Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №02 за 1989 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №02 за 1989 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

Здесь Дальбуа подбодрил коллегу:

— Что неоценимо у профессионалов разведки, так это прекрасное знание дел... Успокойся, Жербе, я не собираюсь просить тебя раскрыть государственные тайны. Тем более, что наша работа заключается как раз в их охране. Если я тебя правильно понял, досье находится под тщательным надзором. Малейший ложный шаг с моей стороны, и я вылечу из «дома». Все ясно. У тебя в самом деле нет документа, который можно было бы посмотреть?

— К сожалению, ничего существенного... Остается обычный путь: перелистать газеты 1961 года, листовки, донесения осведомителей. У нас их немало на микрофильмах. До сих пор хранятся несколько тысяч фотографий следственного управления. Ничего конкретного. Помню, что тогда возникли проблемы со служебным фотографом, неким Марком Ронером. Он должен был фотографировать работу специальной бригады, но пленку так и не сдал. Во всяком случае, это официальная версия. В начале шестидесятых годов фотографирование и киносъемки были не так распространены, как теперь. Мы располагаем только десятью или пятнадцатью снимками, сделанными прохожими. Кроме того, известно, что группа бельгийского телевидения снимала часовой фильм о происходивших событиях. Она приезжала в Париж, по-моему, ради визита иранского шаха, а сняла демонстрацию сначала из автомашины, а потом из кафе, где укрылись операторы. Бельгийское телевидение фильм не показывало. Мы пытались купить у них ленту, но безуспешно. Могу вам дать координаты киношников и Ронера... Я прервал его.

— Насчет Марка Ронера не трудитесь, я уже встречался с ним...

Дальбуа открыл рот и пронзил меня взглядом. Жербе вскочил.

— Что это значит? Выходит, делом занимаешься не ты!.. На каком основании я должен помогать этому месье?

Дальбуа объяснил, чем вызваны вопросы об убийстве Роже Тиро. Он с трудом успокоил коллегу, пообещав держать его в курсе наших розысков. Но как только закрылась дверь, он устроил мне хорошую взбучку.

— Я тут стараюсь вовсю, чтобы потихоньку вытянуть из аса разведки максимум сведений, а ты вместо благодарности ставишь меня в дурацкое положение. Можно подумать, что ты это делаешь нарочно. Теперь я понимаю, почему ты не сидишь долго на одном месте. Избавиться от такого бестактного субъекта — элементарная мера предосторожности. Скажи мне, по крайней мере, каким образом ты познакомился с Ронером.

— Год назад в Курвилье.

— Значит, он больше не работает на нас?

— С 1961 года. Сотрудник следственного управления рассказал мне о его неприятностях. Директор кабинета префекта решил сжить фотографа со света. В сентябре тот получил два предупреждения. Во время демонстрации Ро-нер фотографировал самые жестокие столкновения и считал, что с такими снимками он хозяин положения. Несколько дней спустя группа неизвестных «специалистов» произвела обыск в фотолаборатории и у него дома. Все его архивы изъяли. Ронер очутился на улице, уволенный за «грубые ошибки». После чего открыл частную студию и стал снимать дни рождения, свадьбы и церковные праздники в Курвилье.

— Что ждет и тебя, если будешь совать нос в чужие, дела.

Глава пятая

За последний год здесь ничего не изменилось. Я толкнул дверь фотостудии.

— Вот неожиданность! Инспектор! — грузный, одетый в неизменный черный бархатный костюм, фотограф был явно удивлен.— Вы вернулись к нам?

— Нет, работаю в Тулузе и веду следствие по одному странному делу... Случайно в разговоре о нем услышал ваше имя.

Он пододвинулся ближе. Я коротко рассказал историю двух Тиро.

— Что же вы хотите от меня, инспектор?

— Хотел бы услышать от вас о событиях октября 1961 года. Особенно, если вы были у Фобур Пуассоньер. Даю слово, что не привлеку вас к следствию. Хочу понять, что же в самом деле произошло тогда. Никто не желает говорить об этом, и практически нет никаких следов... Если бы не смерть Бернара Тиро в Тулузе, я бы ничего об этом не знал.

Ронер откинулся на спинку стула.

— К чему ворошить прошлое? Уж не думаете ли вы, что я назову вам имя убийцы? Той ночью я нащелкал добрый десяток кассет, по меньшей мере 350 снимков. Но не помню, чтобы я снимал хоть одного европейца, если не считать шпиков.

— Были ли убитые в силах порядка?

