Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 2010 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №07 за 2010 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Прочая научная литература

---

Елена Омарова , Сергей Петров

Разливной яд

Добравшиеся до берега нефтяные пятна можно собирать только вручную, и никто не знает, какими будут последствия этой работы для самих ликвидаторов. Фото: ESPEN RASMUSSEN/PANOS PICTURES/AGENCY.PHOTOGRAPHER.RU

Несмотря на полвека борьбы с разливами нефти, их последствия для здоровья людей известны в основном теоретически. Лучше всего изучены наиболее очевидные и кратковременные 

Сырая нефть почти целиком состоит из смеси различных углеводородов. При попадании в организм масляная природа этих веществ позволяет им проникать в толщу клеточных мембран, меняя их свойства. Результатом становится обширный букет хворей — от наркотической эйфории до сильнейшей рвоты и кишечных расстройств, от аритмии и замедления пульса до отека легких. Кроме того, многие из этих веществ (особенно бензол и его производные) обладают мутагенным и канцерогенным действиями.

Однако во время нефтяных разливов жертвами острого отравления обычно становятся очень немногие. Чаще всего это члены экипажей потерпевших крушение танкеров, персонал аварийных нефтяных платформ, иногда пришедшие им на помощь спасатели, то есть те люди, которые оказываются в непосредственной близости к разлитой нефти и неизбежно «проглатывают» какое-то ее количество. Известны случаи острого отравления нефтепродуктами добровольцев, участвовавших в очистке берега от вынесенной на него нефти, но они единичны и, как правило, вызваны тем, что пострадавшие неправильно пользовались защитными костюмами и масками либо вовсе пренебрегали ими. Легкая форма отравления (головокружения, головные боли и т. д.) может наблюдаться у жителей городов и поселков, оказавшихся с подветренной стороны от крупного нефтяного пятна. Такие жалобы поступают из Нового Орлеана и других частей побережья Луизианы. Но серьезной угрозы здоровью подобные недомогания не представляют.

Хроническое отравление нефтепродуктами, вызванное длительным воздействием небольших доз углеводородов, также хорошо известно медицине. Однако эта патология развивается годами, а ни одно нефтяное пятно столько не живет. Опасения врачей обычно связаны с возможностью опосредованного отравления. Дело в том, что нефтепродукты, легко проникая в организмы морских животных и крайне медленно разлагаясь в них, могут накапливаться в тканях. Особенно это характерно для животных-фильтраторов, прокачивающих через себя огромные объемы воды. К этой группе относятся устрицы, мидии и другие морские моллюски. В их жировой ткани повышенные концентрации углеводородов находили спустя много месяцев после ликвидации разливов. Но еще 2 мая Национальное управление океанических и атмосферных исследований США ввело запрет на рыболовство в водах Луизианы и других штатов, где могло сказаться действие разлива. И в любом случае действующая в США система контроля качества продовольственных товаров делает крайне маловероятным поступление в продажу морепродуктов, загрязненных нефтью.

И все же, когда речь заходит о потенциальных угрозах здоровью из-за нефтяных разливов, специалисты разводят руками. «Мы имеем весьма приблизительное представление о том, какими могут быть последствия распространения нефтяного пятна для здоровья людей», — говорит руководитель далласского отделения Агентства по охране окружающей среды Дейв Берри. Дело в том, что решающую роль в деградации нефтяного пятна играет окисление углеводородов усилиями специализирующихся на такой диете бактерий, а также под действием солнечного света и свободного кислорода. При этом возникает совершенно невообразимое число разнообразных промежуточных продуктов окисления. И часть из них неизбежно попадает в окружающую среду. Даже выделить и определить все эти вещества практически невозможно, не говоря уж о количественных оценках, прослеживании путей миграции и возможном действии на организм человека. Наука сегодня может лишь гадать, где, как и когда даст о себе знать содержимое химического ящика Пандоры.

Борис Жуков

Про черный день

36 часов продолжался пожар на нефтяной платформе Deepwater Horizon, затонувшей 22 апреля в Мексиканском заливе. В середине мая спасателям удалось подсоединить насосы к поврежденному трубопроводу от подводной скважины. На снимке: на буровом судне Discoverer Enterprise сжигают попутный газ, поступающий из глубоководной скважины. Фото: AP/FOTOLINK Прямой и косвенный ущерб аварии на нефтяной платформе Deepwater Horizon подсчитать нетрудно – гораздо труднее оценить ее гуманитарные последствия, которые по своим масштабам явно превзойдут экономические потери.

