Вокруг Света - Вокруг Света 2006 №09

• Название: Вокруг Света 2006 №09
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Путешествия и география

---

Есть ли там какие-то знаки европеизации? В Севастополе средь бела дня мы искали книжный магазин — все закрыто. И в Бахчисарае — закрыто. Никакой культуры. Зато долина на обратном пути в Ялту — дивная! Но путь через Ай-Петри закрыт, и правильно: надвигался вечер. Я остановился в ресторане около Фороса. Опять шашлыки — татарское, кстати, слово — и чебуреки! (надоело). А внизу под искусственной черепицей объект «Заря» — здесь когда-то томился «шильонский узник» Горбачев. Конечно, по здравому рассуждению, Ельцин зря Крым сдал, так нельзя. Но, с другой стороны, считает оранжевый Киев, европейский мир будет без границ, какая разница, с кем Крым, если мир пойдет в одни ворота. Но зачем им пока что идти с нашей непредсказуемой страной, уж лучше в НАТО. И получается: на русской стороне — непуганые пенсионеры, население, которое верит слухам и завтра вымрет, а на другой — подрастающее поколение, русскоговорящая команда, да не слишком русская. Я дал милиционеру двадцать гривен — нет, я об этом уже сказал. В сущности, взяточники.

Крымский разврат

В Крыму всегда процветало распутство. Что это — влияние климата, розового масла или аморальность русской души? Современники Империи писали, что, когда в Ницце все закрывалось к десяти вечера, в Ялте только начиналась гульба. Татарские проводники, возившие дам в горы, становились любовниками. Об этом подробно сообщалось в столичных газетах. Дама с собачкой — не исключение, а стиль ялтинской жизни. Теперь, при отсутствии аристократии, нравы еще более опростились. В Крым приезжают отдыхать девушки из восточных районов Украины, некоторые из них — хорошенькие, они быстро спускают свои маленькие деньги (как и хипари Лисьей бухты), споры из-за денег среди девушек слышны на каждой набережной Крыма, и девушки становятся легкой добычей для мужчины со средствами. Ресторан-деньги-секс — азбука курортного марксизма. Крым постепенно станет центром мирового секс-туризма.

Пьяный авианосец

Всякий раз, когда я не пишу в течение какого-нибудь отрезка времени, будь то месяц или даже неделя, а затем сажусь писать, мне ночью снятся чудовищные кошмары. Я просыпаюсь с колотящимся сердцем и долго не могу прийти в себя. Таинственная зависимость между включением в слово и последующим за ним наказанием, подчеркнутая постоянством, заставляет меня думать о каких-то неназванных соответствиях. Крым болен подобным явлением. Всякий раз, когда он просыпается от спячки, переборов свою негу, и обращается к действию, его накрывает волной кошмаров и его жизнь превращается в кольцо Сатурна с крутящимися сочленениями: нега — активность — кошмар.

О сходстве Крыма с авианосцем мне впервые поведал старый крымчанин Леня Петров, бывший директор коктебельского Литфонда, и я не сразу поверил ему. Но чем больше я думаю об этих словах, тем больше осознаю его правоту. В настоящий момент Крым стал одним из немногих мест на Земле, где может возникнуть конфликт, который приведет к новой мировой войне. Противостояние реально как на идущей из недавнего прошлого оси Восток — Запад, так и на растущей из будущего оси Север — Юг. Крыму снятся кошмары не зря.

Когда мой украинский строитель (строитель моего «чего-то» в Коктебеле) уезжает из Крыма в Киев, он говорит:

— Я поехал на Украину.

…Вечерней линейки не будет. Будет пьянство. Украинская водка победила первой, это важное завоевание. Русской не видно и не слышно. Аюдаг с годами еще больше похож на медведя. Нужно купить две пальмы в Никитском ботаническом саду. Суук-су. Повеситься на Суук-су. Там возводили казино, а получился «Артек» — так и весь Крым. Но немцы — не дураки. Гитлер велел отдавать крымские земли своим лучшим эсэсовцам. По кусочку торта. Они уже обжились, думали навсегда, я видел на фотографиях их улыбающиеся лица на пляже: отдых офицера. Странно все-таки выглядит полуостров Крым (см. карту). Похож на глубоководную рыбу с хвостом там, где Керчь. Или на тайный знак: раздавленную пентаграмму. Арабатская стрелка трепетно бьется как жилка на шее. Пионерские песни перед сном. Авианосец. Пьяный авианосец. Нет капитана. Плывет куда-то. Лишь бы не было войны.

