет! — вразумлял его Гаахт, который тоже был орком не из тупых и быстро понял, какие выгоды обещает открытие. — Во-первых, на торговле наживемся. А во-вторых, те дела, которые сами делаем, покупать не будем. Вот, золотые кольца ты не куешь и я не кую. Кольца можно возить. А топоры сами куем — топоров не надо. Все это в наших руках. Подумаем, что и как, чтобы беды не вышло.

Разгорелся спор. Полуэльфа в это время проявляла признаки беспокойства: торговые дела ее совсем не интересовали. Наконец, видя, что на Багу не обращают внимания, она подошла к нему и заявила:

— Надо поговорить!

— Мастер Гаахт! — Отведя взгляд от ее лица, Бага был вынужден сначала обратиться к хозяину. — Ты разрешаешь мне поговорить с этой девушкой?

На лице полуэльфы отразилось изумление и даже негодование: что за дикие обычаи, при которых здоровенный лоб не может без спросу ни слова сказать?

— Поговори, — невозмутимо позволил Гаахт. Ему тоже было любопытно, с чем она пришла, но не мог же он унизиться до того, чтобы самому расспрашивать какую-то женщину, да еще чужих кровей.

— Ну? — Бага обернулся к девушке.

Ничего лучше он не придумал. Ее присутствие его смущало, поскольку на орочьих девушек она была совсем не похожа, а других он видел только издалека. По одежде это была простая служанка, но в глазах Баги полуэльфа казалась загадочной и изысканной, как сама леди Ирмилинда, дочь герцога Клохского. От этого он был неуклюж более обычного и сам на себя за это сердился.

— Лучше выйдем. Здесь очень шумно, — прокричала полуэльфа. Орки уже общались в привычной манере, то есть во все горло и все одновременно, и Бага с девушкой едва слышали друг друга, хотя стояли почти вплотную.

— Можно пойти наверх! — Бага кивнул на лестницу. — Там есть комнаты…

— Как ты смеешь! — возмутилась полуэльфа. — Ты что подумал? Ты за кого меня принимаешь? Я хочу с тобой поговорить о двергах!

— Это ты чего подумала! — Бага ухмыльнулся. Его посчитали бессовестным хамом, но почему-то от этого ему стало легче. — Поговорить надо — так там тихо.

— Пойдем наружу. Я не из тех, если ты еще не понял, которые ходят в верхние комнаты в трактирах со всякими…

— Полуорками! — окончил Бага. — Косматыми, грязными и вонючими. Так тебя никто силой не тащил, сама пришла.

— О Покровитель! — Полуэльфа сжала кулаки и подняла скорбящий взор к потолку. — Пойдем на улицу.

— Там дождь. — Бага посмотрел на ее влажный плащ.

— Растаять боишься?

— Ну, ладно, идем. — Бага вздохнул и двинулся вслед за полуэльфой, которая с явным облегчением пробиралась к двери.

На улице было тихо и прохладно, дождь, к счастью, перестал, и только с крыш иногда срывались крупные капли. Тусклый масляный светильник блеклым пятном отражался в половинке медного таза, которая служила «Ущербной Луне» вывеской. Да, это вам не жуки в стеклянных шарах. Интересно, а жуков можно прикупить? Вся клохская знать будет платить по золотому солиду за штуку.

— А там, у двергов под землей, освещают жуками, — сказал Бага. — Особые такие жуки. Они их днем пасут на солнце, а потом жуки сутки светятся. А потом их заменяют новыми, а старых выносят опять пастись.

Полуэльфа стояла у стены, плотно завернувшись в свой плащ, и по ее лицу было видно, что до диковинных жуков ей нет никакого дела. Что несколько удивительно для того, кто на ночь глядя явился в орочий квартал нарочно для того, чтобы послушать о чудесах подземного мира. Впрочем, Бага, не будь дурак, и сам уже догадался, что ее интересуют не розничные и оптовые (для малограмотных — мешочные и тележные) поставки угля и металлов.

— Кого ты там видел? — наконец спросила она.

— Двергов. Несколько штук. Привратников, главного начальника по углю, из прислуги кое-кого.

— А из нашего мира — никого?

— Я не видел.

— А они не говорили, у них бывал еще кто-нибудь из нашего мира?

