Игорь Денисенко - Дом

• Название: Дом
• Автор: Игорь Денисенко
• Жанр: Научная Фантастика

Фантастический детектив с множеством героев, не главных, но так или иначе влияющих на события.

Жизнь какая есть. Героев много и все разные по возрасту и характеру.Но в то же время они похожи на ваших соседей и знакомых, на коллег по работе и просто прохожих. И только в критической ситуации они открывают свое истинное лицо. На грани реальностей...

---

Далее в сообщении было краткое указание Хантеру тащить свою задницу к разрыву реальностей и затыкать ей пробоину. И всеми подручными средствами. …

Про подручные средства Хантер не понял. И решил перезвонить столичному резиденту с целью потребовать поддержки и усиления. Номер не отвечал. Эфрат тоже не отзывался, и это который день? Может, помехи виноваты? Тогда он позвонил в Прагу. Карел ответил тут же. Хантер поинтересовался у него, что тому известно? Известно Карелу оказалось много….Во-первых, Российского резидента больше не существует, как и всего столичного филиала. Коллегу Хантера Эфрата случайно сбила машина, переехав его пять раз. А резидент потерял голову как-то невзначай. Его голова осталась по эту сторону лифта на пятом этаже, а тело уехало на девятый этаж. Полностью уничтожены филиалы адамитов в Арабских Эмиратах и на Ближнем востоке. Какие-то агенты еще признаки жизни подают, но совершенно деморализованы. Про противника, кто он, и что он, и откуда ОН, неизвестно совершенно ничего. Просто ведет планомерный отстрел всех адамитов в этой реальности. «И даже может, сейчас я говорю с тобой, а он ждет за углом,» — усмехнулся Карел. Но по его голосу было слышно, что тот на грани истерики. Резидента в Праге уже не было в живых.

Ну, вот, подумал Хантер, я тут бритоголового киллера пытаюсь с помощью местной полиции найти, а он уже черт знает где, головы режет. Хотя, судя по массовости проводимой акции бритоголовый киллер был не один, далеко не один.

Эх! Найти бы мне камень. И плевать я хотел, на все ваши накладки, разрывы и слияния, и на всех киллеров разом, и на ЕГО величество императора! Разряженного павлина, давно превратившегося в ширму для министра обороны, железной рукой давившего все соки из народа. Все во имя БОГОподобного Императора! Во славу ЕГО! Ками-но-Рюцу! Вырви сердце и положи его к стопам императора! И ОН одарит тебя всемилостивейшим взглядом! Как, же! — злорадно подумал Хантер, — Взглядом выродка, рожденного от родного брата родной сестрой! И все это ради чистоты императорской крови! Посмотрит мутным взглядом, сыто отрыгнет и пустит слюну, которую тут же подотрут спальник императора барон Куфу или церемониймейстер граф Еширо, тот еще садист и извращенец… А впрочем…Какое мне будет до них дело? Если с помощью «небесного камня» я сам смогу стать императором. Правителем любой реальности или всех реальностей разом! Как сладко быть богом!

А я ведь рядом, разгадка близко. Камень, наверняка, на разрыве реальностей. Надо понять, как его достать. И не получить при этом газовым ключом по голове.

***

Вот день задался! Эта мысль, словно на заезженной пластинке крутилась и крутилась в голове у Семена. Периодически, то всплывая, словно кто громкость включил на всю, то затухая, по прихоти того же неведомого дирижера, руководившего сегодняшним днем.

Грохот на крыше привел к появлению Муськи. Муська оказалась существом измученным, но очень ласковой к своему спасителю. Она буквально не отходила от Семена ни на шаг, все терлась у ног и, подняв голову, все пыталась заглянуть в глаза новому хозяину. Пихтов наличию кошки очень обрадовался, но в, тоже время, сильно озадачился вопросом, чем кормить новую жиличку? Если кроме картошки в доме ничего не было. В конечном счете, Семен пошел готовить картошку для себя и к своему изумлению увидел, что обрезки с сырой картошки Муська уплетает за обе усатые щеки. Вот те, на! Он сколько раз слышал, что некоторые кошки сырую картошку едят. Но увидел это впервые.

Не успел он порадоваться этой кошачьей не привередливости, как дом затрясся, словно в эпилептическом припадке. Стены зашатались, заскрипели. Пол под ногами дрогнул и дернулся, валя хозяина с ног. Загремела посуда в кухонном шкафу. Спелыми фруктами посыпались книги с книжного шкафа. Перекосило дверной косяк. Входные двери раскрылись. Ополоумевшая от страха кошка рванула к дверям. Но на пороге замерла, и вернулась в дом. Когда дом так же резко успокоился, как и затрясся. Перепуганная Муська, дрожа всем телом, жалась к Семену, сидящему на полу.

— Опять двадцать пять, за рыбу деньги? — спросил Семен, обращаясь к Муське, — И, что по-твоему это было?

— Мяу! — ответила Муська.

— Вот и я думаю, что ничего хорошего.

