Федор Раззаков - Почему не гаснут советские «звёзды»

• Название: Почему не гаснут советские «звёзды»
• Автор: Федор Раззаков
• Жанр: Публицистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40776-7

Алла Пугачёва и Вячеслав Тихонов, Василий Шукшин и Владимир Высоцкий, Сергей Бондарчук и Эльдар Рязанов, Никита Михалков и Андрей Макаревич — эти звёздные имена известны в нашей стране каждому. Гораздо реже вспоминают, что все они выросли и состоялись в СССР. Наоборот, сегодня считается хорошим тоном сетовать, как тяжело жилось деятелям культуры в Советском Союзе, с каким трудом они пробивались сквозь цензуру и запреты, сколько звёздных судеб было сломано, сколько гениальных фильмов и рукописей десятилетиями пылились на полках и в ящиках столов…

Новая книга популярного автора не оставляет от этих антисоветских мифов камня на камне, неопровержимо доказывая, что фактически все «звезды» СССР — даже те из них, кто был настроен антисоветски, — состоялись не вопреки, а благодаря советской власти, подтверждением чему служит и тот неоспоримый факт, что после «крушения тоталитарного режима» и «торжества свободы и демократии» не удалось создать ничего соизмеримого с шедеврами советской эпохи. Да, система отбора в СССР была гораздо жёстче и строже, чем теперь, но именно это и позволяло, отсеяв шелуху и однодневки, продвигать подлинные таланты, именно поэтому великие советские «звёзды» по яркости, масштабам и долголетию неизмеримо превосходят нынешних жалких «звёздочек» и «звездунов»!

---

Ну, к чему привела некогда великую страну подобная «расчистка народного сознания», мы теперь хорошо знаем: в годы горбачёвской перестройки именно тема разоблачений культа личности Сталина стала магистральной в идеологии перестройщиков. И им понадобилось всего четыре года (1987–1991), чтобы так запудрить мозги миллионам людей, что те с лёгкостью не только прокляли своё «мрачное прошлое», но и отреклись от настоящего, согласившись на разрушение собственной страны. Если господин Фомин приветствует развал и уход в небытие великой державы, то, как говорится, флаг ему в руки. Я же лично считаю это трагедией. Так вот эта трагедия могла произойти за 20 лет до перестройки, но не произошла именно потому, что тогда руководство страной было адекватным (тот же Брежнев был ещё полон здоровья и сил) и сумело остановить тот чернушный вал, который накроет страну при Горбачёве.

Как бы ни возмущались господа либералы, но ничего ужасного в том, что советские власти взялись за сворачивание критики культа личности Сталина, не было. Это была естественная реакция государственных людей, озабоченных сохранением спокойствия в обществе. И у них было с кого брать пример — с тех же американцев, которые долгие десятилетия старались не вспоминать тот геноцид, который учинили их предки над индейцами. Ведь известно, что в ходе покорения Америки было уничтожено 1,5 миллиона аборигенов, которые столетиями жили на этом континенте, не зная бед. Но белые переселенцы с помощью американской армии начали методично их истреблять, не щадя ни женщин, ни детей. И хотя позднее американские власти признали свою вину за тот геноцид, который они учинили над индейцами (как и руководство КПСС честно призналось в беззакониях сталинских времён), однако популяризировать эту трагедию средствами того же кинематографа у них смелости не хватило.

Корни страха советских властей по поводу эксплуатации темы культа в отечественном кино произрастали из той же почвы, что и корни страха американского. Подобное кино считалось властями антипатриотическим, подрывающим государственную идеологию, направленную на сплочение общества. Например, первые американские фильмы, где речь шла о геноциде против индейцев — «Голубой солдат» и «Маленький большой человек», — появились в США только на рубеже 60-х, да и то как ответ на войну во Вьетнаме (снять в то время фильм непосредственно об этой войне в США было невозможно, поэтому режиссёры Нельсон и Пенн выбрали индейскую тему, подразумевая под ней современные реалии). Вот почему об этих фильмах в советской печати писали весьма охотно и обстоятельно.

То же самое было в Америке, когда дело касалось культа личности Сталина: тамошние СМИ муссировали эту тему с превеликим удовольствием. Достаточно сказать, что в 60-е годы на Западе вышли десятки книг о сталинских репрессиях, где правда была переплетена с вымыслом, а то и с откровенной ложью. Причём в подавляющем большинстве этих книг нить из прошлого была специально протянута в настоящее (типа КГБ — это преемник НКВД), что вызывало у западного читателя негативное отношение к современному Советскому Союзу. Если бы к этому ещё добавились и советские фильмы, где подробно живописались бы сталинские репрессии, то такое кино стало бы наглядным подтверждением всех этих западных опусов о культе личности. Поэтому желание Брежнева и К° выбить козыри из рук западных пропагандистов посредством закрытия темы «культа» в советском искусстве и литературе вполне понятно.