Виктор Ерофеев

Зоология как искусство

Осьминог белопятнистый (Octopus macropus) — типичный представитель средиземноморской фауны. Модель хранится в 3оологическом институте Венского университета

Не много найдется на свете художников, которые посвятили все свое творчество науке. Известные лишь узкому кругу профессионалов, они порой забыты на десятилетия, как это случилось с замечательными стеклодувами из Дрездена Леопольдом и Рудольфом Блашка. В конце XIX века эти мастера создали несколько тысяч моделей морских животных, столь точных анатомически, что и по сей день они сохранили свою научную ценность.

  

Выполненная с учетом мельчайших деталей строения светящаяся медуза (Pelagia noctiluca), кажется, застыла лишь на мгновение, Цвети прозрачность ее студенистого тела переданы безупречно

В середине XIX века теория эволюции органического мира произвела революцию в биологии, да и во всей интеллектуальной среде эпохи. Ряд блестящих открытий и новые перспективы подтолкнули многих образованных людей к научным занятиям. Неудивительно поэтому, что владелец небольшой мастерской из Дрездена Леопольд Блашка (1822—1895) вдруг увлекся ботаникой и зоологией. Искусно владея стеклодувной техникой, в том числе по тонким ажурным изделиям, он изготовил стеклянные копии экзотических цветов, увиденных им в книгах по естественной истории. Вскоре поступил и первый коммерческий заказ: Леопольду предложили изготовить 100 стеклянных орхидей для коллекции некоего аристократа Камиля де Роана из древнего госпитальерского рода.

Год 1853-й — Блашка отправляется в Америку. Все время долгого плавания он тщательно исследовал обитателей Атлантического океана, которых матросы вылавливали специально для него. В основном это были беспозвоночные. Стеклодув зарисовывал их и даже собственноручно препарировал. Такой жгучий интерес к загадочному подводному миру вылился скоро в новые работы. Гидроиды, медузы, морские лилии, полипы, осьминоги, моллюски — каждое существо воссоздано художником с предельной точностью, в мельчайших деталях внешнего строения. Эта серия и заложила основы большого успеха. Вскоре директор Дрезденского музея естественной истории попросил Блашку изготовить для него несколько морских анемон (актиний), чтобы выставлять их в аквариуме.

В конце позапрошлого столетия, подпитываемая новыми открытиями в Мировом океане, мода на естественнонаучные музеи набирала обороты, но техника консервации морских организмов была еще развита слабо, и потому экспозиции нуждались в долговечных наглядных моделях. Дела Блашки пошли в гору. Его подводные чудеса охотно покупали десятки выставочных учреждений, университетов и институтов со всего мира. В 1876 году поступил еще один большой заказ из Лондона — от музея, ныне известного как Музей естественной истории .

  

Актиния Actinoloba dianthus. Модели именно этих животных, заказанные Музеем естественной истории в Дрездене, положили начало известности Леопольда Блашки

В 1880 году в дело вступил сын Леопольда — Рудольф (1857—1939). Вместе они отливали морских беспозвоночных уже сотнями, черпая знания о строении этих существ из общеизвестных книг по биологии (например, из «Прогулок натуралиста по Девонширскому берегу» Филиппа Госса, ярого противника Дарвина, или «Популярной истории аквариума» Джорджа Соверби).

Впрочем, Рудольфу по наследству достался научный энтузиазм. Он принялся систематически изучать флору Центральной Германии, вод Северного, Балтийского и Средиземного морей. Много позже, будучи уже очень состоятельным человеком, он стал приобретать живых морских беспозвоночных и селить их в специально оборудованном аквариуме в своей дрезденской мастерской. Теперь Блашка могли работать с натуры.

Начиналось «биологическое моделирование» с подробных зарисовок на бумаге (большинство из них хранится теперь в Музее стекла американского города Корнинга). Затем, используя довольно простое оборудование, мастера выдували или формировали различные части будущей модели из прозрачного и цветного стекла. Сверяя работу с упомянутыми рисунками, части моделей соединяли клеем или сплавляли, обработав термически. Тонкими медными проволочками прикрепляли к телу щупальца, «усы» или жабры. Иногда применяли бумагу и воск. Блашка были столь внимательны к деталям, что воспроизводили даже степень прозрачности медуз, толщину покровов и их текстуру (в основном за счет разной степени окраски материала).