Мексиканский залив стал районом одного из самых крупных экологических бедствий за всю историю человечества. Оно затмило крушение танкера Exxon Valdez в 1989 году, которое с тех пор удерживало в этом разряде мрачное первенство. Тогда нефть разлилась у скалистых берегов Аляски, где мало кто живет и мало что ловится. Теперь же беда случилась в заливе, воды которого богаты промысловой рыбой, устрицами и креветками, по берегам его гнездятся редчайшие птицы, на его пляжах отдыхает множество туристов, а морские черепахи выползают на них посмотреть. Уроженка Луизианы Роксанна Перес с детства проводила большую часть времени на борту отцовского баркаса. Отец научил ее всему, что должен уметь рыбак. «Мы готовились к началу сезона активного лова, — говорит Роксанна. — А оказались на мели. Правительство дает мне несколько сотен долларов в качестве пособия по безработице и продуктовые карточки. Как долго это продлится, никто не знает. Может быть, рыбу здесь больше не будут добывать никогда».

Барак Обама назвал рыболовный промысел движителем всей экономической жизни Луизианы. Штат поставляет на рынок треть всех потребляемых в США морепродуктов, а годовой доход штата от этого бизнеса оценивается в 2,4 миллиарда долларов в год. И вот теперь морское рыболовство в Луизиане остановлено: Роксанне Перес, как и тысячам других рыбаков, запретили выход в море. С голода они не умрут: им платят пособия по безработице. Кроме того, эксплуатировавшая злополучную платформу компания British Petroleum ежемесячно выписывает каждому владельцу лицензии на рыбную или устричную ловлю чек на 5000 долларов. Выплаты должны производиться до возобновления промысла. А когда он возобновится, если нефть не только покрыла поверхность залива, но и тяжелыми пластами легла на дно?

Оседая на дно, нефть уничтожает устричные рифы, расположившиеся и рядом с берегом, и в открытом море, там, где глубина не превышает нескольких метров. Устрицы строили их веками. Во время отливов устричные рифы оголяются, и тогда на них находят корм птицы, а сами устрицы уходят вглубь. Одновременно эти рифы служат естественной преградой на пути штормов. Тех самых, которые, если не встречают преграды, размывают почву в низких местах на побережье, уничтожая естественную среду обитания птиц и земноводных. Устричные рифы — самое уязвимое звено всей экологической цепочки и предмет наибольшего беспокойства экологов. В последние десятилетия из-за загрязнения окружающей среды сеть этих рифов сократилась уже на 85%.

Отдаленные последствия нефтяного ЧП могут быть еще страшнее. Дело в том, что как раз весной устрицы дают потомство. Миллионы крохотных моллюсков появляются на рифах, откуда и отправляются в плавание — до тех пор, пока им не удается зацепиться и обрести пристанище на другой подводной возвышенности. Разлившаяся нефть может погубить их, а вместе с ними погибнет и устричный промысел в целом.

Генеральную уборку — в три года!

24 марта 1989 года танкер «Эксон Валдез» (Exxon Valdez) сел на мель у рифа Блай неподалеку от берега Аляски. Около 40 000 тонн нефти вылилось из пробоины и дошло до побережья, а собрать удалось менее 10%. Около 2000 километров береговой линии было покрыто нефтью. Погибли 20 касаток, 250 000 морских птиц, 28 000 каланов и 300 тюленей. Работы по очистке берега длились несколько лет: Береговая охрана США заявила об их окончании только в июне 1992 года. В общей сложности на очистку было израсходовано 2,2 миллиарда долларов. На реабилитацию исторических памятников пострадавшей зоны потребовалось более 5 миллионов долларов, на наблюдение и восстановление популяции орланов — 2 миллиона долларов, бакланов — 0,6 миллиона долларов, на восстановление популяции устриц — 1,2 миллиона долларов, трески — 1,3 миллиона долларов, моллюсков — 3,9 миллиона долларов, морских беспозвоночных — 29 миллионов долларов, тихоокеанской сельди — 16 миллионов долларов, лосося — 49 миллионов долларов, морских львов — 7,8 миллиона долларов, каланов — 7,2 миллиона долларов, касаток — 1,9 миллиона долларов. Кроме того, 3,2 миллиона долларов ушло на поддержку туризма и более 5,9 миллиона долларов — в помощь местному рыболовству.