Сергей Ведерников - Пятицарствие Авесты

• Название: Пятицарствие Авесты
• Автор: Сергей Ведерников
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-93682-742-6

Что обеспечило существование человечества? Может быть, безграничный эгоизм, безудержная борьба за место под солнцем, жадность, жажда власти, насилия и издевательств над себе подобными, воинствующий индивидуализм, обеспечиваемый государством со времен начала цивилизаций? А может быть, любовь к себе подобным, милосердие, гуманизм, самопожертвование и осознанная, целенаправленная борьба за лучшую жизнь, за свободу от насилия, за равенство, за справедливость? И есть ли надежда, что эта борьба принесет свои плоды?

На эти вопросы старается дать ответ предлагаемая книга.

---

После ужина, состоявшего из того, что удалось собрать женщинам и подросткам, Ро собрал охотников, приказал взять несколько головней и, держа на вытянутых руках голову убитой утром лошади, в сопровождении всего рода направился в дальний угол пещеры, где стал на колени и опустил ношу на пол. Неподалёку виднелось несколько лошадиных черепов — каждый год люди оставляли здесь голову первой главной добычи в этих местах. Они жили рядом с лошадью, за счёт лошади, поэтому она была как бы членом их коллектива, их рода. Ро уложил вокруг лошадиной головы несколько поданных ему камней и, не поднимаясь на ноги, начал отползать назад, остальные попятились вместе с ним, а он пятился до тех пор, пока неровный свет головней позволял видеть место захоронения.

В пещере воцарилось необычное бесшумное возбуждение; все знали, что с утра наступит особый день, поэтому женщины не отходили от мужчин. Утомлённый ласками Лу и Ра Од устало лежал в полутемноте пещеры, где рядом посапывала спящая Ра, а Лу кормила грудью ребёнка, между тем как на свету, около костра, сидели и лежали старики и старухи и тут же играли дети, а больше всего их было около Го. Они помогали ему держать огонь, подкладывая дрова, а он чертил что-то палкой на песке недалеко от костра, что-то объясняя. Од часто видел, как старик брал уголь и рисовал на камнях фигурки людей и животных, а когда рисунок был похож, радости детей не было предела; даже тогда, когда Од был ребёнком, нестарый ещё Го уже был любимцем детей. Через вход в пещеру было видно, как наступала ночь, но подростки всё-таки были снаружи, лишь иногда кое-кто из них появлялся и тут же снова исчезал в сумерках — дети не хотели засыпать рано.

Утром Ро объявил о подготовке к большой охоте, и мужчины перешли в небольшое ответвление пещеры, расположенное ближе к выходу и пустовавшее до сих пор, где был разведён второй костёр. С этого момента никто из обоих смежных помещений не имел права пройти на территорию соседнего — это был строжайший запрет, нарушение же его жестоко каралось. Во всём остальном жизнь рода почти не изменилась: все были заняты прежними делами, лишь мужчины готовились к охоте. Были исправлены старые дротики — обожжены концы, заточены о камни и снова закалены на огне, изготовлены новые дротики и дубины. Од и ещё двое охотников, умевших обрабатывать камни, делали новые и затачивали старые ножи и скребки. Часть охотников ежедневно вела наблюдение за табуном.

Дважды направлялись посыльные к месту стоянки опоздавшего рода, и оба раза они возвращались ни с чем. Уже прибыли гонцы из соседних родов, сообщавшие, что они готовы к охоте и требовавшие начать её, поэтому ждать было уже нельзя — люди ходили голодные, к тому же табун мог уйти с пастбища, если случится что-то непредвиденное.

Посовещавшись с Одом, Ро предложил начать её; а это означало, что к полудню следующего дня все три рода должны собраться в обусловленном месте.

Среди охотников нарастало напряжение, а Ор ходил нервный, нарываясь на ссору; он был недоволен, что потеряли несколько дней, ожидая исчезнувших соседей. Однако с ним никто не хотел связываться, тогда он ни с того ни с сего со злостью ударил пробегавшего мимо подростка, тот упал, ударившись головой об острый угол камня, и уже больше не шевелился. Од подошёл к мальчику, в склоченных волосах которого струилась, запекаясь, кровь, глаза были закрыты, он не дышал, а приподняв ему голову, Од увидел, как глубока была рана, и, сняв труп с камней, положил его поудобнее.

Рядом толпились охотники, Ор был среди них. Ненавидящим взглядом Од смотрел на него, а тот ухмылялся, словно ни в чём не бывало. Бешенство вскипало в груди Ода, но тут подошёл Ро, спросил, что случилось. Ему объяснили, а он сделал повелительный жест, после чего Ор нехотя ушёл в пещеру.

Поблизости столпились сородичи, не смевшие подойти к месту происшествия, и Ро приказал охотникам отойти от трупа.

