Владимир Осинский - Полет стажера

• Название: Полет стажера
• Автор: Владимир Осинский
• Жанр: Научная Фантастика

---

Не нравилась мне эта планета. Не нравилась своими нелепыми сдвоенными солнцами, бесстыдно обнаженной враждебностью к живому, которой дышал проклятый зной, и несмолкаемое шуршание песков, - будто унылый хор злобно-тупых голосов заранее пел нам отходную; не нравилась тем, как она действовала на психику - побуждая нас к резкости, обостряя отношения, вызывая конфликты, до поры до времени погасавшие, к счастью, Не успевая разрастись в пожар открытой взаимной неприязни, а то и вражды, бессмысленной необъяснимой ненависти. Последнее было бы самым страшным и обидным. Я всю жизнь провел, как говорили когда-то, "на колесах", и мне доводилось быть очевидцем гибели людей вследствие того лишь, что паника и порожденные ею взаимная отчужденность, нелепо-жестокий эгоизм побуждали человека к нелогичным, не свойственным его природе, диким и позорным поступкам.

Равновесие поддерживали славный старик Вельд и этот в общем симпатичный мне мальчик, которому так нравилось, когда его величали астролетчиком Бегом Третьим. Правда, первого и в самом деле можно было сравнить при желании с безупречно отлаженным механизмом - конечно же, имея в виду только великолепную реакцию и отточенную выверенность обусловленных, вызванных ею действий; в целом я его принимал. А молодой человек несколько раздражал юношеским максимализмом - качеством, всегда немного смешным, нередко даже отталкивающим, ибо оно свидетельствует, без сомнения, об определенной ограниченности... Но за последние годы я научился терпимости (возраст дает о себе знать?) и перестал требовать от людей слишком многого. Пожалуй, у меня вообще в известной мере трансформировались критерии. Не то что безразлично теперь, богат или беден человек духовно, однако это требование, некогда главное, как бы отступило на второй план. Важнейшим сделалось нравственное начало как основа поведения в той или иной, особенно в сложной, обстановке. Проще можно сказать так: не мелок человек, не труслив, не подл, не жесток и слава богу! Если же он еще умен, развит, утончен, то вовсе отлично. Однако мое отношение к людям определяется прежде всего первым.

...Собственно, именно сформулированное выше я успел выложить Эргу в самом начале контакта. Друзей, которых у меня немного, удивила бы подобная непосредственность. Поначалу она, признаюсь, удивила меня самого. Далее, оправившись от вполне объяснимого потрясения, вызванного не слишком, мягко говоря, обычной встречей, я решил, что все в порядке, все логично, понятно и подлежит оправданию множеством обстоятельств, сопутствующих контакту. Да ведь и не с человеком я вдруг разоткровенничался - хотя привыкнуть к этой мысли, вероятно, никогда не смогу. А между тем факт остается фактом: эрги не люди, они... эрги, иначе их не назовешь. Постараюсь быть в дальнейшем более последовательным.

Итак, Эрг пришел среди ночи. Он стал перед креслом, в котором я лежал, и дождался, пока с меня слетят остатки сна. Молча сделал знак рукой - и я так послушно, даже с готовностью последовал за ним к выходу из ракеты, словно иначе и быть не могло. Да и с чего бы мне не пойти? Он был точной копией своего двойника, и я воспринял его как оригинал, а уж тот очень даже мог пожелать со мной объясниться наедине. Мы успели порядочно удалиться от ракеты, прежде чем я убедился в своей ошибке. Остановился - на половине шага - и Эрг, шагавший легко, стремительно, так что песок коротко взвизгивал под ботинками, и острый звук этот мгновенно обрывался... Он обернулся, я встретил взгляд зорких серых глаз и ясно понял: передо мной не человек. У человека в призрачном ночном свете непременно расширились бы зрачки; у него они оставались крошечными, как острие булавки.

Должно быть, я изменился в лице, потому что Эрг быстро сказал:

- Не бойтесь, я не причиню вам вреда! Даже если бы хотел - не смог... Но я и не хочу.

- Я не боюсь! Он засмеялся:

- Вы самолюбивы... Это смешно, не правда ли?

- Почему же. Смешно, когда самолюбие заявляет о себе по ничтожному поводу. Иначе говоря, оно может быть смешным, как все несоразмерное, не больше... - Тут я спохватился: - Да кто вы такой, черт возьми?! Ведь не...

- Нет, конечно. Я - другой. Или, точнее, другое... Да, разумеется, людям для установления Контакта необходимо знать, с кем они... как это? С кем они имеют дело. Простите, я узнал это недавно и потому не сразу применил новое знание. Сейчас объясню все, что уже могу объяснить. Но, если вы не против, пойдемте, пожалуйста, дальше... Видите ли, я постоянно испытываю потребность в движении... действии вообще.

