Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1980 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №01 за 1980 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

Малышу захотелось смеяться: небо — это же пустота! Но не смеялось: все ведь получалось по-Антошкиному.

—  Я боюсь, — сказал он и зажмурился.

—  Разнюнился! — презрительно протянул Антошка. — Лучше бы я пошел с Кешкой Беззубым. Уж он-то ничего не боится.

Кешка, тоже воспитанник тети Поли, выдернул свой качающийся зуб на спор. Очень ему захотелось иметь розовый кристаллик, который Малышу подарила мама. Мама сказала, что он привезен с удивительной планеты кристаллов, на которую она летала в командировку, и Малыш дорожил подарком больше всего на свете. Но Кешка пристал, и Малыш согласился, совершенно уверенный, что выспорит. Проспорил. И со зла наградил Кешку кличкой — Беззубый.

—  А я уже не боюсь, — сказал Малыш, не открывая глаз. — Что я, неба не видел?

Ему вдруг подумалось, что хорошо бы залезть на небо, раз оно такое твердое, и крикнуть сверху тете Поле, всем мальчишкам и девчонкам. Вот бы удивились! А Кешка пускай бы себе все зубы повыдергивал от зависти...

—  Я ничего не боюсь! — твердо сказал Малыш и открыл глаза. Перед ним по-прежнему все плыло и качалось, откуда-то возникали белые облака и неожиданно исчезали в пульсирующем сине-бело-розовом пространстве. То совсем близко появлялся лес, то поле и знакомая речка, а то их детский сад с бегающей по двору ребятней. Появлялись и терялись, как в калейдоскопной игре цветов и форм.

—  Уже пришли, — сказал Антошка. — Тут где-то дверь.

—  Дверь в небе? И мы увидим; что за небом?

—  Все увидим. Вот гляди — ступени.

Ступени были точно такие же, как в детском саду, — из желтого шершавого пластика, —  только совсем новые, неисхоженные. Их было восемь. Над ступенями в зыбком мареве виднелось что-то похожее на дверь трудноразличимой формы — то ли квадратная, то ли овальная.

Дверь открылась; сама собой, едва они ступили на верхнюю площадку. С порога Малыш оглянулся и ничего не разобрал — было сплошное перёливчатое сине-бело-розовое сияние.

За дверью начинался короткий коридор; упиравшийся в другую дверь. Справа и слева тянулись то ли плафоны, то ли иллюминаторы, из которых лился ровный свет. Из-за стен слышалось тихое монотонное гудение. Малыш разглядел, что один иллюминатор не светится, подошел, привстав на цыпочки, заглянул в него. За твердой прозрачной пленкой в ярком свете виднелись какие-то огромные цилиндры, трубы, таинственные агрегаты.

—  Небесная механика! —  насмешливо объяснил Антошка. — С помощью этих агрегатов малышне головы морочат.

—  Кто морочит? — удивился Малыш.

—  Кто-кто, не я же.

—  А что это за коридор?

—  Почем я знаю!

Это было непохоже на Антошку: то все знал, а то вдруг сам признается, что не знает.

—  Коридор и коридор. Главное, что дальше.

—  А что дальше?

—  Иди — увидишь. Такое увидишь — умрешь от удивления.

—  Умру?

—  Не по-настоящему, конечно.

—  А как это не по-настоящему?

—  Надоел ты мне: что да как. Иди знай.

Они разговаривали полушепотом, словно боялись, что их подслушают, удивляясь необычной тишине, в которой даже шепот странно позванивал.

—  Иди, чего встал?

—  Иди ты вперед.

—  Опять испугался?

—  Ничуточки.

—  Тогда иди.

—  А почему не ты?

—  Она передо мной не откроется. Там дверь, которая открывается только перед теми, кто первый раз идет.

—  Откуда она знает?

Антошка пожал плечами.

—  Проверено.

С опаской Малыш подошел к двери, и она бесшумно скользнула куда-то вбок, открыв черный, провал.

—  Иди! — зачарованно шепнул за спиной Антошка.

Малыш не боялся темноты, но впереди, как ему вначале показалось, была не просто темнота, а пустота, ничто. Словно там, за дверью, сразу начинался черный-пречерный, беззвездный космос, о котором так много рассказывала тетя Поля.

—  Ты хотел быть космонавтом?

—  Хотел.

—  Ну так иди.

Только присмотревшись, Малыш разглядел, что за дверью есть небольшая, слабо освещенная площадка. Он шагнул на нее, потом еще шагнул и уперся лбом в холодную, совершенно невидимую стену. Дверь сзади закрылась, и они с Антошкой остались вдвоем на темной площадке, зачарованные безбрежностью пустоты, раскинувшейся перед ними. Глаза уже привыкли к темноте, и теперь ребятишки видели бесчисленные разноцветные звезды, усыпавшие беспросветную черноту.

