Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1974 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №06 за 1974 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

— Не знаю. Но я должен, — ответил он.

Увидев, что парень приближается к нему, Сэнтин весь сжался и прикрыл глаза.

— Подожди, — голос девушки зазвучал откуда-то издалека, словно с конца длинного-предлинного туннеля. Красная мгла агонии постепенно заливала его мозг.

— Зачем?

— На тебе, кажется, кровь.

— Не знаю.

— Тогда посмотри сам.

— Действительно. Ну и что?

— Винс, ты с ума сошел? Заметят кровь и начнут подозревать. Потом произведут анализ и выяснят, чья это кровь.

Искра надежды! Сэнтин осмелился вновь разомкнуть веки. Парень уже стоял над ним, готовясь к новым ударам, но теперь он заколебался.

— Я знаю, что делать, — наконец проговорил он.

И неожиданно отошел, исчез из поля зрения Сэнтина. Но Сэнтин слышал его шаги, слышал, как он искал что-то в зарослях. Затем парень крикнул:

— Арлена, пойди, сюда и помоги мне!

Мелкая дробь легких шагов. Девушка подбежала к парню, и он быстро-быстро заговорил:

— Он вылетел из машины, правда? А вылетев, стукнулся об это головой — и конец. Нам надо будет передвинуть тело. Помоги мне.

Мерные, приближающиеся шаги. Сэнтин, обезумев, лихорадочно выискивал их глазами; увидел. Они шли медленно, сгибаясь от напряжения. В руках они несли что-то длинное, плоское и тяжелое.

На этот раз он не закричал. Не мог. Даже голосовые связки у него были парализованы. Но он видел их, переступающих медленно, с большим трудом. Они встали по бокам от него, и огромный, тяжелый, плоский предмет, который они держали в руках, заслонил все небо.

Тогда, в последнюю минуту своей жизни, он вдруг понял что-то. Его охватило безразличие. «Так или иначе я все равно умру, — подумал он. — А так будет быстрее, может, даже легче. Но все равно это убийство!!!»

Он молился в душе. Странно. Он молил о догадливом полицейском.

Сержант Ваннек из дорожного патруля был достаточно опытным полицейским. В сером блеске встающего дня он внимательно вглядывался в следы шин на дороге. Но уверенности у него еще не было — слишком слабо прорисовывались следы на твердом асфальте.

Подозрения его возрастали, когда он поглядывал на этих двоих, стоящих возле его машины и внимательно следящих за его действиями. Парня звали Винс, девушку — Арлена. Они были такие же, как и большинство молодых людей, замешанных в серьезном дорожном происшествии, но что-то в них настораживало сержанта. Поэтому с рассветом он продолжил поиски.

И он нашел больше, чем ожидал. Тело передвигали, а земля вокруг была порядком вытоптана. И все же он нашел наконец улику. Неопровержимую, настоящую улику.

Выбравшись из кювета, Ваннек подошел к парню и девушке. Видимо, лицо его не предвещало ничего хорошего, потому что парень не удержался от вопроса:

— В чем дело, сержант?

— У камня две стороны, — спокойно начал сержант Ваннек, — верхняя и нижняя. Верхняя — чистая, омытая дождями; нижняя — запачкана в земле. А теперь ответь мне, сынок: как это мистер Сэнтин умудрился раскроить голову о нижнюю сторону камня?

Перевел с английского Николай Пащенко

Великолепные катафрактарии

Мы прощались на реке Туйн-Гол. Три машины головного отряда уходили на крайний северо-запад Монголии через Кобдо до Улангома. А наш небольшой отряд — пять человек — держал курс на Монгольский Алтай. Мы хотели обойти его с юга и, пересекая хребет несколько раз, двигаться на запад. Маршрут этот, хотя и вынашивался давно, вызвал серьезные споры.

— Ехать в Заалтайское Гоби на одной машине в таком малочисленном составе невозможно, — решительно заявил наш монгольский начальник Сэр-Оджав.

— Напрасно сомневаетесь, — успокаивал Сэр-Оджава лингвист и тюрколог Шинэхуу, виновник всей этой затеи, — ведь надо же когда-нибудь рискнуть. Ну да, мы действительно хотим забраться в глухие места. Ничего, не пропадем... Не забывайте, что там моя родина Только бы поскорее уехать.

В прошлом году мы лишь мечтали о самостоятельном маршруте отряда по изучению эпиграфики и петроглифов в горах Монгольского Алтая, а в этом году неутомимый Шинэхуу «выбил» на месяц машину и «добро» ученого секретаря Монгольской академии наук, и наши планы изменить уже ничто не могло.

