Елена Саринова - Сотая бусина

• Название: Сотая бусина
• Автор: Елена Саринова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

В одной деревне ремесленной в стране замечательной Ладмения жила девушка Анастэйс. Жила в своем доме большом и светлом, в наследство от тетушки доставшемся с котом, философом себя считающим и верной домовихой. Жила, не тужила и о большой и пламенной любви мечтала, так как магом огня была, к тому же. И дождалась. Правда, сначала неприятностей, которые романтическим языком "испытанием любви" называются на веропрочность и порокоустойчивость. А началось все с бусины...

---

   - Ставня на окне, - напряженно улыбнулся замерший отец. - От ветра. Ты ее закрепи снаружи, чтоб больше так не стучала.

   - Ага... Пап, а что в записке то было?

   - В записке?.. Да так, список покупок по дороге домой. Ты ведь мне поможешь, а то я обязательно что-нибудь... забуду?

  И по тому, как он это сказал, я осознала, впервые в своей жизни, что родители тоже могут врать своим детям:

   - Конечно, помогу... Значит, вместе домой и пойдем, - выдохнула, криво улыбнувшись в ответ, а потом вновь отвернулась к морю, чтобы отец не заметил лжи и в моих глазах. - Ой, ставня же...

   Под нами, на улице, через скверик от башни, было по-прежнему безлюдно, если не считать скучающей торговки семечками, да старика с книжным лотком. По мостовой, прибиваясь к их ногам, летали листья магнолии и другой мелкий мусор. Ветер, для усиления эффекта сменивший свое направление, стал заметно холоднее и своим влажным дыханием напомнил мне сейчас зимнюю слякотную пору. С одной лишь разницей...Бедовой разницей.

   - Папа... Папа!!! - к сожалению, мы оба знали, что это такое, когда в городе, вдруг, начинают выть все собаки. - Землетрясение?

   В следующую секунду Тайриль, как колпаком, накрыла тишина и я, в этой приговорной тишине, скорее не услышала, а почувствовала тихое шипение со стороны порта. Развернулась, едва не вывалившись из окна, да так и застыла в немом ужасе, глядя на линию горизонта, куда сейчас, пеной облизывая оголяющийся донный песок уходит море... И тут башню нашу тряхнуло в первый раз. Сначала не сильно, будто пытаясь привести своих обитателей в чувства. Дощатый пол заскрипел, заставив в голове моей мелькнуть еще одному сравнению с кораблем и, словно сам испугавшись своего старческого истеричного голоса затих. А мы так и остались с отцом, разделенные часовой громадой друг напротив друга... И вот тогда нас тряхнуло уже по настоящему.

  Я руками уцепилась за стены по обе стороны от окна, вместе с ними, полом, часами на креплениях и пытающимся добраться до меня отцом, начав медленно, но неотвратимо заваливаться на бок. Потом, сообразив, чем все неминуемо закончится, развернулась лицом к улице и увидела, как под нами кривой черной раной, раскрывается земля. И мы не плывем туда, в эту бездну, на своей башне-корабле, а падаем. За моей спиной с громким треском, не выдержали такие же древние, как и все вокруг, половые доски и любимая отцовская махина со скрежетом двинулась на меня. Я, в последнем, отчаянном порыве, забралась на высокий подоконник, больно приложившись об него коленкой и... прыгнула... Куда?.. Это было уже не важно, но мне тогда показалось, что уж лучше в этот свой первый и последний полет отправиться одной... совершенно осознанно и самостоятельно...

   - Девушка!.. Эй, ты жива?! - голос был громким, силящимся перекрыть крики и шум ветра, но спокойным. Только поэтому я и открыла глаза:

   - Ой, мамочка...

  Пожилой алант еще сильнее обхватил меня руками и взглянул вниз. Туда, где из трещины, как из пасти, торчала измятая, словно золотой конфетный фантик, крыша башни. Потом взмыл еще выше и вновь прокричал:

   - Ты там была не одна? С матерью?

   - Нет, - потерянно затрясла я вмиг разлохматившейся на высоте головой. - С отцом... Папа...

   - Та-ак... Тихо! - завертелся он на месте, шаря глазами по вспоротой под нами земле. - Сейчас тебя спущу, и найдешь своего отца. Он же у тебя маг, значит, успел по подвалу. Должен был успеть.

   - Ага, - крепко вцепилась я в мужчину и тоже попыталась осмотреться.

  Второй толчок закончился, уступив место реакции опомнившихся от него людей и животных. Трещина, поглотившая, кроме часовой башни и часть зданий на одной с ней кривой линии, дымилась пылью, а вокруг нее метались жители Тайриля вперемешку с сорвавшимися с цепей собаками, и ошалело воющими кошками, которым не было сейчас друг до друга никакого дела. Правее под нами, звеня колоколом, промчалась пожарная карета с бултыхающимся в ней одиноким кучером, бросившим свои вожжи на произвол судьбы. Потому что лошадь его, повидавшая на своем веку многое, неслась сейчас в панике, не разбирая дороги. А в стороне моря... Там стояла огромная стена, заслонившая собой половину затухающего неба. Именно стена из вернувшейся в свою гавань воды. Вернувшейся уже страшной силой, готовой поглотить то, что не успела еще уничтожить земная твердь. И напротив этой стены висела сейчас, широко раскинув руки женщина с развевающимися волосами... Две всемогущие силы - водная и алантская сошлись в эти минуты в поединке, который мог закончится победой лишь одного, сдерживаемого на время другим. Понимала это даже я - девчонка-подросток, обхватившая трясущимися руками шею собственного спасителя. Еще одного аланта, коих много сейчас носилось над Тайрилем в попытках спасти тех, кого еще можно было спасти и увести их как можно дальше, пока еще есть время... Пока хватит сил противостоять...