В комнате ощутимо запахло дымом. Семен подошел к распахнутым настежь входным дверям и повел носом. Туман стал пахнуть дымом. Причем странным дымом. Каким-то химическим продуктом, а не обычным запахом горения дров, резины, или там рубероида, или чем там пахнет при пожаре. Причем, когда дом трясло, Семену грешным делом послышались чьи-то крики. Были ли они на самом деле или только послышалось ему? Что-то явно изменилось. Но от всяких изменений Пихтов последнее время не ждал ничего хорошего. Да и что может быть хорошее в сложившейся ситуации? Жив? Жив. Относительно, сыт и здоров? А что еще нужно? Работать может? Может. Никто не мешает? Нет. Для творчества и жизни есть все, что необходимо. Остальное от лукавого. Так не стоит гневить Бога и просить что-то сверх того. Вот кошка у него появилась. Все-таки живое существо и уже не так скучно. Есть с кем, словом перемолвится. Она, правда, не говорит, но это еще не значит, что не понимает. Понимает гораздо больше некоторых двуногих особей. Семен вспомнил своих соседей по подъезду в городе и поморщился. Вот уж, воистину питекантропы! А впрочем, несчастные люди, живущие в грязи и нищете, весь интерес в жизни которых сводился к тому, чтобы напиться. И в этом занятии они преуспевали ежедневно, хотя нигде не работали. Загадка, где брали огненную воду и на что? Господи, как же это страшно провести жизнь в пьяном бреду и сдохнуть не просыхая.

Семен прибрал книги с полу, плотно запихивая их назад. Стараясь, чтобы они стояли в шкафу настолько плотно, насколько возможно. Он не был уверен, насчет двенадцати бального землетрясения, но баллов на девять рассчитывал. Управившись с книгами, Пихтов побрел на кухню разгребать кучу битой посуды. И вскоре убедился, что целых тарелок не осталось. Подвесной кухонный шкаф с тарелками оторвался и грохнулся на стол, а оттуда уже на пол. Многострадальный буфет Клавдии Ивановны, изготовленный еще до исторического материализма, отнесся к тряске стоически и философски. Не смотря на то, что сам не пострадал, а вот рюмки и бокалы в нем попадали как домино и перемешались. Словно, буфет как погремушку взял в руки большой такой ребенок, размером с африканского слона, потряс, насладился звоном и поставил на место.

К этой хрустально-стеклянной каше в буфете добавлялась лужа небывалого размера на полу. Волна цунами, прошедшая по кастрюлям с водой, выплеснула их содержимое почти без остатка. И в этой луже плавал различный мусор, а осколки тарелок мозаикой блестели в воде как россыпь Тихоокеанских островов, где-нибудь у Новой Гвинеи. Господи! Срач то, какой! Семен поморщился, и, вооружившись тряпкой, стал собирать воду, выжимая излишки воды в красный пластмассовый тазик. Кошка решила ему помочь и полакала немного воды. Потом брезгливо стряхнула воду с лапок и убежала в гостиную.

— Вот так всегда, — проворчал Пихтов, — Я пойду к соседке на пять минут, а ты милый не забывай помешивать каждые полчаса кашу.

Муська выглянула из-за дверного косяка, вопросительно посмотрела на человека и скрылась обратно. Но Семен её не видел, поскольку сидел на корточках к дверям спиной, и гнал волну половой тряпкой. Трико на заднице натянулось, открывая широкую полосу белой кожи чуть ниже поясницы. На эту полоску кошка как раз и посмотрела.

Собрав таки всю воду, Пихтов поднялся, слил воду с тазика в унитаз. Потом, задумчиво подтянул трико, и смахнул в тазик все осколки с буфета, к которым присоединил обломки керамических тарелок и кружек. Мусора получился полный таз. И девать его было совершенно некуда. Свинячить не хотелось, но и оставлять этот хлам дома тоже. Тогда Пихтов вышел на крыльцо и высыпал содержимое тазика прямо туда, в белесый густой туман с привкусом химического дыма.

***

Закрыв за мальчишками дверь, Клавдия Ивановна тут только сообразила, что ей надо на рынок. Да и за коммунальные услуги квитанция пришла. Поэтому она оделась следом и вышла. Выстояв очередь в народном банке, оплатила все, и, посмотрев на то, что осталось в кошельке, поняла, что на рынок можно и не ехать. Но все же, поехала. Землицу в цветах менять надо, а то фиалка уже пожухла вся, да и герань вымахала. Пересаживать пора. Горшок нужно размером больше, и камешков, и земли. А нигде дешевле, чем на рынке не купишь. Сорок второй автобус ходил редко. И ехать за горбатый мост было долго. А когда она с тяжелыми пакетами вышла из крытого павильона, то солнечные лучи, ярко ударившие из-за туч, указывали полдень. В полупустом автобусе солнышко пригревало, и Клавдия Ивановна чуть не прозевала свою остановку, размышляя о том, что приготовить на обед. А когда вышла на остановке, то подумала купить кефира и напечь оладушек. Но руки оттягивали неподъемные пакеты с землей. К обеду поднялся ветерок, подсушил лужи на дороге, шумел в кронах деревьев, и периодически нагонял облака. И они, то закрывали солнце, и сразу становилось прохладно, то проплывали, и оно опять грело промокшую под дождем землю.