От Туйн-Гола едем прямо на юг. В кузове два студента, в кабине, кроме Бориса Булатова — шофера экспедиционной автобазы Академии наук СССР, Шинэхуу и я. Борис работает в Монголии не первый год, но по этому маршруту едет впервые. Он полон оптимизма:

— Я привык к бездорожью в Средней Азии, въедем на любую гору, зря вы тащите седла и уздечки... А что, собственно, вы хотите там найти?

— «Мы ищем то, что не теряли», — отвечаю словами песни, сложенной много лет назад в Туве известным археологом Л. Р. Кызласовым. Но все-таки каждый из нас знает, что он хочет найти. Шинэхуу мечтает о древнетюркских надписях. Их выбивали на скалах и стелах, процарапывали на сосудах и штукатурке еще в VII— IX веках. Знаменитые надписи древнетюркских каганов рассказывают о походах и боевых сражениях, о нравах народов и деяниях полководцев. Меня же интересуют памятники древнего изобразительного искусства: оленные камни, каменные изваяния тюркского времени (в народе их называют «каменными бабами»). Мы ищем всюду выбитые на скалах рисунки, которые рассказывают о буднях и праздниках, об охоте и войне, о вере древних и любви, о быте, одежде и жилье. И еще о многом, чего мы пока не в силах объяснить. Каждая находка приносит новые решения и порою в корне меняет прежние представления. Мы находимся в той трудной, но счастливой поре монгольской археологии, когда только устанавливаются критерии, ставятся проблемы, и лишь на сотую часть возникающих вопросов можно найти ответ сегодня. Все же остальные ответы в поле, в горах, в земле. Разведка наша обещает новые петроглифы — где же еще искать наскальные рисунки, как не в горах? Посетим мы и те памятники, где бывали прежде. Но это еще далеко впереди, надо доехать.

...А среди всех этих надежд и планов есть у меня потаенная мечта добраться до той горы, где, как мне говорили пастухи год назад, выбиты изображения воинов на конях, покрытых какой-то сетью. Сеть могла означать только одно — панцирные доспехи. А это уже почти фантастика.

Защитное облачение боевых коней, судя по самым разнообразным данным, впервые было введено египтянами и ассирийцами. Были известны доспехи на боевых конях — катафракты — и в позднем Риме, встречались они также и в других армиях древности.

В науке до сих пор идут споры, где и когда возникли первые катафрактарии — всадники на панцирных конях. Ведь панцирное конное войско могло появиться только при соответствующих экономических и политических условиях развития общества. Нигде появление катафрактариев нельзя объяснить случайностью. Следовательно, сам факт их существования — один из важнейших документов для понимания исторических судеб народов древнего мира.

Но катафрактарии в Монгольском Алтае — в краю, еще до недавнего времени считавшемся «белым пятном» и резко отстающем в своем развитии от сопредельных областей?..

Возможно ли в столь глухих и отдаленных ущельях Алтая, окруженных со всех сторон снежными перевалами, обнаружить самый современный для своей эпохи строй вооруженных воинов? Правда, древнекитайский историк Сыма Цянь писал о существовании доспехов у северных кочевников — хуннов. Но многие современные истерики не раз высказывали сомнения в истинности этого свидетельства.

Петроглифы мы увидели сразу же, в первый день, еще до перевала. На склонах гор застыли фигурки козлов и баранов, всадники, стреляющие в солнце, охотники. Рисунки эти были обычны, подобные сюжеты встречались нам не раз в Монголии. Интересные петроглифы оказались на черной базальтовой горе удивительно правильной пирамидальной формы. Местные жители называют ее Хутаг-Ула, что значит «святая», или «священная» гора; все большие камни на ней покрыты сценами охоты, всадниками, изображениями древних колесниц. Эти легкие повозки эпохи бронзы как бы летят ввысь — так стремительны парящие четверки и тройки лошадей. А рядом так называемые «небесные кони» с длинными лебедиными шеями, узкими изящными крупами и длинными хвостами. Они воскрешают мифы о легендарном богатырском коне, который в минуту опасности обретает крылья и, распластав гриву и хвост, взлетает в небо.

К вечеру посчастливилось и Шинэхуу. На самой вершине геры, на круглом камне, он увидел древнетюркскую надпись. Почти полторы тысячи лет назад подъехал к этой горе всадник, стреножил коня и поднялся на вершину. Он увидел, как мы сегодня, необъятную ширь горных цепей, почувствовал близость неба и выразил в надписи веру в небо и солнце, утвердив тем самым и свою силу. «Я, сын неба, оставил здесь свой знак», — примерно так начерно перевел каменные строки Шинэхуу.