Роберт Твиггер - Злые белые пижамы

• Название: Злые белые пижамы
• Автор: Роберт Твиггер
• Жанр: Спорт

---

Мы построились, хихикая скептически, в линию, тогда как Чино стал перед нами. Первые несколько человек ударили его весьма обходительно, но это не было тем, что он хотел от нас. Он тренировал себя самого столько же, сколько и нас, и он хотел, чтобы мы били его абсолютно искренне в полную силу. На каждый из ударов, он либо незначительно приближался и перенаправлял силу обратно по бьющей руке, либо отступал, чтобы партнеру вытянулся. Дерзкие (Рэм и Малыш Ник) вдобавок получали стремительный боковой удар в челюсть или ладонь в нос.

После прямых ударов он стал перед нами и скомандовал атаковать боковыми ударами, которые начал блокировать своим стальным предплечьем. Мы не могли поверить своей удаче. После того, как нас в течение года избивали наши учителя, мы могли теперь так же побить его. И он позволяет нам нападать в два подхода, таким образом получалось двадцать самых жестких ударов от каждого. Я заметил в конце, что у него сбилось дыхание. Это было впервые, когда я видел, как Чино потерял своё ледяное самообладание. Даже во время землетрясения он продолжал преподавать, как будто ничего необычного не происходило. Он стоял в центре зала и мы, сидя на коленях, слушали его. Он подробно рассказывал о какой-то технике, когда додзё начало трясти. Составленные стулья попадали, и я начал думать о том, чтоб побежать к выходу. Все нервно оглядывались, но Чино был непоколебим и даже не обмолвился ни единым словом ни во время, ни после землетрясения.

Однажды, выходя из додзё, я встретил Шерлока, который приехал попрощаться. Его направляли на дипломатическую работу в финское посольство.

Я был рад его видеть, и мы пошли выпить в бар недалеко от станции. Я заметил, что его зубы все еще были в плохом состоянии. Он сам сказал мне о них.

«Я собираюсь установить коронки», — сказал он, — «тогда я смогу заполучить себе девушку.»

Мы затронули тему иностранцев, назначающих свидание японским девушкам. Шерлок был непреклонен: «Это неправильно! Японским мужчинам не останется девушек!»

Я подумал, что он шутит как обычно, но он был абсолютно серьезен. Его друзья в полиции также рассказали ему о недавней поездке Адама на Мобильным Раковом Корпусе. Он был остановлен за то, что гонял на мотоцикле без шлема, и когда его проверили на алкоголь, то обнаружили предельную дозу алкоголя в крови. Нам было велено не использовать свое удостоверение Ёшинкан для оправдания перед полицией, но Адам был отчаянным парнем. Он стал весело болтать со все более и более дружественным полицейским о своих друзьях в полиции. Он упомянул все имена, которые только смог вспомнить: Ханзаи, Маэда «горилла», что вызвало смех, Сайто Мурояма, Фуджи. В конце концов их беседа перетекла в обычное знакомство. Дорожный полицейский состоял в школе полиции вместе с Шимода, также известным как Одурманенный. Его отношение к Адаму теперь полностью изменилось, он пожелал ему всего хорошего и посоветовал ему ехать аккуратней, скорее из беспокойства за него, нежели из властных побуждений. «Удачи», — сказал он ему по-английски, в то время, как Раковый Корпус вихляя скрылся в своем обычном облаке черного дыма.

Шерлоку казалось это забавным. Японские полицейские не похожи на английских. В английской полиции виновен каждый. (Как говорил Мастард, сидя со своей чашкой: «Я должен говорить Полу время от времени: „Прекрати допрашивать меня, я не подозреваемый“.») Японская полиция больше похожа на армию. Она не видит своей обязанностью моральное опекунство, а просто поддерживают видимость мира. Разумеется, они лучше сплочены с обществом, чем западная полиция. И они не кажутся обремененными этим ненавистным желанием указывать каждому, что делать.

Я спросил Шерлока, применял ли он все же что-либо из своего айкидо. Он посмотрел на меня так, будто я был безумным, и сымитировал, как он достает свой пистолет из кобуры и стреляет в девицу в баре. Он шутил, но под его шуткой крылась современная действительность самообороны. Современный Самурай имеет в арсенале 17-зарядный автоматический пистолет Glock, а не весьма хитроумное знание болевых точек на теле.

Айкидо, в действительности, не способ самозащиты, оно не реально, это путь самосовершенствования, однако его методы несовершенны и боль необходима, чтобы сделать все это реальным. Как объяснял Тессю: «Сначала вы учитесь принимать боль. Затем вы учитесь причинять ее. Наконец вы становитесь дружны с болью. Смерть больше не пугает вас, потому что не принимая боль во внимание, жизнь и смерть не имеют более никакой власти над вами.» Он пририсовал там череп:

Отбросьте смерть
И вам будет только блаженство
Уподобитесь мертвецу
И вам будет
Хуже, чем трупу.

