Владимир Захаров - Орден госпитальеров

• Название: Орден госпитальеров
• Автор: Владимир Захаров
• Издательство: Алетейя
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-91419-244-7

В книге впервые комплексно исследуется история одного из древнейших духовно-рыцарских орденов Католической церкви — Ордена госпитальеров, или иоаннитов. Ныне он широко известен под именем Мальтийского Ордена. Его судьба переплелась не только с историей Палестины, Византийской Империи, многих государств Западной Европы, но в конце XVIII века и с судьбой Российской Империи, когда российский император Павел I стал 72-м Великим Магистром Державного Ордена св. Иоанна Иерусалимского. Совсем недавно в Европе прошли торжества, посвященные 900-летнему юбилею Ордена госпитальеров, но выясняется, что он имеет более древнюю историю. В отечественной исторической литературе эта тема поднимается впервые.

Книга предназначена специалистам, студентам и аспирантам гуманитарных факультетов вузов, а также широкому кругу читателей, которых она познакомит с неизвестной стороной истории Востока, Византии и Запада.

---

Когда текст этого акта был переведен, и доведен до сведения Константина Мономаха, Византийский император попросту отказывался верить в его подлинность, настолько его содержание было нелепо. Легаты были вызваны к нему, чтобы подтвердить текст лично. Константинополь уже бурлил. После этого, опасаясь гнева толпы, папские послы вынуждены были немедленно покинуть город. Константин приказал сжечь буллу, возбуждение горожан постепенно утихло.

20 июля патриарх Михаил Керуларий собрал синод, на котором зачитали тексты буллы и императорского указа о ее сожжении. Следует сказать, что разбор документов проходил очень осторожно, чтобы никоим образом не задеть ни папу, ни Римскую Церковь вообще. Был выделен весьма непопулярный сановник Аргир, при этом было даже заявлено, что привезенные письма — дело его рук. Заседание синода закончилось произнесением анафемы трем римским легатам и соприкосновенным с ними лицам, пришедшим «в богохранимый град, подобно грому, или буре, или граду, или лучше, подобно диким кабанам, чтобы низвергнуть истину»[349].

Обо всем этом через патриарха Антиохийского, Михаил Керуларий поставил в известность патриархов Александрийского и Иерусалимского, которые присоединились к нему, и решил прекратить всякое поминовение римских пап в своих церквах.

Эта краткая история так называемой «великой схизмы» крайне необходима, чтобы понять идеологическую и политическую ситуацию, сложившуюся на Востоке перед первым Крестовым походом.

Тем не менее, как подтверждают документальные данные, происшедшее в 1054 г. взаимное анафематствование папских легатов и Константинопольского патриарха Михаила Керулария, рассматривалось всеми современниками как на востоке, так и на западе, исключительно как частный акт, касающийся конкретных лиц. Известно, что римские первосвященники в предшествующую, да и в последующую эпохи, с чрезмерной охотой прибегали к такому инструменту идеологического воздействия, как отлучение от церкви. Это касалось не только отдельных лиц, в том числе и таких венценосных особ, как германские императоры Генрих IV, Фридрих II и др., но и проводилось в отношении целых городов и даже целых государств.

Так, например, известно, что в наказание за убийство архиепископа Кентерберийского Фомы Бекета, папскому отлучению (интердикту) была подвергнута вся Англия. При этом не только запрещалось служить в церквях, но даже звонить в колокола. Как правило, после выполнения требований пап строптивыми членами их паствы или в результате полюбовного соглашения, эти отлучения снимались. Отношения с папским двором полностью восстанавливались.

Итак, нет никаких свидетельств, что события 1054 года воспринимались современниками как нечто трагическое и что это событие они считали «расколом христианской церкви на восточную и западную», как привыкли считать это православные богословы. Во всяком случае, не только простой народ, но даже определенные слои господствующего класса этим попросту не интересовались, были к этой проблеме индифферентны.

Доказательством сказанного является первый Крестовый поход (1096–1099), совершенный Западными христианами по призыву римского папы не по собственной инициативе, а с целью помочь восточным христианам, как своим братьям по вере, в борьбе с исламской агрессией. Однако по прошествии времени многое изменилось во взглядах крестоносцев. В середине XII века во время второго крестового похода западный фанатик епископ Лангрский уже мечтал о взятии столицы восточного христианства Константинополя и даже побуждал французского короля Людовика VII официально заявить, что византийцы не являются «христианами на деле, а лишь по имени». Подобное мнение распространялось и среди той массы народа, которая двигалась подобно гигантской волне цунами, снося все на своем пути. Крестоносцы грабили византийские города, убивали их жителей. Для оправдания этих варварских методов похода они объясняли свои поступки тем, что греки виновны в ереси, что они «вовсе не были христианами и что убивать их — это меньшее, чем ничто»[350].

