Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1973 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №09 за 1973 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

Кстати, вот и нужный ему дом. Взглянув на доску с перечнем жильцов, он убедился, что хозяйка дома проживает тут же.

Мартин Бек поднялся на третий этаж.

XXI

Серый фургон, никаких особых примет, если не считать номерные знаки... Люди, работающие на этом фургоне, были одеты в комбинезоны примерно такого же цвета, как машина, и ничто в их внешности не выдавало их занятия: то ли слесари-ремонтники, то ли работники одной из муниципальных служб.

Мартин Бек не застал хозяйку дома на Тюлегатане, зато тут ему повезло. Два труженика в серых комбинезонах сидели возле своего «фольксвагена» и тянули пиво, не обращая внимания на едкий запах дезинфекции и еще на один аромат, которого никакая химия на свете не может истребить.

Задняя дверца машины была, естественно, открыта, поскольку кузов старались проветривать при каждом удобном случае.

В этом прекрасном городе двое в комбинезонах исполняли специфическую и весьма важную функцию. Их повседневная работа заключалась в том, чтобы переправлять самоубийц и иных малопочтенных покойников из домашней обстановки в другую, более подходящую.

Подобно многим другим, кому приходится исполнять не самые приятные обязанности, водитель фургона и его напарник относились к своей работе с завидным хладнокровием и нисколько не преувеличивали собственной роли в механизме так называемого процветающего общества. О делах службы толковали преимущественно лишь между собой, ибо давно убедились, что большинство слушателей воспринимает эту тему весьма и весьма негативно, особенно когда соберутся веселые собутыльники или подруги жизни пригласят одна другую на чашку кофе.

С сотрудниками полиции они общались каждый день, однако все больше с рядовыми детективами.

Так что внимание комиссара полиции, который к тому же удосужился лично прийти, было для них даже отчасти лестным.

Тот, который побойчее, вытер губы рукой и сказал:

— Ну как же, помню. Бергсгатан — точно?

— Совершенно верно.

— Вот только фамилия мне ничего не говорит. Как вы сказали — Скат?

— Свярд.

— Мимо. Нам ведь фамилии ни к чему.

— Понятно.

— К тому же это было в воскресенье, а по воскресеньям нам особенно жарко приходится.

— Ну а полицейского, которого я назвал, не помните? Кеннет Квастму?

— Мимо. Фамилии для меня звук пустой. А вообще-то фараон там стоял, все наблюдал за нами.

— Это когда вы тело забирали?

— Во-во, когда забирали. Мы еще решили, что этот, видно, матерый.

— В каком смысле?

— Так ведь фараоны бывают двух родов. Одних тошнит, другим хоть бы что. Этот даже нос не зажал.

— Значит, он стоял там все время?

— Ну да, я же говорю. Небось следил, насколько добросовестно мы исполняем свои обязанности...

Его товарищ усмехнулся и хлебнул пива.

— Еще один вопрос, последний.

— Валяйте.

— Когда вы поднимали тело, под ним ничего не лежало?

— А что там могло лежать?

— Пистолет, скажем. Или револьвер... Мне важно знать, не было ли на полу под покойником какого-нибудь оружия?

— Ничегошеньки. И ведь полицейский тут же стоял, глаз не сводил. Он еще остался там, когда мы уложили клиента в цинковый ящик и отчалили. Точно, Арне?

— Как в аптеке.

— Вы абсолютно уверены?

— Сто пятьдесят процентов. Под этим клиентом ничего не лежало, кроме отборной коллекции циномия мортуорум.

— Это еще что такое?

— Трупные черви.

— Значит, уверены.

— Чтоб мне провалиться.

— Спасибо, — сказал Мартин Бек.

И ушел. После его ухода разговор еще некоторое время продолжался.

— Здорово ты его уел, — сказал Арне.

— Чем?

— Да этим греческим названием. А то ведь эти шишки думают, что все остальные только на то и годятся, что тухлых жмуриков возить.

Зазвонил телефон. Арне взял трубку, буркнул что-то и повесил трубку на место.

— Черт бы его побрал, — сказал он. — Опять висельник.

— Что поделаешь, — скорбно вздохнул его коллега. — Се ля ви.

— Не люблю висельников, честное слово. Что ты там опять загнул?

— Да ничего, поехали.

