Коллектив авторов - Газетная война. Отклики на берлинские радиопередачи П. Г. Вудхауза

• Название: Газетная война. Отклики на берлинские радиопередачи П. Г. Вудхауза
• Автор: Коллектив авторов
• Издательство: Иностранная литература
• Жанр: Публицистика
• Год: 2012

Откликам на берлинские радиопередачи Вудхауза посвящен раздел «Газетная война» в переводе Андрея Азова. Сперва — голоса осуждения вплоть до шельмования, после — слова в защиту.

---

И тем не менее они требуют от этого, по их мнению, беспринципного скомороха, вышедшего из немецкого заточения, несгибаемой твердости и стойкости. Не слишком ли многого они хотят от того, кого сами так низко ценят?

Что же касается утверждения, будто эти передачи вредят нашим интересам в Америке, то можно лишь поинтересоваться, неужели вудхаузовское дуракаваляние в Берлине тронет американцев больше, чем безуспешные призывы их прежнего кумира, полковника Линдберга, который также воспользовался нацистским гостеприимством. Уж лучше сохраним наш гнев для нацистов, чем растрачивать его на нравоучения нашим слабым братьям, которым к тому же не дадут их прочитать.

С уважением и т. д. Уолтер Джеймс.

Сэр!

В спорах о злополучных радиопередачах Вудхауза обычно упускается из виду одно важное обстоятельство. Ко времени Битвы за Францию, когда Вудхауз попал в руки врага, английский народ лишь только начал понимать военную и политическую значимость немецкой пропаганды. С тех пор мы многому научились. Мы кое-что узнали о том, почему и как пала Франция, мы наблюдали, как происходит разобщение Балкан, мы видели, как медленно пробуждается американское общественное мнение, опьяненное нацистским наркотиком.

Но много ли из этого можно было узнать в немецком концентрационном лагере или даже в отеле «Адлон»? Теоретически, конечно, каждый патриот должен быть готов сопротивляться врагу и даже, если нужно, идти на мученическую смерть, но очень трудно проявлять подобный героизм, когда необходимость его непонятна и в принципе не может быть понята.

Искренне ваша Дороти Сэйерс.

Сэр!

Ни один писатель не стремился привлечь к себе меньше внимания, чем П. Г. Вудхауз. И как его старый друг я берусь утверждать, что ни одному другому писателю общественное внимание не принесло столько вреда.

Когда разразилась прошлая война, Вудхауз был в Нью-Йорке. В апреле 1917 года, когда США вступили в войну, там открылась призывная комиссия для живущих в Америке англичан. Вудхауз добровольно пришел в эту комиссию, но там его признали негодным к строевой службе.

Ему неоднократно ставили в вину историю с налогами. Действительно, как писал здесь У. О. Дарлингтон, американское правительство потребовало от Вудхауза 50000 фунтов стерлингов в уплату налогов. О чем мистер Дарлингтон забыл упомянуть, так это о том, что после долгих переговоров американское правительство удовлетворилось одной седьмой частью первоначально потребованной суммы. Если бы им удалось доказать законность своих притязаний на большее, они бы уж точно не ограничились меньшим.

Возьмите любую фотографию Плама Вудхауза до войны и сравните ее с фотографией, снятой в Силезии, — и вы увидите, что с ним сделал немецкий лагерь. Прежде чем бросать в него камни, давайте попробуем войти в его положение и поможем ему, в свою очередь, понять, что ради его же собственного блага, ради блага его родных и его страны эти передачи должны прекратиться. Но как донести до него наш призыв?

Ваш покорный слуга У. Тауненд.

Сэр!

В связи с многочисленными письмами о П. Г. Вудхаузе, которые вы получаете, возможно, вам небезынтересно будет познакомиться с фактами, касающимися его освобождения из немецкого лагеря, которые оказались в моем распоряжении.

Вудхауз попал в плен в прошлом году, поскольку отказывался верить, что к его дому, где он работал над очередной книгой, приближаются немцы. Он надеялся, что успеет до отъезда из Франции закончить последние четыре главы. Ему тогда было 58 лет. Немцы не держат в лагерях граждан враждебных государств старше 60 лет, а через несколько месяцев Вудхаузу исполняется 60.

Вудхауза интернировали в один из лучших немецких лагерей: он расположен на территории бывшей лечебницы для душевнобольных, условия там относительно сносные, а командующий лагерем (который был в английском плену во время прошлой войны) — человек терпимый и снисходительный. Вудхаузу хотели даже отвести отдельную комнату, но он отказался от всяких поблажек и жил в одном бараке с 60 другими военнопленными. Ему, однако, предоставили место, где он мог писать: это было просторное помещение, где вместе с Вудхаузом «работали» саксофонист, пианист и чечеточник.

Пока Вудхауз был в лагере, с ним связался ряд американских агентств, в частности «Коламбия бродкастинг», с тем, чтобы получить права на его рассказы. «Коламбия бродкастинг» договорилась с Вудхаузом о том, что сразу, как его освободят, он выступит у них на радио. Его освободили незадолго до шестидесятого дня рождения.

