Джон Феннел - Кризис средневековой Руси 1200-1304

• Название: Кризис средневековой Руси 1200-1304
• Автор: Джон Феннел
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО ПРОГРЕСС
• Жанр: История
• Год: 1989
• ISBN: ISBN 5-01-001641

Книга профессора Оксфордского университета, признанного главы английских историков славистов Дж Феннела посвящена истории русских земель в XIII в.

Опираясь на материалы русских летописей и иностранных хроник, автор подробно разбирает судьбы киевского политического наследия и структуру русских княжеств периода феодальной раздробленности. Изучая трагические события монгольского нашествия, автор ставит вопрос о причинах порабощения Руси и последствиях нашествия и дает нетрадиционные, часто спорные ответы.

Феннел рассматривает систему политических отношений на Руси во второй половине XIII в.

Рекомендуется историкам и широкому кругу читателей.

---

И наконец, можно задать вопрос: привела ли проводимая Александром политика уступок (каковой она, несомненно, являлась) хоть к какому-нибудь улучшению положения русских при татарском господстве? Нужно признать, что источники не сообщают ни о каких карательных набегах в течение долгого времени после похода Неврюя 1252 года; неповиновение Новгорода и восстание 1262 года оставалось некоторое время безнаказанным; вмешательство со стороны татар в местные русские дела было минимальным; за время правления Александра нет никаких свидетельств даже о пребывании татарских чиновников или военных отрядов на русской территории. Но можно ли все это приписать политике Александра? Не было ли это скорее результатом занятости татар в других местах: в Литве, в Южной Руси и особенно в Иране?

Без сомнения, как уже говорилось в предыдущей главе, вмешательство Александра в 1252 году, его роль в разгроме татарами двух его братьев фактически положили конец действенному сопротивлению русских князей Золотой орде на многие годы вперед. Деятельность Александра во время его правления не может изменить нашей оценки его места в русской истории.

И все же сопротивление продолжалось. Оно не прекратилось с поражением Андрея и Ярослава и явно проявилось во враждебности Новгорода к Александру, в восстании 1262 года. Александр не сделал ничего, чтобы поддержать этот дух сопротивления Золотой орде. Требуется беспредельная щедрость сердца, чтобы назвать его политику самоотверженной.

ГЛАВА 6 НАСЛЕДНИКИ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО

Последние потомки Ярослава (1263–1277)

Александр оставил непростое наследство. К моменту его смерти Новгород едва оправился от насильно проведенной Александром переписи, а северные города Суздальской земли еще хранили память о том страдании и унижении, в которое их повергли сборщики дани. Если бы он прожил дольше и успел изменить систему наследования так, чтобы право на великокняжеский престол надежно оставалось в руках его сыновей и не перешло к его братьям, тогда он по крайней мере мог бы укрепить власть правителя Владимира. Но Александр умер молодым, 43 лет от роду. Не исключено, что он был отравлен, как его отец (по крайней мере так утверждали) и как, возможно, его брат Ярослав, — все трое умерли, «ида из Татар». В момент смерти Александра его старший сын Василий, опозоривший себя зимой 1259/60 года во время волнений в Новгороде в связи с переписью, пребывал, можно сказать, в состоянии политического забвения, из которого так никогда и не вышел. Второму сыну Александра, Дмитрию, которого великий князь готовил на смену Василию, не могло быть многим больше десяти лет (это в лучшем случае), когда он был посажен «на столе» в Новгороде в 1260 году[113]. Единственная надежда для Суздальской земли заключалась в том, чтобы разрушить традицию горизонтального наследования и создать сильное семейное гнездо, в котором власть передавалась бы от отца к старшему сыну, но этого Александр добиться не смог. Мало того, что он оставил страну в хаосе, обреченной подчиняться слабому правителю до тех пор, пока сохранялась система горизонтального наследования, — после его смерти Северная Русь оказалась в состоянии большей зависимости от Золотой Орды по сравнению с тем, что было, когда Александр наследовал престол в 1252 году.

Когда Александр умер, Северной Русью управляла слабо связанная федерация князей. В старом княжестве Константина Всеволодовича, включавшем Ростов, Ярославль, Белоозеро и Углич, правила наиболее однородная группа князей, а именно внуки Константина и Федор Ярославич из Можайска, который в результате брачного союза получил Ярославль около 1260 года (см. выше, гл. 5, прим. 2). Район Переславля Залесского был семейным владением детей Александра Невского, а сам город являлся центром княжения и основным местом пребывания Дмитрия Александровича который к моменту смерти Александра продолжал оставаться также и новгородским князем. Где (если вообще где-либо) правили другие дети Александра, неизвестно. Василия по-прежнему было не видно, не слышно (возможно даже, что он находился в заключении) вплоть до его смерти в 1271 году. Что касается Андрея, которому было не больше восьми лет в то время, и двухлетнего Даниила, будущего правителя Москвы, то вряд ли отец обеспечил их чем-то перед тем, как умереть[114]. Вторая по величине вотчина в Суздальской земле, расположенный в восточном течении Волги район Суздаля, Городца и Нижнего Новгорода, находилась к этому времени во владении брата Александра Андрея и его сына Юрия. В самом западном княжестве, в Твери, правил второй брат Александра, Ярослав. В оставшихся мелких районах Стародуба, Юрьева Польского, Северного Галича и Костромы правили соответственно семьи двух дядьев Александра (Святослава и Ивана Всеволодовичей), его племянник (Давид Константинович) и его младший брат Василий.