Этот антагонизм, как справедливо подчеркнул Жак Ле Гофф, был результатом отдаления, которое с IV в. превратилось в пропасть, а затем переросло в ненависть. Те и другие не понимали друг друга, «особенно западные люди, из которых даже самые ученые не знали греческого языка»[351]. К середине XII в. обострение отношений достигало наивысшей точки. Латиняне упрекали греков в том, что они манерны, трусливы и непостоянны. Но в первую очередь обвиняли их в том, что они богаты. Как метко заметил Ж. Ле Гофф, подобные обвинения являются непроизвольной, рефлекторной реакцией бедного, озлобленно вооруженного варвара на богатого цивилизованного человека.

В этой связи хотелось бы обратить внимание на некоторые аспекты этой проблемы, связанной с орденом святого Иоанна. В начале XI в. иерусалимские госпитальеры открыли странноприимный дом св. Иоанна в Константинополе. Новые документы, дают возможность утверждать, что госпиталь св. Иоанна находился в православном Константинополе не только после, но и задолго до захвата города западными Крестоносцами в 1204 г.[352] Этот факт является лишним доказательством отсутствия у тогдашних христиан Востока и Запада осознания раскола церкви.

В орденских архивах сохранилось письмо, датированное 1163 годом. Его автор Петр Немецкий, Приор церкви святого Иоанна в православном Константинополе. О его высоком положении свидетельствует, к примеру, тот факт, что он был назначен послом Византийского императора Мануила Комнина к королю Франции Людовику VII[353].

Известно также, что западных крестоносцев в первом Крестовом походе сопровождали византийские войска. Они совместно освободили от мусульман Никею, что было бы невозможно, если бы участники крестового похода считали анафему 1054 г. расколом церквей. Поэтому само противопоставление первоначального периода существования братства госпитальеров, до их признания антипапой Гонорием II в качестве монашеского Ордена, как «православного периода» — более позднему «католическому периоду», совершаемое Юрием Милославским, не корректно с исторической точки зрения. Ведь если христианская церковь воспринималась в XI в. как единая, то и деление христиан на западных и восточных было делом второстепенным в глазах современников.

Именно поэтому в Правилах ордена св. Иоанна Иерусалимского, составленном Раймондом дю Пюи (1120–1158/ 60 гг.) нет речи ни о «католиках», ни о «православных», а только сказано, что членом ордена может стать любой христианин. Больше того в пункте 18 прямо сказано «когда произойдет война между двумя христианскими государями, да не прилепляются ни к одной стороне, но всевозможно да стараются о прекращении раздора и о утверждении между ними согласия и мира»[354].

Это лишний раз доказывает, что госпитальеры тех времен воспринимали всех христиан, как западных, так и восточных, как единое тело Христово.

Нельзя согласиться с замечанием Юрия Милославского о том, что «мальтийская форма креста» встречается только в православном церковном искусстве. Однако встречалась она не только на Востоке (причем не только у православных, такая форма креста известна и в Армении, Эфиопии и Египта), существовала она и на Западе, именно в силу вышеуказанного единства церкви. Не случайно русский игумен Даниил совершенно спокойно допускался крестоносным королем Иерусалима Балдуином II, вместе с другими восточными христианами, молиться сообща с западными христианами в церкви Живоносного Гроба Господня в Иерусалиме[355].

В то же время известно, что ношение креста против сердца на одежде было не свойственно Восточному монашеству, а пошло от событий Клер-монтского собора 1095 г.

Как известно, тогда римский папа Урбан И, призвав Западных христиан идти помогать восточным единоверцам, освобождать Гроб Господень, разорвал свою багряницу на полоски, и раздал их будущим участникам похода в Святую Землю. Они крестообразно нашили их на свою одежду, как бы «взяв на себя крест Христов», помятуя о словах Христа, приведенных в Евангелии от Матфея: «И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Матф. 10, 38). Отсюда участники этого похода несколько веков спустя и стали называться крестоносцами. Поэтому утверждение Юрия Милославского, что госпитальеры стали носить крест на плащах по православному обычаю, представляется весьма сомнительным. И вообще, первое вразумительное упоминание о том, что госпитальеры св. Иоанна носили на одежде крест, содержится только в Правилах Раймонда дю Пюи, т. е. датируется уже эпохой крестовых походов. О госпитальерах «до крестоносной» (по предположению Юрия Милославского — «православной») эпохи известно только, что они носили черную одежду наподобие монахов бенедектинского ордена, безо всякого упоминания о крестах на одежде.[356]