Ричард Касл - Невыносимая жара

• Название: Невыносимая жара
• Автор: Ричард Касл
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4453-0014-4

Долгожданная премьера книги по известному телесериалу "Касл".

Один из самых известных зарубежных сериалов в России!

Более 3 миллионов фанатов на "Facebook"!

Свыше 80 тысяч фанатов "В контакте"!

Главный герой фильма Ричард Касл пишет остросюжетные романы, принимает участие в полицейских расследованиях и… является автором книги, которую вы держите в руках. На ее страницах действуют знакомые по сериалу персонажи, а в центре повествования оказывается сексуальная и решительная Никки Хит, которая ведет запутанное дело о смерти строительного магната. Бандиты и преуспевающие бизнесмены, у каждого из которых имелся не один мотив для убийства, отстаивают свое алиби, и следствие быстро заходит в тупик, а тут еще несносный Джеймсон Рук, журналист, получивший разрешение наблюдать за работой полиции. Журналист весьма привлекателен, но доставляет множество проблем. И беда не только в том, что он не к месту шутит и бесцеремонно вмешивается во все дела. В разгар невыносимой жары присутствие этого мужчины заставляет Никки испытывать жар совсем иного рода…

"Касл как всегда на высоте! "Невыносимая жара" - безусловный бестселлер мастера остросюжетного детектива. Готовьтесь, будет жарко!"

---

Никки обрадовалась так, словно выиграла в лотерею, когда нашла банку палочек в отделе специй супермаркета «Нортон Уильяме» на Южной Парк-авеню. На всякий случай она позвонила домой по мобильному. Никто не брал трубку. Когда включился автоответчик, она решила, что мама не слышит телефона из-за шума миксера. Но затем мать взяла трубку и, перекрикивая запись, извинилась — она вытирала перепачканные маслом руки. Никки раздражало жужжание автоответчика, но мать не умела выключить чертову штуку так, чтобы не прерывать разговор. Никки спросила, не нужно ли им еще чего-нибудь в магазине?

Подождала — мать отправилась на кухню посмотреть, не закончилось ли сгущенное молоко.

А потом донесся звон бьющегося стекла. И пронзительный крик мамы. У Никки подкосились ноги, она громко окликнула мать. Покупатели стали начинаться в ее сторону. Снова крик.

Услышав стук упавшей на пол трубки, Никки уронила банку с корицей и бросилась к выходу.

С силой распахнув дверь, она выскочила на улицу, где ее едва не сбил курьер на велосипеде.

Два квартала до дома. Она бежала, не отрывая телефона от уха, умоляя мать сказать хоть что-нибудь, взять трубку, объяснить, что случилось. Она услышала мужской голос, звуки борьбы. Жалобный вскрик матери и шум падающего тела рядом с телефонной трубкой.

Звон металлического предмета, прошенного на пол кухни. Один квартал. Звяканье бутылок на дверце холодильника. Хлопок, шипение открываемой бутылки с газировкой. Шаги. И тишина.

А потом слабый, угасающий стон. И последнее слово, произнесенное шепотом: «Никки…»

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В конце концов Никки решила не идти домой после кино. Она стояла на тротуаре, вдыхая горячий, влажный воздух летней ночи и глядя на окна своей квартиры, той, где она жила в детстве и которую покинула, уехав в бостонский колледж, а потом покинула снова, отправившись в магазин за палочками корицы, потому что молотая корица не годилась для пирога. И теперь наверху, в трехкомнатной квартире, ее ждало лишь одиночество, но не покой. Она могла снова превратиться в девятнадцатилетнюю девушку и войти в кухню, где кровь ее матери затекала под холодильник…

Или, если бы ей удалось отогнать прошлое прочь, могла бы успеть на вечерний выпуск новостей и узнать о новых преступлениях, связанных с жарой, как выражались корреспонденты. Преступления, связанные с жарой.[38] Были времена, когда это выражение вызывало у Никки Хит улыбку. Она подумала было написать сообщение Дону, спросить своего тренера, нет ли у него настроения выпить немного пива и отработать приемы ближнего боя в постели. Однако в этом случае утром пришлось бы дожидаться своей очереди в ванную, так что не лучше ли довольствоваться ночным комедийным шоу? Но был еще один вариант.

Двадцать минут спустя, сидя в пустом помещении участка, детектив откинулась на спинку кресла и ил глянула на белую доску для заметок. Мысленно она очистила ее, стерла все данные и попыталась расположить их иначе, но четкой картины по-прежнему не получалось.

Итак, здесь были: список людей, которым принадлежали найденные в квартире отпечатки пальцев; зеленая учетная карточка размером пять на семь дюймов, с записями о прошлой жизни и алиби Кимберли Старр и дырочками, похожими на пулевые отверстия; фотографии тела Мэтью Старра, распростертого на тротуаре; снимки, присланные судмедэкспертом, с изображениями синяков и четкого шестиугольного следа от кольца.

Никки поднялась и подошла к фотографии с отпечатком кольца. Но она не столько изучала его форму и размер, сколько прислушивалась — детектив знала, что любая улика в определенный момент может обрести дар речи. И именно этот снимок среди других кусочков головоломки, расположенных на доске, что-то шептал ей. Хит слышала его голос весь день и пришла сюда в этот поздний час в надежде разобрать слова. И она услышала вопрос: «Зачем убийце, который намерен сбросить человека с балкона, предварительно избивать его?»

