Элизабет Карлсон - Счастье в подарок

• Название: Счастье в подарок
• Автор: Элизабет Карлсон
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996

Хозяйке салона для домашних животных Карли-Энн Мак-Донаф грозит выселение из арендуемого помещения в престижном районе Сан-Диего. Счастливый случай неожиданно делает ее обладательницей всего здания.

Компания выделяет одного из своих управляющих, чтобы на первых порах помочь Карли-Энн в делах. Отношения героев романа проходят через многочисленные испытания, но сила возникшего между ними чувства приводит их к счастливому браку.

---

— Ну, расскажи нам, как ты была молода и красива и каким старым и безобразным был отец. — Он саркастически усмехнулся. — Это одна из твоих любимых историй.

За столом воцарилось напряженное молчание, похожее на затишье перед бурей, от которого у Карли замерло сердце. Она вспыхнула от стыда за Джонатана, за его грубость, язвительный тон. Не поднимая глаз от тарелки, она аккуратно отрезала кусок бифштекса. Элен беспомощно вздохнула.

— Что я вам говорила, Карли? — сказала она, будто Джонатан не сидел за тем же столом. — Он всегда говорит обо мне гадости без всякой причины.

Карли нервно улыбнулась Элен, потом Джонатану. Больше всего на свете ей хотелось избежать этого разговора.

С лица Джонатана не сходило циничное выражение.

— Я всего лишь сказал, что ты молода и красива, Элен. — Хотя его голос звучал менее агрессивно, во взгляде читалась все та же враждебность.

— Вспомни, пожалуйста, что у нас гостья, Хуан, — предупреждающе проговорила Элен и сменила тему.

До самого конца обеда Карли почти не прислушивалась к их натянутой беседе, потому что была слишком поглощена тем, чему стала свидетелем.

Она заметила, что враждебность появилась в Джонатане, только когда мать заговорила о своей молодости. Во всех остальных случаях он вел себя как почтительный сын. Но стоило Элен упомянуть о чем-нибудь, происходившем в дни его детства, о том, что она была тогда совсем молодой, как спящий демон просыпался и овладевал им.

«Его дурные чувства к матери не имеют никакого отношения к ее второму браку, — решила Карли. — Здесь есть что-то еще, что-то, связанное с разницей в возрасте между отцом и матерью». Глядя через стол на твердое, будто высеченное из гранита лицо Джонатана, Карли дала себе слово разгадать эту тайну.

Элен стояла у входа на террасу и махала рукой, прощаясь с Карли и Джонатаном, которые уже сидели в фургоне. Ее одинокая фигура казалась совсем маленькой на фоне дома и безбрежного океана. Когда Карли в последний раз оглянулась и помахала ей рукой, она вдруг подумала о том, как несчастна эта женщина, несмотря на богатство и все еще удивительную красоту.

Джонатан не оглядывался.

— Я хотел бы кое-что сказать вам прямо сейчас. — Его голос казался более резким, чем обычно.

— Похоже, это что-то серьезное. — Карли ободряюще улыбнулась.

Он не улыбнулся в ответ.

— Для меня — да. — Джонатан помолчал. — Во-первых, позвольте мне извиниться за Элен. Наверное, вас смутили все эти разговоры о внуках и о том, как вы мне подходите.

— Вовсе нет. — Карли внимательно посмотрела на него. Лицо Джонатана в профиль, освещенное лучами заката, казалось слишком резко очерченным и мрачным. — Если кто-то и смутился, то это были вы.

— Вы правы. Элен обладает удивительной способностью всегда говорить вещи, которые меня либо смущают, либо злят, либо и то и другое вместе. Если бы я знал, что она так рано приедет, я не стал бы вас приглашать.

— Если бы вы не сказали, что собираетесь кого-то привезти, она бы не приехала так рано.

Он недовольно скривил губы.

— Я знаю. Она хочет вынести свое суждение о каждой женщине, с которой я встречаюсь.

— Так зачем же вы ей сказали обо мне? — Сердце билось в груди так, будто Карли только что пробежала десять миль. Неужели Джонатан хотел познакомить ее со своей матерью?

Он пожал плечами.

— Просто из вежливости. Я же не могу привести к ней в дом незнакомого человека и ничего не сказать.

Что-то подсказывало Карли, что ей не следует защищать Элен, но она отбросила эти мысли.

— Знаете, мать вас очень любит, — осторожно начала она. — Единственное, чего она хочет…

Джонатан перебил ее:

— Довольно. Пусть все, что вам наговорила обо мне моя милая матушка, останется между вами.

Карли съежилась от его резкого тона.

Шеба, лежавшая рядом с ним, зарычала, а Король Генри заскулил.

Джонатан хмуро продолжал:

— Я столько раз слышал истории Элен, что знаю их наизусть и не хочу слышать еще и из вторых рук.

Он взглянул на Карли, и жесткая линия его рта смягчилась.

