Вячеслав Пьецух - Рука

• Название: Рука
• Автор: Вячеслав Пьецух
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Ты чего ехидничаешь-то?! - обиделся Александр.

- Я не ехидничаю, я положительно говорю.

- Мужики, - произнес Яша Мугер голосом на слезе, - а ведь мне этот сука Стрункин отрезал руку!..

- Мы тебя предупреждали, - сказал Маленький. - Ну ничего, не горюй, дело, если не наживное, то, по крайности, не табак. Еще скажи спасибо, что он тебе, действительно, голову не ампутировал, с этого алкаша станется, потому что он спьяну уже не понимает разницы между скальпелем и ножовкой. Потом у людей, слава Богу, две руки, это все же не голова...

- Я теперь из-за этого Стрункина так озлился, - с чувством продолжал Яша, - что тоже желаю пойти в бандиты.

Ваня Сорокин его спросил:

- Да как же ты без руки собираешься воровать? Или тебе надо придумать какой-нибудь сенсорный протез на полупроводниках, или это будет отдельный случай в истории воровства.

- Ничего, - сказал Робинзон Папава, - адмирал Нельсон тоже был однорукий, а разгромил первоклассный французский флот. И писатель Сервантес де Сааведра был однорукий, а написал такую великую книгу, как "Дон Кихот". Короче, парень, мы тебя берем, будешь воровать на общих основаниях, хоть ты, по всей видимости, и еврей.

- Чтобы еврей да воровал, - засомневался Маленький, - это, я извиняюсь, то же самое, что непьющий русский: восьмое чудо света.

Яша сказал:

- Нужда заставит калачи есть. Только я предвижу серьезные технические затруднения. Поддельные документы потребуются - это раз, оружие нужно это два, а в-третьих, необходимо найти "малину".

- А что такое "малина"? - поинтересовался Ваня Сорокин, сделав заинтригованное лицо.

- Ну, это что-то вроде штаб-квартиры, где разрабатываются планы ограблений, делится добыча и устраиваются безобразные кутежи.

- С "малиной" дело плохо, - сообщил Робинзон Папава. - Мы ведь, парень, живем в стройгородке, где все на виду, даже трахаются люди под столом, на котором мужики в домино играют. Правда, с наступлением темноты...

Разговор на эту разбойную тему продолжался в палате еще часа полтора. В конце концов бесповоротно решили образовать банду налетчиков и с ближайшего понедельника начать воровскую жизнь, правда, при том условии, что их криминальная деятельность будет направлена исключительно против бывших партийных и советских работников, а также публики из дельцов. Детали, вообще техническую сторону дела, решено было обсудить по выписке из больницы, чтобы их воровские разговоры часом не подслушала медицинская сестра Вера, которая и без того сулит им отсидку в далеком московском узилище для борцов.

Ваня Сорокин не утерпел до понедельника и потихоньку вывернул электрическую лампочку на посту.

5

Мячиков и Попов без затруднений нашли на улице Брута дом N_17, где обитала разговаривающая собака; дом был старый, деревянный, одноэтажный, с затейным крыльцом, несколько подавшимся от ветхости вбок, и четырьмя русскими окнами по фасаду. Дверь, как ни странно, была открыта.

Сначала приятели вошли в сени, где стояла огромная бочка, испускавшая кисло-капустный дух, затем миновали коридорчик со скрипучими половицами, освещенный маленьким окошком, выходящим на двор, и уперлись в двустворчатую дверь с матово сияющей медной ручкой. За дверью был слышен голос:

- Мальволио говорит... Вы с ума сошли, господа, или что вы такое? Не знаете вы, что ли, ни стыда, ни приличия, когда в такое позднее время горланите, словно медники? Или вы хотите обратить дом моей госпожи в кабак, когда выкрикиваете свои оглушительные песни, нисколько не жалея и не сдерживая голосов? Значит, у вас нет никакого уважения ни к месту, где вы находитесь, ни к лицам, - нет никакого такта... Сэр Тоби ему в ответ... Нет, сударь, мы все трое пели в такт. Отправляйтесь к черту! Мальволио: сэр Тоби, я обязан сообщить вам безо всяких обиняков слова барыни. Она приказала вам сказать, что хотя и приютила вас у себя как родственника, но что тем не менее она нисколько не родня вашим безобразиям. Можете распрощаться с неприличным вашим поведением, и она будет весьма вам рада. Если же нет, благоволите расстаться с нею, и она охотно скажет вам "прощайте". Сэр Тоби... Нет, каково?! Говорит, что нет никакого такта! Врешь, почтеннейший! Что ж ты такое? Дворецкий, не более! А потому что сам воздержан, воображаешь, что не бывать уж ни пирогам, ни пиву?

Наступила пауза; Попов постучал, и они вошли. Посреди опрятно убранной комнаты стояла старуха в бледно-сером шерстяном платье и огромных валяных сапогах.

Первым заговорил Мячиков:

- Какой-то странный, бабушка, у вас перевод Шекспира и, в сущности, любительский, безобразный. Если мне не изменяет память, это дело рук киевлянина Каншина.

