Наталья Миронова - В ожидании Айвенго

• Название: В ожидании Айвенго
• Автор: Наталья Миронова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54876-7

Муж ушел к другой… И все полетело в тартарары. Ты пытаешься склеить осколки своей жизни, мучаешься, страдаешь, а тут еще дети не слушаются, капризничают, тоскуют по папе. Несчастья сыплются на тебя, одна беда приводит другую. Но не спеши отчаиваться. Не стоит собирать осколки, лучше начать с чистого листа. Как знать, может, тебе повезет… Может, за поворотом ждет он – твой рыцарь, подарок судьбы.

---

– Он хороший адвокат, – равнодушно отозвалась Этери, не сразу уловив главное. – Простите, что вы сейчас сказали? Можете повторить?

– Адвокат боится, что вы можете завладеть блокирующим пакетом, – удивленно повторил Понизовский.

– Нет, я не о том… Раз боится, надо обязательно взять этот блокирующий пакет. Но вы как-то по-другому сказали про адвоката.

– По-другому? – Понизовский был в явной растерянности. – Я сказал, что адвокат вашего бывшего мужа…

– Вот! – возопила Этери. – «Бывшего»! Вот оно – ключевое слово!

– Я назвал вас свободной женщиной, – с легкой насмешкой напомнил Понизовский, – но это вас не вдохновило. Оказывается, главное – назвать мужа бывшим… Ладно, буду знать. А насчет акций не беспокойтесь. Это же не горит, насколько я понимаю?

– Нет, у меня уже ничего не горит. Все, что могло сгореть, давно сгорело. Но мы должны обязательно докупить этот недостающий процент, может быть, даже с запасом. Да, а доверенность безотзывная?

– Нет, самая обычная. – По голосу было слышно, что Понизовский улыбается. – Адвокат предлагал оформить безотзывную, но я заверил вашего… э-э-э… бывшего мужа, что вам и в голову не придет отзывать доверенность. Что вы даже слов таких не знаете. Боюсь, адвокат мне не поверил.

– Как же вы вышли из положения? – заинтересовалась Этери.

– Сказал, что на безотзывную доверенность у меня полномочий нет. Что я должен с вами посоветоваться по этому поводу. Что заседание придется перенести… Ваш бывший сдался.

– Понятно. Что ж, приятно для разнообразия побыть хозяйкой положения. Мне надоело проигрывать. Спасибо вам, Павел Михайлович. Я была у глазного врача, он забинтовал мне полголовы и велел на десять дней устроить постельный режим. Ну… полупостельный. Двадцать шестого я иду к нему снимать повязку, после этого надеюсь войти в рабочий ритм. И тогда мы с вами повидаемся, хорошо? Я позвоню. Вы никуда не собираетесь на Новый год?

– Нет, я буду здесь. Мы с женой однажды съездили на Новый год в Коста-Рику, и это была тоска зеленая. Мне на пальмы и море смотреть не хотелось вместо честной елки и снега.

По каким-то неуловимым признакам, по непередаваемой интонации Этери догадалась, что жена не была с ним заодно, но уточнять, конечно, не стала. Она еще раз поблагодарила и попрощалась. Душевный мужик, но какая-то женщина его не оценила. Этери даже вспомнила ее: видела несколько раз в театре и на светских мероприятиях. «Блондинка», – всплыли в уме собственные слова. Жена Понизовского не походила на золотуську, но все равно…

Ладно, ее это не касается. В самом деле: и чего она взъелась? Катя тоже блондинка. Но Катя совсем другая… Кстати, она же обещала Кате позвонить! Набрала номер:

– Катька, привет, я не помешала?

– Нет, нормально. Ну рассказывай.

– Рассказываю, – с ласковой насмешкой отозвалась Этери. – Я – свободная женщина. Только что говорила с Понизовским, нас развели.

– Что-то непохоже, чтоб ты рвала на себе волосы, – столь же насмешливо заметила Катя.

– Вот еще! Не дождесси!

– Ну слава богу! А у Софьи Михайловны была? – строго спросила Катя.

– Была, не занудствуй. Поговорили и о пожаре, и о моем глазе, она меня к глазнику послала, вот сейчас от него возвращаюсь. Холера протекает нормально. Только устала я что-то. Прости, – спохватилась Этери, – что-то часто я на усталость жалуюсь.

– Тебе надо отдохнуть, – забеспокоилась Катя, – на тебя сразу слишком много всего свалилось.

– Вот и доктор велел мне больше отдыхать… Но никак не получается. Завтра придут ремонтники… Я решила поступить просто и незамысловато: часть комнат закрыть. На кой они мне? Но оставшиеся надо как-то обставить, а у меня идей – ноль. Как подумаю: стоит ли отделать стены в цвет старого золота, а шторы повесить цвета авокадо, сразу начинается мигрень. Ты мне поможешь?

– Ask! – воскликнула Катя. – Say!

Этери засмеялась. Это была их старая студенческая шутка: говорить «Спрашиваешь!» и «Скажешь тоже!» в буквальном переводе на английский.

– Ладно, я тебе еще позвоню. Не знаю, когда работы начнутся, дом сперва надо просушить хорошенько. Спасибо, Катька, пока!

Этери вдруг вспомнила, что перед отъездом сунула в сумку Катин плеер. Вытащила его, прижала к уху один наушник (второе ухо оказалось под бинтами) и врубила Рэя Чарльза. Пошел вон, Джек. И больше сюда ни ногой.