—  Ух ты! — воскликнул Малыш,

— А ты думал! — тоже восхищенно сказал Антошка. — Еще и не то увидишь.

Звездное небо было совсем не таким, какое привык видеть Малыш над своим детским садом. Там он знал многие созвездия, мог отыскать и Большую Медведицу, и Льва, и Кита, и Рыбы. А тут все было незнакомое — бессмысленный хаос звезд;

Они долго смотрели на звезды и не могли оторваться от величавой картины этого чужого неба, пугающего и манящего;

— Послушай, Антошечка, — ласково сказал Малыш. — Ты ведь все знаешь. Расскажи, что это такое, а? Знаешь ведь?

—  Давно бы спросил. А то идет и не спрашивает. А я что — не спрашиваешь, и не надо...

—  Расскажи, пожалуйста. Может, это нам снится?

—  Что, нам один сон снится?

—  Это мне снится. А ты в моем сне. А?

—  Как бы это я привел тебя в твой собственный сон? — заинтересовался Антошка.

—  Как, как, очень просто.

—  Я вот тебе сейчас дам в бок, а ты соображай — во сне это или не во сне.

—  Ты лучше так расскажи.

Антошка отступил на шаг и в звездном полумраке показался Малышу большим; совсем взрослым.

—  Тебе тетя Поля рассказывала о космосе? — спросил он.

—  Сколько раз.

—  И все хвалила да хвалила?

—  Конечно.

—  Знаешь, зачем она это делала? Чтобы вы, кильки малолетние, забыв про свою манную кашу, с утра до вечера глядели в небо.

—  А зачем?

—  Чтобы мечтали о космосе.

—  А зачем?

—  Ну, чтобы хотели полететь.

—  А зачем?

—  Заладил. Да затем, чтобы радовались, узнав, что уже летите.

—  Кто летит?

—  Все мы. И наш детский сад вместе с лесом, полем, ручьем.

—  А, знаю, — обрадовался, Малыш. — Тетя Поля говорила: вся Земля все равно что космический корабль, только большой.

—  Тетя Поля, тетя Поля, — передразнил Антошка. — Я говорю о настоящем космическом корабле, на котором мы с тобой находимся. А на Земле мы никогда и не жили. Вот.

—  Врешь ты все.

—  Вру? А это что? — Антошка широко показал на черный звездный простор, подался вперед, хлопнул ладошкой по невидимой холодной сфере. — А это? Тебе мало? Пошли дальше, еще покажу.

—  Куда дальше? — Малыш огляделся. Ему казалось, что отсюда одна дорога — обратно. И вдруг в темном углу он увидел такой же темный провал туннеля, а возле него — поблескивающие глаза робота-десятинога.

—  Там Киса! — испуганно воскликнул Малыш.

Точно такой же робот был у них в детском саду, бегал днем и ночью по коридорам, всегда чем-то занятый, все знающий, все замечающий. И если шаловливая ребятня изобретала сотню способов разжалобить, а го и просто обмануть тетю Полю, то десятинога провести еще никому не удавалось. Он терпеливо сносил проделки ребят, их шуточки, даже издевательства, и упрямо делал то, что велела тетя Поля. У десятинога было много прозвищ и кличек.

Малышня звала его Кисой за упругие усики-антенны на сером носу.

—  Подумаешь, Киса! — сказал Антошка. Он смело подошел к десятиногу и пальцем принялся щекотать ему усы. Робот вытянулся на всех своих ногах и стал похож на высокую тумбочку с выпуклой крышкой. Три пары его розовых глаз замутились, словно он жмурился от удовольствия.

—  Киса? — сказал Малыш, погладив гладкую мягкую кожу робота. — Ты почему ребят оставил? Как они без тебя?

Робот молчал. И тут Малыш увидел, что это совсем другой робот. У их, детсадовского, не хватало слева четырех усиков-антенн — повыдергала ребятня, — а у этого все были целы.

—  Пошли, — сказал Антошка.

—  А Киса?

—  Кису только пощекотать. Полчаса будет жмуриться. Пошли.

Робот и в самом деле не двинулся с места, когда они шагнули мимо него в темный провал туннеля. Но потом покатился следом за ребятами. Туннель был длинный, где-то далеко, в конце его, светлел выход.

Мальчишки запыхались, пока добежали до этого выхода. Выскочили в ослепительный, сияющий простор и заморгали, привыкая к яркому свету. Свет лился, казалось, отовсюду. Когда пригляделись, поняли: и в самом деле отовсюду. Матово подсвечивал пол площадки, на которой они оказались. И высокие перила ограждения, и стены, и близкий потолок над головой — все это словно было выткано из света. Потому и казалось, что впереди воздушный, залитый солнцем простор. И только переливающиеся тенями полосы на полу и перилах напоминали о границах этого светового мира.