Мэгги Стивотер - Воронята

• Название: Воронята
• Автор: Мэгги Стивотер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Есть только две причины для того, что обычный человек увидит дух в канун праздника Святого Марка, — сказала Нив. — Либо ты его истинная любовь… либо ты убила его». На кладбище очень холодно, даже еще до прибытия мертвецов. Каждый год, Блу Сарджент стоит рядом со своей ясновидящей матерью и ждет парада мертвецов. Блу сама никогда их не видит — но так было до этого года. Однажды один парень вышел из темноты и обратился прямо к ней. Его зовут Гэнси, и Блу вскоре узнает, что он богатый ученик Аглионбай — местной частной школы. Обычно Блу придерживалась правила держаться подальше от мальчиков из Аглионба, известных как Воронята, так как они могут принести только неприятности. Но Блу тянет к Гэнси, да так, что она совершенно не может объяснить этого. У него есть все: семья, деньги, приятная внешность, преданные друзья, но он хочет гораздо большего. Он замешан в деле, в которое втянуто три других Вороненка: Адам — школьник со стипендией, который негодует по поводу всех своих привилегий, Ронан — ожесточенная душа, которая колеблется от ярости и отчаяния, и Ноа — молчаливый наблюдатель за всеми четырьмя, который замечает очень многое, но говорит очень мало. На протяжении всего времени, сколько она себя помнит, Блу предупреждали, что она способна убить за свою настоящую любовь. Она никогда не думала, что это станет настоящей проблемой. Но теперь, когда ее жизнь втягивается в странный и зловещий мир Воронят, она уже не так уверенна в этом…

---

Но всё было какими-то пятнами, то и дело выходя их фокуса, подобно далекой радиостанции. Линии необходимо разбудить, чтобы их частоты поймать их частоты, и настроить громкость. Жерни с Велком строили планы на проведение обряда в дубовой роще. Однако они не были полностью уверены в самом проведении обряда. Всё, что Велку удалось выяснить, что линия жалует обоюдное взаимодействие и жертвы, но это было удручающе расплывчато. Никакой другой информации не нашлось, таким образом, они продолжали отталкиваться от того, что имели. На протяжении зимних каникул. Весенних каникул. И так до конца учебного года.

Потом позвонила мать Велка и сказала ему, что отец арестован за неэтичные методы ведения бизнеса и уклонения от уплаты налогов. Оказалось, компания вела торговлю с военными преступниками, о чем на самом деле мать знала, а Велк догадывался, и ФБР следила за этими махинациями в течение многих лет. В эту ночь, Велк в мгновения ока всё потерял.

На следующий день о катастрофическом крахе состоятельно семьи Велка трубили все газеты. Велка бросили обе его девушки. Хотя, вторая технически была девушкой Жерни, так что это не считается. Все это было выставлено на суд общественности. Плейбой Вирджинии, некогда наследник состояния, неожиданно был выселен из общежития Аглионбая, выпав из своего круга, лишенный любой надежды на то, что он свяжет своё будущее с Лигой Плюща, подвергшийся унижению, наблюдать, как его машину грузили на эвакуатор, а его комнату освобождали от динамиков и мебели.

В последний раз Велк видел эту карту, в ту пору, когда стоял в своей комнате в общежитии, осознавая, что единственной вещью, которая у него осталась, это десятидолларовая купюра. Ни одна из его кредиток больше и гроша ломанного не стоила.

Жерни подъехал на своем красном Мустанге. Из машины он не выходил.

— Значит ли это, что ты теперь «белая шваль»[16]? — спросил он.

Жерни на самом деле не очень-то было с чувством юмора. Просто порой он говорил такие вещи, которые случалось были забавными. Велк стоял на обломках своей разрушенной жизни, и потому в этот раз ему было не смешно.

Энергетическая линия больше не была игрой или забавой.

— Отпирай свою дверь, — сказал ему Велк. — Мы проводим обряд.

11

Оставался один час и двадцать-две минуты до того, как прозвонит будильник Блу, оповещая, что та должна подняться и начать собираться в школу, когда девушка была разбужена от звука закрывшейся входной двери. Лучи серого рассвета, оставляя тени от листьев на стекле окна, проникли в её спальню. Она постаралась не обидеться на то, что у неё было отнято целый час и двадцать-две минуты сна.

Шаги поднялись вверх по лестнице. Блу уловила звук голоса своей матери.

— …спать не ложилась, поджидая тебя.

— Некоторые вещи лучше делать ночью. — Это была Нив. Хотя её голос был тише, чем голос Моры, но каким-то образом был слышен отчетливее. — Генриетта ничего себе местечко, не так ли?

— Я не прошу тебя, чтобы ты смотрела на Генриетту, — ответила Мора, театральным шепотом.

Голос её звучал так, будто она защищалась.

— Сложно не податься соблазну. Город так и вопит, — сказала Нив.

Ее следующие слова потерялись в шуме скрипучей лестнице.

Ответ Моры было уже не расслышать, потому как и она начала подниматься по лестнице, но прозвучало похоже на:

— Я бы предпочла, чтобы ты не вмешивала в это Блу.

Блу замерла.

Нив сказала:

— Я только рассказываю тебе, что нахожу. Если он исчез в то же время, что… возможно, они связаны. Ты не хочешь, чтобы она знала, кто он такой?

Застонала еще одна ступенька, а Блу подумала:

«Ну почему они одновременно не могут говорить и не скрипеть ступеньками при этом!»

