Валентин Бадрак - Стратегии гениальных женщин

• Название: Стратегии гениальных женщин
• Автор: Валентин Бадрак
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-03-4731-1

"Гений" – существительное мужского рода, но не зря Софокл утверждал: "Стоит один раз поставить женщину наравне с мужчиной, как она начинает его превосходить". Однако всегда были женщины, которые не ждали, когда волей обстоятельств они окажутся наравне с мужчиной, они сами бросали вызов обществу, устоявшимся правилам поведения и благодаря своей независимости, сильной воле и нестандартному мышлению достигали поразительных результатов. Таковы Клеопатра, маркиза де Помпадур, Екатерина II, Елена Блаватская, Марина Цветаева, Коко Шанель, Мэрилин Монро, Маргарет Тэтчер и другие выдающиеся женщины, о которых пойдет речь в данной книге. Их судьбы различны, мотивации противоречивы, личности двойственны, сложны и многогранны, но все о…имеют черты, свойственные успешным женщинам. Автор, анализируя их жизненные пути, показывает, как рождались и формировались их таланты, как, добившись признания человечества, зачастую начав с нуля, они не смогли только одного – подтвердить слова Шарля Бодлера: "Женщина – это приглашение к счастью".

---

Почему именно третья дочь заняла столь важное место в жизни египетского царя? Тому, как кажется, есть несколько веских причин. Во-первых, старшие дети, ожидающие восхождения на престол, в противовес отцовской бесхарактерности развивали в себе и демонстрировали для устрашения окружающего мира, даже больше, чем сам властитель Египта, немыслимую жесткость и волю в характере, необходимые для управления государством. Младшие же, чтобы не быть истребленными, вынуждены были учиться гибкости, стать умелыми интриганами, тщательно маскировать свои намерения и демонстрировать высокое искусство дипломатии. Именно такая роль была близка самому Птолемею XII, который стал царем благодаря исключительной политической ловкости и зловещему сплетению дворцовых интриг. Восхождение к власти его самого явилось невероятным и небезопасным трюком, поскольку египетский правитель был незаконнорожденным сыном Птолемея IX, а после кончины отца был отодвинут в пользу другого претендента. Жизнь научила его не только смиренно ждать своего часа, но и тайно влиять на события. Как паук, он в леденящей тишине плел таинственные сети, опутывая ими всех. Второй причиной, по которой отец приблизил к себе Клеопатру, оказался его возраст. Как указывает Майкл Грант, Птолемею XII не было и двадцати, когда он был провозглашен царем. Зыбкость его позиций и динамично меняющаяся политическая обстановка не позволяли ему в это смутное время ощутить себя по-настоящему отцом. Зато к моменту взросления Клеопатры и четвертой дочери Арсинои он чувствовал себя более уверенно и, по всей видимости, начал активно готовить опору на будущее. Две старшие дочери, тоже Клеопатра и Береника, были потеряны для него: они выросли слишком негибкими и чрезвычайно властолюбивыми; учить их уже было поздно. Из-за своих тайных дипломатических войн и интриг он упустил главное – духовную связь с дочерьми. Но главное было то, что для собственных быстро взрослеющих и стремящихся к власти старших дочерей, как это ни парадоксально, он уже был конкурентом и служил целью, которую надо было со временем устранить. Никто никого не щадил только за то, что узы кровного родства связывали всех этих отчаянных людей под одной фамилией.

Младшие сыновья были слишком юны, чтобы усвоить тайны дипломатии. Оставались средняя дочь Клеопатра и Арсиноя, две царевны с небольшой разницей в возрасте, которым можно было передать искусство управления государством. Пожалуй, была еще одна веская причина такого решения стареющего Птолемея – слишком большой разрыв в возрасте между старшими дочерьми и младшими сыновьями. Ведь им предстояли кровосмесительные браки, а Птолемей хорошо помнил, за что поплатился его предшественник. Принужденный римским диктатором Суллой жениться на своей мачехе, он убил ее, но и сам за это был низвергнут народом. А с одной из средних дочерей в конце концов он и сам мог бы стать соправителем, составив новый фамильный союз: Птолемей готовился к старости…

Последующие события показали, что расчетливый египетский монарх не ошибся. Когда в стране начались смуты (не исключено, что не без участия двух ставших совершеннолетними старших дочерей), Птолемей XII вынужден был бежать за поддержкой в Рим. Некоторые летописцы уверены, что Клеопатра сопровождала его в этом путешествии и это позволило девочке-подростку многому научиться и усвоить хитроумные уловки отца. Например, раздавая подарки одним влиятельным римлянам, Птолемей XII успешно занимал громадные суммы у других – тактика, достойная Цезаря, который точно так же создал себе заслон финансовой поддержки путем формирования сподвижников, которым он был должен. В это же время Клеопатра по настоянию отца начала активно заниматься языковой подготовкой. Историки свидетельствуют, что она овладела множеством языков и наречий, что позволило ей хорошо ладить и с теми народами, язык которых не знали Птолемеи (большинство представителей династии говорила на греческом, не зная языков, скажем, Верхнего Египта или иудейского). У Клеопатры же была очень определенная мотивационная установка на получение знаний – она намерена была править страной, и, по всей видимости, уверенность в таком сюжете укрепилась в ней уже в тринадцати-четырнадцатилетнем возрасте.

