Мария Щербак - 50 знаменитых звездных пар

• Название: 50 знаменитых звездных пар
• Автор: Мария Щербак
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 966-03-2204-6

Неиссякаемый интерес к жизни звездных пар служит живительным источником для всевозможных СМИ, которые исправно снабжают своих потребителей сенсациями – настоящими и вымышленными. А порой и сами звезды в целях рекламы подбрасывают прессе легенды собственного сочинения. И тут уже трудно понять, где правда, а где вымысел. Авторы этой книги предлагают читателям самим в этом разобраться. Излагая те или иные факты семейной жизни знаменитостей, они стремились быть объективными, не выказывая симпатий к кому-либо из супругов. А еще авторы старались показать браки различного рода: счастливые (как у Раисы и Михаила Горбачевых) и не очень (как у Наташи Королевой и Игоря Николаева), скандальные (как у Майкла Джексона и Лайзы Марии Пресли) и образцово-показательные (как у Майи Плисецкой и Родиона Щедрина), долгие, как жизнь, и короткие, как театральный сезон…

А может, все же прав популярный певец и композитор Игорь Николаев, который признался как-то журналистам: «Лично я не знаю ни одной счастливой звездной пары. Публичные сходы, разводы убивают любовь, уж поверьте моему горькому опыту»?.. Но так не хочется ему верить…

---

Часто, живя раздельно – она во Франции, а он в Москве, – супруги перезванивались и, не в силах остановиться, часами говорили по телефону. Однако астрономических сумм за переговоры платить не приходилось: телефонистки, узнавая их голоса, соединяли влюбленных бесплатно… А когда Марина приезжала в Советский Союз, по одному и тому же сценарию разыгрывалась драма: она запиралась с ним дома и пыталась оторвать его от бутылки: «Два дня криков, стонов, мольбы, угроз, два дня топтания на месте, потери равновесия, скачков, падений, спазмов, рвоты, безумной головной боли. Я вылила всю выпивку, но если, к несчастью, где-нибудь в доме остается на донышке немного спиртного, я бегу наперегонки с тобой, чтобы вылить и это, прежде чем ты успеешь глотнуть. Постепенно ты успокаиваешься, ты урывками спишь, я стерегу тебя и бужу, когда тебе снятся кошмарные сны».

Потом начиналась следующая фаза, которую Высоцкий сам называл моральным похмельем: «Ты уже не страдаешь физически, но вернулось сознание, ты подводишь итоги. Они часто ужасны. Отмененные спектакли, ссоры с Любимовым, выброшенные деньги, потерянная или раздаренная одежда, ссадины и синяки, ножевые раны, товарищи, пострадавшие в многочисленных дорожных авариях, мои прерванные съемки, моя тревога и все обидное, что ты наговорил мне, – а ты будешь помнить свои слова, даже если я никогда больше не заикнусь об этом. И тут мне надо тебя успокоить и, подавив в себе гнев, простить. Потому что тебе стыдно и, пока я не обниму тебя и не укачаю, как ребенка, ты безутешен».

Всего два раза в жизни у нее не хватило на это сил. Первый раз – в самом начале совместной жизни, когда в бреду он называл ее чужим именем. Второй – когда он вышвырнул ее в коридор и заперся в ванной, чтобы допить бутылку: «Задыхаясь от ярости, я хлопнула дверью и послала его к черту. В обоих случаях, естественно, он провел полгода в адских мучениях. И я тоже».

Последние годы жизни Высоцкого состоят из череды взлетов и падений, очередных курсов лечения и периодов просветления, озаренных гибнущим талантом. И без того расшатанное здоровье актера подрывала развязанная против него откровенная травля: его концерты отменялись по надуманным причинам, стихи не печатались, не выпускались пластинки с уже записанными песнями. При огромной популярности в народе Высоцкий как будто и не существовал. Не лучше обстояли дела и в кино. Был снят с проката уже готовый фильм «Интервенция» с его участием, затем его не утвердили на главную роль в картине «Еще раз про любовь», запрещали сниматься в фильме «Хозяин тайги».

В этот период Владимир все чаще попадает в Институт скорой помощи им. Склифосовского. Его чудом спасают, но даже самые близкие люди мало верят в то, что он сможет справиться с болезнью, хотя и подают руку помощи.

Понимая, что времени осталось мало, Высоцкий не щадит себя: дает многочисленные концерты по всей стране, а с 1973 г. и за рубежом – он побывал во Франции, Германии, Канаде, США, где записал три диска своих песен. Его принимали везде, даже там, где не понимали языка, подчиняясь только невероятной энергетике исполнителя. Он покорил даже снобов Голливуда: говорили, что на вечер «пришла Влади с супругом, а ушел Высоцкий с женой». Он дает огромное количество концертов – только в 1978 г. их было 150! На сцене актер появляется в роли Лопахина в «Вишневом саде», играя блистательно.

Немало интересных работ удается сделать ему и в кино. Кинематографисты, ухитряющиеся обходить запреты чиновников «на Высоцкого», снимают его в фильмах «Единственная», «Как царь Петр арапа женил», «Бегство мистера Мак-Кинли», «Маленькие трагедии» и наконец в телесериале «Место встречи изменить нельзя». Силы Высоцкого были уже на исходе. Он сам понимал это и потому убеждал режиссера С. Говорухина: «Пойми, мне так мало осталось! Я не могу год жизни тратить на эту роль». Но когда фильм вышел на экраны, все поняли, что в замечательном актерском ансамбле, игравшем в нем, Высоцкий был фигурой первой величины.