Наутро, когда должен был состояться заключительный тест, Уилл работал с Малышом Ником, самым опытным в дзю вадза из всего потока сэншусей. Это выглядело жалким, потому как у него не было возможности соответствовать проходимому в тот день тесту. «Я дам прикурить этому маленькому ублюдку», — сказал он мне, что позже и сделал.

Я также одержал свою маленькую победу. Я выполнил айкидо второй раз в жизни, все остальное время я лишь обучался. У меня было понимание и свои крупные достижения, но кроме этих двух случаев я не совершил волшебство, не сделал ничего захватывающего, удивительного, примечательного, что убедило бы людей в том, что вы владеете «реальной силой». Айкидо в этом смысле близко к идеалу, когда приложенная в приеме сила несоразмерна эффекту, тогда как прекрасный выбор времени и техники увеличивает силу воздействия невероятно.

Первый раз это случилось, когда я отрабатывал свободную форму тенчи-нагэ, бросок, который выполняется за счет изначального разбалансирования вашего партнера. Я тренировался с Толстым Фрэнком и он захватил мои запястья со всей своей силой борца экс-чемпиона. Почти рассеяно я сделал технику и он рухнул на пол, словно мешок картошки. Он был столь же потрясен, как и я, и заподозрил какую-то грязную игру, тайную уловку, которой я научился сбивать его с ног. «Я лишь сделал все правильно», — сказал я.

Второй раз подобное произошло перед тестом. Мастард велел нам делать техники, стоя на одной ноге. Рэм напал на меня в то время, как я был обеспокоен лишь сохранением равновесия, я не выставил руку вперед, чтобы войти в атаку, и бросил его, будучи уже почти уверен, что слишком поздно. Я был почти уверен, что сообразил запоздало, но выбор времени был великолепен, и Рэм шлепнулся на мат, потрясенный и веселый.

Я выполнил чистое айкидо дважды и я стоял на пороге заключительного теста.

Этот тест — ими я уже к тому времени был сыт по горло, беспокойство, выворачивающее наизнанку, мерещащийся страх провалиться, страх, что может выйти хуже, чем во время последнего теста — должен был состоять из базовых движений, трех базовых техник (конечно, никаких проблем, всего лишь трех из ста пятидесяти возможных), одной серии дзю вадза, самообороны и пятиминутного обучения технике.

В экзаменационную комиссию входил Иноуэ сэнсэй, который был шеф-инструктором полиции, был старше, чем Чида и имел девятый дан, тогда как у Чида был восьмой. На их уровне уровень дана был больше знаком почета, нежели уровнем знания базовых методов.

Поскольку тесты проходили весьма долго, нам разрешали покидать линию в то время, когда предшествующие нам пары сдавали свой тест, чтобы разогреться и размять ноги, которые оставались согнутыми в коленях в течение часа. Бен и я шатались в коридоре, вне главного зала додзё, вместе с Адамом и Денни, которые должны были сдавать свой тест в то же самое время, что и мы. Мы слышали, как «преподавал» Ага собравшимся учителям свою технику. Его голос повышался все выше и выше по ходу объяснения, и к концу техники он тараторил писклявым голосом с неимоверной скоростью, словно глотнул гелия.

И вдруг все это случилось. Ито позвал нас. Мы пробежали к нашим местам, и все началось. Нервы сдавали. Базовые движения были прерывисты и не плавны, но, по крайней мере, я мог их сделать в отличие от Крэйга, который все еще спотыкался, перемещая свой вес шаг за шагом. Затем техники. Я делаю одну, Бэн делает одну. Затем я делаю другую и он делает другую. Еще всего одна техника, чтобы сдать. Я не мог теперь ничего забыть. Я сделал каждую технику сотню или тысячу раз. Они назвали технику и я был убежден, что никогда ранее не слышал названия этой техники. Ублюдки, думал я. Они сделали это, чтобы проверить меня. Мысленно я начинаю строить картинку техники по словам и начинаю делать ее. Бэн сопротивляется и показывает мне глазами, словно предупреждая меня. Но говорить мы не можем, разговоры во время теста равносильны провалу. Это означает, что вы потеряли контроль. Таким образом я вынуждаю его выполнить что-то непонятное, но что тем не менее работает. Но как только я сделал это, я понял, что совершил ошибку. Это неправильно. Я провалил. Конец. И это была та же самая техника, котэ-гаэши из позиции на коленях от двойного захвата за запястья, выполняя которую, у меня случился провал в памяти на занятии Чида. Все. Я не сдал.