Александр Шокин - Министр невероятной промышленности

• Название: Министр невероятной промышленности
• Автор: Александр Шокин
• Жанр: Биографии и Мемуары

Книга посвящена жизни и деятельности Александра Ивановича Шокина, государственного деятеля, инженера, ученого, министра электронной промышленности СССР, возглавлявшего и создававшего ее с момента выделения в самостоятельную отрасль в течение почти двадцати пяти лет. За это время объем выпускаемой продукции увеличился более чем в сто (!) раз, а Советский Союз стал единственным в мире государством, имевшим возможность создавать самые современные системы вооружения, используя только отечественные электронные компоненты.

По мере того, как общество начинает осознавать истинную высоту вершины достижений, на которую оно так долго и тяжело взбиралось и с которой так быстро свалилось, растет интерес к периоду наибольшего могущества нашей страны, и вряд ли исследователи удовлетворятся только краткими биографическими справками из энциклопедий о тех, кто сумел его достичь.

Книга написана на основе документов, писем из личного архива автора, книг и публикаций в периодике, а также личных воспоминаний, содержит уникальные фотографии.

---

- головной части полигона в Кзыл-ординской и Карагандинской областях Казахской СССР — в районе между Н. Казалинском и Джусалы;

- района падения головных частей изделий в Камчатской области РСФСР — у мыса Озерной;

- района падения первых ступеней изделий Р-7 на территории Акмолинской области Казахской ССР — в районе озера Тенгиз <…>.

Полигон начали строить даже не дожидаясь выхода постановления, и в январе 1955 года на неизвестный никому еще разъезд Тюратам прибыли военные строители. 15

Сложная конструкция ракеты, двигателей и системы управления требовала большого по тем временам объема телеизмерений — до 700 параметров. Для создания бортовой телеметрической аппаратуры было специально организовано СКБ-567 под руководством Е. С. Губенко. Но Королев, памятуя, что при испытаниях первых его ракет Р-1 и Р-2 в 1950 — годах использовалась радиотелеметрическая система и система траекторных измерений, разработанные выпускниками МЭИ под руководством академика В. А. Котельникова, поддерживал коллектив ОКБ МЭИ (во главе уже с А. Ф. Богомоловым). В развернувшейся борьбе за выбор бортовой аппаратуры и наземных станций А.И. принимал самое активное участие. аппаратуры и наземных станций. Вот как описывает события тех лет один из сподвижников Королева Б. Е. Черток:

"Королев охотно согласился с моим предложением о поддержке Богомолова и поощрении конкуренции между Богомоловым и организациями радиопромышленности. Министр Калмыков и его заместитель Шокин не одобряли нашу инициативу. Официального конкурса на разработку радиотелеметрической аппаратуры для Р-7 не объявлялось, однако были проведены сравнительные самолетные испытания. Заключение экспертной комиссии было на редкость единодушным: рекомендовать для ракеты Р-7 систему "Трал" раз работки ОКБ МЭИ. "Трал" выиграл конкурс не случайно. Молодые талантливые инженеры применили самые передовые достижения электроники, которые считались преждевременными в отечественной технике. Сорок восемь измерительных каналов "Трала" давали нам возможность для всестороннего исследования ракеты в полете. СКБ-567 Губенко, проиграв конкурс, не остался без работы. Недостатком "Трала" по тем временам была его неспособность регистрировать быстро меняющиеся параметры типа вибраций или пульсаций давления в камерах сгорания. Для регистрации этих явлений Губенко разработал в 1956 году новую телеметрическую систему — "быструю телеметрию" РТС-5. Мы для нее разработали датчики измерения вибраций, и система тоже получила место на первых ракетах Р-7.16

<…> Агрессия коллектива Богомолова этим не ограничивалась. Под "большим секретом" Богомолов рассказал, что договорился с ведущим радиолокационным заводом в Кунцеве о совместной разработке системы радиоконтроля траектории. <. . > Этот разговор "по секрету" состоялся в 1955 году. Королев тоже, по секрету" приняв Богомолова, распорядился тут же предусмотреть установку на Р-7 приемоответчика "Рубин". Эти нововведением обеспечивалось определение текущей дальности до ракеты. После обработки результатов измерений баллистики получали возможность с высокой точностью определять точки падения головных частей. Наземные станции "Кама", работавшие с бортовым приемоответчиком, представляли собой модификацию радиолокаторов системы ПВО. Их серийное производство было давно налажено, что выгодно отличало предложение Богомолова от идеи использования систем на базе весьма сложных и дорогих РУПов".

Оставим излишнюю драматизацию событий на совести автора. За министром и его первым заместителем стояла ответственность за оснащение всего комплекса огромным количеством надежной радиоаппаратуры и желание иметь дело с более управляемым коллективом разработчиков было естественно. Им обоим было прекрасно известно, в какие потери для государства могли обойтись своенравие и капризы влиятельных конструкторов авиакосмической техники. Тем более, что:

"Поражала красота и отточенность схемных решений его <Богомолова> станций. В отличие от "Трала", начинавшегося с описания деления частоты напряжения питания, его станции были чисто импульсными, с применением новейших, но отработанных, надежных и стабильных импульсных схем, с хорошим радиотрактом.