Эти синяки были оставлены не случайно, не во время борьбы. Они были нанесены намеренно и образовывали некую картину; некоторые пересекались. Дон, ее инструктор по боевым искусствам, называл это «разрисовывать» противника. Когда Никки возглавила следственную группу, ее первым нововведением стала система удобного обмена информацией. Она вошла на сервер и открыла предназначенный только для чтения файл под названием «КАНЬЕРО». Прокрутила текст, нашла запись разговора со свидетелем — швейцаром из «Гилфорда». «Обожаю этого Каньеро», — подумала она. Он совершенно не умел обращаться с клавиатурой, но делал четкие и ясные заметки и задавал правильные вопросы.

В: ПОГБШ выхл из ЗДАН УТРМ?

О: Н.

Никки закрыла файл Каньеро и взглянула на часы. Можно отправить боссу сообщение, однако вряд ли он его прочтет. Например, потому, что уже спит. Побарабанив пальцами по телефонной трубке, Хит поняла, что попусту теряет время, и набрала номер. После четвертого гудка она откашлялась, приготовившись оставить сообщение, но в этот момент Монтроз взял трубку. Голос его звучал вполне бодро, на заднем плане надрывался телевизор — передавали прогноз погоды.

— Надеюсь, я не слишком поздно, капитан.

— Если слишком поздно, то слишком поздно и надеяться. Что у вас?

— Я зашла в участок посмотреть записи с камер видеонаблюдения «Гилфорда», но здесь ничего нет. Вы не знаете, где они?

Босс прикрыл рукой трубку и что-то пробормотал, обращаясь к жене. Когда телевизор смолк, Монтроз снова заговорил с Никки:

— Сегодня вечером во время обеда мне позвонил адвокат, представляющий интересы совета жильцов. В этом доме живут богатые люди, весьма озабоченные неприкосновенностью своей частной жизни.

— А они не озабочены тем, что мимо их окон пролетают соседи с верхних этажей?

— Вы пытаетесь переубедить меня? Чтобы заполучить, у них это видео, потребуется распоряжение суда. Я смотрю на часы и думаю, что нам придется подождать до утра, чтобы отыскать судью, который подпишет такое распоряжение. — Он услышал ее тяжелый вздох, потому что она специально вздохнула погромче. Хит никак не могла терять целый день в ожидании ордера. — Никки, отдохните немного, — добавил капитан своим обычным мягким тоном. — Завтра мы раздобудем вам это видео.

Разумеется, капитан был прав. Возможностью разбудить судью среди ночи ради ордера следовало пользоваться только в случае особо важных дел, не терпящих промедления. Для большинства судей смерть Старра была лишь очередным убийством, и Хит прекрасно понимала, что сейчас нельзя просить капитана Монтроза о подобном одолжении. Поэтому она выключила настольную лампу.

Но мгновение спустя снова включила. У Рука же есть приятель-судья. Хорэс Симпсон был его партнером по покеру, они еженедельно собирались поиграть, и Рук ее все время приглашал присоединиться, а она все время отказывалась. Конечно, фамилия «Симпсон» звучала не так сексуально, как «Джаггер», и он нечасто ею бросался, однако, насколько ей было известно, группа «Роллинг Стоунз» пока еще не выдавала судебных распоряжений.

«Нет, подожди, — сказала она себе. — Бурная деятельность — это хорошо, но быть обязанной Джеймсону Руку — вовсе нет». Хотя она слышала, как он хвастался Тараканам, что ужинает с фанаткой в откровенном топике, которая вломилась на место преступления. Возможно, если она позвонит ему сейчас, то помешает ставить автограф на другой, более интересной части тела.

Поэтому Никки взяла трубку и набрала номер мобильного Рука.

— Хит! — произнес он без удивления. Подобным тоном подвыпившие герои телесериала «Чире» восклицали: «Норм!». Она прислушалась к звукам в трубке, сама не зная зачем. Что она ожидала услышать? Кении Джи и хлопок открываемой бутылки шампанского?

— Я не вовремя?

— По номеру вижу, что ты в участке. — Уклоняется от ответа. Писака-макака не желает отвечать на вопросы. Может, попробовать трюк с «обезьянником»?

— Работа копа никогда не заканчивается. Ты пишешь статью?

— Я в машине. Только что замечательно поужинал и «Бальтазаре». — И молчание. Она позвонила, чтобы поиздеваться над ним, но как же получилось, что это он над ней издевается?

— Отзывы о мастерстве шеф-повара я выслушаю в другой раз, а сейчас я звоню тебе по делу, — заявила Никки, размышляя о том, хватило ли у этой дурочки-фанатки мозгов не надевать в ресторан джинсовые шортики. — Я хотела сказать, чтобы ты не приходил им утреннее совещание. Его отменили.

— Отменили? Ничего себе, как это?

— Мы собирались подготовиться к разговору с Кимберли Старр. Теперь эта встреча под вопросом.

Хит обрадовалась, услышав взволнованный голос Рука:

— Почему? Нам надо с ней встретиться.

Хотя Никки и чувствовала себя виноватой из-за того, что разыгрывает журналиста, злорадное удовлетворение оказалось сильнее чувства вины.