К тому времени, когда несколько окрепший царь при поддержке Рима вернулся в Египет, его старшая дочь Клеопатра уже была убита (вероятно, людьми Береники, победившей в разразившейся войне за власть), саму же победительницу восстановленный монарх покарал смертью, заодно дав урок оставшимся детям, как необходимо обходиться с отцом. Несомненно, Клеопатра была потрясена таким ходом событий, но сама жизнь заставляла ее стремительно взрослеть и учиться жить по законам взрослого мира, не ведающего ни сострадания, ни жалости к ближнему. Для девушки еще один важный урок заключался в осознании, что с воинственными родственниками невозможны полумеры: оставленные в живых во сто крат опаснее тех, которые еще не втянулись в истребительную борьбу. Жестокость и дикость были данью времени: братья и сестры одинаково спокойно относились и к тому, что нужно делить между собой ложе, и к тому, что нужно уничтожать друг друга. И то и другое имело одну банальную цель: выжить.

Чтобы быть сильнее, изощреннее и стремительнее, Клеопатре нужны были высшие знания – смертельная опасность сурового времени и перспектива получить яд с сочными плодами или удар острого кинжала в сопровождении милой улыбки родственника были лучшими стимулами для настойчивого обучения различного рода искусствам. Подступаясь к власти все ближе, Клеопатра с ужасом и трепетом осознавала, что должна бороться против всех: против Рима, который она ненавидела, но на который опиралась; против родственников и влиятельных египетских сановников, которые готовы были захватить власть при появлении малейшей слабинки; против соседних государств, которые жаждали отхватить кусочек благодатной земли у Египта, применяя коварство, хитрость и силу; наконец, против дальних могучих врагов за пределами империи (таких как Парфянское царство), хищнически поглядывающих на окраины Римской империи и вассальные государства у ее границ. Если к этому добавить постоянные раздоры внутри империи и извечную нестабильность государств-соседей, становится понятным напряженность правителей и установка немедленно ответить на любое геополитичекое колебание.

Да и сама жизнь непрестанно давала уроки, подстегивая внутреннюю напряженность и мотивацию формирования всесторонней защиты. Когда Клеопатре было одиннадцать, римляне без особых оснований напали на Кипр, которым правил родной брат Птолемея XII. Чтобы избавиться от унижения, этот далеко не худший представитель династии проявил мужество и покончил с собой. А для будущей царицы открылась еще одна плоскость взаимоотношений в мире государств-хищников: нейтральность легко приравнивается к враждебности; чтобы предотвратить агрессию, надо прослыть большим другом, а еще лучше – нежной и доброй подругой римского властителя. Клеопатра наблюдала за отцом, который, не скупясь, покупал дружбу влиятельных римлян. Юлий Цезарь в свое консульство провел закон о том, что Птолемей XII является «другом и союзником римского народа». Манипуляции политиков всегда стоили дорого: как указывают историки, Цезарь и его коллега Помпей Великий получили внушительную сумму, которую эксперты приравнивают к 17 миллионам долларов XX века. Высокопоставленные римляне требовали денег немедленно…

Хотя Клеопатра и видела в действиях отца хитроумный выход из положения, но в то же время она отчетливо осознавала призрачность воздвигаемых защит. Стены из проведенных законов и благосклонность знатных римлян рухнут, как картонный домик, как только кто-нибудь из влиятельных людей Вечного города выдвинет более весомые аргументы. Дамоклов меч всегда будет нависать над Египтом уже только потому, что этот богатый и благодатный край, как магнитом, притягивает всевозможных охотников поживиться. Поэтому Клеопатра уже тогда искала альтернативные лазейки. На подкупы и без того утопающих в роскоши римских чиновников не хватит богатств всего Египта…

Да и египетская элита – совсем не безмолвные изваяния: любой перегиб во внутренней политике мог мгновенно породить смуту, а при наличии высококровных родственников постоянная опасность замены служила еще одним хорошим стимулом тщательно заботиться о выживании. Это была не просто конкуренция, это была ежедневная и ежечасная борьба за жизнь и влияние в рамках одной семьи и окружающей ее плотным кольцом властной элиты. Выжить дано было лишь самому виртуозному, самому прозорливому, самому предусмотрительному и… самому жестокому. Клеопатра училась жестокости, тщательно пряча ее под маской женственности и очарования.

По мнению исследователей, есть совершенно очевидные данные о том, что Птолемей XII успел сделать восемнадцатилетнюю Клеопатру своей соправительницей, фактически подтвердив ставки на среднюю дочь. Впрочем, у него не было иного выхода, поскольку царь чувствовал приближение кончины, а Клеопатра была старшим ребенком из оставшихся в живых двух дочерей и двоих сыновей. Но в связи с этим обстоятельством и у Клеопатры резко сужался выбор: ей отныне надо было либо царствовать, либо умереть. В восемнадцать лет она невольно приняла вызов, решив воспользоваться шансом, который дает в руки судьба…