Многие историки убеждены, что это решение было не только ошибочным, но и преступным. Что из-за него была закрыта одна из важнейших тем в жизни советского общества, а советский кинематограф лишился многих замечательных произведений. Однако при этом почему-то не учитываются реалии того времени. Ведь именно в 60-е «холодная война» бушевала не только у границ СССР, но и проникала непосредственно внутрь страны, о чём наглядно говорило зарождение диссидентского движения. Кроме этого, власти видели, что часть советской интеллигенции (либералы-западники) всё явственнее трансформируется в настоящую «пятую колонну» и, чтобы остановить этот процесс, необходимо было лишить её благодатной почвы, где она успешно популировала. И тема культа личности Сталина была именно такой почвой. Если бы Кремль доверял своей интеллигенции, то этого попятного движения не произошло бы. Но хрущёвская «оттепель» со всей очевидностью показала, в чью дуду дует либеральная интеллигенция и чьи интересы лоббирует. А поскольку другой интеллигенции под рукой у Кремля не было, приходилось жить с существующей, и жить без особой любви.

Практически весь 1965 год шла зачистка темы культа личности в советском кинематографе. То есть закрывались сценарии, где эта тема либо была главной, либо проходила на дальнем плане, а из готовых фильмов изымались сцены, где речь шла о культе. Естественно, эти процессы вызвали противоречивые мнения в кинематографической среде. И если представители либерального лагеря пребывали в депрессии, то их оппоненты, державники, которые давно ратовали за укорот распоясавшихся западников, встретили всё происходящее с большим воодушевлением. И на I Учредительном съезде Союза работников кинематографии, который проходил 23–26 ноября 1965 года в Москве, многие из них отметили это в своих выступлениях. К примеру, выдающийся актёр Борис Андреев выразился по этому поводу следующим образом:

«Уже надоело и бесконечное жевание, и беззубое возбуждение унылой безысходности, поднятой вокруг культа личности.

А победители в Великой Отечественной войне вдруг стали впадать в сентиментальное хныканье. Кинокартины военной темы вдруг заняли позицию тётки-приживалки, которая ежедневно, без конца поднимает и будирует в семье дух скорби и уныния по человеку всеми горячо любимому и дорогому. Вместо мужественных, достойных подражания и мужского уважения солдат мы начинаем назойливо показывать берестяные лозинки, уставших, надломленных нахалом врагом юношей, так и не успевших написать о себе лирического киносценария. Мы теряем тон достойного, благородного мужества. Кинокартины как бы взвинчивают нас на каждодневное элегическое страдание, измельчая наше большое чувство скорби…»

Ответ либералов последовал незамедлительно: в феврале 1966 года группа советских интеллигентов из 25 человек (среди них были кинорежиссёры Михаил Ромм, Марлен Хуциев, актёры Иннокентий Смоктуновский, Андрей Попов, главный режиссёр театра «Современник» Олег Ефремов, главный режиссёр БДТ Георгий Товстоногов, балерина Майя Плисецкая, писатели Корней Чуковский, Валентин Катаев, Виктор Некрасов, Владимир Тендряков, академики Андрей Сахаров, Пётр Капица, Леонид Арцимович и др.) написала письмо руководству страны, где выразила беспокойство по поводу возможной реабилитации Сталина (на самом деле их испугала смена курса: с либерального на державный).

Письмо было приурочено к XXIII съезду КПСС, который должен был пройти в марте–апреле 1966 года, но странным образом совпало с началом процесса над двумя писателями-антисоветчиками — Синявским и Даниэлем (10–14 февраля). Было и ещё одно странное совпадение: одновременно с письмом в главном литературном оплоте советских либералов журнале «Новый мир» была опубликована статья Владимира Кардина «Легенды и факты», где впервые за годы советской власти во всеуслышание был объявлен мифом исторический залп на крейсере «Аврора» (дескать, никакого залпа, возвестившего начало революции, не было). Всё это ясно указывало на то, что либералы отнюдь не готовы смириться с теми процессами, которые затеяла в стране команда Брежнева. Вот, к примеру, что писали авторы пресловутого «письма 25-ти»:

«Нам до сего времени не стало известно ни одного факта, ни одного аргумента, позволяющих думать, что осуждение культа личности было в чём-то неправильным. Напротив. Дело в другом. Мы считаем, что любая попытка обелить Сталина таит в себе опасность серьёзных расхождений внутри советского общества. На Сталине лежит ответственность не только за гибель бесчисленных невинных людей, за нашу неподготовленность к войне (о том, что во многом благодаря харизме и таланту Сталина войну удалось выиграть, авторы письма не вспоминают. — Ф.Р.), за отход от ленинских норм партийной и государственной жизни. Своими преступлениями и неправыми делами он так извратил идею коммунизма, что народ это никогда не простит (есть у нашей интеллигенции такая черта: вещать от имени народа. На самом деле подавляющая часть советского народа продолжала испытывать симпатии к Сталину, поскольку ни один руководитель после него — ни Хрущёв, ни тот же Брежнев — не обладал даже малой толикой его харизмы. — Ф.Р.). Наш народ не поймёт и не примет никогда отхода — хотя бы и частичного — от решений о культе личности. Вычеркнуть эти решения из его сознания и памяти не может никто.