Василий Сахаров - Уркварт Ройхо

• Название: Уркварт Ройхо
• Автор: Василий Сахаров
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-227-03794-7

Разум и душа нашего современника, обычного рядового солдата Вооруженных сил Российской Федерации Лёхи Киреева, оказываются в теле умирающего юноши-аристократа в реальности, где правят Меч и Магия. Землянин – не герой, не прогрессор, не Избранный и не имеет особых преимуществ перед людьми мира Кама-Нио, кроме одного – он быстрее соображает и прекрасно адаптируется в новой обстановке. Не пытаясь переделать или что-то кардинально изменить в окружившем его мироустройстве, он вживается в непривычное для себя общество, обретает врагов, друзей и покровителей, стремится постичь нечто новое, узнать секреты древних имперцев и стать человеком, который может самостоятельно определять свою судьбу. Дуэли. Драки. Живые мертвецы. Мутанты. Война. Всё это будет. Но для кого-то это приключения, а для обновлённого имперского графа Уркварта Ройхо, в прошлом типичного обывателя, неотъемлемая часть жизни, которую он хотел бы прожить по собственному разумению… Добро пожаловать в империю Оствер, огромное государство на трёх материках, которое находится в упадке и где не всё так просто, как может показаться вначале, а люди и нелюди, при всех их различиях и многообразии, так похожи на нас с вами!

---

Здесь находилось уже больше сотни молодых людей, будущих кадетов. И, присоединившись к ним, я вслушивался в их разговоры и для себя всех присутствующих разделил на несколько групп. Первая – это богатые и влиятельные аристократы, которые искали острых ощущений или же прибыли в «Крестич» по воле своих родителей. Вторая – обедневшие и безземельные дворяне, вроде меня и Альеры, которым терять было нечего, и военный лицей должен был дать нам образование и путёвку в жизнь. Третья – бастарды, и с ними ситуация ясна: училище для них всё, и отступить они не могут, потому что некуда. И последняя группа – свободные остверы, у которых были обнаружены не используемые ими таланты к магии. В основном это были бывшие крестьяне и ремесленники, готовые помучаться, чтобы получить офицерский патент.

Такой вот подобрался контингент готовых к учёбе людей в возрастной категории от шестнадцати до девятнадцати лет. И единственное, что на тот момент я не очень хорошо понимал, – почему набор в военный лицей ведётся каждые полгода, один курс приравнивается к шести месяцам и зачем набирают так много кадетов. Однако со временем ответы на эти вопросы были получены.

Наше ожидание продлилось два часа, до самого полудня. За это время прибыло ещё около сотни будущих учеников. И я вновь подумал о том, что нас слишком много для одного курса. Но развить эту мысль мне не дали, так как открылись ворота, появились солдаты с копьями в руках и несколько офицеров, которые вежливо пригласили нас пройти на территорию военного лицея. Новобранцы, естественно, прошли и оказались на широком пустом каменном плацу, где мы с Вираном огляделись.

Плац был с трёх сторон окружён вечнозелёным кустарником. Со стороны ворот – чистое пространство. Вдоль стен – общежитие для офицеров и казарма для солдат. Слева от плаца – серые угрюмые здания в три этажа, как позже выяснилось, учебные корпуса. Справа – спортивный городок – покрытое травой просторное поле для командных игр и множество самых разных снарядов: турники, брусья, подвесные кольца, скамейки для качания пресса и другие приспособления. Впереди – здание канцелярии, казармы для курсантов и сержантов и далее конюшни и хозяйственные постройки. Вот и весь военный лицей.

На плацу сами по себе мы простояли минут пять. Затем вновь появились офицеры, которые выстроили кадетов в два плотных каре, приблизительно по сотне человек, и снова вежливым тоном попросили всех нас по одному проходить в канцелярию. Мы с Альерой одни из первых направились в местное присутственное здание, где предъявили свои бумаги и сдали на хранение личные охранные амулеты и вещи. После этого нас осмотрели маги-целители, патологий и болезней не обнаружили и передали нас интендантам. И через полчаса мы получили по комплекту новенькой армейской униформы, серые береты, необходимые для личной гигиены вещи – мыло и зубную пасту – и двадцать минут на обустройство в казарме и переодевание.

От Вирана я уже знал, что будет дальше, а потому поторапливался. Быстро занял койку, сложил в тумбочку вещи, оделся в тёмно-коричневое обмундирование, чем-то похожее на матросские робы советско-российского ВМФ, притопнул мягкими яловыми сапогами и покинул спальное помещение. Вовремя. Потому что вместо офицеров кадетами занялись залетевшие в казарму сержанты с дубинками в руках, поприветствовавшие новичков злыми криками лужёных глоток, оскорблениями и ударами. Простым остверам подобное к себе отношение было не в новинку. Бастардам и бедным дворянам тоже, мы всякого повидали. А вот богатым и обеспеченным аристократам пришлось туго, и кое-кто даже имел глупость возмущаться, за что был награждён новыми тумаками и предложением покинуть «Крестич».

Вот с этого момента и началось наше обучение. Первый месяц являлся одним сплошным кошмаром, который был наполнен бегом, строевыми упражнениями, занятиями на спортивной площадке и избиениями, многие из которых приводили к травмам, и если бы не маги-целители, то большинство из нас на всю жизнь остались бы инвалидами. Так что каждый кадет-новобранец все эти дни находился в состоянии постоянного стресса. И хотя я не в курсе, кто составлял программу обучения и подбирал методику, но знаю, что наверняка этот человек был очень хитрым и жестоким ублюдком, который ставил своей целью сломать и растоптать новичков, а затем вылепить из них что-то новое.

