Роберт Линдон - Соколиная охота

• Название: Соколиная охота
• Автор: Роберт Линдон
• Издательство: Клуб Семейного Досуга
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-14-3852-0

ХІ век. Франция. Валлон, возвращаясь домой после тяжелого похода, ожидал чего угодно, но не этого! Жена изменила ему, и в порыве ярости рыцарь убил любовников. Теперь он изгнанник, обреченный скитаться по миру в поисках приключений. Валлон берется отыскать белоснежных кречетов для турецкого эмира. Закаленному в битвах воину и его спутникам предстоит проделать долгий и полный опасностей путь через Киевскую Русь, Шотландию, Норвегию… Недруги подстерегают на каждом шагу, и именно среди них Валлон встретит свою любовь: прекрасная Кэйтлин, сестра его врага, сама залечит его раны, а ее взгляд оставит на сердце рыцаря неизгладимый след. Эмир хочет видеть Кэйтлин в своем гареме и обещает рыцарю сказочное сокровище. Согласится ли Валлон променять любовь на богатство?

---

— Меня об этом не спрашивай. Я знаю свой символ веры и «От-че наш», и на этом мои познания заканчиваются.

— В Библии есть намек. В Евангелии от Иоанна, там где воскресший Иисус явил себя всем апостолам, кроме Фомы, помните?

— Конечно! Фома неверующий. Он заявил, что отказывается верить в то, что Христос восстал из мертвых, пока не увидит его во плоти и не вложит персты в раны его. — Валлон бросил на Геро пристальный взгляд. — Он сомневался, но Иисус развеял его сомнения. Мы совсем не продвинулись.

Геро ничего на это не ответил. Франк посмотрел на небо, как будто ожидал увидеть там свидетеля их беседы. Он слегка склонился к Геро и понизил голос:

— Ты что же, хочешь сказать, что Фома не видел воскресшего Христа?

— Я говорю, что если он был свидетелем воскрешения, то у него не могло быть поводов сомневаться в его божественной природе.

Валлон заговорил еще тише:

— Ты имеешь в виду, что, по свидетельству Фомы, Иисус не воскресал из мертвых? Что он такой же смертный, как и любой другой человек?

— Это только предположения, не более того.

Франк выпрямился и осенил себя крестным знамением.

— Тайна за семью печатями. Увы, нам не суждено в нее проникнуть. Евангелие уже, наверное, превратилось в золу.

— Я так не думаю. Скорее всего, сельджуки упрячут его в библиотеку. Тысяча лет прошла с тех пор, как оно было написано. Кто знает, может, еще через тысячу лет оно выплывет опять.

Вдали показался дальний берег озера. Валлон услышал, как Геро вздохнул.

— Что тебя печалит на этот раз?

Геро, покачав головой, поморщился.

— Я любил Ричарда, боялся и ненавидел Дрого, к Вальтеру не испытывал ничего, кроме презрения. Но меня терзает мысль, что в Нортумбрии их ждут родители и не знают, что никто из их сыновей уже не вернется. Как бы мне ни была тягостна такая перспектива, я чувствую, что обязан написать им и положить конец их напрасным ожиданиям.

Валлону на это нечего было возразить.

— Вспоминаю предсказание Арона о том, что наше предприятие обречено на провал. Он был прав.

Франк нахмурился.

— Почти прав. Сейчас наше положение ничем не хуже, чем перед отправлением.

Геро очнулся от задумчивости.

— Оно намного лучше. У нас достаточно серебра, чтобы добраться до Константинополя. И у нас все еще есть письмо пресвитера Иоанна.

У Валлона заметно поднялось настроение.

— Ты правда веришь, что он вкушает со стола из золота и аметистов, почивает на сапфировом ложе и отправляется на войну в золотой башне, вознесенной на спину слона?

Геро захохотал.

— Полагаю, в его царственном великолепии есть доля правды.

— Царь-поп — шарлатан, пользующийся нашей тягой к чудесному. А в действительности наверняка живет в грязной крепости и ест кашу за не покрытым скатертью столом.

— Есть только один способ выяснить это.

Валлон взглянул на него искоса.

— Я думал, ты сыт по горло путешествиями. Тебе недостаточно пройденных безлюдных рек и пересеченных пустынь?

— Если хотя бы десятая часть того, о чем говорит пресвитер Иоанн, правда, это путешествие стоит совершить.

— Похоже, ты уже готов в него отправиться.

Юноша покачал головой.

— Возможно, когда-нибудь в будущем.

— Только меня не проси пойти с тобой. Эта экспедиция избавила меня от всякой жажды странствий, какая у меня только была.

Геро улыбнулся.

— В тот день, когда мы встретились, вы сказали мне, что путешествие — это всего лишь утомительный переход из одного места в другое.

— И я был прав, не так ли? Ты ведь не станешь отрицать, что прошедший год был самым тягостным, мучительным и бесплодным в твоей жизни.

— Но вместе с тем и наиболее поучительным, волнующим. Согласитесь, сэр, есть удовольствие в совершении путешествия, на которое еще никто не отваживался.

Франк неохотно кивнул.