— Нет, ни убитых, ни раненых. Люди из ЦРС просили сфотографировать их в позе охотника, попирающего труп алжирца. Вспоминая об этом, я поражаюсь. Демонстранты были безоружны и даже не пытались сопротивляться. Они лишь пробовали бежать или прятались в подъездах домов. В начале волнений в префектуре был организован штаб. Оттуда сообщили о десяти шпиках, якобы убитых ФЛН на Елисейских полях. Я помчался туда на полицейском автобусе, стоявшем в резерве. Услышав эту новость, ЦРС рассвирепели, как дикие звери. Но там ничего не произошло. Ни один из полицейских не получил даже царапины. Зато алжирцы получили сполна. За четверть часа я насчитал шесть трупов. Не говоря о раненых.

— А как было на Бульварах?

— Там была настоящая бойня. Солдаты были вооружены до зубов: ружья, гранатометы, дубинки. Они перегородили грузовиками улицу и открыли огонь по алжирцам из-за укрытия. Я спрятался в холле кинотеатра «Миди-Минюи», помню даже название фильма, который показывали в тот вечер: «Воскресители трупов».

— Значит, я могу не ходить в центр кинематографии.

— Почему?

— Перед смертью Роже Тиро, видимо, ходил в кино. У него в кармане был билет.

— Не думаю, что кто-то подложил билет в карман мертвеца...

— Допускаю, Ронер, что вы вовсе не рветесь мне помочь.

— Ошибаетесь, инспектор, я не увиливаю. Семнадцатое октября для меня важная дата. Конец моей карьеры в полиции. За 20 лет я никому обо всем этом не рассказывал. И вдруг появляетесь вы и заставляете меня выложить все, что у меня на душе. Дайте время подумать. Кажется, я пересек улицу Фобур Пуассоньер перед зданием «Юманите». Выпил кофе в баре «Ле Жимназ». Там находилась группа бельгийского телевидения. Никто из них не верил своим глазам, глядя на это побоище. Бельгийцы устроились за музыкальным автоматом, и оператор вел съемку без перерыва. Хотя было уже темно.

— Вы ничего не заметили возле улицы Нотр-Дам де Бонн-Нувель?

— Ничего, инспектор. Затем я вышел из бара и направился к Версальским воротам, где в Выставочном парке собирали арестованных алжирцев. Но на Бонн-Нувель стреляли со всех сторон. Там-то оказалось больше всего убитых и раненых, не считая закрытого двора в Сите.

— Вы хотите сказать, что демонстрантов убивали в самой префектуре? Это невозможно!

— В ту безумную ночь все было возможно. Правительство объявило о трех или четырех убитых. Цифру надо увеличить по крайней мере в 50 раз. К двум часам ночи вызвали целую бригаду из Института судебной медицины, чтобы увезти 48 трупов из маленького садика, примыкающего к собору Парижской богоматери. Судя по упорным слухам, речь шла о руководителях ФЛН, привезенных в Сите для допроса. Их поместили в изолированное помещение на втором этаже, а затем туда внезапно вошли десять шпиков с автоматами на изготовку. Арестованные решили, что настал их последний час, и ринулись к забитой двери в глубине комнаты. Под их нажимом дверь распахнулась. Она вела в штабной зал префектуры. Префект и его окружение, которые координировали операцию, услышав шум, решили, что ФЛН напал на их штаб. Вся охрана Сите была брошена против арестованных. Результат — 48 трупов. Судебные медики нашли серьезные причины для объяснения кончины каждого убитого. Все сведения сдали в архив. И для всех лучше, чтобы они там оставались.

В первый раз за весь разговор со мной Ронер оставил иронический тон.

— У вас хватило мужества сунуть нос в грязные дела, но, чтобы вылезти из грязи, не надо производить много шума.

Я добрался до Парижа из Курвилье и вышел у Северного вокзала часов в пять. В это время редкие пассажиры торопились к автобусной остановке.

Мне пришла в голову мысль навестить госпожу Тиро, но потом я подумал, что приличнее было бы предоставить возможность ей самой выбрать время и место встречи. Сидя в баре «Виль де Брюссель» в ожидании пива, я решил вызвать по телефону Бельгию. Пять минут спустя дежурная бельгийского радиовещания и телевидения осведомилась, с кем я хочу говорить.

— Прошу соединить меня с господином Дерилем или с господином Терлоком из отдела репортажей. Это по поводу фильма, снятого для передачи «Девять миллионов».

— Этой передачи не существует уже десять лет. У нас в стране теперь двадцать миллионов населения. Могу связать вас с господином Дерилем. Он ведет актуальные темы в вечерних последних известиях.

К телефону подошел Жан Дериль.

— Алло, у телефона инспектор Каден из Тулузы. Я веду следствие об убийстве молодого человека, отец которого погиб во время октябрьских событий 1961 года в Париже. Во Франции мало документов об этих событиях, по крайней мере доступных документов. Поэтому я хотел бы посмотреть фильм, снятый вами в то время.