Илья Эренбург - Испанские репортажи 1931-1939

• Название: Испанские репортажи 1931-1939
• Автор: Илья Эренбург
• Издательство: АПН
• Жанр: Публицистика
• Год: 1986

Выдающийся советский писатель и общественный деятель И. Г. Эренбург был одним из активнейших советских участников испанских событий. Приехав первый раз в Испанию в 1931 году (итогом этой поездки стала книга «Испания»), Эренбург с первых же дней фашистского мятежа (1936 г.) становится военным корреспондентом «Известий» на фронтах республиканской Испании. Большинство его статей, написанных с характерным для публицистики Эренбурга блеском, с разящей силой и убедительностью, впоследствии не переиздавались. По прошествии 50 лет после начала национально-освободительной войны испанского народа статьи Эренбурга об Испания не устарели, они учат распознавать фашизм во всех его проявлениях.

---

До начала весны на Арагонском фронте не было подлинной армии: колонны105 представляли ту или иную политическую партию. Я помню военный совет в августе. Над картой командиры, забыв про Уэску, спорили, кто выше — Маркс или Бакунин? Теперь колонн нет, на фронте дивизии народной армии. Однако политический сепаратизм еще не изжит до конца. Каждая дивизия ждет указаний не только от главнокомандующего, но и от своего партийного комитета. Барселонские газеты описывают военные операции с оглядкой — какая дивизия взяла Санта-Крус или Торасу.

Не изжиты до конца и многие идеи, с которыми можно организовать спектакль в Тарреге, но не взять Уэску.

У фашистов на Арагонском фронте мало солдат. Сотни домишек и холмов они превратили в форты. Укрепленный пункт — сто солдат и пулеметы; потом километра два или три — ни живой души, и снова бетонированные укрепления. В предместье Уэски находится сумасшедший дом. Там засели фашисты. Окопы республиканцев — возле забора. За сумасшедший дом дрались осенью, за него дерутся и сегодня. В тылу фашисты держат ударные части, это три бандеры «Терсио»106. Недавно бандера «Санхурхо» контратаковала республиканцев под Теруэлем, позавчера ее привезли к Уэске. Возле Сарагосы у фашистов четыре аэродрома — пять «юнкерсов», с десяток истребителей. За последние дни республиканские летчики сбили над Уэской около десяти истребителей. Фашисты тотчас подкинули десяток новеньких. (Кстати, почему не предложить скучающим членам лондонского комитета заняться высоконаучной работой — о размножении путем почкования «хейнкелей» и «фиатов»?) Коммуникации у фашистов прекрасные: железная дорога из Сарагосы на Лонгроньо и на Сорию, шоссе Хака — Памплона — Сарагоса — Лонгроньо, Сарагоса — Сигуэнса.

Если у фашистов хорошие инженеры, то солдаты у них плохонькие: это мобилизованные крестьяне. Приходится позади ставить фалангистов с пулеметами. Вчера я видел много пленных, они улыбались, подымали кулаки. Конечно, наивно говорить о республиканских убеждениях этих людей, но одно бесспорно: им неохота умирать ни за генерала Франко, ни за величие Рима, ни за первенство чисто арийской расы. Они откровенно радуются, что спасли свою шкуру. Каждый день к республиканцам приходят несколько перебежчиков…

Гражданская война в Испании развивается своеобразно: она то переходит в современную войну со всеми ее техническими усовершенствованиями, то ограничивается перебранкой и сердитыми выжиданиями. Испанцы слишком доверчивы, слишком благодушны для партизанской войны в тылу неприятеля. Однако даже этих миролюбивейших испанцев фашисты доводят до лютой ненависти. В тылу у фашистов люди начинают пошаливать: то перережут провода, то взорвут мост. В своих газетах фашисты любят говорить о чудодейственной богородице из Сарагосы; о населении этого города они предпочитают умалчивать. Сарагоса — крупный промышленный центр, фашисты расстреляли тысячи рабочих, всех расстрелять не смогли и они. Сарагоса — скрытый фронт в тылу Арагонского фронта.

Крестьяне Арагона жили бедно. Среди них больше половины неграмотных. Во многих деревнях местные комитеты107 чудачат как могут: в одной отменили денежную систему, в другой обобществили кур, в третьей выдают крестьянину десяток папирос после предварительного экзамена — курит ли он всерьез или прикидывается?.. Несмотря на самодурство некоторых невежественных или фанатичных заправил, крестьяне ненавидят фашистов. Революция дала им помещичьи земли, она освободила их от жандармов, от попов, от алчных и бездельных «сеньоритос». Сколько раз я видел в нищих деревушках крестьян, которые несли кто яйцо, кто кружку козьего молока: «Бойцам на фронт». Крестьяне ловят фашистских диверсантов и приводят их в штаб.

На Арагонском фронте десятки тысяч прекрасных бойцов. При умелой организации эта армия могла бы давно взять не только сумасшедший дом, но Уэску и Сарагосу. Внезапные ночные атаки стали теперь обычным приемом республиканской армии, они свидетельствуют о смелости и находчивости бойцов, они нервируют фашистов и разъедают их укрепления.