— Извините, если я был груб. Вопреки тому, что считает Элен, я вовсе не прожил двадцать пять лет, тая на нее черную злобу за повторный брак. После того как я получше узнал Роберто, мы с ним прекрасно поладили. Когда он в прошлом году умер от сердечного приступа, для меня это было почти таким же ударом, как для нее.

Карли решила выяснить, станет ли Джонатан говорить об отчиме с той же неохотой, с какой говорил о родителях, и после минутного колебания попросила:

— Расскажите мне о нем. Из сказанного вашей матерью я поняла, что он был банкиром.

— Да, это так.

Было видно, что Джонатану даже приятно говорить об этом человеке. За несколько минут он нарисовал образ молодого мексиканского аристократа, положившего немало сил на то, чтобы завоевать сердце вдовы, которая была старше его на два года.

По словам Джонатана, Роберто Кортес был энергичным человеком, обладающим напором и обаянием и достигшим значительного успеха в мексиканских финансовых кругах. Этим успехом он был отчасти обязан и состоянию жены. Но его характер и интеллект сыграли не меньшую роль.

В описании Джонатана Карли не уловила ни неприязни, ни антагонизма. Казалось, Джонатан был искренне расположен к своему молодому отчиму.

Поглощенная разговором, Карли сначала даже не обратила внимания на то, что они едут на юг, а не на север. Заметив это, она с любопытством огляделась по сторонам, узнала очертания берега и услышала шипение воды. Это La Bufadora окатывала пеной прибрежные скалы. Она поняла: Джонатан хочет, чтобы она была вместе с ним в этом единственном месте на земле, где ему было спокойно, и ее охватила радость.

Джонатан остановил машину в том же месте.

— Надеюсь, вы не возражаете, что мы сюда заехали. Всего на несколько минут. — Облокотившись на руль, он смотрел на море через ветровое стекло. Резкие черты лица смягчились, разгладились мелкие морщинки. — С этим местом связано много приятных воспоминаний, — проговорил он низким глухим голосом. — Нечасто выпадает случай увидеть его на закате.

— Я рада, что мы здесь. — Карли подождала, пока он обойдет машину и поможет ей выйти. — Вы бывали здесь с отцом?

Помня о том, что он не любит говорить о родителях, она задала вопрос тихим мягким голосом. Ей не хотелось причинять ему боль и омрачать эти недолгие минуты безмятежной радости.

Но Джонатан не выглядел огорченным.

— Нет, когда мы жили в Энсенаде, отец уже был слишком слаб. Мы с Роберто часто приходили сюда и залезали на скалы, когда бабушка привозила меня из Мехико.

Он выпустил собак и закрыл дверцу фургона.

Встав лицом к морю, он показал на огромный валун на вершине высокой скалы, едва различимой в угасающем свете.

— Видите ту скалу? Элен сошла бы с ума, если бы узнала, что мы залезаем на нее. Она даже выше, чем та, которую я вам показывал днем.

Перед мысленным взором Карли предстали подросток и его молодой отчим, карабкающиеся по утесам. Потом в сознании мелькнул другой образ — тот же подросток, толкающий инвалидное кресло, в котором сидит старик, вверх по длинному скату. Эта картинка была не такой привлекательной, как первая, и быстро померкла, но Карли успела ощутить глубокое сочувствие к мальчику с его упорной преданностью умирающему отцу.

Джонатан взял ее за руку. Карли снова охватило то же ощущение близости, что и утром. Там, где его рука прикасалась к коже, словно оставалась горящая печать. Может быть, он чувствует то же самое? Мысль казалась нелепой, и она отбросила ее. Но трудно было так же отбросить то тепло, которое окутывало их обоих незримым облаком.

Рука об руку они подошли поближе к La Bufadora, чтобы ощутить на лице соленые брызги. И, когда розовый свет заката сменился жемчужно-серыми сумерками, случилось то, что тогда показалось Карли самой естественной вещью в мире: Джонатан обнял ее и прижал к себе. Так он держал ее несколько мгновений, не говоря ни слова, только нежно поглаживая по спине. Его тело было теплым и сильным.

Карли крепче прижалась к нему, вдыхая терпко-сладкий аромат его тела, ощущая под шелком рубашки твердость мускулов.

«Ты не должна этого делать, — уговаривала она себя. — У него связь с другой женщиной. Он не испытывает к тебе никаких чувств — это просто физическое влечение».

Но она не могла найти в себе силы, чтобы отстраниться. От его прикосновения все ее тело горело, а кровь забурлила в жилах. Она закинула голову, желая ощутить, как сливаются в поцелуе их губы.

Джонатан посмотрел ей в глаза. Карли тянулась к нему всем телом, привстав на цыпочки и обвив руками его могучую шею. Когда он поймал ртом ее губы, в небо ударил столб воды и на них опустилось облако водяной пыли.

Он еще никогда не целовал ее с такой страстью, так жадно и требовательно. Руки, обнимавшие его за шею, ощущали напряжение, нараставшее в этом теле, полном истинно мужской силой. Его твердые губы становились все более настойчивыми.