— Да, есть. Нам обоим теперь хватит историй, которые мы будем рассказывать до глубокой старости.

Они ехали дальше. Валлон осматривал пустынные холмы с солдатской бдительностью.

— Не все реки впадают в море.

Мысли Геро в эту минуту были далеко отсюда. Он, поморгав, взглянул на Валлона, указывающего на озеро.

— Однажды в Англии мы говорили о том, что человеческая жизнь, подобно реке, под конец становится неторопливой и усталой, а затем, потеряв былую силу, навсегда сливается с морем.

— Я помню.

— Из этого озера не вытекает ни одной реки. А те, что в него впадают, никогда не узнают, что такое море.

Мысленным взором Геро увидел спеленатое саваном тело Ричарда, уплывающее в море из устья Днепра.

— Путь Ричарда окончился в море. Ему было всего лишь семнадцать. Его путешествие только-только началось.

— У каждого путешествия, будь оно длинным или коротким, есть свое начало и конец. Некоторые странники, отправившись в путь, умирают счастливыми, так и не достигнув пункта назначения. Иные тратят годы и невероятные усилия, чтобы добиться желанной цели, но, осуществив мечту, понимают, что это совсем не то место, где они жаждали оказаться.

Глаза Геро увлажнились.

— Жаль, их всех нет с нами. Жаль, что путешествие уже окончилось.

Валлон взял его за руку и ласково произнес:

— Ну прекрати. Нам еще предстоит долгий путь.

Они доехали до северного берега Соленого озера и повернули на запад, следуя за своими тенями по пустынному плоскогорью. Оглянувшись, Валлон увидел вершины двойной горы, сияющие мягкими оттенками огненного опала, такими же, как и камень в его перстне. Далеко позади появилось облачко пыли. Франк натянул поводья, во рту у него пересохло от надежды и страха.

За несколько миль до них облачко направилось на север и постепенно рассеялось. Неизвестные путники поехали своей дорогой. Валлон тронулся. Геро оставался на месте.

— Вы надеялись, что это она.

— Но это не она. Поехали дальше.

— Еще есть время вернуться. Завтра будет слишком поздно, и останутся лишь горькие сожаления.

Валлон скривился.

— Что ты вообще знаешь о сердечных делах?

— Я знаю, что такое любовь, — твердо ответил Геро.

Валлон поднял руку.

— Конечно, знаешь. Извини.

— Сэр, не нужно ждать, когда она вас догонит. Это не по-мужски. Если вы любите ее, возвращайтесь.

— В тот день, когда мы встретились, ты сказал, что у меня признаки сердечной раны.

— Я и тогда не ошибся, и сейчас прав. Если вы не найдете ее, то никогда не будете счастливы.

Франк задумался, терзаемый противоречивыми чувствами.

— Я не могу бросить тебя одного на пути в Константинополь.

— Забота нужна не мне. Вы даже не сможете сесть на лошадь или спешиться без моей помощи.

Валлон посмотрел ему в глаза.

— Ты готов проделать весь этот утомительный путь в обратном направлении?

Геро закатил глаза.

— Именно об этом я и думаю все время.

Франк взглянул на солнце, внутри у него нарастало волнение.

— Если мы поторопимся, то будем у башни еще до наступления темноты. Надеюсь, удача нас не покинет и через три дня мы будем в Конье.

Они уже подъезжали к Соленому озеру, когда Валлон заметил неясное пятнышко, приближающееся с юга. Он наблюдал, как оно увеличивается.

— Двое всадников… Скачут галопом.

Сицилиец прищурился.

— Может, это Кэйтлин?

— Слишком далеко, чтобы разобрать.

Валлон пристально смотрел на приближающихся всадников, его сердце колотилось в мучительном ожидании. Постепенно стали различимы очертания наездников. Он закрыл глаза от накатившейся слабости.

— Это она, — сказал он. — Кэйтлин и Вэланд.

— Ну что, рады, что мы вернулись? — воскликнул Геро. — Теперь вы ее встретите с чистой совестью.

— Она, должно быть, только глянет на меня и поедет дальше, задрав нос, как в тот день, когда я увидел ее в первый раз.

Сицилиец улыбнулся. Франк сердито посмотрел на него.

— Что смешного?

— Два дня назад вы дрались в поединке со сломанной рукой и порванным сухожилием, а при виде приближающейся возлюбленной задрожали, как робкий юнец.

— Драться легко. Намного труднее отдать свое сердце другому человеку. По крайней мере с моим кровавым прошлым.

Геро посерьезнел. Они ждали. Вэланд и Кэйтлин подъехали, задыхаясь от спешки, с запыленными лицами. На Кэйтлин была простая одежда без украшений. Никто не решался заговорить первым. Молчание нарушил Геро:

— Мы просим прощения, что заставили вас проделать столь долгий путь, чтобы догнать нас.

Кэйтлин подвела свою лошадь к Валлону и уставилась на него тяжелым взглядом.

— Вэланд сказал мне, что то, что вы искали, было в башне, которую мы проехали полдня назад. Вы уезжали, да? Ты не собирался за мной возвращаться, так ведь?

Валлон потупился.