Похоже было, что Мартин Бек изучил весь фактический материал, касающийся странного самоубийства на Бергсгатан. Во всяком случае, он достаточно четко представлял себе, что сделано полицией. Оставалось еще одно важное дело: разыскать заключение баллистической экспертизы, если таковая вообще производилась. О самом Свярде он по-прежнему знал очень мало, хотя и принял меры, чтобы собрать сведения.

Бурные события среды совершенно не коснулись Мартина Бека. Он ничего не слышал о банковских налетах и о невзгодах спецгруппы. Побывав во вторник в квартире Свярда, он сперва отправился в уголовную полицию. Там все были поглощены своими проблемами, всем было некогда. Тогда он прошел в здание ЦПУ. И сразу услышал в кулуарах слух, который сперва показался ему просто смешным. Но поразмыслив, он расстроился.

Кажется, его намерены повысить. Повысить? И куда же его назначат?.. Начальником канцелярии? Заместителем начальника ЦПУ по вопросам быта и гигиены?

Звание комиссара полиции ему присвоили недавно, в 1967 году, и он вовсе не рассчитывал на дальнейшее продвижение по служебной лестнице. Так откуда же этот слух? Должны быть какие-то резоны. Какие?

Мартин Бек мог представить себе два мотива.

Первый: его хотят выжить с поста начальника отдела расследования убийств. Так сильно хотят, что готовы придать ему ускорение вверх по бюрократической лестнице — самый распространенный способ отделываться от нежелательных или откровенно нерадивых должностных лиц. Второй мотив казался ему более правдоподобным. К сожалению, он и более унизителен для обеих сторон. Пятнадцать месяцев назад Мартин Бек едва не приказал долго жить. Он единственный в современной истории шведской полиции высокий чин, раненный пулей злоумышленника. Случай этот вызвал много шума, и поведение Мартина Бека изображали как подвиг. Дело в том, что у полиции по вполне естественным причинам острый дефицит героев, а посему заслуги Мартина Бека раздували сверх всякой меры.

Итак, полицейское сословие обзавелось своим героем. А как отметить героя? Медаль он успел получить еще раньше. Значит, его надо хотя бы повысить!

У Мартина Бека было вдоволь времени, чтобы анализировать события злополучного апрельского дня 1971 года, и он уже давно пришел к выводу, что действовал неправильно не только в моральном, но и в чисто профессиональном смысле. И он отлично понимал, что задолго до него к такому же выводу пришли многие его коллеги. Он схватил пулю из-за собственной дурости. И за это его теперь собираются назначить на более высокую и ответственную должность.

Весь вечер вторника он размышлял об этом казусе, но, как только в среду пришел в кабинет на Вестбергаалле, всецело переключился на дело Свярда. Сидя в одиночестве за своим столом, он с холодной и неумолимой систематичностью прорабатывал материалы следствия.

И в какой-то момент поймал себя на мысли, что, пожалуй, это для него в общем-то самый подходящий вариант: работать над делом в одиночку, привычными методами, без помех со стороны. Он всегда был склонен к уединению, а теперь и вовсе начал превращаться в отшельника и не ощущал стремления вырваться из окружающей его пустоты. В глубине души он чувствовал, что ему чего-то недостает. Чего именно? Может быть, подлинной увлеченности.

Этак недолго стать роботом, функционирующим под колпаком из незримого стекла...

Дело, которым Мартин Бек сейчас занимался, не задевало его профессиональное самолюбие.

В его отделе процент успешного расследования был высок; во многом благодаря тому, что дела чаще всего были несложные, виновные быстро сдавались и признавали свою вину.

К тому же отдел расследования убийств был неплохо оснащен техникой. В этом его превосходила только полиция безопасности, в существовании которой было мало смысла, ведь она по-прежнему занималась преимущественно учетом коммунистов, упорно, закрывая глаза на разного рода фашистские организации, и, чтобы не остаться совсем без дела, ей приходилось измышлять несуществующие политические преступления и мнимые угрозы для безопасности страны. Результат был смехотворный. Однако полиция безопасности представляла собой тактический резерв для борьбы против нежелательных идейных течений, и нетрудно было представить себе ситуации, когда ее деятельность станет отнюдь не смехотворной...

Конечно, случались осечки и у отдела расследования убийств, бывало, что следствие заходило в тупик, и в архив ложилось нераскрытое дело. Причем нередко и злоумышленник был известен, да не хватало улик. Так уж бывает: чем примитивнее насильственное преступление, тем скуднее доказательства.