Старуха Красоткина ответила:

- Так и есть. Издание Южно-русского книгоиздательства Иогансона, одна тысяча девятьсот третий год, Киев, угол Крещатика и Прорезной.

- Не будем отвлекаться, - сказал Попов. - На что жалуетесь, старушка?

- Да вот, разговаривает собака, - это же парадокс!

- О чем же она разговаривает?

- Чтобы она дискуссии разводила, я этого не скажу, но в другой раз может немного поговорить.

- Как зовут животное?

- Собакевич.

- А ну, Собакевич, иди сюда!

Из-под дивана сторожко вылез беспородный лохматый пес, приблизился к Попову, присевши задом, и вперил в него взгляд, который, казалось, просил то ли ответа на какой-то острый вопрос, то ли сочувствия, то ли ласки.

- Скажи что-нибудь, - приказал Попов.

- Московское время, - откликнулась собака, - одиннадцать часов пятнадцать минут.

- А ну еще, Собакевич!

- В Москву-у! В Москву-у!

- Н-да... - пробормотал Попов и взялся за подбородок. - Специфическая собачка. Вы вот что, старушка, не кормите ее совсем. Думаю, через недельку-другую с нее эта блажь сойдет.

Старуха Красоткина закивала обещательно головой и протянула Попову почтовый пакет с гонораром за консультацию.

- А что, бабушка, - сказал Мячиков, - в вашем репертуаре один Шекспир?

- Нет, почему... В моем репертуаре буквально все.

- Например?

Старуха Красоткина приняла картинную позу и завела:

- Хуа Юнь... Раньше думала, что я самая счастливая на свете. Где бы мы ни были - гуляли ли в парке, в саду, или шли по улице, - малышка одной ручонкой держалась за мою руку, а другой - за его. И все, кто с нами встречался, завидовали нам. Как я гордилась своим счастьем! И как мне было жаль одиноких женщин, рядом с которыми шагали маленькие существа, с пеленок не знавшие отцовской ласки! А теперь одна... Лян Шанцзюнь... Как мне хотелось бы облегчить твои страдания! Ну скажи! Я все сделаю для тебя!.. Хуа Юнь... Спасибо тебе, Шанцзюнь, что в такую тяжелую минуту ты рядом со мной... Лян Шанцзюнь... Если ты будешь плыть в море страданий и не найдешь ни травинки, ни деревца, за которое могла бы ухватиться, рассчитывай на меня... Знаю, знаю, Шанцзюнь. Твое сердце не так уж далеко от моего. Я ценю твою дружбу. Но, прошу тебя, не надо думать о другом! Мое сердце превратилось в подводную скалу, и ты можешь поранить свое... Нет-нет, Хуа Юнь! Ради тебя я готов на все! Я так люблю тебя!.. Шанцзюнь, прошу, ни слова больше! Наша дружба чиста, как родниковая вода, пусть же ее не замутит ни одна песчинка! Прости меня, Шанцзюнь, если я причиняю тебе боль. Но ты должен понять, что мое сердце - точно растревоженный улей. Оно не выдержит, если в него влетит посторонняя пчела. Да, я забыла тебя спросить, куда ты ездил на прошлой неделе?.. Лян Шанцзюнь... Я ездил в Цзяньпиньсянь... В уезд Цзяньпиньсянь?.. Да, два дня катался, был и в деревне твоего мужа... Как у них дела с кооперативом?.. Э-э! Как можно создавать кооперативы, раз нет подходящих условий! Чжоу Миндэ был прав. Не надо преувеличивать сознательность масс. Не могут же крестьяне так быстро идти к социализму...

Из подвала донесся тяжелый вздох.

- Кто это у вас там стонет? - насторожившись, спросил Попов.

Мячиков сострил:

- Мало вам, бабушка, говорящей собаки, еще и привидение завели.

- Именно что привидение и стонет, - подтвердила старуха Красоткина и простонародным жестом утерла уголки рта.

- Привидение... так сказать, кого? - еще больше насторожившись, спросил Попов.

- Даниила-заточника. Был такой праведник в стародавние времена.

- Все ясно, - сказал Попов, положил конверт с деньгами в боковой карман своего пальто и сделал старухе Красоткиной знак рукой.

Когда приятели вышли из дома N_17 и тронулись вверх по улице Брута в сторону площади имени 50-летия Октября, Попов сначала молчал, а потом сказал:

- Собака сумасшедшая, старуха сумасшедшая, домик этот с привидением сумасшедший, - удивительная страна!

По-прежнему шел мелкий дождь вперемешку со снегом, под ногами хлюпала жижа, изредка ветер налетал на прохожих и забирался своими ледяными струями, как руками, под юбки и за воротники, заметно потемнел воздух, словно на город набросили темно-прозрачную кисею. Посреди улицы стоял сгоревший автобус, неподалеку светился каким-то фальшивым светом частный ларек, похожий на бронемашину, в котором торговали противозачаточными средствами, жевательной резинкой, хной и голландским спиртом.