Фиби Фиджеймс - Серебряный ангел

• Название: Серебряный ангел
• Автор: Фиби Фиджеймс
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-196-1

Преследуемая трагическими событиями прошлого, уроженка Бостона Брайди Кэллоуэй, под давлением обстоятельств вынуждена изменить свою жизнь и уехать в Аризону, где она получает необычное наследство и знакомится с двумя по-своему интересными мужчинами. Завещание покойной тетушки и таинственный браслет должны привести девушку к затерянному серебряному руднику. Необходимость во что бы то ни стало разыскать это место толкает Брайди в объятия человека, который либо уничтожит ее, либо откроет перед ней волшебный мир любви.

---

Сколько прошло потом — минута, вечность — когда до нее дошло, что она лежит обнаженная? Под высоким звездным небом. В призрачном свете луны. В объятиях Тага. Тоже обнаженного. На лице его играли отсветы пламени догорающего костра, отчего оно казалось необычным, обжигающе страстным.

Словно в том сне, пригрезившемся ей в ночь пожара, почувствовала Брайди, как осторожные мужские руки раздвигают ее ноги, ощутила на своем животе твердость мужской плоти и услышала нежный шепот:

— Я не причиню тебе боль, Брайди. Я никогда не причиню тебе боль.

И потом, очень медленно и осторожно он вошел в нее. Не доверяя его обещанию, девушка невольно напряглась, но боли не почувствовала. Не прошло и мгновения, как она забыла обо всем на свете и страстно прильнула к Тагу, привыкая постепенно к ритму его движений. Брайди чувствовала, как в ее теле начинает разгораться и разливаться волнами приятное, щекочущее тепло, которое с каждой минутой становилось все более и более обжигающим. Она ощущала во всем теле такую легкость, что казалось, будто она парит над землей, парит вместе с ним, с любимым. Как будто они, два человека обратились вдруг в одно, трепещущее и живое, существо. И тут, вдруг, ее с головой накрыла волна сладострастия. Брайди напряглась всем телом и из горла ее вырвался торжествующий крик, эхом отозвавшийся в каньоне.

Вслушиваясь в затихающие постепенно отголоски эха, Таггарт тихо простонал и, уронив голову ей на плечо, затих.

— Брайди, — прошептал он тихо. — Брайди.

ГЛАВА 20

Таггарт разбудил Брайди с первыми лучами солнца, хотя ему очень не хотелось этого делать. Во сне она была еще красивее. Нежной свежестью веяло от ее тонкого лица. Белая, очень белая кожа; чуткие, вздрагивающие веки; легкие тени, дремлющие под длинными ресницами… Жаль было ее будить.

Но кофе был уже готов, и лошади оседланы. На огне стояла маленькая кастрюлька с длинной ручкой, в которой поджаривались ломтики бекона.

— Брайди, пора вставать.

Девушка почти тотчас открыла глаза и улыбнулась ему.

— Ты уже приготовил кофе?

— И не только кофе? — сказал Таг и ласково улыбнулся в ответ.

Она хотела было сесть, но вдруг, покраснев, снова спряталась под одеяло, натянув его на себя до самого подбородка. Нервно откашлявшись, Брайди спросила:

— А где моя одежда?

Он с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее.

— Возле тебя, любимая.

Повернувшись на бок, она принялась шарить рукой по одеялу, на котором лежала.

— Благодарю, — произнесла она, к удивлению Таггарта, довольно холодно. От улыбки Брайди, с которой она пробудилась, не осталось и следа.

Не глядя не него, она вытащила из вороха одежды что-то из шелкового белья и, скрывшись под одеялом, принялась натягивать это на себя.

— Ты могла бы просто встать и одеться, — заметил Таг, делая вид, что очень занят переворачиванием бекона. — Мне кажется, мы переступили ту грань, когда надо стесняться.

— Нет, я… — Снова, не взглянув на него, Брайди схватила еще какой-то предмет дамского туалета и опять спряталась с этим под одеялом.

Таггарт покачал головой и отвернулся, чтобы девушка не заметила его усмешки. «Господи, — подумал он. — Днем Брайди опять превращается в строгую чопорную даму. Даже не верится, что ночью эта леди становилась вдруг маленькой дикаркой. Интересно, помнит ли она, что исцарапала мне всю спину и искусала плечи?.. Что ж, когда закончится, наконец, эпопея с Серебряным Ангелом, перевезу Брайди в свой дом, выброшу в коридор всю ее одежду, запру дверь спальни на ключ и заставлю ее ходить голышом, по меньшей мере, неделю, прежде чем она получит назад свои кружевные панталончики».

Таггарт сожалел, что он не художник. С каким наслаждением он писал бы портрет Брайди, сидящей на диване в его гостиной, на фоне его любимых предметов старины! Он любовался бы красотой в самых разных ее проявлениях. С одной стороны, плоды человеческого мастерства, красивые вещи, принадлежащие ему, а с другой стороны — создание божье, живое, удивительное по красоте, не продающееся и не покупающееся, но теперь тоже ему принадлежащее.