   Я даже не заметила, как оказалась на земле, снова зажмурив глаза. Мужчина выпустил меня из рук и, крикнув напоследок: 'Найди родителей, и уходите!', взмыл в сторону порта. Потом кинула взгляд по сторонам, ища, как спасение, хоть какой-то признак своей старой жизни и, найдя его в виде одиноко торчащей двери магазина сладостей с чудом уцелевшим на ней стеклом, испугалась еще больше:

   - Папа... Папа!!!

   - Настёна! - едва узнала я в покрытом пылью мужчине, склоненным над куском торчащей из земли башенной крыши своего отца. - Дочка! - кинулись мы, через комья вывороченной мостовой и поваленные деревья навстречу друг другу. - Доченька... Ты прыгнула. У тебя получилось.

   - Нет, алант меня подхватил... Было так... У-у-у... - накрыла меня запоздалая детская истерика. - Пойдем домой, па-апа...

   - Домой?.. - крепко прижав к себе, принялся он гладить меня по голове, а потом, вдруг, замер. - Пошли!

  Я даже сообразить не успела, как из родного города, охваченного паникой, вмиг оказалась в темноте. Куда там, я даже сотворенного отцом подвала не заметила, а когда опомнилась, он уже тащил меня за руку по какой-то деревянной лестнице, крича во всю глотку: 'Мата!.. Мата!' Через секунду на нас, из кровати глазела заспанная пожилая женщина, в которой я, с трудом от всего пережитого, узнала собственную тетушку. Но, ведь тогда мы...

   - Что случилось? - заполошно, подскочила та со своего ложа. - Какой топинамбур(16) вас сюда занес?.. Да еще в таком виде?.. И где осталь...

   - Мата, в Тайриле землетрясение, - оборвав ее на полуслове, пихнул меня вперед отец. - Я - обратно. Оставляю тебе Настёну. Все остальное потом, - и, развернувшись, растворился под вспыхнувшей между нами аркой...

  Еще несколько секунд мы с женщиной ошалело друг на друга таращились, а потом я попыталась по-взрослому взять себя в руки:

   - Здравствуйте. Извините, что так поздно, - и опять предательски, совершенно по-детски, завыла, уткнувшись в тут же подставленную мне обширную тетушкину грудь:

   - Деточка моя... Все у нас будет хорошо. А хочешь чаю с мятой?.. Нет?.. А у меня кот есть замечательный. Я про него тебе рассказывала. Зигмунд!.. Зигмунд, рыжая пропастина!!!

   Мне иногда кажется, знай я заранее, спешно покидая наш дом в Тайриле, что вижу его в последний раз, то постаралась бы запомнить в нем все до последней шероховатости на крыльце... Все, до мельчайших подробностей, до запахов в чулане под лестницей и оттенков, окрашивающих шторы в моей комнате закатным солнцем, все, что уже никогда не вернуть... Но, вот про самое главное я помню. Я помню свою бабушку... А еще я помню, как мама, уже здесь, в Мэзонруже целую неделю ни с кем не разговаривала и только все время повторяла себе под нос: 'Я не смогла ее спасти... Я не смогла...'. Как отец, напротив, ругался без умолку на тайрильские власти, не желающие построить новую башню и установить на ней новые часы. Как через месяц, когда разобрали горные обвалы, прибыл наш жалкий скарб, уместившийся на небольшой почтовой повозке и я в этом скарбе не нашла ни одной своей уцелевшей книги и игрушки. И я поняла тогда, что это был знак, ясный только мне - детство мое, солнечное и беззаботное закончилось и его теперь тоже никогда не вернуть.

   А еще через четыре месяца, изрядно помусолившись на почти всех почтовых станциях страны, до меня дошло письмо от моей, так быстро утраченной подруги, Амины. В нем было несколько страниц искреннего сочувствия, сострадания и досады на собственную родственницу, скрывшую от меня надвигающуюся реальность. И еще всего две строчки, переданные для меня дословно от самой Саны, которые я помнила до сих пор и, кажется, никогда уже не забуду: 'Зная всю правду, мы совершаем больше ошибок, потому что лишаем себя веры в счастливое провидение'...

  1 - Традиционное средство воздушного передвижения и наблюдения рыцарей Прокурата.

  2 - Полевой злак.

  3 - Язык древнейшей цивилизации Накейо, населявшей материк Бетан задолго до открытия его алантами. Вымерла по неизвестным причинам, оставив после себя несколько архитектурных памятников, в том числе западные и восточные Врата.