Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1983 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №09 за 1983 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

14 октября был последним днем, который назначили гитлеровцы, чтобы разделаться с группой Шишкова. А она тем временем отошла за линию железной дороги, заняла оборону за насыпью. Опять фашисты атаковали, пытались обходить наши подразделения вдоль Припяти. Почти две роты пехоты противника ворвались на станцию Янов. Снова рванулись зловещие струи огнеметов в сторону наших окопов. Создалось угрожающее положение. В бой пошли рота автоматчиков, разведывательный, комендантский и саперный взводы — последний резерв командира. Прозвучала необычная на этот раз команда:

— Знамя вперед!

В атаку с солдатским «ура!» идет все командование полка во главе с Шишковым. Колышется на ветру алое полотнище, святыня полка, без которой нет воинской части. Но вот дрогнул знаменосец, начальник штаба полка майор Щетинин медленно опустился на колени. Знамя подхватывает командир взвода разведки старший Сержант Лучек. Раненный, он не выпустил его из рук, пока врага не выбили за насыпь железной дороги.

Драматизм положения достиг своего предела: в группе почти нет боеприпасов, кончились сухари, растет число раненых. Для подполковника Шишкова настал час, может быть, самого ответственного решения в жизни. Бесспорным было то, что из данного района надо уходить. Но куда? Командир соседнего полка Георгий Сергеевич Томиловский настаивал на том, чтобы мелкими группами пробиваться на восточный берег к своим. То же рекомендовал и штаб армии. Но оба берега Припяти занимал противник, контролировал все переправы и даже места возможных переправ. Даниил Кузьмич нашел другое, смелое и, наверное, наиболее правильное в той сложной обстановке решение: он повел подразделения своей группы не на восток, а на запад — навстречу партизанскому соединению.

Как только было принято это решение, сразу же улеглись страсти. Легче стало на душе и у самого Даниила Кузьмича.

Глухая ночь на 15 октября 1943 года. Все готово к прорыву. У людей до предела напряжены нервы. Волнуется, ждет условного сигнала от разведчиков Даниил Кузьмич. В разведку ушел все тот же неутомимый и вездесущий Лучек со своими товарищами. Надо было еще раз уточнить, с какими силами противника предстоит встретиться при прорыве. Решено было идти через болото, которое, по расчетам наших командиров, фашисты прикрывали меньше всего. Риск застрять в болоте был минимальным, поскольку с воинами Шишкова шло несколько партизан, которые хорошо знали малоизвестные тропы.

Наконец замерцала над темным лесом зеленая ракета. Мощное «ура!», подхваченное сотнями людей, заполнило окрестности, в нем утонули редкие автоматные и винтовочные выстрелы (экономили последние патроны), и солдаты, словно подхваченные неведомой силой, устремились в темноту. Так началась та дерзкая и отчаянная атака среди ночи, которая должна была решить судьбу более чем трех с половиной тысяч советских воинов. Гитлеровцы не ожидали подобной дерзости, они были ошеломлены. Наоборот, они ждали, что русские вот-вот капитулируют. В стане фашистов поднялся переполох, началась неразбериха. Они не могли понять, что значило это «сура!» среди ночи. А это и нужно было нашим воинам, именно на внезапность и был расчет. Группа Шишкова все дальше и дальше уходила от врага в назначенный район Толстого леса. Артиллерия противника открыла запоздалый и беспорядочный огонь.

И все же прорыв проходил трудно. Темная ночь, незнакомая заболоченная местность с узкими тропками, по которым только и можно пройти. Несли с собой раненых — взяли всех, никого не оставили. Да и враг рядом. А патроны были только у разведчиков, да в роте автоматчиков, в стрелковых ротах лишь по нескольку гранат. «Ура!» раскалывало тревожную ночь в течение 15—20 минут, пока последний солдат не преодолел болото. И, как показали потом пленные, они в те минуты считали, что наступают крупные силы русских.

Немало пережил в том переходе и сам Даниил Кузьмич. Ведь он тоже был ранен в ногу в самом начале боев на Припяти. Передвигался с трудом, порой его несли на носилках. В госпиталь эвакуироваться в те дни он просто не пожелал, хотя и имел право. Он до конца оставался со своими солдатами.

Ночным переходом группа Шишкова достигла Милашевичей в партизанском крае, где действовали отряды Александра Николаевича Сабурова.

Партизаны оказали воинам большую помощь: накормили людей, разместили их в теплых землянках (ведь был уже октябрь), поделились и боеприпасами, Словом, встретили по-братски.