— Вот теперь можешь смотреть, — услышал он шорох откидываемого одеяла и голос Брайди. Она выбралась из-под одеяла и заправляла рубашку в брюки. — Бекон выглядит довольно аппетитно. А где мои ботинки? — Спросила, стараясь, чтобы голос ее звучал непринужденно, однако, лицо ее было опущено вниз. Она стыдливо посматривала на Тага из-под ресниц.

— Вон там, — ответил он, показывая в ту сторону вилкой. «Почему, интересно, с лица ее исчезла улыбка?» — Но прежде чем надеть, вытряхните их. — Уловив насмешливый взгляд девушки, прибавил. — Туда могли заползти скорпионы.

На лице Брайди появилась недоверчивая гримаса, но она сделала все же, как советовал Таг.

За завтраком Слоан продолжал с тревогой посматривать в сторону каньона. Он плохо спал в эту ночь, сторожа сон Брайди, хотя и очень устал за день. Каждая треснувшая ветка, каждый порыв ветра заставляли его тут же просыпаться.

Он чувствовал, что Ник рыщет где-то поблизости. И с ним был кто-то еще: с маленьким размером ноги и более легкий по весу, чем сам Мэллори. Таггарт пришел к этому выводу, благодаря следам, которые оставили после себя предшественники. Здесь были два человека и три лошади, одна из которых, по всей вероятности была вьючной, так же, как и у них с Брайди.

Возможно ли, чтобы Ник взял себе в проводники ребенка? Это казалось неправдоподобным, потому что в Потлаке было не так уж и много детей, да и вряд ли Мэллори доверил бы свое будущее ребенку.

А может быть с ним была женщина? Таг сразу же подумал о Консуэле, но тут же отбросил эту версию. Зачем бы ей было нужно с ним ехать? Да, конечно, она обозлена на Слоана, но не настолько безумна, чтобы ехать с Мэллори. Но, может быть, она решила, что, оказывая помощь Нику, отомстит таким образом Таггарту? Нет, на нее это не похоже. Консуэла, скорее, пристрелила бы обидчика или сбросила бы ему в колодец дохлого скунса [20] — это больше бы отвечало ее стилю.

Но кто бы ни был с Ником, они крутятся где-то рядом. И если случится оказаться у них на пути, Мэллори может быть даже опасен. Прежде чем разбудить Брайди, Таг еще раз перепроверил свое оружие, надеясь, однако, что применять его все-таки не придется.

Каньону Мертвого Осла название это подходило, как нельзя лучше.

— Какой ужас! — воскликнула Брайди, увидев огромную, вытянутой формы, груду высушенных и выбеленных солнцем костей. Ими был покрыт один из склонов узкого каньона.

Таггарт объяснил, что много лет тому назад индейцы охотились здесь на дичь и почти никогда не возвращались домой без добычи. Однажды, много лет спустя, торговец лошадьми по имени Зальмон Уитлоу, угодив в этом районе в пыльную бурю, оказался без воды с несколькими лошадьми, парой мулов и двумя дюжинами ослов. Будучи уверенным в том, что и сам он, и его животные, умирающие без воды, уже обречены, Зальмон остановился здесь, выстроил скотину в ряд на вершине утеса и расстрелял их. Мертвые тела свалились в каньон на старые кости вилорогих антилоп. Вскоре к каньону подъехал всадник, услышавший выстрелы, и увидел плачущего торговца над телами убитых им животных.

Узнав, что он находился всего в каких-нибудь двух часах езды от воды, Зальмон Уитлоу пустил себе пулю в лоб.

Вода, бывшая поблизости каньона и о существовании которой не знал бедняга Уитлоу, находилась в Tres Tanques. Здесь, в этой легендарной воде, Брайди сейчас весело болтала ногами.

Таг и Брайди проехали приличное расстояние по дороге, поднимающейся вверх, и обратили внимание на то, как ровная, поросшая кустарником местность, сменяется горными выступами, среди которых изредка попадались невысокие, коренастые деревца. Вокруг грудились потрескавшиеся валуны, темные и гладкие, словно отполированные.

Самый меньший из трех каменных резервуаров достигал в ширину футов десять, а глубина его пересохшей впадины была не более восьми дюймов. Другой водоем, располагавшийся рядом, был чуть-чуть глубже и шире предыдущего, и воды в нем было дюйма на два, да и та затянутая илом и усеянная личинками каких-то водных насекомых.

И третья каменная чаша была, бесспорно, самой крупной. По форме напоминающая разрезанную почку, она в длину доходила футов до двадцати, а в ширину достигала, где-то футов десять-двенадцать. Значительная часть этого необычного водоема прикрывалась, нависающим сверху, большим черным валуном. Воды здесь было больше, чем в первых двух резервуарах, вместе взятых, и выглядела она сравнительной чистой. Спокойствие водной глади, то и дело, тревожили маленькие лягушата, выныривающие, как пузырики в кипятке, то здесь, то там. В открытой части водоема, над которой не нависал камень, роилось множество крошечных головастиков, питавшихся водорослями, поднимающимися с плоского каменного дна водоема.