Эта семья явно не отличалась сплоченностью, поэтому неудивительно, что, как только Александр умер, титул великого князя стал предметом раздоров между старшими пережившими его братьями. Ни Андрей Суздальский, ни Ярослав Тверской не были, по-видимому, названы Александром в качестве наследников великокняжеского престола. Оба отправили своих послов в Золотую Орду с просьбой к хану Берке решить этот вопрос. Андрей как подстрекатель к сопротивлению татарам в 1252 году был потенциально опасен для завоевателей, и выбор Берке, естественно, пал на более молодого Ярослава, который получил право на великокняжеский престол должным порядком. Во время своего короткого правления (1264–1271)[115] Ярослав испытывал неодолимые трудности, когда ему нужно было собирать своих родичей и их дружины. Ни разу никто из правителей Ростова, Ярославля, Белоозера и Углича не собрался под его знамена — с начала правления Ярослава и до его смерти в 1271 году в летописях практически нет упоминаний о совместных выступлениях князей. В крупном походе войск Суздальской земли, предпринятом в начале 1268 года с целью захватить город Раковор (Раквере) в Северной Эстонии, теми немногими князьями, которых Ярослав и новгородцы сумели убедить принять участие в походе со своими дружинами, были Дмитрий Переславский, два сына Ярослава — Святослав и Михаил Тверской, Юрий Суздальский (его отец Андрей умер в 1264 году), Константин Ростиславич (младший смоленский князь) и Довмонт Псковский. Заметно было отсутствие Василия Костромского, и, действительно, два года спустя, в 1270 году, он открыто выступил против своего брата Ярослава в великом «мятеже» в Новгороде. Тот же недостаток единства преследовал и Василия во время его правления (1272–1277), особенно в ходе жестокой войны за Новгород в 1273 году между Дмитрием Александровичем, Василием и сыном Ярослава, с одной стороны, и Святославом — с другой.

Недостаток сплоченности нельзя назвать неожиданным в этот странный сумеречный период беспомощности власти, можно даже сказать, безвластия. Ни Ярослав, ни Василий не обладали достаточно сильными характерами, чтобы установить твердый контроль над своими племянниками и двоюродными братьями, а заодно и над Новгородом и Псковом То же самое относится и к двум сыновьям Александра Невского, Дмитрию и Андрею, правление которых пришлось на последние два десятилетия XIII века. Кроме того, никто из них не прожил достаточно долго, чтобы хоть приблизиться к цели, которую они, очевидно, себе ставили, — объединению Суздальской земли. Но главную причину слабого правления удаленными от Владимира районами следует искать не только в далеко не ничтожных целях великих князей, не в краткости их пребывания на великокняжеском престоле, даже не в последствиях пагубной политики Александра Невского, но скорее в том, что ни один из наследников Александра в XIII столетии не имел у себя в тылу достаточно крепкой и надежной вотчины, чтобы опереться на нее в проведении своей политики. Во-первых, они не были ограничены узкоместными интересами. Ярослав и Василий не могли осуществлять великокняжеское правление, сидя в Твери и Костроме, точно так же как позднее Дмитрий и Андрей во время своего пребывания на великокняжеском престоле не могли править Суздальской землей из Переславля и Городца. Это означало, что они не имели возможности подолгу оставаться в своих городах, с тем чтобы развивать и расширять собственные провинциальные районы, создавать крупные могущественные центры влияния, которые в конце концов смогли бы (как Москва в XIV веке) разделить великокняжеский престол с Владимиром и правление которыми могло бы передаваться исключительно в рамках одной княжеской семьи. Во-вторых, их княжества могут быть охарактеризованы лишь как отсталые — и в экономическом, и в военном отношениях — по сравнению со многими другими вотчинами в 60-х и 70-х годах XIII века

Ранняя история города и района Твери нам толком неизвестна Основанная только в конце XII века в месте слияния реки Тверцы (основной речной путь из Новгорода к Волге) и самой Волги, Тверь была поначалу самым западным городом района Переславля За первую половину XIII века о Твери сообщается только, что в 1209 году здесь был опорный пункт объединенного похода сил Суздальской земли против Мстислава Мстиславича в Новгороде К 1215 году Тверь уже была частью княжества Северный Переславль, оставленная, по-видимому, Всеволодом III своему сыну Ярославу в 1212 году[116]. Наиболее вероятной датой выделения Твери в отдельное княжество можно считать 1247 год, когда великий князь Святослав «сыновци (племянники) свои посади по городом»[117], согласно завещанию Ярослава Всеволодовича: очевидно, Ярослав Ярославич получил крупную западную часть Переславской вотчины своего отца. О размерах Тверского княжества в то время мы ничего не знаем, но, поскольку за всю историю Твери как независимого княжества источники не сообщают ни о каких тер-