Ролью Жеглова закончился путь В. Высоцкого в кино. Ни медицина, ни народные целители, ни экстрасенсы не могли уже помочь ему в борьбе за жизнь. Он, по собственному признанию, «устал бороться с притяжением земли». Вечером 24 июля 1980 г. он сказал Нине Максимовне: «Мама, я сегодня умру». Это случилось ночью, его привередливые кони примчались к последнему приюту…

В Москве в те дни проходила Олимпиада, и город был закрыт. Сообщение о смерти Высоцкого напечатали только две газеты – «Советская культура» и «Вечерняя Москва». Тем не менее проводить его в последний путь пришли тысячи людей. Марина Влади, пораженная стечением народа, вспоминала впоследствии, что такого количества прощающихся она не видела даже на похоронах президентов. Говорили, что умер народный артист Владимир Высоцкий. Он и вправду был народным, без всяких официальных званий.

Многие не могли простить Марине Влади того, что после его смерти она вышла замуж снова. Ее мужем стал Леон Шварценберг, врач-онколог, лечивший когда-то А. Тарковского, который в доме Влади провел последние месяцы своей жизни. Леон никогда не упрекал жену в том, что портрет ее русского мужа висел в их доме, что вечерами она включала его пластинки и перечитывала его письма.

Марина всю жизнь была опорой для родных людей. Высоцкого она пыталась спасти от алкоголя, и некоторое время ей это удавалось. А ее последнего мужа обвиняли в том, что он применяет эвтаназию – вводит смертельную дозу лекарства безнадежным больным, и она не побоялась выступить по радио с опровержением этого чудовищного обвинения. Пользуясь своей известностью, Влади борется за права бездомных и эмигрантов. Сейчас она снимается редко, предпочитая писать книги о животных и общаться с детьми и внуками.

Марина Влади часто любит повторять: «Жизнь прекрасна и грустна». Так чего же больше? Наверное, грусти.

ВАЛЕНТИН ГАФТ И ОЛЬГА ОСТРОУМОВА

Эти ведущие актеры популярных московских театров нашли свое семейное счастье «за гранью среднего возраста». После нескольких неудачных браков и трагической утраты близких они считают свой союз щедрым подарком судьбы.

В последнее время Остроумова с грустью вспоминает те периоды в своей жизни, когда она была уверена, что исполнение евангельских заповедей является не обязательным. Она считала, что «ценно то, что дорого стоит материально, ценно наслаждение, один ведь раз живем. Но прожив ту отвратительную пору своей жизни, ты понимаешь, что это была потеря времени, лет, сил на какую-то мышиную возню… А потом происходит что-то, что невероятно больно… Вдруг понимаешь, что мир держится на очень простых вещах: на сострадании, на доброте, на ответственности по отношению к любимым людям.

Сегодняшняя жизнь обогащена не только твоим личностным опытом, но и тем, что уходит поверхностное восприятие жизни, ты начинаешь дорожить каждым мгновением, потому что понимаешь, что время твоего пребывания на земле потекло в гору. На взлете не замечаешь времени, окружения природы, потому что летишь внутрь себя. Гораздо интереснее лететь от себя, наблюдая и пестуя каждую малость вокруг. Открываешь, казалось бы, такие простые вещи, как восход солнышка, почки на деревьях, подснежники… Может быть, то, что я говорю, покажется кому-то сентиментальным, но поверьте, человек, сохранивший в себе чувственность и способность удивляться, быть искренним к сорока, навсегда остается молодым, а то и ребенком, и это замечательно».

Пережив два развода, эта отважная, по определению окружающих, женщина нашла в себе силы пуститься в новое семейное плавание. Произошло это случайно. Ольга уже смирилась с тем, что будет одна, никого не искала: «Когда мы встретились с Валей, даже не были знакомы, хотя до этого вместе снимались в “Гараже”. Но тогда подойти к нему боялась и вообще всех боялась – там собрались такие мэтры: Саввина, Гафт, Невинный, Мягков. А потом, много лет спустя, какая-то организация пригласила меня выступить в кафе на 8 Марта. Спросила: а кто там будет? “Гафт”. Подумала: если Гафт согласился, значит, нормально. А Гафту позвонили и сказали, что Остроумова там будет. И он почему-то согласился».

Оказалось, что это кафе расположено в Сокольниках, где прошли его детство и юность. Была весна, и Гафт предложил: «А может, мы с вами как-нибудь погуляем? Тут так хорошо. Я вам все покажу». Начались встречи, и вдруг он исчез на четыре месяца: «Что же это? Надо же как-то объясниться: не могу или не хочу. Я, естественно, тоже не звонила. Но было чувство, что это не конец. Лишь окончился первый акт. И дали антракт. Вскоре раздается звонок: “В общем, я не могу без вас”. Мне как-то сразу легко стало: “Давайте, – говорю, – начнем второй акт. Интересно, сколько он продлится и каким будет третий”?»…

Вопрос, конечно, не праздный, ибо Валентин Иосифович – человек сложный и неординарный. Главный режиссер «Современника» Галина Волчек говорит о нем: «В театре одни Гафта любят безоговорочно, другие – с оговорками. Валя может правду сказать в глаза. Он – из тех, кого называют совестью коллектива».