Ирина Веретенникова - Магия в стиле экстрим

• Название: Магия в стиле экстрим
• Автор: Ирина Веретенникова
• Жанр: Фэнтези

На пороге смерти Паулине Назаровой предоставляется выбор: умереть или стать ученицей странного незнакомца. Выбирая жизнь, девушка пока и не представляет, насколько экзотическим и экстремальным окажется обучение у холодного мага Хегельга. С этой минуты существование Паулины превращается в бесконечное выживание, где нет места слабости, жалости, а любая поблажка может стоить слишком дорого. Её новая жизнь − это урок "Умри или познай!", и вместе с главной героиней его проходят целые народы, миры и само мироздание. Хладнокровный учитель не собирается жалеть ученицу и его уроки кажутся Паулине невыносимой жестокостью, пока она не осознаёт, что это единственный способ разбить тесную скорлупу человеческого сознания и стать кем-то иным. Но потерять человечность, значит лишиться прошлого, забыть себя прежнюю и оттолкнуть любимого человека. К борьбе за выживание прибавляется мучительная борьба с самой собой. В решающий момент Паулина осознает, что выиграть можно только забыв всё, чему так тяжело учили, нарушить правила, доверять лишь интуиции, приняв себя такую, как есть. Каждая прожитая минута и преодолённый барьер приближают к ответу на главный вопрос: какова должна быть цель, чтобы оправдать столь экстремальные средства? В сражениях и испытаниях героиня неоднократно подходит к грани своих физических и духовных возможностей, каждый раз переступая через себя. На рубеже жизни и смерти ей открывается чудо рождения вселенной и, наконец, становится очевидным, ради чего пройдены все испытания.

---

— Ты дома, Паулина.

Решаюсь открыть глаза и любуюсь радости и нежности на лице своего мужчины. Открытая мальчишеская улыбка, чуть прищуренные глаза, паутинка ранних морщинок, точечки родинок на упрямом подбородке, загорелая кожа и тёмные рубцы старых шрамов. Люблю своего воина, только поле битвы ещё скрыто от меня. Чувствую, что наступает время вопросов и ответов, но боюсь спугнуть, испортить краткий миг интимности и поэтому тяну время.

Над нами распростёрся сводчатый потолок высокой беседки. Белый мрамор насквозь изрезан тонким узором, похожим на старинное кружево. Через него проникает утренний свет восходящих светил, он легонько ласкает нашу кожу и зовёт скинуть негу сна. Я подскакиваю на ноги, потягиваюсь всем телом, как кошка. Какое счастье ощущать себя полной сил и бодрости. Озорной смех звенит бубенчиками, я раскидываю руки и подставляю лицо рассвету. Тело кружится и извивается в танце, рождённом любовью, молодостью и радостью. Белый мрамор беседки раскрашивается алыми бликами, ладони ловят живой огонь, в который превратились мои волосы. И если раньше он походил на искры затухающего костра, то теперь локоны превратились в бурное пламя, пробудившееся от ярких эмоций.

— Ты стала ещё прекрасней, Паулина.

— Чувствую себя необычно.

— Счастье тебе к лицу.

— Ты ведь что-то изменил во мне? Кто я, Аморан?

— По-прежнему Паулина Кейб, — уходя от ответа, произнёс мужчина и поднялся на ноги. Он отвёл глаза и задумчиво посмотрел на озеро, на берегу которого стояла наша обитель.

— Поговори со мной, пожалуйста!

— Я знаю, что тебя переполняют вопросы и время пришло, — он протянул руку и я, не задумываясь, вложила в неё свою.

— Время для чего?

— Для ответов, — он посмотрел в глаза и вздохнул, — для ответов и новых вопросов.

Взявшись за руки, мы обошли беседку и оказались на покатых ступенях, ведущих ко входу во дворец Оракула. К чему удивляться, если идёшь бок обок с хозяином мира. Там, где раньше стелилась лишь бескрайняя цветущая степь, и ветер гнул сочную траву, теперь возвышались белые чертоги, и тонкие шпили на башнях подпирали небо. Я уже была здесь при первом посещении Эбилла.

— Зачем мы туда идём? Разве не можешь поговорить со мной здесь?

— Мы идём туда, где я стану полностью цельным. Тебе ещё не осознать, малыш, что сейчас произойдёт. Ты получишь свои ответы, а в мироздании сдвинутся гигантские пласты предопределённости. Это положит начало глобальным изменениям Плеяды. А я неделимым духом буду в их эпицентре вместе с тобой, — терпеливо отвечал Аморан, глядя на меня пока ещё человеческими глазами.

— Я поняла, мы идём в зал с большим орлом.

— Да, Паулина. Кстати меня посетила Террона. Она до сих пор здесь.

— У богов тоже есть вопросы?

— Здесь она просто бессмертный дух, одна из многих. И у Терроны есть вопросы, только ответы её не устроили, — хмыкнул Аморан, а я покрепче сжала его ладонь и передёрнула плечами от воспоминаний о беседе с богиней.

— Она уходит?

— Да, но если хочешь, мы с ней встретимся прямо сейчас.

Аморан остановился и приподнял мой подбородок, заглядывая в глаза. Что он искал в них, отражение каких эмоций? Мне неприятно вспоминать Террону, но я не боялась, когда Оракул рядом. Гораздо больше волновала сейчас участь магов, застрявших в мире богини. Она обещала их вернуть, но когда и в каком виде?

— Нам есть о чём с ней побеседовать, — только и сказала я.

— Как и предполагалось, — улыбнулся Аморан и потащил по извилистым коридорам. — Только предупреждаю, богиня не в настроении и, как бы понятней выразиться, немного неадекватна.

