Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1979 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №10 за 1979 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

— О нет, Крис, нет! — Карен крепко обняла его. — Что я с тобой сделала!

Коллинз пытался утешить ее:

— Не так уж это все и важно, Карен. Я думаю только о тебе. Я верю тебе, и давай больше никогда не будем говорить обо всем этом. Забудем о Тайнэне...

— Нет, Крис, ты обязан с ним драться! Ты не должен спускать ему такое. Нам нечего бояться. Я невиновна. Пусть он возобновит дело. В конечном счете оно не причинит нам никакого вреда. Главное — не позволяй ему шантажировать себя и затыкать тебе рот. Ты должен драться ради меня!

Коллинз высвободился из ее рук.

— Я не допущу, чтобы тебе еще раз пришлось пройти сквозь такие муки. Мы забудем обо всем этом и будем жить по-прежнему.

— По-прежнему все равно не получится, Крис. Ведь если ты боишься драться с ним, значит, ты поверил ему, а не мне.

— Неправда! Просто я не хочу причинять тебе страдания.

— Ты хочешь сдаться и молчать, пока завтра ассамблея, а спустя еще три дня сенат Калифорнии будет ратифицировать тридцать пятую поправку? Ты не должен так поступать, Крис!

Коллинз взглянул на часы.

— Послушай, Карен, у меня осталось всего двадцать минут, чтобы переодеться, поесть, уложиться и позвонить Пирсу в Сакраменто, прежде чем за мной придет машина. Завтра утром я выступаю в Чикаго на съезде бывших фэбээровцев. Я обязан быть там, и мне надо спешить. — Он обнял жену и поцеловал. — Я люблю тебя. Если ты считаешь, что обо всей этой истории нужно говорить еще, поговорим завтра, когда я вернусь.

— Да, — ответила она как будто самой себе. — Если у нас еще будет завтра.

Продолжение следует

Сокращенный перевод с английского Ю. Зараховича

Не такие страшные куку-куку

Рядом с «морщинистыми»

Новая Гвинея — второй по величине после Гренландии остров на Земле — получила это имя по чистой случайности. Иниго Ортиз де Ретез, испанский мореплаватель, проплыл в 1545 году вдоль ее северного побережья и провозгласил собственностью кастильской короны. Островитяне, которых Ортиз де Ретез увидел на берегу, напомнили ему жителей Гвинеи, знакомых по прежним плаваниям. Века прошли с тех пор, прежде чем немногочисленные европейцы поселились в нескольких местах побережья. В конце прошлого века остров разделили между собой три европейские державы; три губернатора приняли на себя всю полноту власти, не имея, в общем-то, ни малейшего понятия ни о земле, которой управляют, ни о людях, ее населяющих.

Юго-восточная часть — Папуа — стала британским протекторатом, северо-восточную часть объявили своей немцы, а вся западная половина принадлежала Голландии. Потом голландская часть перешла к Индонезии и зовется ныне Западный Ириан. Бывшая немецкая Новая Гвинея перешла к Австралии; ей же англичане передали территорию Папуа.

В 1973 году в городе Порт-Морсби был торжественно поднят флаг нового независимого государства Папуа — Новая Гвинея.

Об этом широко известно во всем мире, но отнюдь не везде на самом острове. Ведь только на юго-восточной его части лишь за последние тридцать лет обнаружены были неизвестные ранее племена, говорящие на сотнях разных языков, — общей численностью до двух миллионов человек. Да и сейчас на карте острова осталось еще достаточно «белых пятен».

Так, в 1953 году было открыто племя «морщинистых». Ныне его территория приблизительно обозначена на карте: в районе полицейского поста Окама, куда можно добраться по горным тропам от аэродрома Горока, что в трех часах полета от столицы Порт-Морсби. Земля «морщинистых» тянется от Окамы до миссионерской станции Аванде.

На юге земля «морщинистых» граничит с территорией племен куку-куку.

Имя это с ужасом произносят все соседи, близкие и далекие...

«Оставь-и-жди»

Поль Едидамо, образованный молодой человек, окончивший школу и женатый первый год, не смог найти себе подходящую работу в Порт-Морсби. Требовались инженеры и врачи, преподаватели и экономисты, опытные механики и аптекари. Для этих должностей у Поля все-таки не хватало знаний.

