Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №05 за 2009 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №05 за 2009 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

Это здание построили в 1743 году как резиденцию губернатора, а в 1808-м в нем поселились португальские монархи. Сегодня Императорский дворец отдан под выставки

В 1888 году был наконец смыт самый позорный след колониального прошлого — отменено рабство (последовали недельные торжества), а в 1889-м военный переворот смел монархию. Меньше чем за век страна сделала колоссальный скачок — от рабовладельческой провинции к свободной республике.

Правда, быстрые перемены имели и обратную сторону. Многие «кофейные бароны» (в XIX веке роль северных плантаций сахарного тростника стали выполнять южные плантации кофе вокруг Сан-Паулу и Рио), строившие свое дело на бесплатной рабочей силе, разорились. Тысячи бывших рабов хлынули в город, пополнив бедняцкие кварталы — прообразы фавел.

Сегодня португальских монархов тут вспоминают тепло. Когда в прошлом году Ботанический сад отмечал 200-летие, то не забыл почтить основателя: весь год по саду гуляли актеры, переодетые Жуаном VI и его супругой доной Карлотой Жоакиной. «Монарх» интересовался судьбой собственноручно посаженной тут пальмы, огорчался, что не слишком похож на свой бронзовый бюст и сердито кричал «Кто такой?» при виде памятника композитору Антониу Карлусу Жобиму. Более осведомленная «супруга» терпеливо объясняла ему и всем собравшимся, что такое босанова и что, возможно, лучшие ее мелодии родились на этом самом месте в саду, куда часто приходил работать Жобим. Традиция искать вдохновение на этих аллеях идет еще из XIX века: тогда здесь любил гулять Машаду ди Ассиз — первый претендент на звание лучшего писателя Бразилии...

Кроме этого сада, расположенного в одноименном респектабельном квартале, почти все следы имперского Рио сосредоточены в историческом центре. По сравнению с Салвадором колониальных построек тут сохранилось немного: чаще встречаются строгие неоклассические здания французских зодчих, приглашенных королем. В стиле Парижской оперы построен и более поздний городской театр. Наслышанные о его мраморных лестницах с перилами из оникса, мы решили заглянуть туда. Узнав о нашем желании поснимать внутри здания, седая вахтерша отложила газету, на секунду призадумалась, затем, кряхтя, встала и повела нас к начальству. Интерьер в самом деле впечатлял: беломраморная лестница, фрески, колонны. Начальство сидело в помещении, похожем на пресс-центр. «Что здесь делают днем журналисты?» — удивились мы при виде коллег. «Сообщают об утренних решениях городских властей». — «А при чем тут театр?» — «Какой театр?» — в свою очередь удивилась вахтерша. Оказывается, мы перепутали здания, и вместо театра попали в соседний «горсовет». Однако никто не выгнал нас вон: напротив, нам любезно показали все интерьеры.

Когда-то самым престижным пляжем Рио (да и всей Южной Америки) была знаменитая Копакабана. Теперь многие предпочитают ей соседние Ипанему и Леблон

Редкий мегаполис производит подобное ощущение открытости и гостеприимства. Как будто тут нет никаких преград — ни между вами и властями, ни между вами и местными жителями, ни между жителями и властями. Мягкость и дружелюбие считаются одной из главных национальных черт бразильцев. И эта мягкость не может не очаровывать, хотя иной раз и подает повод для критики: желание любой ценой избежать конфронтации порой оборачивается пассивностью и уходом от проблем. Тема эта — частый повод для иронии и самоиронии. Тут вспоминают и португальскую корриду, где не убивают быка, и то, как сложно было заставить бразильца драться на дуэли (когда в соседних Аргентине и Уругвае они были модны), и подозрительно мирные перевороты в XIX столетии, и сравнительно мягкие диктаторские режимы в ХХ веке. Правда, с этой картиной плохо вяжется статистика убийств — десятки тысяч насильственных смертей в год, что подпадает под ооновские параметры вялотекущей гражданской войны...

Но вернемся на улицы Рио. Нынешний облик города складывался в основном при республике. В начале прошлого века каждый новый градоначальник считал своим долгом выровнять какой-нибудь холм, снести несколько старых  зданий и проложить на их месте широченный проспект — опять-таки в подражание Парижу и на зависть вечному конкуренту Буэнос-Айресу. Тогда же стали доступны для публики и главные панорамные площадки города: в начале XX века провели канатную дорогу на гору Пан-ди-Асукар, еще раньше — железную дорогу на вершину Корковаду. В 1931 году на ней появился нынешний символ города — Христос Искупитель работы француза Поля Ландовски. Громадную бетонную статую в стиле ар-деко готовили еще к столетию независимости Бразилии (1922), но опоздали... На этих площадках всегда много приезжих, тогда как в других местах они полностью растворяются в городской среде. Особенно удивляет их отсутствие в историческом центре Рио. Если в салвадорском квартале Пелоуринью днем полно туристов, а настоящая жизнь начинается вечером, то здесь — все наоборот. Днем в центре идет обычная городская жизнь, тут работают, встречаются, делают покупки, а по вечерам район полностью вымирает. Все разъезжаются кто куда — послушать музыку в соседнем районе Лапа, например.