— Новая жизнь внесла резкие коррективы в представления о богах. И то, как Террона поступила со своими созданиями, лишь усугубляет мнение о ней. Неадекватна, откровенно жестока, коварна. Как может Мать так терзать своих детей? Они всё ещё взывают, надеются, а она их оставила давным-давно! А сейчас просто играет.

— В том-то и дело, что Террона отчаянно желает, но не может полностью освободиться от своих же творений. Она оказалась заложницей собственного тщеславия и силы. Терр и Террона вложили слишком много от себя при сотворении магов, особенно в первого из вас. Терр смог покинуть Плеяду, а вот Террону удерживает более прочная связь с творениями, оказавшимися на её взгляд бессовестно живучими и сильными. Боги связаны определёнными правилами и условиями, обретая плоть в мироздании. Существуют причины, по которым она не может напрямую убить вас всех, а вот заставить перебить друг друга или погибнуть в конфликтах с другими народами — это вполне её устраивает. Но вы имели наглость не исчезнуть с лица Плеяды.

Террону неудержимо манят новые горизонты и зарождающиеся мироздания, как и всех Творцов. Её гнетёт необходимость находиться вдали от Терра, она в бешенстве. Нетерпение сжирает и толкает на необдуманные поступки, заставляет действовать под воздействием слепой ярости и раздражения. Но она до конца не готова преступить последние границы и заплатить высокую цену за свободу.

— Вот и сложился ещё один кусочек мозаики, — потрясённо прошептала я, — и на один вопрос получен ответ.

— Да, Паулина, — подтвердил мои выводы Оракул, прекрасно зная, о чём думаю.

— Теперь понятна причина необъяснимого ранее кровавого безумия, овладевшего хранителем Мотейры. Он действовал, не в силах превозмочь волю Терроны! Каково же это — ввергнуть собственный мир в братоубийственную войну, пойти на тотальное уничтожение населения и всё ради гибели расы, которая даже не принадлежит Мотейре!? Никто из магов не мог понять, что заставило духа-хранителя так поступить, они считали своё присутствие и участие в той войне трагическим стечением обстоятельств. А оказалось, что Творец сама организовала эту бойню! Когда же это случилось впервые? Когда она поняла, что маги слишком ограничивают её и не дают свободно уйти?

— Когда Терр и Террона почувствовали зов других мирозданий и не смогли свободно и лёгко оставить творения и Плеяду. Первый из магов, самый сильный, почти бог и их самое удачное создание, ощутил на себе их отчуждение и стремление освободиться. Он погиб тоже первым и как будто "случайно", но осознавая правду о Творцах.

— Боюсь представить, что они сделали с ним, — прошептала, зажмуриваясь и уткнувшись в плечо Аморана.

— О, тебе придётся узнать. А Творцы прекрасно представляли, что это приведёт к деградации магов, а значит, ускорит вымирание. Нужно лишь подтолкнуть, посеять зёрна сомнений и недоверия. И вот монолитная, необычно сильная раса, являющаяся одной из основ срединных миров, разрознена, рассеяна по мирам, гниёт изнутри и уничтожает сама себя. Обычный сценарий, повторяющийся многократно и во многих мирах, ведущий к неизбежной катастрофе.

— А как же Творец людей? Почему он позволил сотворить такое на Мотейре со своими созданиями?

— Паулина, это наверняка расстроит тебя, но он давно покинул Плеяду. Этот Творец оказался мудрее Терроны и не связал себя с творениями слишком сильно, создав их довольно слабыми, почти лишёнными магии, но плодовитыми. Прости, это правда. Люди во всех мирах остались сами по себе, они до сих пор многочисленны, но это пока.

— Ну почему мы во всех мирах, независимо от расы по-прежнему верим, молим, взываем к небесам! Ведь надежды на самом деле нет давным-давно, — я печально хмыкнула и вспомнила человеческую поговорку. — Надежда умирает последней. Откуда эта глупость, почему это иррациональное чувство упёрто живёт в нас? Мы обманываем сами себя, придумываем возвышенные оправдания, обоснования бедам и бездействию Творцов. А ведь их уход предрешён с самого рождения мироздания? Ответь, Оракул!

— Отчасти ты сделала правильный вывод.

— Отчасти? К чему тогда всё это, если никакой надежды никогда не существовало? К чему трепыхаться, если боги всё равно уйдут и мироздание покатится в бездну?

— Потому что надежда существует, — тихо произнёс Аморан и подвёл меня к массивным дверям.

— Будь осторожна, Паулина, — перебил горькие рассуждения Оракул, — за этими дверьми мы встретим Террону. Она, конечно, не рискнёт навредить тебе здесь напрямую, но вполне способна обидеть более изощрённым способом.

— У меня есть к ней взаимовыгодное предложение, — криво улыбнулась я и бесцеремонно толкнула дверь ногой.

Богиня зла? Что ж, и я не дрожу от благоговения к ней! Мой источник уже не связан с Терроной и никаких родственных чувств между нами нет. А вот нерешённые вопросы есть.

Мы столкнулись с ней буквально в дверях. От неожиданности Террона вздрогнула и чуть отпрянула, но очень быстро пришла в себя от удивления. Черты женского лица неуловимо изменились, и перед нами оказалась прекрасная, уверенная в себе молодая женщина. Ещё совсем недавно я упала бы на колени от счастья созерцать столь совершенную красоту, душа наполнилась бы святостью и восторгом. Ну, а сейчас я бестрепетно смотрела на очередную маску, и видела совсем другую сущность.