Зато прочитанное в газете объявление о том, что Управление развития внутренних районов приглашает молодых людей, закончивших школу (желательно женатых), на курсы учителей, показалось Едидамо интересным. Выяснилось, что выпускники курсов будут направлены в малоисследованные районы. В их задачу должны входить контакты с горскими племенами, разъяснение основных правил санитарии и гигиены, обучение начаткам государственного языка пиджин-инглиш и еще очень многое другое. Нужно было подготовить почву для прибытия полицейского отряда, чтобы окончательно прекратить войны между деревнями. Если полицейские просто прибудут к горцам, их могут встретить отравленными стрелами. (В недавние «австралийские» времена скомандовали бы просто: «Пли!» — и устрашенные папуасы признали бы авторитет властей без раздумий.)

После окончания курсов выпускники тянули жребий: кому куда ехать. Полю Едидамо выпал район расселения куку-куку, что вызвало ужас среди родни: словом «куку-куку» пугали детей почти во всех племенах Папуа — Новой Гвинеи, а городские родственники еще не забыли своего детства в деревенских хижинах.

Однако контракт с управлением был подписан и оставалось лишь отправиться еженедельным самолетом до Гороки, добираться до миссионерской станции Аванде, а оттуда через землю «морщинистых» к югу, к самой границе людей куку-куку.

Нельзя сказать, чтобы куку-куку не поддерживали никаких контактов с соседями. Ведь и им нужна соль, раковины, краска, а все это приходило с побережья через земли многих племен. Так сложилась система, получившая название «лив-н-вэйт», что на пиджин-инглиш означает «оставь-и-жди».

Папуас-торговец оставляет на определенном месте у реки корзину с ракушками, уходит и через несколько дней возвращается, чтобы проверить, что принесли куку-куку в обмен на его товар. Торговля эта зародилась много веков назад, партнеры при этом друг друга и в глаза не видят. И за все это время был убит только один из торговцев: он попытался, спрятавшись на дереве, увидеть куку-куку. Отравленная стрела настигла его раньше, чем он успел что-либо заметить. Больше этого не пытался сделать никто.

Но Поль хотел войти с куку-куку в контакт, и, следовательно, хижину стоило построить неподалеку от места обмена.

Граница за домом

В хижине Поля Едидамо было радио, десяток книжек, аптечка. Цивилизация кончалась тут же, за огородом. Огород был окружен лесом, а что там — никому не известно. Однако можно было предположить, что ежедневно чьи-то глаза наблюдают за пришельцами. Поль с женой, даже работая в огороде, носили европейское платье: это должно было вызвать хотя бы интерес неведомых соседей. Трое горцев из племени чимбу, помогавших при устройстве дома и хозяйства, предпочитали набедренные повязки. На огороде посадили сладкий картофель кау-кау. Когда он созрел, ночью кто-то повыдергал его. При этом поздний картофель не тронули. Он был украден, когда пришло его время. Но все это делалось так ловко и бесшумно, что заметить ничего не удавалось.

Супруги Едидамо разбросали по огороду куски материи и связки бус. Ночные гости их не тронули. Так длилось несколько месяцев. Контакт не получался.

Однажды ночью, когда месяц скрылся в густых тучах, Поль затаился среди высокой ботвы кау-кау с фонариком в руке, готовый нажать на кнопку при любом шорохе. Помощники-чимбу, в страхе забившиеся в хижину, советовали взять хотя бы нож-паранг, но учитель решил не делать этого. Ведь если куку-куку захотят убить Поля, длинный нож не поможет. А отсутствие оружия должно было подчеркнуть его миролюбие.

В напряженном ожидании прошло несколько часов. Внезапно послышался легкий шорох. Поль нажал на кнопку фонаря, и луч осветил лицо старика. Испуганный резким светом, бедняга не мог сдвинуться с места. Мгновение, второе... И тут старик расплакался. Голый, покрытый грязью, он ревел, как малое дитя, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. Тут выскочили из хижины жена Поля и осмелевшие чимбу.

Старика отвели в хижину, и супруги Едидамо пытались сунуть ему в рот различные лакомства, специально прибереженные для такого случая. Конфеты он тут же выплюнул. Попытались угостить его печеным кау-кау. Эту более привычную пищу старик съел лишь только после того, как от нее откусил один из чимбу. Потом он попробовал конфету. Супруги Едидамо при этом повторяли «бон-бон» — «конфета». Пленник пососал «бэн-бон» и протянул руку за следующей порцией. Тут его осторожно отпустили, и он сел на пол, тяжело дыша.

После этого старику преподнесли топор и вывели из дома.

Утром следующего дня в хижину вбежал один из чимбу: «Куку-куку пришли!» Перед хижиной столпились несколько десятков воинов, а впереди — ночной гость. Все они тянули к учителю Едидамо руки, нестройно крича: «Бон-бон!»