Позже пришла помощь с Большой земли. На партизанские аэродромы прибывали самолеты с боеприпасами, продовольствием, медикаментами, они же увозили раненых и больных. Воины Шишкова продолжали наносить удары по врагу. Совместно с партизанскими отрядами Калиниченко и Яна Налепки они контролировали дорогу, уничтожали вражеские колонны. А в конце ноября группа Шишкова соединилась со своей армией.

В битве за Днепр 8-я стрелковая дивизия одной из первых форсировала эту крупную водную преграду. Развивая наступление, она также с ходу форсировала и другую серьезную реку — Припять. Почти три недели дрались ее части на Припятском плацдарме. Они сковали здесь значительные силы немецко-фашистских войск, облегчив тем самым нашим войскам борьбу за расширение Лютежского плацдарма непосредственно северней Киева. С этого плацдарма в начале ноября советские войска нанесли сокрушительный удар по киевской группировке врага и 6 ноября освободили столицу Украины.

Высоко были оценены подвиги бойцов и командиров 8-й дивизии, в частности группы подполковника Шишкова. 27 сентября командир дивизии полковник Гудзь представил его к званию Героя Советского Союза за умелое командование полком и проявленный героизм при форсировании реки Десны. А 2 октября командир 15-го стрелкового корпуса генерал-лейтенант Иван Ильич Людников дополнил в наградном листе: «За форсирование Днепра и Припяти и проявленные при этом мужество и организованность».

16 октября 1943 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Даниилу Кузьмичу Шишкову и еще двадцати воинам его 229-го стрелкового полка звания Героя Советского Союза.

Владимир Смирнов, полковник, кандидат исторических наук

Солнце на ладони

Чаша виноградаря

Когда пригрели первые весенние лучи солнца, он потянулся вверх, как и все другие кусты винограда. Появились первые листочки. Куст тянулся к солнцу, но какая-то сила схватила и не отпускала его, будто втягивая в землю. И он оставался маленьким, тогда как соседние кусты устремились вверх, одеваясь пышной шапкой зеленой листвы, гордо посматривая с высоты на карлика.

А прошлой весной он сам был гигантом и восхищал всех мощными лозами, которые дали осенью крупные гроздья винограда. Но тогда он не обращал внимания на то, что неподалеку от него несколько кустов оставались маленькими, нарушая общую картину ровной плантации. Казалось, будто в это море зелени упал камень и образовавшаяся воронка так и застыла каверной на гладкой поверхности. Однако теперь и его затянуло в эту яму...

Мы подошли к низкорослым кустам винограда, и я остановился, пораженный увиденным.

Мой собеседник, кандидат сельскохозяйственных наук Владимир Усатов, поняв мое состояние, наклоняется к зеленому карлику, спрашивает:

— Что, по-вашему, это собой напоминает?

— Похоже на гигантскую чашу.

— Вот именно так она и называется — филлоксерная чаша. Видите ли, существует определенная зависимость между наземной частью растения и подземной. Иными словами, чем шире и могучее крона, тем крепче и разветвленнее корневая система. А точнее, наоборот, то есть, если корни болеют и не развиваются, то и куст растет слабо. Вот именно этот пример сейчас перед нами.

Слушая Владимира, я вспоминал, как еще при жизни старейшего ученого-виноградаря нашей страны Николая Ивановича Хилькевича мы часто беседовали с ним о винограде.

— Горькую чашу пришлось испить всем виноградарям с появлением филлоксеры,— говорил Николай Иванович. — Впервые в Европе ее обнаружили в 1863 году во Франции, куда она попала вместе с черенками винограда, привезенными из Америки. На континенте Колумба растения давно приспособились к филлоксере, однако, перебравшись на новые места, она стала настоящим бедствием. Во Франции филлоксера уничтожила два миллиона четыреста тысяч гектаров виноградников, а в других странах Европы, Африки и Азии — свыше четырех миллионов. В то время это составляло почти две трети всех виноградников мира...

— Владимир, — говорю я, пытаясь усвоить услышанное и увиденное, — сто лет уже существует эта проблема. Неужели ученые не могут справиться с филлоксерой?

— Если бы дело было только в ней, — говорит Усатов, — то вопрос давно был бы решен. Сначала, правда, думали, что достаточно сжечь зараженную филлоксерой лозу с корнями или закопать ее поглубже в землю, и поэтому выкорчевывали огромные площади виноградников. Но враг оставался жить и проникал на новые плантации. Ведь филлоксера может даже летать — у отдельных особей есть крылья. Затем насекомое стали травить эмульсией сероуглерода. Эффективный способ, но он... оказался вредным не только для филлоксеры. Пришлось отказаться. И тогда остановились на весьма простом решении — сажать американские сорта винограда, которым не страшна эта болезнь.