Мора выпалила:

— Не пойму, как от этого может стать кому-нибудь легче.

Нив пробормотала что-то в ответ.

— Это уже вышло из-под контроля, — сказала её мать. — Раньше это было едва ли больше, чем напечатать его имя в поисковике, а теперь…

Блу прислушалась. Было такое чувство, что она не услышала, чтобы ее мать использовала мужское местоимение в течение довольно длительного времени, за исключением Гэнси.

Возможно, подумала Блу, спустя долгую паузу, Мора имела в виду отца Блу. Ни одна из неловких бесед, которые Блу пыталась вести с матерью не давала никакой информации о нем, просто бессмысленные остроумные ответы (Он — Санта Клаус. Он был грабителем банка. В настоящие время он где-то на орбите в космосе.), которые были каждый раз разными, когда она спрашивала. По представлениям самой Блу, он был лихим героем, которому прошлось исчезнуть из-за своего трагического прошлого. Возможно, по программе защиты свидетелей. Ей нравилось воображать, как он украдкой разглядывает ее дворовую ограду, с гордостью наблюдая за своей странной дочерью, которая грезит под буком.

Блу ужасно любила своего отца, учитывая, что она его никогда не встречала.

Где-то в глубине дома закрылась дверь, и затем было еще немного ночной тишины, которую сложно разрушить. Спустя долгое время Блу дотянулась до пластикового короба, который служил ей ночным столиком, нашла журнал. Она положила руку на прохладную кожу. Поверхность была похожа на свежую, гладкую кору бука, растущего за домом. Как тогда, когда она касалась бука, она почувствовала одновременно обнадеженной и тревожащейся, успокоенной и приведенной в действие.

Генриетта ничего себе местечко, сказала Нив. И журнал был, похоже, с ней согласен. Местечко для чего, она не знала.

Блу и не думала обратно засыпать, но все-таки он заснула, на еще один час и двадцать минут. И разбудил её не будильник. Разбудила её единственная мысль, которая взбудоражила её разум:

Сегодня день, когда придет Гэнси за своим толкованием.

Втянутая в распорядок дня подготовки к школе, беседа между Морой и Нив казалась более банальной, чем это прежде. Но журнал был все еще — волшебным. Сидя на краешке своей кровати, Блу коснулась одной из цитат.

«Король всё еще спит, у подножья горы, а вокруг него собрались его воины и стада его и богатства. В его правой руке кубок, наполненный возможностью. К его груди прижимается меч, в ожидании тоже, когда же разбудят его. Посчастливится той душе, кто найдет короля и окажется храбр, чтоб пробудить того и призвать ото сна. Король того смелого наградит по заслугам его и дар будет настолько дивен, что не в силах представить его смертный».

Она закрыла страницы. Было такое чувство, будто внутри неё было нечто большее, что ужасно любопытная Блу, вот-вот скинет оковы разумной Блу, которая её всегда удерживала. Долгое время она так и сидела, держа журнал на коленях, а ладони, сложив на его прохладной обложке.

Награда.

Если бы её могли наградить, что она бы попросила? Не должна больше волноваться о деньгах? Знать, кем был ее отец? Путешествовать по миру? Видеть, что видела ее мать?

И снова у неё в голове прозвенел звоночек:

Сегодня день, когда придет Гэнси за своим толкованием.

На кого он будет похож?

Возможно, если бы она оказалась перед спящим королем, она бы попросила бы его оставить Гэнси жизнь.

— Блу, надеюсь, что ты не спишь! — прокричала Орла снизу.

Блу нужно было скоро выходить, если она собиралась приехать на велике на занятия вовремя. В течение нескольких недель, это будет очень жаркая дорога.

Может ей испросить спящего короля машину.

Как бы мне хотелось, прогулять сегодня занятия.

Не то, чтобы у Блу было всё так ужасно в школе, просто у неё было такое чувство, вроде как… она находиться постоянном в режиме ожидания. И не то, чтобы над ней издевались, у неё заняло не так много времени, чтобы выяснить, что она странная, даже больше, чем она сама считала (с самого начала, чем больше она давала понять другим детям, что она не такая как они, тем меньше к ней цеплялись). Но факт был в том, что к тому времени, как она добралась до средней школы, лозунг: «я странная и горжусь этим» стал крутым. И свалившаяся на неё внезапная клёвость, могла помочь Блу обзавестись любым количеством друзей. И она старалась из-за всех сил. Но вся проблема со «странностью» была в том, что все остальные были нормальными.

Поэтому, в итоге, её близкими друзьями осталась её семья, школа осталась тяжкой ношей, и Блу в тайне надеялась, что где-то в мире, жили такие же странные люди как и она. Даже, если таковых и нет в Генриетте.

Возможно, думала она, что Адам был таким же странным.

— БЛУ! — вновь проорала Орла. — ШКОЛА!

Блу быстро прижала к груди журнал и направилась к двери в конце коридора, выкрашенной в красный цвет. По дороге она должна была пройти мимо Телефонной/Швейной/Кошачий Комнат и отчаянное сражение за ванную. Комната за красной дверью принадлежала Персефоне, одной из двух лучших подруг Моры. Дверь была приоткрыта, но Блу, тем не менее, тихонько постучалась. Персефона была плохой, но жизнедеятельной засоней; её полуночные выкрики и ночное шарканье ног, гарантировали, что ей никогда не придется делить с кем-нибудь комнату. И это так же означало, что она могла спать когда ей заблагорассудиться и Блу не хотелось её будить.