На сон отводилось четыре, иногда пять часов. На гигиену и туалет – пятнадцать минут в день. На приём пищи – двадцать пять минут. На личное время, в которое входила стирка обмундирования и чистка сапог, – один час. Все остальные минуты и часы уходили на занятия и физические упражнения. Вне всякого сомнения, это очень жёсткий распорядок дня для вчерашних гражданских подростков. Мы с Альерой ощущали постоянную усталость, ноги были ватными, а тела одеревеневшими, и пару раз у нас случались настоящие обмороки. И когда у нас выпал первый выходной день и нам дали небольшой роздых, я обнаружил, что из двухсот кадетов осталось всего сорок пять измождённых человечков. Другие полторы сотни молодых новобранцев отсеялись и тихо-мирно, совершенно незаметно для нас, отправились за ворота военного лицея в свою прежнюю жизнь. И, лежа на узкой кровати, я сообразил, что за тридцать дней испытательного срока не познакомился ни с одним кадетом, не узнал ничего для себя нового, а курсантов старших курсов видел пару раз и то мельком, когда они возились с лошадьми или направлялись в фехтовальный зал.

Второй месяц обучения начался с очередного построения, на котором вновь появились офицеры-инструкторы – тройка подтянутых, похожих один на другого, словно родные братья, мужчин в тёмно-зелёной полевой пехотной униформе. Судя по красному ромбику на мягких погончиках, все они находились в одном звании – капитаны.

Не спеша офицеры прошлись вдоль сорока пяти кадетов, смерили нас презрительными взглядами, и один произнёс:

– Что-то их много.

– Да, – согласился с ним второй, – многовато.

– Определённо, надо сократить курс, в нём ещё есть отребье, – весомо добавил третий.

На этом невозмутимые, словно небожители на Смертном суде, офицеры покинули нас, и снова на тридцать дней первым курсом занялись сержанты. Правда, на этот раз они делали упор не на физические упражнения, хотя их никто не отменял, а на психологическое давление. Причём эти звери в человеческом обличье знали подноготную каждого кадета и били по самому больному. Ты беден? Попрёк нищетой. Бастард? Они крутили этот факт перед носом кадета и задевали его мать. Крестьянин? Следовал рассказ про тупость деревенских жителей, их необразованность и пьяные зачатия, в результате которого и родился данный ученик военного лицея, попавший в него лишь по недоразумению. В общем, доставалось всем, а в моем случае для сержантов было полное раздолье. И они многое поведали мне о моей трусости и бегстве из замка, глупости Квентина Ройхо, решившего, что он может быть на равных с герцогом, и никчёмности его дружины, прозевавшей нападение. Всё это происходило перед строем, и, скажу честно, я за малым не сломался. И только взгляд верного товарища Альеры, который морально поддерживал меня, а я его, не дал мне плюнуть на всё и не покинуть военный лицей с позором, как это сделали ещё пятнадцать человек нашего курса.

Но всё проходит, и второй месяц прошёл. Снова нам дали один выходной, а затем тридцать человек, всех, кто остался, под присмотром всё тех же офицеров, которых мы видели ранее, разбили на десятки и к каждому подразделению прикрепили постоянного сержанта. Мы с Альерой попали во второй десяток, и нашим командиром стал сержант Сантин, в прошлом пограничник-рейдер, двадцать лет на юге империи ловивший контрабандистов и диверсантов из королевства Асилк и успевший поучаствовать в знаменитом побоище на Диньском поле, где отличился полк Квентина Ройхо. И с этого момента началась более или менее нормальная учёба, так как с нами наконец стали заниматься учителя и инструкторы.

Однако определённого распорядка дня всё равно не было, всё происходило на первый взгляд спонтанно и неорганизованно. С утра – физподготовка, затем верховая езда, всего два часа, после – фехтование, а далее снова физические упражнения и история имперских войн. Какая-то мешанина. И хотя беготни по кругу и нагрузок стало меньше, а работы для мозга больше, меня такое положение дел всё же не устраивало, поскольку знаний и умений у меня опять не прибавлялось, а учителя и сержанты просто присматривались к кадетам и выясняли их интеллектуальный уровень. В общем, странный месяц, который истёк вчера. А сегодня начинается четвёртый, у нас будет очередной выходной день, а далее снова начнётся учёба, и, какие изменения грядут, никто, даже Виран Альера, точно не знает, потому что хоть он и имел про «Крестич» некоторую информацию, но не мог знать всё досконально.

Я вновь вернулся в реальность, а воспоминания, от которых у меня начинали скрежетать зубы, загнал в дальний угол своей памяти. Наши сержанты стоят перед строем и, хотя видят, что все кадеты на месте и за минувшую ночь никто из «Крестича» не испарился, выкрикивают фамилии своих подчинённых. Первый и третий десяток меня не интересуют, я вслушиваюсь в слова сержанта Сантина, высокого блондина, который чем-то напоминает жердь и в целом производит впечатление неуклюжего человека. Но мы знаем, что он может быть очень быстрым, резким и гибким и является великолепным гимнастом с навыками разведчика, который подмечает любую мелочь, а потому недооценивать его нельзя, и каждый кадет стоит не шевелясь.