Думаю, нет ничего зазорного в том, что я, голограф Виктор Горт, всю жизнь стремившийся, в соответствии с профессией, к необычному, не сразу справился с растерянностью, которую, впрочем, следовало бы назвать скорее шоком. Хотя к чему рассказывать о переживаниях? Сами по себе эмоции не представляют, на мой взгляд, ценности. Они важны постольку, поскольку помогают проникать в сердцевину явления, - таково мое профессиональное, а пожалуй, и жизненное кредо.

Мы зашагали дальше в призрачную ночь. Я предложил:

- Говорите же... Вы - туземец?.. Нет, начинайте с чего вам удобнее.

- Сказать так значило бы исказить факты. Если не ошибаюсь, туземец, он же абориген, представляет собою плоть от плоти своей земли - и по химическому составу, и в смысле исторического родства... Да, так - у аборигена есть родословная, неотделимая от прошлого и настоящего мира, к которому он принадлежит. У меня родословной нет. Или, правильнее, она предельно коротка, хотя растет в геометрической прогрессии... И в эти минуты тоже.

- Что-то я не понимаю, - честно сказал я.

- Простите, слишком сбивчив мой рассказ. Но это не умышленно.

Разговор напоминал археолог веские раскопки: с каждым новым поднятым пластом обнаруживались новые находки - и каждый раз неожиданные.

- Вы - пришельцы с других миров?

- Нет, но... Как я могу вам объяснить то, что мне самому неизвестно?! Его отчаяние не отличалось от человеческого. - Все- таки попробую дальше. Надо, наверное, начать с того, в достоверности чего не сомневаюсь. Вот, например: я ничего не знаю об остальных эргах...

- Почти по Сократу, - усмехнулся я.

- По... Сократу? А, вспоминаю... Древний философ, великий мыслитель, считавший природу непознаваемой... Но как совместить...

Час от часу не легче!

- Оставим философов. По-моему, сначала следовало бы нам прояснить некоторые другие вещи.

- Вы не хотите понять! - В голосе звучала обида. - Мне так трудно...

Хотелось упасть в песок и истерично смеяться. Вот бы взглянул на него сейчас тот, с кого он столь тщательно скопирован!.. "Скопирован"? Чтобы осуществить этот процесс, необходимы две вещи: объект, с которого снимается копия, и субъект, совершающий данную, признаюсь, не слишком мною почитаемую операцию... Смутная догадка шевельнулась во мне и сменилась нескромным чувством восхищения собственной персоной. "Черт возьми, - с восторгом и разочарованием подумал я, - неужели все так просто?! Нельзя, однако, спешить. Ни в коем случае нельзя спешить, чтобы не сбить его или, чего доброго, не перепугать до смерти". - "Опомнись, - сказал трезвый голос, кого и чем ты боишься испугать?" Тем не менее, я предпочел начать издали:

- А можете ли объяснить, почему назвали себя эргом, не как- нибудь иначе?

Теперь внезапно остановился он, и я по инерции проскочил дальше... Тут я должен сделать не очень лестное для себя признание. Несмотря на бесконечно привлекательную необычность происходящего, головы я, как говорится, не терял, и то, что, беседуя, мы все более удалялись от ракеты, нравилось мне все меньше. Поэтому, вернувшись к Эргу, я будто случайно продолжал идти в том же - обратном - направлении. Не заметив, он пошел рядом, в задумчивости повторил:

- "Эргом"? Действительно... - Странно, казалось бы, осмысливать слово, которым сам себя назвал. Но у меня были основания не находить это странным. Мой спутник просиял: - Ну конечно, "эрг" - термин физический, единица измерения работы, силы... Вполне естественно, что я выбрал именно это определение, - оно наиболее точно.

- Хорошо, - твердо сказал я и взял его за локоть, точнее, хотел крепко взять за локоть, а он легко, ловко увернулся, и я почему- то не обратил на эта внимания. - Хорошо. Давайте говорить прямо. Сколько вам лет? Или - дней? А может, часов и даже минут?..

Эрг сделал нечто, ошеломившее меня противоестественной в данной ситуации обыденностью, - взглянул на запястье с часами.

- Около двух часов... - Как бы прося извинения, пояснил: - Не догадался сразу засечь время. Видите ли, в первые минуты мне в голову не пришло, что я не человек.

Если подобный ответ прозвучал дико, то не для меня. И я спросил:

- А вы ощущаете себя человеком, с которого...

- Скопирован, хотите вы сказать? Не беспокойтесь, определение меня не задевает, ведь оно, по существу, правильно. Хотя и не до конца. Но вот мой вам ответ: пожалуй, не так. Прежде всего, я ощущаю себя эргом.