— Говорили. Бывает иногда. Как я пришел, они и не удивились совсем. Но говорили, что это сложно. Раз в тысячу лет переход открывается сам собой. А иначе нужен маг, или чтобы Коричневый Человек помог. Вот, двадцать лет назад к ним ихняя королева сама пришла.

— Что? — вдруг вскрикнула полуэльфа и так вздрогнула, как будто он ее ударил.

— Ты что! — Бага даже отшатнулся от неожиданности.

— Что ты сказал?

— Сказал, что ихняя королева двадцать лет назад к ним пришла.

— Из нашего мира?

— Ну, вроде да.

— Ты ее видел?

— Да нет же, говорю, видел только главного по углю и прислугу.

— А они не говорили, как зовут их королеву?

— Может… Не помню, — сознался Бага.

Полуэльфа помолчала, потом спросила:

— Ты можешь отвести меня туда?

— Это еще зачем? — Бага удивился.

— Какая тебе разница?

— Да я сам не знаю, пойду ли туда еще. Наши, вон, сомневаются, будет ли нам польза от такой дружбы или одно разоренье. Да и вообще… шутки с другими мирами плохо кончаются, это в любой сказке сказано. Чего я туда потащусь, мне и здесь неплохо.

— А мне надо!

— Ну и иди! — Бага начал злиться.

— Я не пройду без тебя!

— Ну, так хоть скажи зачем. У меня шкура одна, эту снимут — другой никто не сошьет. Если уж лезть Нидхеггу в пасть, так хоть знать за что.

Полуэльфа помолчала, и видно было, что ей совсем не хочется доверить тайны, которые ей, конечно, представляются очень важными, какому-то полуорку.

— Я… совсем одна, — наконец сказала она. — У меня никого нет.

Бага хмыкнул: удивила. Полукровки почти всегда одиноки. Может быть, один полукровка из десяти рождался в законном браке. Межрасовые браки признавались и в Мерсии, и в Элмете, и в Дейре, и в Далриаде, и только старый упрямый регедский король отказывался признать их законность. Но законность эта касалась только имущественных и судебных прав: наследования, поручительства и прочего в этом роде. А боги, создавая расы, явно не желали их смешения. Непосредственно в межрасовом браке дети рождались: полуэльфы, полуорки и даже полутролли (хотя какой там у троллей брак, дикий же народ). Но вот быть на четверть эльфом или орком было невозможно, потому что сами полукровки бесплодны. Всегда. Поэтому достойные представители своих рас, желающие видеть свой род продолженным, никогда не свяжутся с чужой кровью, ну, кроме тех, кто уже имеет детей и в новых не нуждается. И девять из десяти полукровок рождались в результате случайной встречи легкомысленных существ, каждое из которых явно не служило украшением своего народа. Жизненные пути их очень скоро расходились, и ни один из них, как правило, не желал обременять себя детенышем, которому все равно не будет в мире достойного места. И полукровки, выращенные какой-то доброй, но не родной душой, встречаются гораздо чаще, чем полукровки с хотя бы одним родителем в наличии.

Бага, например, о своих родителях не имел практически никакого представления. Матери своей он никогда не видел и знал только, что она была в каком-то из трактиров на рыночной площади служанкой, видимо, из тех, которые не только пиво подают. Кто был отцом младенца, не знала, скорее всего, даже она сама — то ли подмастерье из ремесленного квартала, то ли молодец из герцогской стражи. Но однажды она вручила младенца тогдашнему старшине квартала, папаше Йогуху, и заявила, что не может держать у себя полуорка, потому что должна, дескать, думать о своей репутации. Вообще-то у женщины в таком положении обычно не остается столько репутации, чтобы о ней приходилось много думать. Но орк детеныша не обидит, даже чужого, а по этому младенцу — по темной коже с черным мягким подшерстком, угловатым очертаниям тельца и мордочки, по зубам, которых у новорожденного оказалось аж четыре штуки — сразу было видно, что здесь орк руку приложил… ну, не руку, конечно, ну, вы поняли. Поэтому Йогух забрал младенца и отдал на воспитание кузнецу Гаахту, который только что выслужил звание мастера, обзавелся собственной кузницей и женился, но детенышей еще не имел. Куда и когда та служанка потом исчезла из трактира, орки не заметили, да и не интересовались. И Бага вырос в сознании, что ему здорово повезло — у него как-никак была семья, в которой к нему неплохо относились. А на большее, раз уж ты родился полукровкой, и рассчитывать нечего.