Исторический и деловой центры Рио тесно переплетены в одно целое: старинные постройки прячутся меж современных высоток. Днем здесь царит оживление, по ночам район вымирает

Стили жизни

 — Что такое самба? Я бы сказал — это танец веселой женщины. Танец человека, свободного от условностей, — в подтверждение своих слов Карлинью ди Жезуис вскакивает и делает несколько фривольных движений. — Или завоевание любимой. Радость жизни. Самба — это олицетворение счастья. Даже когда она рассказывает о горе, то делает это весело. И помогает его преодолеть. Она — как Рио.

 — Но ведь первыми ее начали танцевать переселенцы из Баии?

 — Да, зародилась она в Баии, но родилась в Рио. Это точно. Посмотрите на город — ведь это вылитая самба. Никаких углов и резких линий — все сглажено. Округлая вершина Корковаду, мягкие очертания залива, знаменитый волнистый рисунок Копакабаны, пышные формы женщин и распахнувший руки Спаситель: он заключает город в мягкое объятие, — лучший танцор Бразилии чертит руками все эти линии, а затем вновь вскакивает и крутит бедрами. — Ну и, конечно, это чувственный танец. То, что танцуют в Европе под названием самбы, — это не самба, а какое-то мамбо.

Карлинью владеет клубом в Лапе и руководит школой танцев. В ней, как и во многих других, дают бесплатные уроки самбы детям из бедных семей. В сегодняшнем Рио этот танец выполняет ту же социальную функцию, что и капоэйра в Салвадоре. Он должен отвлечь ребенка от домашних проблем, дать ему опору в жизни, раскрыть талант. Кроме того, самба напрямую связана с карнавалом. А карнавал, как и местный пляж, это то пространство, где социальные различия на время исчезают. Все веселятся, как одна семья, у всех сказочно богатые костюмы (при школах самбы существуют специальные фонды). Для многих это возможность ненадолго почувствовать себя королем жизни.

Совсем другая — статусная — публика приходит потанцевать самбу в клуб «Рио сенариу» в Лапе. Да и музыка тут звучит иная: не грохочущая карнавальная, а более мягкая, вкрадчивая, близкая к босанове. Помимо этого клуб славится своим интерьером: в прошлом это был трехуровневый антикварный магазин. Сегодня между этажами по-прежнему ездит старинный лифт, а на самих этажах можно наткнуться на что угодно: от церковного пюпитра до старинной коляски и кабриолета. Иногда что-то из вещей на время исчезает — сотрудники телекомпании «Глобу» часто наведываются сюда в поисках реквизита для очередного сериала.

Знаменитая индустрия мыльных опер — еще одно порождение Рио-де-Жанейро. Правда, киностудии расположены за чертой города (по сути, это отдельный город), а в самом Рио об этой отрасли мало что напоминает. Разве что старая табличка Minist´erio da Fazenda на солидном здании 1930-х годов в центре навеет смутные ассоциации с первым импортным сериалом перестроечной поры — «Рабыней Изаурой» (на самом деле надпись означает всего лишь «министерство финансов»). Но именно этот город был и остается олицетворением мечты на бразильском экране.

Район Санта-Тереса называют «местным Монмартром». Одна из его достопримечательностей — старый трамвайчик. Проезд на подножке бесплатный, и уличные мальчишки часто упражняются в запрыгивании в него на ходу

Мечта 3. О красивой жизни

В 1924 году в пригороде Рио появился роскошный отель «Копакабана Палас». Очень быстро пляж перед ним стал самым знаменитым во всей Южной Америке: голливудские звезды  и прочий бомонд съезжались сюда сыграть в казино или повеселиться в ночных клубах. Уже к 1930-м слава «чудесного города» гремела на весь мир: о нем мечтал даже Остап Бендер, вдохновившись простой энциклопедической статьей. В 1930—1940-х годах образ Рио как экзотической столицы гламура активно использовал Голливуд. В шпионском триллере Альфреда Хичкока «Дурная слава» (1946) Кэри Грант и Ингрид Бергман, прибывшие сюда для разоблачения немецкого барона-нациста, обмениваются информацией на фоне роскошных панорамных видов, в модных кафе и, конечно, на скачках (в то время Рио славился своим ипподромом). Впрочем, тогда же, в 1940-е, начался массовый рост фавел...