Бои под Уэской начались двенадцатого июня. Уэска — мешок, с тылом город соединяет полоска в три километра шириной. Нетерпеливые журналисты уже много раз, сидя в редакциях, брали Уэску. По боям в Каса-де-Кампо или на Хараме мы знаем, что три укрепленных километра стоят иных тридцати. Значение недавних боев в том, что они пробудили Арагонский фронт. Каталонцы поняли, что защищать Каталонию надо под Сорией, а не под Леридой.

Какой восторг на лицах всех бойцов, когда тридцать республиканских самолетов кружат над позициями фашистов! Комендант аэродрома Альфонсо Рейес — один из лучших начальников республиканской армии; это старый кадровый офицер и старый коммунист. В августе у него был десяток туристических самолетов; он собрал смельчаков — так родились «Красные крылья». На ветхом «брегете» Рейес бомбил укрепления Уэски. Он говорит мне: «Помните?..» Взволнованный, он смотрит вверх: двадцать истребителей сейчас вылетели, чтобы защищать Торасу, утром захваченную республиканцами.

На позициях я встретил одного бойца, арагонского крестьянина. Я его узнал по шраму на щеке. В августе он рассмешил нас: он приехал в Барбастро с древним мушкетом и объявил: «Кабанов бил, теперь буду бить генералов». Мы разговариваем; вдруг он начинает радостно смеяться: «Видишь? Танки, настоящие танки. А ты помнишь мушкет?..»

Один каталонец недавно сказал мне: «Ничего не поделаешь, мы — миролюбивый народ. В Каталонии были прекрасные химики, художники, садоводы, коммерсанты, инженеры, но полководцев у нас никогда не было. В нашем языке нет даже военных терминов…» На беду, у фашистов несложная терминология: итальянские бомбы и германские снаряды понятны всем и без словаря. Одиннадцать месяцев Арагонский фронт был неподвижной границей: по одну сторону — виселицы Сарагосы, по другую — кофейни Барселоны. Теперь этот фронт зашевелился. Сегодня атакуют республиканцы. Кто может поручиться, что завтра чернорубашечники, которые сейчас грабят Басконию, не предпочтут хорошо памятной им Гвадалахаре Лериду? Если республиканцы не скинут фашистов с арагонских гор, фашисты двинутся к побережью. Вскоре окажутся ненужными изящные столбики с надписями: «Осторожно — к фронту!». Арагонский фронт доживает свои последние дни: фашисты хотят, чтобы он стал Каталонским фронтом, решительность и сплоченность республиканцев могут превратить его в Наваррский фронт.

июнь 1937

Репортажи с второго Международного конгресса писателей

Ассоциация писателей для защиты культуры создалась два года назад на международном конгрессе в Париже. В те дни многим писателям фашизм еще мнился локальной эпидемией, от которой старые демократы Европы защищены если не линией фортификации, то культурными традициями.

XIX век, казалось, давно мертвый, еще агонизировал в зале конгресса, подсказывая некоторым писателям пышные и туманные формулы, выдвигая вперед романтический малокровный лозунг «защиты». Два года не прошли даром. Развалины Прадо, Университетского городка теперь подсказывают писателям другой лозунг: «Наступление».

Второй конгресс писателей будет заседать в Валенсии и в Мадриде. Наверное, не один писатель напомнит своим сотоварищам, что конгресс работает под обстрелом фашистских орудий. Мы вправе напомнить о другом: наши перья — тоже оружие. Оно наведено на врага. И конгресс — это присяга бороться насмерть с фашизмом.

Заседание конгресса откроется 4 июля речью президента Испанской республики Мануэля Асаньи, который является одним из лучших писателей Испании, автором книги «Сад монахов». Испанскую делегацию будут представлять крупнейший поэт современной Испании — Антонио Мачадо, поэт Хосе Бергамин, революционный поэт Рафаэль Альберти и свыше 60 других писателей и поэтов.

Сегодня в Барселону приехали 52 иностранных делегата: немецкие писатели — Анна Зегерс, Вилли Бред ель, французские — Андре Мальро, Жюльен Бенда, Андре Шамсон, Селин, чилийский поэт Неруда, американский критик Малькольм Каули, писатели Чехословакии и Китая, Исландии и Аргентины. В делегацию советских писателей входят Михаил Кольцов, Алексей Толстой, Фадеев, Вишневский, Ставский, Барто, Микитенко, Финк и Эренбург. В работе конгресса принимает участие командир одной из бригад немецкий писатель Людвиг Ренн.

3 июля актеры Валенсии под руководством поэта Альтолагирре устраивают спектакль в честь делегатов. Будет показана историческая пьеса поэта Гарсиа Лорки, расстрелянного фашистами, «Марьяна Пинеда». Работа конгресса будет посвящена ряду вопросов: индивидуум и общество, роль писателя, гуманизм, нация, помощь испанскому народу.

Конгресс собирается в исключительно трудные дни. Фашистские Германия и Италия открыто говорят о завоевании Испании. Многие представители демократических стран склонны торжественно повторить жест Пилата, тем паче что вода, которой этот основоположник невмешательства мыл свои руки, сейчас попахивает богатствами Басконии или Андалусии и открыто котируется на бирже.