Она свободная женщина. И муж у нее – бывший. Все равно что покойник. Одна из ее многочисленных приятельниц, разведясь с мужем, начала говорить так: «Свекровь моя, покойница…» Не в том смысле, что мертвая, а в том, что бывшая. Вот и мы теперь будем так говорить. Леван вообще в последнее время вызывал у Этери ассоциации со смертью, с похоронами. Вещи его собирала, думала, это хуже, чем хоронить. Вспомнила об этом, когда увидела сгоревшего медведя… «Ничего, – она переключилась на Глорию Гейнор, – я буду жить!»

Работой надо заняться. Надо ставить трудные задачи. Сделать выставку грузинских художников. Это будет безумно сложно, везти придется через три границы, страховка… Но сделать надо. Съездить в Грузию… А дети? Попросить папу с мамой у нее пожить. Нет, папу лучше взять с собой в Грузию, а дети пусть поживут с бабушкой. Но сначала дом отремонтировать. И глаз вылечить. Не ехать же с таким глазом в Грузию! Да с ней никто разговаривать не захочет! В следующий четверг – к Софье Михайловне, через десять дней – к Самохвалову… Да, надо притормозить. Первым делом глаз. На вернисаж не выйдешь с таким глазом.

За всеми этими раздумьями Этери не заметила, как добралась до дому. Репортеры по-прежнему караулили ее у ворот. Она решила не обращать внимания и не переживать по этому поводу. Аслан открыл ворота, машина их благополучно миновала, и они закрылись, отсекая толпу любопытных. «Конец истории, – сказала себе Этери. – Рано или поздно им надоест мерзнуть тут на ноябрьском ветру».

Ее охватили новые тревожные мысли. Надо успеть сделать ремонт до Нового года, чтобы у детей была елка. Елочные игрушки надо купить, прежние хранились на чердаке, все полопались, сгорели. Но… она же хотела продать этот дом, подыскать себе что-нибудь поменьше. А теперь, выходит, придется и дальше здесь жить, в этом нелюбимом огромном доме. Ну ничего, это не навсегда, на первое время А там видно будет. Попадется что-нибудь подходящее, она возьмет да и переедет. Слава богу, не горит.

Воодушевленная этой идеей, Этери вышла из машины возле гостевого коттеджа. Мальчики выбежали на крыльцо ей навстречу, она сгребла их в охапку и потащила обратно в дом, чтоб не простудились.

– Мам, а что у тебя на голове? – спросил Никушка.

– Я у доктора была, он повязку наложил. Десять дней не снимать. Зато я эти десять дней с вами дома посижу. Давайте ужинать, я с утра ничего не ела.

Пока Валентина Петровна накрывала на стол, Этери наблюдала за сыновьями. Сандрик был по-прежнему угрюм. Ей ужасно не нравилась эта недовольная мина, поселившаяся у него на лице, похоже, надолго и уже ставшая привычной, но что делать, она не знала. Спросила про уроки. Оба сказали, что уроки сделали.

– После ужина проверю, – пообещала Этери.

Ужин прошел мирно, но когда мать и дети уселись на широком диване в гостиной, Никушка спросил:

– А папа больше не придет?

Не успела Этери ответить, как на младшего брата накинулся Сандрик:

– Ты тупой, да? Я тебе говорил, он ушел! Свалил с концами. Он теперь с другой теткой джигу-дрыгу пляшет.

– Все ты врешь!

И Никушка со слезами кинулся на брата, пытаясь боднуть его головой в живот. Они сцепились и покатились по полу.

– Малышня! Тупая малышня!

– Сам тупой!

Этери растащила их.

– А ну прекратите оба! Это вы так маму встречаете? Это вы так мне рады? Сандрик, я тебе сколько раз говорила: не лезь к Никушке!

– Он первый полез, – мрачно пробубнил Сандрик.

– Нет, это ты первый к нему полез. Он маленький, он еще не понимает.

– Я и говорю: малышня тупая.

– Извинись немедленно.

– Чего это я буду извиняться перед всякой малышней?

– Потому что ты не прав. – Этери отерла слезы младшему сыну. – Потому что ты его обидел. Извинись сейчас же!

– Не буду.

– Ладно. Тогда мы с Никушкой будем смотреть мультики, а ты поднимись наверх и подумай над своим поведением. Никушенька, что ты хочешь посмотреть?

– «Тачки».

– Старье! – фыркнул Сандрик.

Это был его любимый фильм, он бредил автомобилями, но счел нужным высказаться.

– А тебя никто не приглашает. Садись, Никуша.

– Я хочу на тренажеры! – капризно крикнул Сандрик.

Этери повернулась к нему.

– Я принесла тебе эспандер, гантели, скакалку, гибкий обруч… Все у тебя в спальне. Хочешь, могу степперы принести.

– Не хочу степперы, хочу в зал!

В большом доме одна из комнат была оборудована под спортзал с тренажерами.

– А по-моему, ты хочешь капризничать, – отозвалась Этери. – В зал нельзя, дом закрыт. Кстати, по твоей милости. Я на завтра ремонтников вызвала. Потерпи, вот отремонтируют, и будет тебе зал. А пока скажи спасибо, что хоть эспандер есть.