Женщины, дети приблизились к убитому, рыдала мать над мёртвым сыном, отрешённо смотрели дети. Выждав некоторое время, Ро приказал всем удалиться и созвал охотников. Подняв мальчика, те пошли за вождём. Заплаканная девочка взбежала впереди по пути мужчин и, положив на камень цветы, которыми играла до этого, испуганно шмыгнула обратно, а Ро, не останавливаясь, поднял их, продолжая путь наверх, на площадку, расположенную в стороне от пещеры, где остановился, выбирая место, затем показал, куда положить труп. Невдалеке было несколько каменных холмиков.

Один из охотников принёс из леса тонкие гибкие лианы, другой — дротик, каменный нож, скребок и рубило из пещеры, немного еды, собранной женщинами, а потом труп крепко связали лианами и уложили на землю. Ро положил в его изголовье поднятые им цветы. После того как было уложено оружие и еда, охотники принесли камни и заложили ими труп, а Од с горечью подумал, что через год будет одним охотником меньше, чем должно было быть, но, возвратившись в пещеру, он всё-таки молча прошёл мимо Ора. Несмотря на все предосторожности, охота всё же начиналась неблагоприятно; затеяв сейчас ссору, Од ставил бы её успех под ещё большее сомнение, а от него в конечном счёте зависела жизнь сородичей. Уснув с тяжёлым чувством вины на душе, всю ночь спал, беспокойно просыпаясь, мучимый кошмарами.

Поздним утром весь род был готов к переходу, и хотя путь был не очень далёк, некоторые старики неохотно собирались в дорогу. Измученным предыдущим долгим переходом, полуголодным существованием последних дней, им тяжело было преодолеть и это небольшое расстояние, однако приказ Ро был категоричен: собираться в дорогу всем без исключения.

По его сигналу люди вышли из пещеры, охотники всё так же держались отдельно от остальных членов рода, а вторая группа выглядела как обычно во время перехода: женщины несли грудных детей и вели за руки маленьких, подростки помогали старикам и тем, кому это было необходимо. Между тем вскоре выяснилось, что не вышла из пещеры больная Фа, давно лежавшая, не вставая. Од посмотрел на Ро, но взгляд вождя не выражал твёрдой решимости, поэтому Од вышел из круга охотников и направился в пещеру, вскоре выйдя оттуда и неся на руках больную Фа, потому что не мог оставить старуху, нянчившуюся в своё время с ним и почти со всеми охотниками рода. Люди притихли — фактически он нарушил запрет, действовавший до конца охоты, и радостный Ор, держа наготове дротик, решительно двинулся в его сторону, а понявший его намерение Од продолжал нести свою ношу.

Видел всё и Ро, сделавший знак охотникам, после чего двое из них встали на пути Ора, вынужденного опустить дротик, следом лёгкое оживление пронеслось во второй группе рода.

Ро отдал приказ, и все двинулись в путь.

Од начал уставать. Он шёл на некотором удалении от группы охотников, примерно на таком же удалении шла остальная часть рода; он не смел ждать помощи ни с той, ни с этой стороны, но знал, на что решался, и мог прийти с опозданием, но кроме бесчестья как охотнику, это ничего бы ему не принесло. Однако он и не думал об этом; только когда от идущей впереди группы охотников отделился один из них и решительно взял Фа с рук Ода, он понял, что не один.

Они прибыли в установленное место, когда оба соседних рода были уже там, и после взаимных приветствий приступили к непосредственным приготовлениям к охоте, проходившей в этом месте уже несколько лет подряд. У большинства её участников имелись необходимые навыки, поэтому подготовка не заняла много времени. Процесс охоты должен был заключаться в том, чтобы табун лошадей, находившийся на полуденном водопое, выгнать от реки и направить на площадку, ограниченную двумя сходящимися вместе оврагами; при этом рельеф местности был благоприятен охотникам, поскольку роковой для лошадей обрыв не был виден до самого последнего момента и испуганный табун с большой скоростью должен был приближаться к нему, не имея возможности повернуть в сторону. Мужчины-охотники составляли одну группу, женщины и подростки — другую, и обе группы отправились к месту охоты.

Оставив несколько человек в опасном месте, где табун мог выйти из-под контроля, все двинулись дальше; а женщины, подростки и частью мужчины-охотники, стараясь быть незамеченными, образовали широкий проход от водопоя до площадки между обрывами, в то время как остальные охотники разделились на две группы и отправились к водопою, причём одна группа — выше водопоя, другая — ниже по течению. Когда всё было готово, охотники по условленному сигналу выскочили из укрытий, громко крича и размахивая дротиками и дубинами. Табун нервно дрогнул. Лошади, вытягивая шеи, раздувая ноздри, испуганно озирались, перебирая ногами, но вскоре первоначальная оторопь стала проходить, и табун, сгрудившийся было на берегу, рысью двинулся по широкому участку степи, ограниченному живой цепью женщин и подростков, начинавших кричать, размахивать палками и руками при виде приближающихся лошадей; а сзади табуна с криками и воплями бежали мужчины-охотники, и по мере передвижения, к ним присоединялись другие участники охоты, бывшие ранее в оцеплении, поэтому шум и сумятица всё время нарастали.