Его станции не требовали подстройки, даже после марша по бездорожью. "

Отметим также, что упоминавшиеся здесь РЛС "Кама" были основой стационарных радиолокационных узлов А-100 системы С-25. И к их разработке, и к налаживанию серийного выпуска А.И. имел самое непосредственное отношение.

Основные разработчики систем управления баллистическими ракетами, руководимые М. С. Рязанским и Н. А. Пилюгиным, были в то время сосредоточены в НИИ-885. Этот институт, Постановлением Совета Министров от 19 мая 1946 года "Вопросы реактивного вооружения" определенный головным предприятием по системам управления баллистических ракет дальнего действия и зенитных управляемых ракет, тоже вел свою историю от родных для А.И. приборостроительных предприятий Минсудпрома, располагавшихся на Центральном проезде: ЗАТЭМа, НИИ-10 и завода 192. Тогда он вошел в структуру МПСС, где, учитывая важность поставленных перед институтом задач, был подчинен непосредственно заместителю министра С. М. Владимирскому — тоже выходцу из НИИ-10.

Начиная с 1954 года на заводах радиотехнической промышленности было развернуто серийное производство бортовой аппаратуры и наземных станций в стационарном и подвижном вариантах. Только за два года — 1956 и 1957 — было выпущено более 50 комплектов наземных установок, которыми оснащались полигон и все измерительные пункты от Тюратама до Камчатки. Строительство шло быстро, и специалисты-монтажники МРТП-ГКРЭ приступили к монтажу систем управления, телеметрии, коммуникаций шлемофонной и громкой связи. Таким образом, менее чем за полтора года удалось построить, оснастить и ввести в строй в пустынных местностях Казахстана и Камчатки 15 измерительных пунктов. Такого комплекса, предназначенного для эффективного объективного контроля ракеты на всех интересующих участках полета, нигде и никогда в мире еще не создавалось. Наша страна была первой!

В марте 1957 года с завода имени Калинина (?88) в подмосковном Калининграде Тюратам пришел специальный поезд с ракетой Р-7. В апреле туда прибыли С. П. Королев, главные конструктора систем В. П. Бармин, Н. А. Пилюгин, М. С. Рязанский, представители Министерства обороны и Военно-промышленной комиссии, оборонных комитетов. Первым председателем Государственной комиссии был В. М. Рябиков с его опытом руководства ТГУ и строительства комплекса С-25. 5 мая Государственная комиссия, подписала акт приемки стартового комплекса — площадки 2, а спустя десять дней провела первый пуск. Первый блин вышел комом — ракета взорвалась до разделения ступеней. После нескольких неудачных пусков 21 августа головная часть ракета наконец успешно долетела до Камчатки. Но, по-видимому при падении она развалилась в воздухе, и место падения ее осколков было найдено только через шесть дней, после чего и прошло сообщение ТАСС об успешном испытании в Советском Союзе межконтинентальной баллистической ракеты. Характерно, что американцы ему не поверили, так как строительство полигона осталось для них тайной.

Поверить им пришлось 4 октября, когда Советским Союзом был запущен первый искусственный спутник Земли.

Стать первыми должны были по всем прогнозам американцы в рамках программы Международного геофизического года. В наших научно-популярных журналах типа "Техника — молодежи" были еще в начале года опубликованы детали предстоящего события, характеристики ракеты-носителя, состав аппаратуры, которую американцы собирались установить на своем спутнике. Его запуску не придавалось характера сенсации, и эти публикации, хотя и достаточно подробные, были выдержаны в будничном стиле. В таком же, как и первое сообщение ТАСС о запуске советского спутника — маленькая заметочка в газете. И Королев, предложивший сыграть на опережение и запустить ПС (простейший спутник), и поддержавший его Устинов, и принимавший решение Хрущев понимали политическую важность этого события, но, по-видимому, ни они, ни кто-либо вообще в нашей стране не мог предвидеть такой ураганной реакции в мире на то, что первый спутник вышел на орбиту и запущен именно Советским Союзом.

Страстное желание Хрущева развить успех и использовать его в целях пропаганды преимуществ социализма открыли космическую гонку, несколько потеснив даже с первого плана военные цели программы, подстегнули и без того быстрое развитие ракетной техники, а заодно и сопутствующей электроники систем навигации, управления, телеметрии и т. д. 15 мая 1958 года был выведен на орбиту третий советский ИСЗ. Внушительная масса спутника 1327 кг, из которых 968 кг приходилось на научную и измерительную аппаратуру, снова вызвала восторженные отзывы в прессе. Это был действительно первый автоматический космический аппарат. Он нес двенадцать научных приборов, систему телеметрии "Трал" с запоминающим устройством и приемоответчик "Рубин" для контроля орбиты. Это был первый космический аппарат, на котором установили командную радиолинию, разработанную в НИИ-648 (теперь этот институт называется НИИ точных приборов). Питание всей аппаратуры осуществлялось от солнечных батарей, разработанных в институте Лидоренко (НИИ источников тока).