После освобождения бывшие заключенные имеют право жить в любом месте по своему усмотрению, оставаясь, однако, в пределах Центральной Германии. Значительные гонорары, которые Вудхауз получил от немецких изданий своих книг, несомненно, склонили его в пользу того, чтобы остановиться в удобном «Адлоне», а не в какой-нибудь более скромной гостинице в центре Берлина.

Я не хочу, да и не считаю себя вправе как-то оценивать действия Вудхауза; я лишь передам слова тех, кто встречался с ним в Берлине. Они согласны и с А. А. Милном в том, что он политически наивен, и с Дороти Сэйерс в том, что он не осознает пропагандистской выгоды, которую его действия приносят немцам. Они считают, что поступок Вудхауза вызван его желанием напомнить о себе американским читателям. Они совершенно убеждены, что он не покупал свободу согласием выступать на радио. Если он и просил о досрочном освобождении на несколько недель раньше положенного срока, то потому только, что беспокоился о жене, которую оставил неподалеку от Лилля.

Да, возможно, чувство выгоды у Вудхауза развито сильнее, чем чувство патриотизма, и это отнюдь не делает ему чести, но я все же надеюсь, что выяснение обстоятельств вокруг его освобождения хоть как-то отразится на мнении ваших читателей.

Искренне ваш Беспристрастный.

Выступление Уильяма Коннора в программе «Постскриптум» на Би-би-си 15 июля 1941 года

Я пришел сегодня сюда, чтобы рассказать вам историю об одном богаче, попытавшемся заключить свою последнюю и самую прибыльную сделку — продать собственную родину. Это грустная история о том, как честь, порядочность и элементарное человеческое достоинство были отданы нацистам в обмен на мягкую постель в роскошном отеле. Это история о том, как юмор, который когда-то был смешным, сменился изменническим скулежом Иуды. Это история о П. Г. Вудхаузе, закончившем свою сорокалетнюю доходную карьеру юмориста самой дурной шуткой из всех, на какие он был способен. Единственной шуткой, которую мир встретил гробовым молчанием. Последней шуткой, которую купил у него этот король безобидного веселья — доктор Пауль Йозеф Геббельс.

Пелему Гренвилу Вудхаузу пятьдесят девять лет. Он — британский подданный, находящийся в плену у нацистской Германии. Когда разразилась война, Вудхауз был в Ле-Туке. Он развлекался. Прошло девять месяцев: Польша исчезла с карты мира, пала Дания, была захвачена Норвегия, а Вудхауз оставался все там же и продолжал веселиться. Этот старый озорник не верил в политику. Он сам так сказал. Да и кто из этих беззаботных пташек в нее верит? Вудхауз давал очередной банкет, когда немецкие штурмовики ворвались в его никчемную жизнь и увели его, смешного англичанина со всем его запасом забавных юнцов, комичных простаков и плутоватых дворецких. Политика — в виде нацистского орла — сама его отыскала. На место Дживса пришел Гиммлер — и даже не постучался, когда входил, Берти Вустер растаял в воздухе, и вместо него хромающей походкой на сцену вышел доктор Геббельс. С быстротой, на которую только способен его дьявольский ум — то есть молниеносно, — он сообразил, что Вудхауза можно использовать как полезное оружие в борьбе против разгневанных народов Великобритании и Соединенных Штатов. Польская кровь все еще обагряла землю. Кровь убитых чехов и норвежцев, голландцев и бельгийцев, французов и англичан взывала к небу. Геббельс захотел слегка прибраться. Ему нужна была промокашка, чтобы впитать эту кровь, — и он нашел такую промокашку в лице Вудхауза. Ему нужна была аудитория Вудхауза — миллионы людей, которые любят и ценят его книги. Ему нужны были ВЫ — те, кто сейчас меня слушает. Поэтому он обошелся с пленником мягко. Он отправил Вудхауза в лагерь для интернированных в Верхней Силезии и распорядился, чтобы ему отвели должность библиотекаря. Легкая работа, способствующая воспитанию приятной рассудительности. Через полгода обнаружились первые признаки того, что план удался. «Мне тут вполне хорошо», — написал Вудхауз, и доктор Геббельс убедился, что всё идет так, как он задумал.

Тем временем на другом конце земли, в Вашингтоне, доктор Ганс Томсен добавил свой камешек в эту сложную мозаику. Он написал сенатору Барбору и уверил его, что пленник фюрера «чувствует себя вполне хорошо». Так тихо и незаметно готовилась арена для звездного выступления Вудхауза — самая позорная арена в мире, арена предателей. К концу июня нынешнего года Геббельс был готов. Готов был и Пелем Вудхауз. Он созрел, он рад был услужить, и, когда ему предложили свободу в стране, где убили всякую свободу, он тотчас согласился. И возведя его на высокую гору, показал ему доктор Геббельс все царства вселенной и сказал ему: «Дам тебе власть над всеми сими царствами, если ты поклонишься Фюреру».